XI. Современная коммуникация и правила речевого общения

 

Современная речевая ситуация характеризуется вовлечением широких слоев населения в публичную речь, разнообразием её родов (политическая, военная, дипломатическая, академическая, церковная, деловая) и жанров (лекция, доклад, проповедь, выступление на митинге, в публичной дискуссии и др.).

Особенностью современного публичного речевого общения является его диалогизированность: на передний план выступают различные формы диалога (спор, дискуссия, полемика, теледебаты, интервью), нередко опосредованного средствами массовой информации. Диалог телеведущего и его гостя в студии, как правило, предполагает наличие другого, третьего участника – аудитории зрителей, что может выражаться в известной формуле: «Спасибо всем, кто был сегодня вместе с нами». Подчас политические оппоненты, споря друг с другом в средствах массовой информации, спорят прежде всего для аудитории, завоевывая потенциальных избирателей.

Диалогизированность общения проявляется и в монологической форме речи. Для того чтобы быть эффективным, монолог (лекция, доклад, выступление на митинге, слово учителя на уроке и т. д.) должен включать в себя средства диалогиза-ции: обращения, вопросы или вопросо-ответные ходы, частицы, вводные слова и выражения, которые позволяют устанавливать контакт с аудиторией, вызывать и поддерживать ее внимание и интерес к речи.

Речь, прежде всего публичная, во все времена подвергалась критике, не менее остро критикуется она и сегодня. Дело заключается не только в том, что снизился общий уровень речевой культуры. Основными недостатками современного речевого общения являются его агрессивность и демагогичность. Ораторы нередко манипулируют общественным сознанием, употребляя обороты как известно, совершенно очевидно, как мы все знаем, нет сомнения, чтобы подчеркнуть свою уверенность в согласии слушателя, выражая похвалу адресату (как думающий, интеллигентный, современный человек, вы не можете не согласиться...), представляя субъективное мнение в форме категорического суждения.

В арсенале ораторов – разнообразные приемы «скольжения», «размывания», «затемнения» смысла высказывания. Например, часто используются эвфемизмы, т. е. более мягкие выражения (лагерь для перемещенных лиц вместо концентрационный лагерь), слова с отрицательной оценочностью (шпион вместо разведчик), выражения с расплывчатым значением (потребительская корзина), синекдоха (когда часть используется в значении целого или целое в значении части: Белый дом, Кремль как обозначение парламента или президентской администрации).

Установка на борьбу (атональность) участников современного речевого общения очевидна. Приведем только небольшой перечень некорректных приемов, которые нередко используются в публичной речи: возбуждение гнева оппонента; приклеивание ярлыков; игра в авторитеты; огульное обвинение («это бред сивой кобылы»); высокомерный ответ («это знает любой школьник»); игра на самолюбии; психологическое давление; ложные аргументы; аксиоматические высказывания, якобы не требующие аргументации («Россия – самая читающая страна в мире»). Агональность также проявляется в криминализации языка, в использовании лексики преступного мира (подставить, наехать, шестерки и т. п.), а также в его «военизации» (перейти в наступление, передний край борьбы).

Важно подчеркнуть, что участниками речевого общения выступают обе стороны – говорящий и слушающий (при употреблении этих терминов в широком смысле также имеются в виду пишущий и читающий), иными словами, адресант (тот, кто создает высказывание) и адресат (тот, кому адресована речь), роли которых в реальной речевой ситуации постоянно меняются.

Правила речевого общения, регулирующие взаимодействие говорящего и слушающего, – давний предмет изучения различных дисциплин: риторики, стилистики, культуры речи, философии, психологии, социологии. В их основе лежит представление о современной литературной норме. Но правила речевого общения не сводимы ни к литературной норме, ни к речевому этикету, предписываемому обществом для установления речевого контакта и поддержания общения в избранной тональности, ни к традиционным критериям правильности, точности, уместности, выразительности.

Если обратиться к любой аудитории с вопросом о том, какой должна быть речь, мы получим ответ, что говорить следует правильно, точно, выразительно, лаконично, ярко, эмоционально и т. д. Но что стоит за этими понятиями?

Правильность речи – это ее соответствие современной литературной норме;

точность речи – это «правильность в действии», использование всех языковых средств (не только лексических, но и грамматических) в полном соответствии с их значением;

выразительность речи – такое ее качество, которое вызывает и поддерживает внимание и интерес аудитории; выразительность достигается самыми разнообразными средствами; уместность речи – ее соответствие цели говорящего, теме и жанру речи, характеру аудитории, ее настроенности, условиям общения (месту, времени и др.).

Уместность определяет степень обязательности других качеств речи. Например, в ситуации дружеского, непринужденного общения вполне естественна языковая игра, в основе которой лежит намеренное и мотивированное целями говорящего нарушение правильности. Ср.: «Среди меня воспитательную работу проводить поздно». Нарушение правильности становится приемом создания комического эффекта, выражения иронии. Однако для этого нужны особые условия, и самое главное – точное представление и говорящего, и слушающего о норме, которая нарушается, иначе языковая игра не будет иметь желаемого результата.

Гораздо чаще критерий уместности регулирует степень выразительности речи. Еще в 1914 г. П. С. Пороховщиков, известный исследователь русского судебного красноречия, говорил: «Цветы красноречия уместны не всегда». В самом деле, выразительность речи неуместна в тех ситуациях, когда мы не должны вызывать и поддерживать внимание аудитории, так как оно предполагается изначально (бытовой разговор между близкими людьми, доведенное до автоматизма общение в транспорте, магазине, сугубо информационное сообщение). Более того, выдающиеся ораторы советовали говорить просто, то есть нейтральным тоном, без использования специальных приемов выразительности, если речь посвящена выдающемуся или трагическому событию, тем самым избегая обвинений в ложном пафосе, надуманности речи.

Выработанные веками представления о качествах речи должны быть дополнены критериями, которые определяют права и обязанности создателя речи и ее адресата. Американским философом П. Грайсом был разработан принцип их сотрудничества, или кооперации. Сформулированные ученым максимы (правила) – это коммуникативные обязательства говорящего по отношению к адресату. П. Грайс считал, что успешное сотрудничество говорящего и слушающего обеспечивается соблюдением следующих максим:

качества (говори правду);

количества (говори не больше, но и не меньше того, чем это нужно для понимания, т. е. делай свой вклад в разговор настолько информативным, насколько необходимо);

отношения (не отклоняйся от темы);

манеры, или способа (говори ясно, последовательно, точно, вежливо).

Максимы Грайса углубляют представления о традиционных критериях речевой культуры (правильности, точности, уместности, выразительности, лаконичности), хотя и нетождественны им: это не только правила культуры речи, но и эстетические, нравственные, социальные постулаты.

Правила Грайса – это прежде всего защита прав адресата, слушающего. Риторика и в древности, и сегодня придает большое значение аудитории, ее возрастным, социальным, национальным и другим особенностям. Однако в реальном речевом общении (и в разговорной речи, и в художественном тексте) максимы Грайса нарушаются. Относительность максим Грайса обусловлена во многом тем, что нельзя устанавливать правила речевого общения в одностороннем порядке, понимать их только как защиту прав адресата. По мнению известного лингвиста Н. Д. Арутюновой, многое дурное в языке (например, грубые, бранные слова и выражения, штампы и др.) лежит на совести не только говорящего, но и слушающего. Так, склонность ораторов к проявлению речевой агрессии провоцируется склонностью их аудитории к внушению. Нередко современный оратор вполне сознательно дает «установку на внушение». Показательно, например, высказывание В. Жириновского: «Политику нужно иметь лицо и уметь говорить! Я способен овладевать аудиторией – не каждому это дано. Я завораживаю зал – люди хлопают на каждую хорошую фразу» (Аргументы и факты, 1996, № 18).

