Мышление. Виды и механизмы 1 страница

 

Если вернуться к схеме организации познавательных процессов, то можно увидеть, что мышление замыкает их иерархию. Это не только высший, но и иной уровень познания. Результатом предшествующих уровней познания (ощущения, восприятия, представления) является наглядный образ — отражение объективной реальности той или иной степени адекватности. Результатом процесса мышления является формирование понятия такой языковой структуры, которая отображает единичное и особенное, являющееся одновременно и всеобщим.

Мышление — процесс познавательной деятельности индивида, характеризующийся обобщенным и опосредованным отражением действительности.

Мышление изучается многими науками, каждая выделяет свой аспект. Философия изучает соотношение материи и мышления.

Социология проводит анализ исторического развития в зависимости от социальных структур общества.

Кибернетика изучает мышление как информационный процесс.

Формальная логика рассматривает основные формы мышления: суждения, умозаключения.

Схоластика (средневековый реализм) постигает природу вещей через постижение значения имени вещей. В основе этого типа реализма лежит обособление каждой идеи, имени и оформление ее как сущности. Мышление — оперирование идеями, выстраиваемыми в иерархические сочетания.

Психология изучает механизмы реализации мыслительных актов, в том числе мозговые, и понимает мышление как познавательную деятельность.

Несмотря на то, что мышление — это качественно иной процесс по сравнению с перцепцией, он не может быть оторван от предшествующих психических процессов — должен существовать «мостик» от непосредственного и конкретного отражения к отражению опосредованному. Таким переходом является допонятийное мышление, свойственное детям и встречающееся на более поздних этапах развития. Особенности допонятийного мышления наиболее полно были изучены психологом Жаном Пиаже. Он выделил следующие особенности разных видов мышления:

 

 

Допонятийное I. Эгоцентризм. Субъективность мышления, которая жестко связана с жестко фиксированной системой отсчета. Эгоцентризм, в отличие от эгоизма, состоит не в обращенности мысли на ее носителя, а в выпадении последнего из сферы отображения. Это — жесткость своей точки зрения, невозможность оценить себя как носителя и партнера отношений с вещами и людьми в силу элементарности отражения этих отношений. Встречается не только у детей — жизненный опыт показывает, что и позже мы не всегда в состоянии преодолеть эгоцентризм и вносить поправки за счет своей исходной позиции.   II. Трансдуктивный характер связей в предпонятийных структурах, что выражается в отсутствии различий между частным и общим, отсутствии соотнесения родовых и видовых признаков   III. Синкретизм — осмысливание предмета по одной несущественной его части. Отсутствие различий между существенными свойствами и случайными особенностями. Взаимная связь черт, воспринимаемых вместе, гораздо сильнее, чем все остальные отношения   IV. Нечувствительность к логическому противоречию и переносному смыслу

Понятийное Децентрация или перецентрация. Интеллектуальная децентрация как преобразование системы координат, выход за пределы индивидуальной системы отсчета. Представляет собой расширение «карты мира»   Индуктивно-дедуктивный характер связей понятийных структур. Индукция как переход от частного к общему и дедукция как переход от общего к частному     Иерархическая соотнесенность признаков. Выявление с помощью анализа существенного и случайного     Полнота понимания

 

Мы видим, что в допонятийном мышлении отсутствует сформированность логических структур и имеет место недостаточный опыт взаимодействия с вещами и явлениями. Ж. Пиаже считал, что развитие мышления есть результат развития системы операций, т. е. развитие логики ведет к познанию вещей. В соответствии с другой точкой зрения продвижение в познании вещей и отношений, приобретение практического опыта способствуют изменению и развитию самого мышления.

Из анализа соотношений допонятийного и понятийного мышления вытекает основной принцип организации процесса мышления — это обратимый перевод пространственно-предметных психических структур или наглядных образов на символический оперативный язык речевых сигналов. Процесс мышления имеет место только тогда, когда под словесным понятием кроется конкретное образное содержание, в противном случае мы имеем дело с демагогией: с другой стороны, возникающие в голове образы могут стать основой мыслительного акта, если они получают символическое (словесное или формально-знаковое) оформление.

Внезапно возникающее понимание иногда называют интуицией. В отличие от мышления интуицию нельзя назвать процессом, так как возникновение интуитивного решения недоступно сознательному наблюдению. Как писал известный психофизиолог П. В. Симонов, «интуиции бывает достаточно для усмотрения истины, но ее недостаточно, чтобы убедить в этой истине других и самого себя. Для этого необходимы доказательства». Поиск доказательств и осуществляется с помощью мышления.