Несмотря на внушаемость современной аудитории, ей во всё большей мере свойственны критичность восприятия, осознанность стратегий манипулирования общественным сознанием, понимание того, что с нею «что-то делают при помощи речи». Об интересе к приемам манипулирования общественным сознанием свидетельствуют и разделы популярных изданий (например, «Жизнеспособность политических субъектов» еженедельника «Аргументы и факты», раздел «Междометия» журнала «Итоги»), публикующие высказывания политических деятелей, в которых допущены коммуникативные неудачи, подчас не требующие никаких комментариев:

А. Лебедь: «Встряхнуть страну, на ноги поставить и путеводную звезду зажечь. Когда путеводная звезда есть, оно легче»; В. Анпилов: «В Европе кризис перепроизводства, революция уже у ворот Брюсселя. Я сначала этого не говорил, потому что вы сочли бы меня за идиота. Но это так»; Б. Березовский: «Каждый человек обладает ментальной доминантой, которая заключается в том, что превалирующей является экономическая мотивация».

Таким образом, оба участника коммуникации несут ответственность за успешность речевого сотрудничества как в его диалогической, так и в монологической форме. Однако в фокусе внимания традиционно оказывается говорящий, к которому обществом предъявляется целый комплекс требований. Говорящий создает не только речь, но и свой образ (ученого, политика, делового человека и т. д.), который является не чем-то внешним, а производным от таких глубинных качеств личности, как авторитет, воля, темперамент, образованность.

Надо ли говорить, что требования, предъявляемые к говорящему, прежде всего к выступающему с речью публично, оратору, исторически изменчивы? Когда-то М. В. Ломоносов полагал, что оратор непременно должен иметь «осанковитый вид», держаться важно... Но хотя критерии меняются, обязательной остается этическая составляющая образа истинного оратора. Ораторское искусство издавна понималось как духовно-нравственная деятельность, поэтому основными требованиями к создателю речи всегда являлись умение публично мыслить и вызывать доверие аудитории. Оценка, которую передает говорящий, не в последнюю очередь зависит от его искренности, убежденности, заинтересованности в предмете речи. Демагог, человек, манипулирующий аудиторией при помощи речи, способен осуществлять успешное речевое воздействие, но он никогда не будет истинным оратором, не сможет соответствовать риторическому идеалу.

Во все времена существовали различные представления о риторическом идеале. В самых общих чертах он предполагает гармонию взаимоотношений говорящего и слушающего, отношение к речи как к совместному творчеству, к средству самовоспитания и самовыражения личности, а не к ее подавлению, не к манипулированию адресатом как пассивным объектом речевого воздействия. В риториках, старинных и современных, мы встречаем имена ораторов, воплотивших этот идеал: Демосфен и Сократ, Платон и Цицерон. Назовем и отечественные имена: М. В. Ломоносов, В. О. Ключевский, А. Д. Сахаров, Д. С. Лихачев... Однако попытки четко определить характеристики современного риторического идеала не являются бесспорными. Очевидно лишь то, что в современной России сосуществуют, нередко вступая в борьбу, разные приоритетные модели речевого поведения, в частности, старый советский (так называемая риторика лжи, или риторика кулака), софистический (или демагогический, когда цель оправдывает все, разрешает недопустимые уловки и подтасовки) и сократический (или старый отечественный) риторические идеалы.

Только последний, сократический, идеал может по праву считаться идеалом. Его название напоминает о древнегреческом философе Сократе, который прославился своими диалогами, живым речевым общением с собеседниками, спорами, в которых рождалась истина. При выделении риторических моделей учитываются прежде всего признаки диалогичности монологичности. Сократический идеал диалогичен по существу, а не только по форме, в нем отсутствует любое проявление речевой агрессии и демагогии.

При всей нерешенности вопроса о риторическом идеале, наши суждения о речевом общении не могут быть интуитивными, не могут ограничиваться оценкой его содержания (глубоко, интересно и т. п.) или основываться только на представлениях о качествах речи. Для того чтобы быть объективной, оценка речевого общения должна быть многоаспектной: мы должны по достоинству оценить труд говорящего, ответить на вопросы:

- определил ли оратор стратегию речи в расчете на конкретную аудиторию;

- разработал ли ее тактику, привел ли в систему аргументы;

- творчески ли подошел к композиции и словесному выражению речи;

- соблюдал ли при этом современную литературную норму;

- уместным ли было его поведение в аудитории?

Очевидно при этом, что один и тот же риторический прием (например, повтор) может восприниматься как недостаток в малочисленной аудитории специалистов и как достоинство – в речи на митинге, на школьном уроке. Понимание относительности выдвигаемых критериев также необходимо для объективной оценки речи.

Охарактеризуем этапы создания речи. Риторика учила, что сначала речь следует найти, подобрать ключ к теме и к слушателям, т. е. определить ее стратегию в расчете на конкретную аудиторию, выявить узловые противоречия ее содержания.

В этой связи часто вспоминают пример из работы знаменитого судебного деятеля А. Ф. Кони «Советы лекторам». А. Ф. Кони поставил перед читателями проблему: как интересно рассказать о жизни и деятельности М. В. Ломоносова в подготовленной и неподготовленной аудитории? Воспользовавшись его советами, перенесем речь в современную, знакомую нам ситуацию.

Представьте себе, что вам нужно рассказывать о Ломоносове ученикам четвертого и девятого класса. Основной набор представлений и понятий известен любому выступающему: бегство юного Ломоносова из далекого северного села в Москву, тяжелые годы учения, жизнь за границей, возвращение на Родину, разнообразные научные интересы ученого (физика, химия, геология, риторика), его стихотворные сочинения, мозаичные картины... Его независимый, гордый характер.

В общих чертах эти сведения известны и школьникам. Кроме того, вряд ли научные достижения XVIII века поразят современных детей и подростков, еще большее сомнение вызывает их способность оценить достоинства поэзии эпохи классицизма... Что же делать? Прежде всего – учесть особенности аудитории.

У неподготовленной, в нашем случае детской, аудитории вызовет интерес динамичный, эмоциональный рассказ, умение говорящего (учителя) рисовать словом, заинтриговать класс.

А. Ф. Кони предлагал следующее нахождение речи: не называя имени ученого, нарисовать вьюжную зимнюю ночь, момент «бегства отрока из родного дома», передать его состояние, испытываемые им страхи и надежды во время долгой дороги в Москву. А затем – перебросить мостик через много лет: «Прошло много лет. Давайте заглянем через одно из окон в великолепный зал дворца. Мы увидим императрицу и высокого, дородного человека, в парике, в камзоле, который, по-видимому, демонстрирует ей какой-то сложный физический опыт. Этим человеком был тот самый мальчик, который когда-то ушел с обозом в Москву, и звали его – Михаила Васильевич Ломоносов...»

Такой прием, несомненно, вызовет внимание детской аудитории, позволит ввести в ее речевой обиход слова камзол, парик, канделябры, императрица и др., необходимые для представления о ломоносовской эпохе. Но такое «нахождение речи», при всех его достоинствах, не будет удачным в аудитории учеников девятого класса. В лучшем случае они оценят старание оратора привлечь их внимание, но его речь будет восприниматься как искусственная, напыщенная.