Такое понимание процесса мышления подтверждается современными знаниями и о мозговых механизмах психики.

По всей вероятности, наибольший вклад в наши знания о механизмах мышления внесло изучение функциональной асимметрии коры головного мозга. Наличие специализации полушарий мозга было установлено еще в XIX в., когда физиологи обнаружили в левом полушарии зоны, ответственные за речь — ее воспроизведение и различение. Эти зоны были названы по именам исследователей, их изучавших. Зона Брока отвечает за произнесение слов, а зона Вернике — за понимание. С тех пор функционирование левого полушария тесно связывалось с речью, и оно считалось ведущим, осуществляющим мыслительные процессы, а правому полушарию отводилась подчиненная роль: осуществлять энергетическую подпитку левого. Однако в 70-е годы нашего столетия были сделаны открытия, которые заставили отказаться от гипотезы доминантного и подчиненного полушарий. Нейрофизиологи Роджер Сперри и Газзанига, проводя эксперименты по расщеплению мозга, изучили раздельную работу полушарий и показали, что оба полушария участвуют в познавательной деятельности, но каждое осуществляет ее по-разному. Если человеку необходимо решить какую-то задачу, он выбирает определенную стратегию. Например, чтобы запомнить пару слов «кабан — чемодан» можно несколько раз в уме повторить их, при этом будет активизировано левое полушарие, а можно мысленно представить себе свинью, несущую чемодан, произойдет активизации правого полушария.

Левое полушарие мозга осуществляет локальную обработку информации, связанной со словесными структурами, производит рациональное осмысление деятельности; в процессе решения задачи осуществляет дискретный перебор гипотез. Правое полушарие мозга осуществляет глобальную обработку информации и определяет вероятность каждой гипотезы. Это бессознательный процесс, связанный с пространственными представлениями и эмоциональной мотивацией. Таким образом, каждое полушарие говорит на своем языке, и только при совместной их работе осуществляется целостный процесс мышления. Каждый человек имеет свои особенности как в физическом развитии, так и в развитии мозговых структур. В зависимости от того, какое полушарие лучше развито (левое или правое), человеку будет присущ тот или иной стиль мышления: либо с опорой на формально-логические операции, либо — на пространственные отношения. Кроме того, в каждый период общественного развития отдается предпочтение тем или иным познавательным механизмам, и формируется (через воспитание и обучение) определенный стиль мышления.

Одной из наиболее актуальных психологических проблем является разработка способов активизации мышления. Можно рекомендовать несколько таких способов:

1. На стадии постановки задачи рекомендуется попробовать ее переформулировать или выразить в графической форме, что позволит активизировать резервные возможности мозга, а также представить проблему в окружении другой группы факторов.

2. В процессе решения задачи следует использовать как можно большее количество непроизвольных ассоциаций, так как неизвестно, в чем заключается правильный ответ. Для порождения ассоциаций используются наводящие вопросы.

3. Создание оптимальной мотивации — еще одно из условий оптимизации мышления. Содержание мотива может быть различным: от жизненной необходимости до интеллектуального удовольствия от самого процесса. Если в основе мотивации лежит собственный интерес, то стремление к преодолению трудностей будет сильнее и длительнее. Одной из особенностей лаборатории Резерфорда было то, что ученики работали над своими собственными задачами. Даже если Резерфорд видел, что задача безнадежна, он не вмешивался, так как собственное решение учит человека мыслить.

Мотивация должна быть устойчивой (это позволяет переключать другие проблемы и вновь возвращаться к первой) и достаточно сильной, но не слишком, так как слишком сильная мотивация отнимает у человека право на ошибку и лишает его свободы.

4. Снижение критичности по отношению к собственному решению также может повысить продуктивность мышления. Один из наиболее действенных способов выработки новых идей — это метод «мозговой атаки». Суть его заключается в запрете на критику выдвигаемых идей.

Речь

Речь относится к поздним психическим процессам. Она достигает высших показателей к 30-40-м годам и держится на этом уровне довольно долго, иногда до конца физической жизни, в зависимости от социальной активности человека, его профессионального статуса, веера коммуникативных связей.