Какие же особенности этой аудитории должен учитывать оратор? По-видимому, прежде всего склонность к спору, к разрушению стереотипов, то, что в этом возрасте уже задумываются о жизненных ценностях, приоритетах. Чем может импонировать личность Ломоносова девятиклассникам? Очевидно, совсем не тем, что Ломоносов был великим ученым или поэтом. Он может быть им интересен другим – тем, что «сделал себя сам», силой, независимостью характера, универсальностью личности, тем, что многое умел делать своими руками. Однако это только предпосылка речевого развертывания. Ключи же могут быть самыми разными.

Успешная стратегия должна подкрепляться тактикой публичного выступления. Классическая риторика разработала целое учение об изобретении содержания речи, о различных моделях порождения смысла – топосах, или топах речи (см. об этом: Михальская А. К. Основы риторики: Мысль и слово. М., 1996).

Оценка речи оратора предполагает анализ характера и системы избранных им аргументов. Сильными аргументами являются научные аксиомы, законы, цитаты, ссылки на авторитетные источники, их не должно быть много, для убеждения аудитории достаточно трех-четырех сильных аргументов.

Аргументация бывает: опровергающей (против), поддерживающей (за); односторонней (только «за» или только «против»), двусторонней (и «за», и «против»),; индуктивной (от частного к общему), дедуктивной (от общего к частному); нисходящей, восходящей (от сильных аргументов к слабым и наоборот).

Например, в рассуждении о клонировании архимандрит Сергий использовал опровергающую, одностороннюю, индуктивную и восходящую аргументацию:

 

Вспоминаю, как я покупал яблоки на базаре. У одного продавца была антоновка обычного размера, а у другого – очень крупная, в большом ведре поместилось лишь 15 плодов. Спрашиваю, откуда такие крупные яблоки. В ответ слышу: «А это антоновка, которую Мичурин еще не успел испохабить». Так и клонирование испохабит весь род человеческий.

Сказано в Священном Писании: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его...»

Данные молекулярной биологии свидетельствуют о том, что клеточная ДНК сама – без всяких молекулярных посредников – реагирует на общую ситуацию в организме, что обратная связь тут нематериальна. Не свидетельство ли это той жизни, которая, по словам святого Дионисия Ареопагита, оживляет и согревает весь животный и растительный мир и благодаря которой в животных и растениях жизнь проявляется словно отдаленное эхо Жизни?

Сказано в Священном Писании: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Бытие, глава 2, стих 7)... Клонирование же практически лишает человека души. А без души человек не может быть полноценным, но лишь мутантом, и не может стать частью Мирового океана. Именно поэтому все наши вмешательства в природу всегда оканчивались неблагоприятно и для общей Природы, и для жизни самого человека («Полезно ли вмешательство в дела Божий?» // Аргументы и факты. 1998. № 11).

 

Но, несмотря на системность, использование сильных аргументов (ссылки на Библию, последние достижения науки, конкретный пример), данное выступление не обладает достаточной убеждающей силой прежде всего потому, что его адресат определен неточно (имеет значение человек верующий или атеист, степень образованности, возраст и т. д.). Изобретенная речь должна быть соответствующим образом расположена.

«Ничто так не важно для Сочинения, как Расположение... и ничем меньше не занимаются начинающие, как расположением. Они все внимание обращают на прелестные выражения, на цветущие слова и картины, не думая и не подозревая, что истинное красноречие всех веков и народов состоит... в искусстве располагать и составлять сочинение (...) Все искусство расположения состоит в том, чтобы скрыть искусство; и показать, что не оно, а сама натура располагает вашими чувствами и ходом вашего сочинения», – писал лицейский профессор А. С. Пушкина Н. Ф. Кошанский.

Композиция – строение, расположение и соотношение составных частей речи. Это понятие сложнейшее, многоаспектное, не сводимое к статичным представлениям о вступлении, средней части и заключении. Говоря об этом, мы не умаляем значения вступления, которое должно «втянуть в речь», привлечь к ней внимание, или роли заключения – выхода из речи, придающего ей вид убедительной законченности и целостности.

Вот как начинал свои лекции известный историк В. О. Ключевский: «День памяти Пушкина – день воспоминаний. Я начну с воспоминаний о себе самом»; «Что сделал Буслаев для изучения русской истории? Задав себе этот вопрос, я прежде всего вспомнил свои студенческие годы».

Приведем пример и завершения одного из его публичных выступлений: «Но я слишком долго задержал ваше внимание на личных и исторических воспоминаниях. О Пушкине всегда хочется сказать слишком много, всегда наговоришь много лишнего и никогда не скажешь всего, что следует».

Внутренняя форма слова композиция – сочинение, что предполагает в авторе творческое начало, поэтому столь различны, подчас противоречивы суждения ораторов об абсолютном начале и конце речи. Известно, что знаменитый оратор древности Демосфен огромное значение придавал вступлению, после него осталось несколько десятков задуманных, но не использованных в речах вступлений. А другой не менее знаменитый оратор, Цицерон, большее внимание уделял заключению речи.

Композиция предусматривает заботу о соответствии, соразмерности частей, об их гармонии. Расположение и группировка компонентов речи относительно друг друга – не единственная проблема композиции. Автором должны быть предусмотрены и средства усиления ее выразительности (например, «обманутое ожидание»), а также собственно композиционные приемы управления вниманием аудитории. В речи должен присутствовать оптимальный набор обязательных и факультативных частей (отступлений, связанных с обстоятельствами речи, с установлением контакта с аудиторией).

Искусство композиции предполагает динамику смены в речи различных точек зрения (т. е. внешних и внутренних, объективных и субъективных, пространственных и временных, своих и чужих позиций говорящего). Этим искусством в полной мере владели ораторы прошлого, в том числе и выдающиеся русские судебные ораторы второй половины XX века (П. А. Александров, В. Д. Спасович, С. А. Андреевский и др.).

Словесное выражение речи подчиняется систематизированному представлению о литературной норме, а также о тропах и риторических фигурах. Если тропы – это словесная образность, то фигуры – образность синтаксическая. Тропы можно уподобить повороту, обороту в танце, тогда как фигура – более законченное построение. В различных словарях и справочниках им дается следующее толкование:

Троп – слово или выражение, употребленное в переносном (непрямом) значении. Например, метафора (слово или выражение в переносном значении, основанном на сходстве, аналогии, контрасте): говор волн, пожар сердца. Иногда метафору называют «сравнением без слова как».

Сравнение – вид тропа, в котором одно явление или понятие проявляется путем сопоставления его с другим явлением: «Как щелочка, чернеет переулок» (А. А. Ахматова).

Эпитет – образное определение, подчеркивающее свойства, качества, признаки предмета или явления, придающее ему художественную изобразительность, поэтическую яркость: чистая красота, мятежный порыв, чудное мгновенье.

Гипербола – чрезмерное преувеличение тех или иных свойств изображаемого предмета или явления: «Редкая птица долетит до середины Днепра...» (Н. В. Гоголь).

Литота (обратная гипербола) – художественное преуменьшение: мальчик с пальчик.

Аллегория – образное иносказание, выражение чего-либо отвлеченного, какой-либо мысли, идеи в конкретном образе: образ женщины с завязанными глазами и с весами в руках – богини Фемиды – аллегория правосудия.

Риторические фигуры – особые способы построения предложения и текста, усиливающие их выразительность. К риторическим фигурам относятся:

Эллипсис (сокращение, «пропуск» слов): «Я за книжку. Та – бежать...» (К. Чуковский).

Антитеза – резко выраженное противопоставление понятий или явлений: «Чин следовал ему – он службу вдруг оставил» (А. С. Грибоедов).

Риторический вопрос – такое построение речи, при котором утверждение высказывается в форме вопроса. Он не предполагает ответа, но усиливает эмоциональность высказывания, его выразительность: «Кому не было восемнадцати лет?».

Многосоюзие – такое построение речи, при котором увеличено число союзов между словами или предложениями;

«И волны теснятся, и мчатся назад,

И снова приходят, и о берег бьют...»

(М. Ю. Лермонтов).

 

Конечно, это далеко не полный перечень тропов и риторических фигур. Само по себе их наличие не является залогом выразительности. Разнообразные фигуры и тропы необходимы не для украшения речи, а для органичной передачи ее внутренней экспрессии и убеждения адресата. По мнению писателя В. Конецкого, «древние знали, что оратору следует скрывать свое искусство. Если показать истину как она есть, не облекая ее никакими покровами, то люди не увидят и не услышат». Так, антитеза выступает как способ обострения противоречия, выявления конфликта, а риторический вопрос – как средство привлечения внимания адресата.

Правила речевого общения регламентируют и поведение оратора в аудитории, уместность и выразительность его жестов, мимики и движений. Залогом преодоления ораторского «шока», боязни аудитории является творческое самочувствие создателя речи.

Таким образом, речь должна оцениваться не только в статике зафиксировавшего ее текста, но и в динамике ее порождения, с учетом целеустановки оратора, условий ее осуществления, а также жанровой специфики различных сфер речевой деятельности (политической, деловой, бытовой и др.). Нормы речевого развертывания должны корректироваться по отношению к научному докладу, речи на митинге или поздравлению с праздником. Одни требования предъявляются к подготовке и содержанию учебной речи педагога, иные – к речи политика.

Политическое красноречие за долгое время своего существования выработало специфику, без учета которой оно не может получить объективной оценки. Об этом еще в прошлом веке замечательно сказал А. Ф. Кони:

«...Политическое красноречие совсем не то, что красноречие судебное... политический оратор немного достигнет, убеждая и доказывая... ему следует связать воедино чувства, возбуждаемые ярким образом, и дать им воплощение в легком по усвоению, полновесном по содержанию слове... Политическая речь должна представлять не мозаику, не поражающую тщательным изображением картину, не изящную акварель, а резкие контуры и рембрандтовскую "светотень"».

Своеобразие прав и обязанностей говорящего и слушающего, разный характер их взаимодействия обнаруживаются в монологическом и диалогическом общении. Диалог состоит из обмена высказываемыми репликами, когда говорящий и слушающий постоянно меняются ролями. Монологическая же речь рассчитана на более пассивное и опосредованное восприятие. Диалог, как правило, является формой общения в ситуации непосредственного контакта. Особые правила регламентируют стратегию и тактику его участников, в частности, ведение диалога-спора, политической дискуссии и полемики, определяют позволительные и непозволительные уловки в споре, меры против софизмов (умышленно ложных умозаключений, намеренных ошибок в доказательствах).

Полезные рекомендации по ведению спора предложены во многих пособиях, не только в популярных книгах американца Д. Карнеги, но и в менее известной работе отечественного ритора С. И. Поварнина «Спор. О теории и практике спора» (первое издание книги появилось в 1918 г., в последние годы она неоднократно переиздавалась). Приведем некоторые из рекомендаций.

С. И. Поварнин особо подчеркивал трудность спора о сложных государственных и общественных проблемах. Успешный спор, по его мнению, требует правильного выбора оппонента. Следует избегать споров с глупцами, с демагогами, любящими переходить «на личности» («Ты сам ничего не понимаешь!»), с теми, кто не слышит никого, кроме себя. С. И. Поварнин приводит выразительную характеристику, данную Грушницкому в романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»: «Только что вы остановитесь, он начинает длинную тираду, по-видимому, имеющую какую-то связь с тем, что вы сказали, но которая на самом деле есть продолжение его собственной речи».

Тезис (основная мысль) спора должен подходить противнику, так как «чем невежественнее человек, тем менее он способен понять или принять сложную мысль». Человек может не понимать серьезную музыку, не любить ее, но если при этом он еще и глубоко самоуверен в ее отрицании, то честный спор о музыке с таким оппонентом невозможен.

С. И. Поварнин определял особенности следующих типов спора:

- конструктивный (настроенный на сотрудничество) / конфликтный (настроенный на ссору);

– очный / заочный;

- сосредоточенный (на тезисе) / бесформенный (когда противники забывают, из-за чего собственно затеян спор, бесформенный спор С. И. Поварнин считал его низшей разновидностью);

– письменный и устный,

- простой (два оппонента) и сложный (между несколькими лицами); сложный спор при наличии мудрого и опытного руководителя может быть весьма результативным, может стать настоящим мозговым штурмом проблемы;

- спор без слушателей / при слушателях / для слушателей (предвыборные дебаты – это очевидный пример не только спора при слушателях, но и для слушателей; спор при слушателях, особенно в неподготовленной аудитории, опасен: «Любой софист, достаточно умелый, нахальный и умеющий говорить горячо, – подчеркивал С. И. Поварнин, – может при случае победить вас при таких слушателях»).

Споры различаются по своим мотивам:

- спор для проверки истины – высшая форма спора, ему, по мнению Сократа, присуща особая красота, такой спор способствует расширению кругозора, в его основе – тезис, интересующий всех, для такого спора нужны сильные противники;

- спор для убеждения скрыто или явно лежит, например, в основе рекламы;

- спор из-за победы исповедует принцип «победителей не судят»; как правило, это спор при слушателях, а подчас и только для них, оппоненты используют выигрышные аргументы, в которые не обязательно верят сами.

Отрицая чичиковскую манеру спорить «с фиалками», то есть «как бы и не спорить вовсе», постоянно уклоняться от словесных поединков, С. И. Поварнин противопоставляет две крайности – джентльменский и хамский спор.

Джентльменский спор ведется в интеллигентной, вежливой манере, предполагает не только уточнение, но и углубление доводов противника. Хамский спор – его полная противоположность, он нарушает все правила, использует весь арсенал недозволенных уловок и приемов.

Непозволительными уловками в споре считаются:

– огульное обвинение;

- совершенное отрицание авторитетов;

– выведение противника из равновесия (чтобы иметь право сказать ему: «Ты сердишься – значит неправ»);

– отвлечение внимания оппонента;

- двойная бухгалтерия (двойная система оценок по отношению к разным людям, событиям, явлениям, предметам);

- отступления от темы спора;

- перевод спора на противоречия, например между словом и делом;

- подмена тезиса, например, высказывание «Смертная казнь при некоторых условиях необходима» заменяется положением «Смертная казнь необходима»;

- изменение тезиса (смягчение, усиление, сужение, расширение: неизвестные деньги – деньги краденые);

- довод «к карману», т. е. перевод спора на точку зрения выгоды/невыгоды, самый сильный аргумент, по мнению С. И. Поварнина. Например, в современном споре о гуманитарной помощи беженцам: «А вот если из вашей зарплаты или пенсии будут брать деньги на эту помощь, вы и тогда будете "за"?»;

- «адвокатский» довод (использование неосторожности противника);

- «свинский» довод (когда, например, опечатка или оговорка подается как клевета);

– довод «к городовому» – шантаж, угроза расправиться с противником при помощи власти;

- «дамский» аргумент предполагает выбор самого нелепого или противоположного из всех возможных решений, это вариант навязанного следствия:

– Я устала!