Речь — это специфически человеческий способ формулирования мыслей с помощью языковых средств. Будучи орудием мышления, речь в соединении с ним представляет собой речемыслительный процесс обобщенного и опосредованного отражения действительности. Через понятия, через значения слов люди общаются, понимают друг друга, создают систему знаний и передают эти знания следующим поколениям.

Речь пользуется разнообразными языковыми средствами, закрепленными правилами на соответствующих языковых ярусах: фонетическом, лексическом, грамматическом, семантическом, фразеологическом. Язык — это система словесных знаков, относительно независимая от индивида, служащая для целей коммуникации, закрепления и передачи общественно-исторического опыта, формирования мыслей. Если язык — это потенциально существующая знаковая система, из которой каждый пользующийся ею берет то, что он может освоить с большим или меньшим приближением к норме, то речь каждого человека — это сугубо личное его действие, где наиболее полно проявляется он сам со своими переживаниями, личностными особенностями, интеллектом, уровнем культуры, потребностями в общении. Речь всегда конкретна, она всегда связана с конкретным человеком, конкретной ситуацией, конкретным временем.

Язык как систему надо изучать, осваивать на протяжении длительного времени с помощью учебников, справочников, словарей, по классическим литературным и научным произведениям. Естественный способ овладения данной языковой структурой — через общение с другими носителями этого же языка — информантами, усвоение норм языка через систематическую коррекцию своих ошибок окружающими. Язык, усвоенный ребенком с раннего детства таким естественным способом, называется материнским — mother longue — и доминирует в последующей жизни человека.

До сих пор идея лингвистической относительности занимает умы философов, лингвистов, психологов. Эта идея состоит в том, что, усваивая те или иные языковые правила, человек тем самым усваивает и способ познания мира, членения его на специфические сегменты. У человека формируется тот или иной образ, картина мира, которая определяет стиль его поведения, мышления, способы действия.

Еще в 30-х годах нашего века американские этнографы и лингвисты Э. Сепир и Б. Уорф высказали предположение, что язык определяет жизнь самого человеческого сообщества. Так, если в языке племени навахо, одного из индейских племен Северной Америки, очень много глаголов с разнообразными оттенками, то это племя скорее всего ведет бродячий образ жизни, кочуя от одного пастбища к другому. Если же в языке много конкретных существительных (типа эскимосских обозначений ряда вариантов снега — «снег, который выпал вчера», «снег, который начал таять», «снег с плотной верхней коркой» при отсутствии общего названия «снег») и отсутствуют абстракции, то мышление данного народа недостаточно абстрактно, и вся жизнь его связана с конкретными ситуациями.

Гипотеза Сепира-Уорфа, вызвав к жизни до сих пор не затихающую дискуссию, обогатила целый ряд наук очень ценными фактами, подтверждающими громадную роль языка в развитии всего общества и каждого его члена. К сожалению, авторы гипотезы не столь глубоко и подробно остановились на другой стороне этого процесса: влиянии самого общества и его образа жизни на язык.

Русские психологи Л. С. Выготский, А. Р. Лурия и другие на примере исследований языков Средней Азии, проведенных в те же годы, показали, что этот процесс двухсторонний. Не только язык влияет на общество, но и образ жизни, контактность, интеллект влияют на язык. Если у узбекских женщин-вышивальщиц при обозначении цветов шелка преобладали конкретные термины — цвет утреннего неба, цвет хлопка, то у женщин, вступивших в общественную жизнь, снявших с себя чадру и занявших другой социальный статус, в обозначении цвета преобладают более абстрактные слова: лиловый, темно-зеленый, бледно-голубой.

Языковые системы связаны с жизнью всего общества в целом и могут развиваться с развитием этого общества, устаревать и даже умирать. Так, предтечей современного русского языка являлись старославянский и древнерусский языки.

Чтобы язык был живым, стойким, на нем должно говорить как можно больше людей. Это — основной социолингвистический критерий живучести языка. Диапазон здесь очень широкий — от языков мирового общения, универсальных, которые имеют самое большое количество информантов (английский, немецкий, французский, испанский, русский), до так называемых одноаульных языков Северного Кавказа, где в каждом ауле своя специфическая система словесных знаков.

Вообще, языков столько, сколько народов. Этнографический принцип при классификации языков привел к тому, что сейчас в мире насчитывается около 4550 различных языков, многие из которых даже не описаны (языки народов Африки, Латинской Америки, Крайнего Севера).

Языки могут быть родственными и далекими друг от друга, это зависит от развития общества и расселения человечества по земному шару. Географические особенности приводят к появлению диалектов.

Языки могут приобретать характер замкнутых систем для избранных членов общества, тогда они становятся просто непонятными для непосвященных (блатные языки, «арго»).

В зависимости от степени приближения к языковой норме можно говорить о литературном и разговорном, просторечном языках.

Языки народов мира различаются по всем ярусам. Например, в языках может быть разное количество речевых звуков (фонем) в зависимости от того, какие артикуляционные органы человека участвуют в их создании и последующем использовании. Фонетические системы разных языков могут содержать от 15 до 65 фонем. В русском языке 41 фонема — он относится к фонетически богатым.

В языках может быть и разное количество лексем, слов, отражающих номинативные возможности. В русском языке, в соответствии с данными последних словарей, около 100000 лексем, предусматривающих широкие возможности для обозначения различных предметов и явлений действительности. Впрочем, такого большого количества обычно не требуется, в среднем человек использует 14-15 тысяч слов.

Языки характеризует и разнообразная грамматическая типология, «привязывающая» носителей данного языка к тем или иным склонениям, спряжениям, падежам, родам, видам. Русским информантам, жалующимся на трудности падежных окончаний, стоит вспомнить о дагестанских языках, где 16 падежей.

Наиболее подвижная часть языка — лексика, она же носит зачастую и международный характер; некоторые слова просто перекочевывают из одного языка в другой без перевода. Это особенно заметно в наше время, когда слова типа «маркетинг», «презентация», «импичмент», «инвестиция» входят в разряд самых частых. На наших глазах меняются улицы с обозначением разнообразных «шопов» (магазинов) и «дансингов» (танцевальных залов). Уже сейчас лингвисты бьют тревогу, поскольку при таком резком размывании границ наносится существенный ущерб национальному своеобразию русского языка.

С одной стороны, национальное своеобразие языка придает ему уникальность, обогащает мировое сообщество, с другой, — возникают сложности с общением, приводящие к невостребованности накопленных знаний и изолированности народа. Усилия многих специалистов направлены на создание универсальных языков общения типа «эсперанто», конструирование средств быстродействующего машинного перевода. Но все же наиболее распространенным вариантом остается перевод с одного языка на другой квалифицированными переводчиками. Думается, что наилучший выход состоит в самостоятельном овладении более чем одной языковой системой. Би- и полилингвизм обеспечивают независимость в самых различных ситуациях, делают человека более мобильным и интеллектуально развитым. В зависимости от обстоятельств можно ориентировать себя на разные степени полилингвизма — от свободного полного до ограниченного каким-то одним видом деятельности, например, чтением специальной литературы.

Овладение второй и более лингвистическими системами представляет собой достаточно серьезный труд, связанный со значительным интеллектуальным и эмоциональным напряжением. В педагогике и психологии обучения иностранным языкам разработаны и рекламируются различные методы, позволяющие сделать этот процесс более успешным: метод погружения в языковую стихию, суггестологический, игровой, аудиовизуальный, эмоциональный, субсенсорный и т. д. Ни один из перечисленных методов не приводит к хорошим результатам без высокой активности обучающегося, его сильной внутренней мотивации и работоспособности. Большую роль в скорости и полноте обучения играют индивидуально-психологические особенности, прежде всего возраст (чем раньше изучают иностранные языки, тем легче проходит обучение), личностные особенности (экстраверты обычно быстрее овладевают необходимыми навыками, чем интроверты; тревожные обычно скептически относятся к своим результатам и растягивают процесс обучения, им к тому же нужна постоянная обратная положительная связь с преподавателем). Существуют и специальные лингвистические способности, связанные с особенностями внимания, памяти, дифференциальной слуховой чувствительностью, скоростью ассоциативных реакций.

При плохом знании лингвистической системы общающиеся вынуждены обращаться к системам невербальным — наднациональным. К ним прежде всего относятся жесты и мимика. Жестовые языки могут стать структурированными, обобщенными по отношению к определенным явлениям. Таковы языки глухонемых, движения и позы регулировщиков уличного движения, в какой-то степени — язык танца. Определенная система есть и в мимике. Поднятые вверх брови означают удивление, улыбка — дружелюбное отношение к партнеру общения, вертикальные морщины на лбу, грозный взгляд соответствуют недовольству, раздражению. Таким образом в сочетании с движениями головы, рук, всей позы можно достаточно хорошо объяснить партнеру свои намерения и оценить ситуацию.