– Но я тоже работаю и устаю не меньше...

– Значит, я, по-твоему, дармоедка?!;

- софизм многовопросия, когда любое сомнение, отказ от скоропалительного решения трактуются как отказ от прямого ответа, воспринимаются как увертка:

– Я не могу ответить двумя словами...

– Не можешь или не хочешь, уклоняешься от прямого ответа?

Существуют ли меры против уловок в споре? С. И. Поварнин советует сохранять спокойствие и не поддаваться софизмам. В большинстве случаев достаточно ограничиться указанием на ошибку оппонента, не занимаясь ее анализом. Но надо разоблачать сознательный срыв спора, довод «к городовому» и другие непозволительные уловки.

Разумеется, это далеко не полный очерк правил речевого общения. Для его успешного осуществления очень важно учитывать законы общения, все разнообразие его условий и форм и, безусловно, соблюдать в своем речевом поведении нормы литературного языка.

 

ЗАДАНИЯ

 

1. Назовите основные качества, которыми должна обладать публичная речь; охарактеризуйте недостатки современной публичной речи.

 

2. Назовите языковые средства создания приемов «скольжения смысла» и его «размывания» (эвфемизмы, отрицательно-оценочные выражения и др.).

 

3. Охарактеризуйте мотивы и цели речевой агрессии. Приведите примеры проявления речевой агрессии в различных сферах речевой деятельности. Определите отношение современного общества к речевой агрессии. Какие механизмы ее сдерживания вам известны?

 

4. С кем из двух величайших ораторов древности – Демосфеном или Цицероном – вы согласны в определении требований к личности оратора?

 

...Ценность представляет не сама по себе речь оратора и не звучность его голоса, а то, насколько он разделяет точку зрения народа и насколько ненавидит и любит тех же людей, каких и отечество (Демосфен, речь «О венце»);

 

...Оратор должен обладать остроумием диалектика, мыслями философа, словами чуть ли не поэта, памятью законоведа, голосом трагика, игрою такой, как у лучших лицедеев (Антоний в трактате Цицерона «Об ораторском искусстве»).

 

Сформулируйте ваше представление об идеальном современном ораторе.

 

5. Как связано искусство красноречия с нравственным обликом оратора? Приведите примеры.

 

6. Проанализируйте высказывание Цицерона, определите, в чем состоит сложный характер взаимоотношений оратора и аудитории:

 

Можно сказать, тяжкое бремя и обязательство налагает на себя тот, кто торжественно берется один среди многолюдного сборища при общем молчании рассуждать о делах первой важности! Ведь огромное большинство присутствующих внимательнее и зорче подмечает в говорящем недостатки, чем достоинства. Поэтому малейшая его погрешность затмевает все, что было в его речи хорошего... Сколько раз мы выступаем, столько раз над нами совершается суд;

...Тот оратор, которого одобряет толпа, неизбежно будет одобрен и знатоками.

 

7. Определите, как обновилась советская риторика, по следующим фрагментам публичных выступлений Г. Зюганова. Какие ораторские приемы в них используются? Какие недостатки публичной речи проявились в высказываниях?

 

Считаю, надо срочно мобилизовать все силы и бросить их на решающие направления;

Почти везде приходилось бывать, встречаться, помогать...;

Я верю, что так и будет. Верю в мудрость и здравый смысл нашего великого народа. Верю, что народ проголосует на выборах:

За мир против гражданской войны!

За честный труд против дармоедов!

За закон и порядок против произвола и насилия!

За дружбу и братство народов против ненависти и злобы!

За правду и чистоту против лжи и разврата!

За власть народа!

За честь и достоинство Российской державы!;

Это богатейшие природные ресурсы.

Это дух предков, устоявших под всеми ударами судьбы;

Орудия лжи продолжают стрелять с нарастающей силой. Будем же бдительны – дальнейшее легковерие гибельно;

Вижу: народ прозревает, объединяется. Верю: народ сумеет взять свою судьбу в собственные руки, как былинный герой поднимется в свой богатырский рост;

Сегодня труд воспитателя, учителя, врача – передний край борьбы за спасение Родины;

Обеспечить паритет цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию. Современный Микула Селянинович может накормить и накормит свой народ;

У государства два устоя: народ и закон. Режим убил закон. Чтобы спасти себя, он загоняет народ в ярмо;

Стимулировать рост производства конкурентноспособной продукции путем реформирования налоговой, кредитной и таможенной политики, масштабных государственных заказов и инвестиций;

Сохранить народное образование и фундаментальную науку, культуру и искусство, музеи и библиотеки, театры и кино, без которых у России нет будущего.

 

8. Определите, монологична или диалогична по существу речь современных политиков. Как вы оценивавте мастерство ораторов? Какие черты современной риторики проявились в приведенных ниже фрагментах выступлений?

Владимир Жириновский:

–...Я смотрю все передачи Зюганова и, если бы я не был кандидатом в президенты, то голосовал бы за него! Команда Ельцина не имеет пропагандирующего начала, и это раздражает... Политику нужно иметь лицо и уметь говорить! Я способен овладевать аудиторией – не каждому это дано. Я завораживаю зал – люди хлопают на каждую хорошую фразу.

– Значит, слухи о том, что вы предлагали себя Черномырдину в качестве пропагандиста, небезосновательны?

– Да, предлагал. И совершенно бесплатно. Я и так, когда выступаю, долбаю коммунистов в пух и прах!.. Я на орловском коммерческом телевидении полтора часа вел прямой эфир, дав чисто антизюгановскую пропаганду. И это – на его родине, в его родном гнезде! (Аргументы и факты. 1996. № 18).

Григорий Явлинский:

Сегодня россиян уверяют: или нынешняя власть – или коммунисты. Третьего не дано. Но это – ложь, причем – сознательная ложь. Я уверен, что подавляющее большинство граждан России не желает возврата к коммунистическому прошлому... Я обещаю: если мне будет оказано доверие на выборах, никто больше не будет умирать в Чечне.

Никто больше не будет из последних сил сводить концы с концами, месяцами не получая зарплату или пенсию.

Никто больше не будет укрыт от ответственности за свои действия только потому, что занимает значительный пост в стране.

Для нормальной и достойной человека жизни в России есть все: умный трудолюбивый народ, огромные ресурсы, благожелательные соседи по мировому сообществу. Нет только одного – честной и ответственной перед народом власти.

Мы идем, чтобы остановить распад, вывести страну из кризиса и проводить реформы в интересах большинства.

Заручившись вашим доверием, мы сможем это сделать (Спецвыпуск газеты «Московские ворота». 1996. № 8 (32)).

 

9. Оцените вступительное слово учителя, обращенное к ученикам 9 класса, определите, какие критерии речевой культуры в нем нарушены:

 

Здравствуйте, ребята, садитесь. Успокойтесь, пожалуйста. Поздравляю вас с началом нового учебного года. Надеюсь, что вы все хорошо отдохнули, набрались сил и с большим энтузиазмом возьметесь за учебу. Я буду вести у вас русский язык и литературу. Вы много узнаете в области русского языка. Вам придется много работать. Успешное изучение русского языка и литературы – залог вашей грамотности. Чтобы у нас не возникло никаких конфликтов и недоразумений, надо строго выполнять все мои требования, с которыми вы познакомитесь в дальнейшем. А сейчас откройте ваши дневники и запишите мою фамилию, имя и отчество... (пример из книги Т. А. Ладыженской «Живое слово»).