Невербальные средства коммуникации являются не только вынужденной мерой, к которой прибегают партнеры при плохом знании лингвистических систем. Эти средства ценны и сами по себе, они зачастую лучше и тоньше передают даже ту информацию, те сведения, которые партнеры хотели бы скрыть от других. Не случайно в практике подготовки менеджеров японские психологи советуют самое большое внимание уделять анализу невербальных средств коммуникации: выражению лица, глубине наклона, фиксации взгляда, отсутствию улыбки.

Популярным средством невербальной коммуникации является и универсальное рисуночное письмо — пиктография (от слова «пикто» — рисую). Пиктографией пользуются работники транспортных служб, особенно наземных. Очень популярна пиктография на всех международных встречах, спортивных играх, фестивалях искусств. Часто пользуются пиктографией и в сугубо прикладных целях, например, для быстрой ориентации в медицинском учреждении обозначения различных кабинетов нередко заменяют соответствующими рисунками-символами.

Сравнивая различные знаковые системы, как по форме выражения, так и по плану содержания, специалисты пришли к выводу о несомненном приоритете вербальных знаковых систем. Их даже называют знаками знаков, так как они достигают максимальной степени обобщенности, универсальности, пластичности, помехоустойчивости, понятности, трансформируемости из одной модальности в другую, например, из устной звуковой в зрительную. Язык действительно является «важнейшим средством человеческого общения» и при его отсутствии или недостаточности все остальные знаки не смогут достичь высоких результатов, а зона субъективного личного смысла знака может оказаться гораздо больше общепринятой и общепонятной зон. Вспомните старинную притчу о строительстве Вавилонской башни! Ведь ее так и не смогли достроить из-за отсутствия единого языка общения.

Понятия языка и народа, нации, этноса чрезвычайно тесно связаны между собой. Это комплекс проблем происхождения и развития человеческого общества, национального самоопределения, духовной культуры. Не случайно в наше время в каждой из бывших республик Советского Союза вопросы государственного регулирования с помощью национального языка занимают такое большое место: какой язык может считаться государственным, на каком языке вести обучение в школах, высших учебных заведениях, на каком языке должны работать пресса, радио, телевидение.

Из тезауруса (от греч. сокровище) языковых знаков каждый носитель языка или просто каждый пользующийся языком может взять то, что ему доступно, нужно или уместно для данного момента и данной ситуации.

Чтобы это стало физически возможным, нужны определенные предпосылки, связанные с деятельностью других сенсорных систем и мозговых механизмов.

С речью связан прежде всего слух. Потеря слуха с детства или приобретенная с возрастом тугоухость и глухота приводят к различным дефектам речи, и самый страшный из них — глухонемота. Если человек не слышит звуки, слова, фразы, интонемы-эталоны, он не в состоянии создать свою речевую продукцию, понятную для других. Возникает угроза взаимонепонимания, и избавиться от нее можно только с помощью специального обучения вплоть до обучения языку жестов, использования аппаратов «видимая речь» (visual spech), широкого применения средств сурдопедагогики и сурдотехники, использования слухового протезирования.

При частичной глухоте также возникает немало трудностей при восприятии и понимании речи на различных расстояниях между говорящими, при различных голосовых усилиях и в различных по тишине помещениях. Общение становится неестественным, затрудненным. Плохо слышащие обычно осознают свой дефект и сами избегают контактов, становятся более замкнутыми и подозрительными. Состояние речевого слуха можно проверить по следующей таблице, связывающей расстояние, с которого воспринимается речь, и процент потери слуха (табл. 2).

Таблица 2

Пересчет расстояния, с которого воспринимается разговорная речь, на процент потери слуха

(по Быстшановской, 1968)

 

Состояние слуха	Расстояние, м	Потеря слуха, %
Нормальный
Почти нормальный	16-64	0-20
Незначительная тугоухость	4-16	20-40
Средняя тугоухость	1-4	40-60
Значительная тугоухость	0,25-1	60-80
Тугоухость, граничащая
с глухотой	0-0,25	80-100

 

Через слух ребенок усваивает звуковые эталоны, он начинает ориентироваться сначала в обществе близких людей, ближайшего окружения, затем его речевые контакты становятся все более частыми и разнообразными.