10. Проанализируйте материалы рубрики «Жизнеспособность политических субъектов» еженедельника «Аргументы и факты», в которой приводятся неудачные публичные высказывания современных политиков. Определите, какие критерии речевой культуры (правильность, точность, логичность, уместность, выразительность, лаконичность) нарушены в их высказываниях.

Г. Зюганов:

– Объединившись, мы возродим свое многострадальное Отечество.

(Комментарий журналистов: «А чего его возрождать, Геннадий Андреевич? "Многострадальное Отечество" – оно никуда не делось. Нет бы объединиться и возродить Отечество сильное и процветающее? Интересно, это у вас проблемы с русским языком или с партийной программой?»);

– Сегодня с нами считаются и партия власти, и денежные мешки, и даже мафия;

– Мы создали народно-патриотический союз, который некоторым не нравится, и пытаются его уже кусать или лягать...;

– Выкручивать друг другу руки – занятие бесперспективное, потому что выкрутили уже душу и руки всей стране;

– В целом пленум работал очень энергично и дружно... Я уже не раз говорил, что полное единодушие бывает только на кладбище.

И. Рыбкин:

– Если каяться, то придется каяться издалека.

A. Лукашенко:

– Я президенту России всегда говорил: «Ты мой старший брат». А он этого боится: – «Только не говори никому!»;

– Я очень люблю футбол, хоккей и играю чаще всего один.

B. Черномырдин:

– Посты вице-премьерские в такое время, как наше – это все равно что столб, на котором написано: «Влезешь – убьет!»;

– Сказал бы прямо: «Виктор Степанович, какие у тебя дивиденды? Ты самый богатый человек в стране, а теперь говорят – уже и в мире». Был бы я таким сказочно богатым, я бы здесь не стоял.

– В харизме нужно родиться;

– Рельсы мы за шесть лет проложили, теперь дело за локомотивом. И чтобы рулевой был... с головой. Чтобы не вагоны им двигали, а он их тащил.

Б. Ельцин:

– Вообще Кириенко быстро думает и хорошо считает;

– Мы, конечно все, что можно, со своей стороны делаем, но не все мы можем. То есть мы можем, но совесть нам не позволяет;

– Надо, чтобы преподаватели думали не о хлебе насущном, а о степени подготовки;

– Мы за то, чтобы Европа дышала полной грудью, и западным, и восточным легкими;

– Есть еще пропасть между богатыми и бедными. Это значит, президент еще не работает на полную мощность.

А. Лебедь:

– За дипломатом всегда должен стоять такой подходящий жлоб, тогда у дипломата с языком все в порядке.

Ю. Лужков:

– Придет нормальная власть и не даст Борис Абрамычам разруливать и разрушать страну так, как они хотят.

Г. Селезнев:

– Круглый стол – это акт доброй воли с двух сторон.

А. Лукьянов:

– Я все время только и делаю, что думаю – что делать?

А. Куликов:

 

– Не пришло то время, когда можно безнаказанно честно служить отечеству.

К. Титов:

 

– Надо думать головой, а не эмоциями.

 

11. Общеупотребительными ярлыками и ходовыми метафорами конца восьмидесятых, по мнению авторов книги «Культура парламентской речи» (М., 1994), выступали слова и словосочетания: популист, сепаратист, волюнтарист, экстремист, политическая диверсия, мафиози, теневик, деляга; тупик, бездна, дно пропасти, экономическая болезнь, поставить диагноз, паралич власти, реанимация, конвульсии системы, вирус, суверенитет, бесчинства, вседозволенность, демагоги, деструктивные сипы, злобный, клевещут, крикуны, политические амбиции, дермократы (по отношению к правым), агенты КГБ, имперское мышление, тоталитарный режим и прошлое, центр, номенклатура, ком-муняки (по отношению к левым). Определите причины их распространения (одна из возможных – примитивная структуризация картины мира). Приведите примеры ярлыков и ходовых метафор конца девяностых.

12. Покажите на материале следующих фрагментов динамику русского речевого этикета. Приведите свои примеры из русской литературы, демонстрирующие меняющиеся правила речевого этикета.

 

– Авдотья Васильевна, а сколько лет Петруше?; –Что это, мой батюшка? – сказала ему жена. – Кушанье давным-давно подано, а тебя не дозовешься. – А слышь ты, Василиса Егоровна, – ответил Иван Кузьмич, – я был занят службой; солдатушек учил (А. С. Пушкин. «Капитанская дочка»).

 

– О! это была бы райская жизнь! – сказал Чичиков, вздохнувши. – Прощайте, сударыня! – продолжал он, подходя к ручке Маниловой. – Прощайте, почтеннейший друг! не забудьте просьбы! (Н. В. Гоголь. «Мертвые души»).

 

– Папаша, – сказал он, – позвольте познакомить тебя с моим добрым приятелем, Базаровым, о котором я тебе так часто писал. Он так любезен, что согласился погостить у нас.

– (...) Душевно рад, – начал он, – и благодарен за доброе намерение посетить нас; надеюсь... позвольте узнать ваше имя и отчество?

– Евгений Васильев, – отвечал Базаров ленивым, но мужественным голосом... (И. С. Тургенев. «Отцы и дети»).

13. Определите, в чем заключается секрет выразительности высказываний И. Ильфа:

 

1. Смешную фразу надо лелеять, холить, ласково поглаживая по подлежащим. 2. Лицо, не истощенное умственными упражнениями. 3. Был у меня знакомый, далеко не лорд. Есть у меня знакомая дама, не Вера Засулич. Художник – не Рубенс. 4. Тыка и ляпа, так медведи говорят между собой. 5. По лицу его бродила безобразная улыбка. 6. Бежевые туфли и такого же цвета лиловые чулки. 7. Перестаньте влачить нищенское существование. Надоело! 8. Площадь св. Марка. Толстые, грубые, нахальные, как коты, голуби. 9. Соседом моим был молодой, полный сил идиот. 10. Всю ночь во дворе бегал, скребся и мяукал котенок. Видимо, сдавал экзамен на кошку.

14. Справедлив ли, на ваш взгляд, афоризм «Доказать – не значит убедить»? Подкрепите свою точку зрения примерами.

15. Приведите примеры слабых и сильных аргументов. Что создает помехи восприятия аргументации?

16. Раскройте стратегию и тактику речевого поведения какого-либо современного оратора (по материалам средств массовой информации). Определите степень их эффективности.

17. Проанализируйте материалы рубрики «"За" и "против"» еженедельника «Аргументы и факты». Какая аргументация там используется: опровергающая / поддерживающая; односторонняя / двусторонняя; индуктивная/дедуктивная; нисходящая / восходящая (от сильных аргументов к слабым и наоборот)? Чья аргументация является более эффективной и почему?

I. «Телевидение – враг или друг народа?» (Аргументы и факты. 1998. № 8)

Станислав Говорухин: Ни о каком патриотизме, любви к родине на нашем телевидении и не вспоминают. Вся новейшая история представляется как история сплошных преступлений и ошибок. Молодым внушают презрение к своей стране и к собственным родителям – ведь получается, что жизнь они прожили неправильно.

Владимир Познер: Я не понимаю, что такое патриотизм на телевидении. Наверное, телевидение должно просвещать. Был, скажем, телесериал в советское время «Следствие ведут Знатоки», который внушал людям уважение к следственным органам. Кстати, таких передач в Америке, в Англии пруд пруди. Они сделаны со вкусом и прекрасно развлекают, но подспудно внушают мысль – посмотрите, как прекрасны наши законы, как самоотверженно работают наши полицейские.

Но нельзя приказать телевидению воспитывать любовь к родине. Жизнь, а не Госдума изменит телевидение.

 

С. Говорухин: Самое ужасное – это телеигры. Сперва показывают в новостях, как жена безденежного летчика делит последние три картофелины между голодными детьми. А после демонстрируют викторину, где какой-то человек, угадавший слово, выигрывает несколько миллионов рублей или даже автомобиль. Начали разыгрывать даже слитки золота. Разве не издевательство? В то время, когда нищие пенсионеры и врачи роются в мусорных баках, кто-то получает ни за что целое состояние.

В. Познер: Когда говорят, что надоели телеигры, что народ злит, когда ни за что выигрывают машины, я отвечаю: а вы не смотрите! Объявите бойкот тому, что вас злит. Тогда упадет рейтинг передачи, и ее снимут с эфира. Как сняли, например, Александра Солженицына. Коммерческое телевидение вынуждено учитывать вкусы зрителей. И в этом смысле оно исповедует политику «чего изволите?». Передачи – это товар. «Чернухи» много только потому, что «чернуху» хотят смотреть.

II. «Поддерживает ли спонсорство культуру?»

(Аргументы и факты. 1998. № 12)

Г. Вишневская, певица: Меценатство унижает. Меценатство – это прежде всего потребность души. Но если это делается без потребности души, то человек явно хочет какой-то выгоды, чаще всего уменьшения налогов. Или хочет быть узнанным, известным благодаря своим пожертвованиям.

Как говорится в Библии? «Делай добро тайно». Так нас учит наша религия. Но не все к этому прислушиваются. В результате нашего зарождающегося меценатства получается, что эти люди, чтобы быть узнанными, идут на телевидение, покупают там время, оплачивают каких-то бездарных музыкантов... Это наносит ужасный вред обществу. Потому что этот выбор – это вкус, вернее безвкусица, людей, имеющих деньги. Как с этим бороться, я не знаю.

Если театр сегодня не может существовать, то он и завтра погибнет без этих денег. Это будет пролонгированная смерть. Государство должно содержать главные театры. Это прежде всего – Мариинский, Большой, МХАТ, Малый театр, Александрийский и еще несколько. А остальные... Они же плодятся, как грибы после дождя. Народ не способен содержать эти театры, если они ему не нужны. А богатым людям они тоже не нужны. Те, которые сегодня случайно разбогатели, награбили разными способами, у них нет потребности содержать театр. Морозовых, Мамонтовых и Третьяковых пока еще в России не народилось. Они должны вырасти из определенной среды. Только их правнуки могут стать меценатами.

В моей творческой судьбе мне оказала помощь моя учительница пения. Она, бедная женщина, брала с меня за учебу символические деньги – копейки. Ее имя Гарина Вера Николаевна. После этого я прошла по конкурсу в Большой театр. Никто меня за уши не тащил. Абсолютно! Я пришла в театр и старалась быть лучше всех. Это единственный путь в искусстве. Это мое глубочайшее убеждение. Когда меня спрашивают, как сделать карьеру, я отвечаю: «Трудно получить первую ступень на сцене. Но получив это место, будь лучше всех».

Я считаю, если талант не спонсировать, то он не погибнет, а только закалится. И настоящий талант все равно никогда никуда не пропадет! Да и как может быть иначе? Талантом человека награждает Бог, и разве он допустит, чтобы его дар пропал из-за каких-то там денег? Пропадет только середняк. Кстати, из середняка в конце концов может что-нибудь приличное выйти. Но это не обязательно. А настоящий талант не пропадет.

Мое мнение: меценаты заботятся только о себе, и любого талантливого человека их присутствие только унижает. Они уверяют, будто без чужих денег этот человек никуда не пробьется, не станет известным. Унижает еще и потому, что лишает талантливого человека опоры на свои собственные силы, лишает его осознания собственной реальной цены и величия. Меценатство еще и оглупляет жизнь талантливого человека, так как он всегда чувствует свой (истинный или вымышленный) долг перед меценатом.

Марк Масарский, председатель совета предпринимателей при мэрии Москвы: Меценатство возвышает. Я думаю, что, когда Павел Третьяков покупал картины никому не известных художников, он фактически их создавал. Но он совершил еще один подвиг – сумел при этом не разориться. А вот Мамонтов не сумел.

Меценатство – это процесс взаимообогащения. Тот, кто жертвует деньги искусству, духовно растет. Белинский говорил, что критик – это активный читатель. Так и меценат – это активный ценитель. Настолько активный, что порой преображает творческую среду. Кто создал МХАТ? Купец Алексеев, больше известный под псевдонимом Станиславский.

Конечно, даже в наше смутное время культура проживет без меценатства. Но она будет усредненной, масскультовой. Выживет попса, а высокое искусство погибнет. Так было и будет во все времена. Сальери, например, умел зарабатывать деньги, был при должности и ни в чем не нуждался. А Моцарт жил в нищете. И без поддержки имущих покровителей не было бы его великой музыки. Как не было бы и гениальных творений Чайковского, которому много помогала баронесса фон Мекк.

<...> К слову, в других странах на меценатство тратится неизмеримо больше средств, чем в России. На стенах Рокфеллеровского культурного центра в Нью-Йорке можно увидеть, как на каком-нибудь кирпиче написано, к примеру, «Смит». Это фамилия того, кто пожертвовал деньги центру. Причем если дал больше 10 тыс. долларов, то надпись сделана снаружи, если меньше – внутри здания. И таких надписей – не счесть.

Коммунисты внедряют в общественное сознание ложную мысль, будто «новые русские» замаливают грехи, жертвуя капитал на церкви или музеи. Вздор, я не чувствую себя виноватым. Нам, бизнесменам, нечего замаливать. Мы работаем как проклятые. По сути, предприниматели-меценаты – та же самая интеллигенция, только сумевшая приспособиться к рынку. <...> Хотя, конечно, бывают примеры, когда под видом меценатства и благотворительности люди обделывают свои дела. <...>

Не надо путать меценатство, которое приносит только моральное удовлетворение, с инвестициями. Я ни копейки не дам какому-нибудь культурному учреждению, которое само занимается бизнесом. <...>

Меценатство – это реализация «общественного инстинкта». Я хочу видеть свою страну великой культурной державой. В начале XIX века Россия стартовала чуть ли не с нулевой отметки и потеснила все европейские страны. Благодаря чему? Вульгарные социологи вообще говорили, что гений Пушкина и Мицкевича расцвел только благодаря вывозу зерна через одесский порт. Они были свободны от борьбы за хлеб насущный и по существу сами для себя были меценатами. Другим талантам повезло меньше, и они смогли раскрыться лишь благодаря появлению предприимчивых и состоятельных людей.

 

18. Являются ли вступление и заключение обязательными частями речи? Подкрепите свой ответ примерами.

 

19. Проанализируйте с композиционной точки зрения вступительную часть Нобелевской лекции И. Бродского:

 

Для человека частного и частность эту всю жизнь какой-либо общественной роли предпочитавшего, для человека, зашедшего в предпочтении этом довольно далеко – и в частности от родины, ибо лучше быть последним неудачником в демократии, чем мучеником или властителем дум в деспотии, – оказаться внезапно на этой трибуне – большая неловкость и испытание.

Ощущение это усугубляется не столько мыслью о тех, кто стоял здесь до меня, сколько памятью о тех, кого эта честь миновала, кто не смог обратиться что называется «урби эт орби» с этой трибуны и чье общее молчание как бы ищет и не находит себе в вас выхода.

Единственное, что может примирить вас с подобным положением, это то простое соображение, что – по причинам прежде всего стилистическим – писатель не может говорить за писателя, особенно – поэт за поэта; что, окажись на этой трибуне Осип Мандельштам, Марина Цветаева, Роберт Фрост, Анна Ахматова, Уистен Оден, они невольно говорили бы именно за самих себя и, возможно, тоже испытывали бы некоторую неловкость.

Эти тени смущают меня постоянно, смущают они меня и сегодня. Во всяком случае, они не поощряют меня к красноречию. В лучшие свои минуты я кажусь себе как бы их суммой – но всегда меньшей, чем любая из них, в отдельности. Ибо быть лучше их на бумаге невозможно; невозможно быть лучше их и в жизни, и это именно их жизни, сколь бы трагичны и горьки они ни были, заставляют меня часто – видимо, чаще, чем следовало бы, – сожалеть о движении времени. Если тот свет существует – а отказать им в возможности вечной жизни я не более в состоянии, чем забыть об их существовании в этой – если тот свет существует, то они, надеюсь, простят меня и качество того, что я собираюсь изложить: в конце концов, не поведением на трибуне достоинство нашей профессии мерится.

20. Проанализируйте одно из выдающихся произведений ораторского искусства, приведенных в хрестоматиях по риторике. Перечислите фигуры и тропы, которые в нем встречаются. Объясните их использование.

 

21. Согласны ли вы с мнением лицейского профессора А. Галича: «...Сия фигура [антитеза] более других обольщает ложным блеском. Где только мы употребляем ее часто, там речь наша делается выисканною, школьною, ребяческою. Для языка сердца и страсти она вовсе не годится...»? Приведите примеры использования антитезы в речи ораторов.

22. Докажите или опровергните приведенное ниже мнение П. С. Пороховщикова («Искусство речи на суде»).

 

...У искусных ораторов они (цитаты и афоризмы. – Сост.) служат как бы заглавием или эпиграфом каждого отдела речи... Люди малоразвитые так боятся парадоксов... Общие мысли привлекательны для слушателей еще и тем, что в них сказывается личность оратора;

Кто говорит... промедление смерти безвозвратной подобно, тот выдает себе свидетельство о бедности: он знает в истории только то, что слышал от других, а хочет показаться ученым;

Не называйте ни Толстого, ни Достоевского: говорите от себя... Им (Кони, Андреевскому. – Сост.) это можно, а нам с вами нельзя...»

 

Приведите примеры использования цитат и афоризмов в публичных выступлениях ораторов прошлого и современности.

23. Найдите в сборниках афоризмов понравившееся вам высказывание. Подготовьте пятиминутное выступление, раскрывающее или опровергающее его смысл.

24. Какие тропы и риторические фигуры удачно/неудачно используются в тексте современной рекламы? Приведите собственные примеры.

25. Подберите примеры неудачного воздействия с помощью рекламы. Вскройте причины коммуникативной неудачи.

26. Проанализируйте следующий рекламный текст. Можно ли считать его удачным? Какие приемы и средства речевого воздействия в нем использованы?

ОТВЕДУ ТВОЮ БЕДУ

 

В этой старой квартире на Петроградской Марья Семеновна прожила более полувека. Уйдя на пенсию, Марья Семеновна занялась репетиторством, чтобы, как она сама говорила, «не потерять форму». И была вполне довольна своей жизнью, пока ее давние соседи по квартире не обменяли свои две комнаты. В них поселились новые жильцы, и жизнь старой учительницы в одночасье превратилась в настоящий кошмар. Шустрые молодые люди – семейная пара из глубинки, Бог весть как попавшая в Питер, – вознамерилась утвердиться в коммуналке в качестве единоличных хозяев. В ход шли любые аргументы – от стирального порошка в чайнике с заваркой, прибитых к полу гвоздями туфель до рукоприкладства и откровенного запугивания. За полгода такой жизни из жизнерадостной приветливой женщины Марья Семеновна превратилась в нервную, измученную постоянным страхом и отчаявшуюся. Кто знает, чем бы закончилась эта история, если бы не встреча с бывшей ученицей. «Хотите верьте, хотите нет, а помочь вашему горю может только один человек, – сказала она. – Зовут эту женщину Дарья. Благодаря ее чудесному дару, я сегодня счастлива и любима, у меня есть семья – двое замечательных близняшек и любящий муж. У меня есть здоровье, оптимизм и вера. Возьмите эту фотографию – она даст вам силы и вернет покой».

Марья Семеновна дома поставила фотографию Дарьи за стекло книжного шкафа. Каждый вечер, ложась спать, она мысленно просила Дарью: «Помоги мне!» И чувствовала, что ей становится легче. Через две недели к ней вернулся здоровый сон, сердце пришло в норму, она перестала болезненно реагировать на выходки соседей. Да и они стали меняться. Ссоры прекратились, и в квартире наступило перемирие. Марья Семеновна, окрыленная успехом, отправилась на встречу с Дарьей и принесла оттуда еще одну фотографию, амулет и удивительную траву, которой в отсутствие соседей окурила квартиру.

...Через неделю соседка пригласила Марью Семеновну на пироги. «У меня будто пелена с глаз спала, – сказала она. – Нечего нам с вами делить. Спасибо вам за терпение и доброту». Старая учительница улыбнулась и подумала: «Спасибо Дарье».

27. Сформулируйте правила ведения деловой речи. Какие риторические приемы уместны и целесообразны в этой сфере? Аргументируйте свой ответ. Отметьте случаи нарушения правил ведения деловой речи (по материалам средств массовой информации).

28. Подберите примеры поздравительных речей. Определите достоинства и недостатки в их организации. Какие рекомендации для их создания вы можете предложить?

29. Сформулируйте правила поведения участников диалога-спора. Приведите примеры некорректных приемов и уловок, используемых Королем – персонажем пьесы Е. Шварца «Обыкновенное чудо»:

 

Хозяин. Стыдно, стыдно, ваше величество!

Король. Не я виноват!

Хозяин. А кто?

Король. Дядя! Он так же вот разговорится, бывало, с кем придется, наплетет о себе с три короба, а потом ему делается стыдно. А у него душа была тонкая, деликатная, легко уязвимая. И чтобы потом не мучиться, он, бывало, возьмет да и отравит собеседника.

Хозяин. Подлец!

Король. Скотина форменная! Оставил наследство, негодяй!

Хозяин. Значит, дядя виноват?

Король. Дядя, дядя, дядя! Нечего улыбаться! Я человек начитанный, совестливый. Другой свалил бы вину за свои подлости на товарищей, на начальство, на соседей, на жену. А я валю на предков, как на покойников. Им все равно, а мне легче.

30. Определите тип спора, который ведут персонажи романа И. С. Тургенева «Рудин» – Пигасов и Рудин:

 

– Образованность! Говорите вы, – вот еще чем удивить вздумали! Очень нужна она, эта хваленая образованность! Гроша медного не дам я за вашу образованность!

– Образованность я защищать не стану, она не нуждается в моей защите, вы ее не любите... у каждого свой вкус. Притом это завело бы нас слишком далеко. Позвольте вам только напомнить старинную поговорку: «Юпитер, ты сердишься: стало быть, ты виноват». Я хотел сказать, что все эти нападения на системы, на общие рассуждения и так далее потому особенно огорчительны, что вместе с системами люди отрицают вообще знания, науку и веру в нее, стало быть, и веру в самих себя, в свои силы. А людям нужна эта вера: им нельзя жить одними впе