Вторая система, связанная с речью — это органы дыхания во всем их многообразии: от легких до ротовой и носовой полостей. Дыхание — это энергетика речи. Речь образуется на фазе выдоха, и чем больше эта фаза, тем больше шансов на достаточно длинную и разборчивую речевую продукцию. У взрослого человека речь и дыхание соотнесены между собой достаточно гибко и синхронно, собственно, мы уже не осуществляем контроль над этой связью, она происходит автоматически. Контроль приходится восстанавливать при нарушении, казалось бы, естественных актов дыхания, например, при быстрой ходьбе, взволнованном учащенном дыхании, астматических или простудных явлениях. Очевидно, вы сами убеждались, что в таких ситуациях у вас буквально перехватывает горло, речь становится невозможной, дефектной, отрывочной, непонятной.

Для совершенствования речевого дыхания и придания голосу и речи звучности, плавности, длительности существуют различные тренировочные упражнения типа гимнастических, но для комплекса дыхательных, речевых и голосовых мышц. Например, рекомендуется читать на одном цикле дыхания длинные отрывки типа гекзаметров Гомера, постепенно увеличивая нагрузки и удлиняя сами задания (см., например, упражнения из учебника для театральных училищ).

Очень важно во время речи экономно расходовать запас воздуха, идущего из легких. Для этого надо развивать умение пользоваться нижнебрюшным дыханием, идущим из нижних отделов легких, затем переходить к среднебрюшному, и, наконец, к верхнему ключичному дыханию. В таком случае воздух расходуется экономно, и сила речевых звуков остается неизменной на всем протяжении речевого процесса.

Третья система, на которой строится речь, — это движения, прежде всего артикуляционные, которые И. П. Павлов назвал основным, базальным компонентом второй сигнальной системы.

Артикуляционные движения — это движения активных артикуляционных органов, расположенных в ротовой полости. Вообще артикуляционный речеобразующий тракт представляет собой последовательность физиологических органов от голосовых связок в верхней части гортани до губ. Активные артикуляционные органы — это голосовые связки, язык, нижняя челюсть, губы, мягкое небо. Если эти органы лишены подвижности, то речь как продукт вообще невозможна. Каждый может вспомнить, легко ли ему говорить после уколов новокаина у зубного врача: язык неподвижен, любое движение челюсти вызывает затруднения, вы просто стараетесь в это время не говорить. При врожденных заболеваниях типа расщелины твердого неба, короткой уздечки языка, заячьей губы или приобретенных дефектах, речь обычно малопонятна, смазанна, нечленораздельна, либо полностью отсутствует.

Артикуляционные движения носят не произвольный характер, а соответствуют произносительным нормам данного языка. При изучении иностранных языков прежде всего обращают внимание на правильное расположение артикуляционных органов, только тогда можно получить адекватный фонетический образ.

Исправлением речевых дефектов (картавости, шепелявости, гнусавости) занимаются дефектологи-логопеды с помощью специальных тренировочных упражнений.

Другой особенностью артикуляционных движений является их скорость и быстрота перехода от одной артикуляционной позиции к другой. Скорость артикуляционных движений, или скорость речи, представляет собой довольно большое поле зависимостей. Это — и темперамент говорящего, отражение особенностей его нервной системы, и степень владения данной языковой системой (на иностранных языках мы говорим значительно медленнее), и привлекательность темы, и особенности интеллекта (считается, что между интеллектом и скоростью речи наблюдается прямая зависимость).

Обычно выделяют три скорости речи: медленную — 4-5 звуков в секунду, среднюю — 7-8 звуков и высокую — 10-11 звуков.

В какой-то степени скорость речи можно тренировать с помощью чтения во все более убыстряющемся темпе скороговорок и фиксации результатов на специальных приборах — измерителях темпоральных характеристик речи. Для некоторых профессий (телефонистки, диспетчеры, спортивные комментаторы) показатели скорости речи имеют важное значение и должны быть учтены при приеме на работу.

Зрительная система по отношению к развитию речи носит факультативный характер и почти не участвует в овладении речью. Слепые дети учатся говорить так же, как зрячие.

При всей важности перечисленных систем все же ведущую, управляющую, роль в организации всего речевого процесса играют мозговые механизмы, в основном сосредоточенные в левом полушарии головного мозга, так называемом речевом полушарии. Еще И. П. Павлов разделял всех людей на два типа в зависимости от того, какое полушарие головного мозга доминирует в каждом конкретном случае; второсигнальные мыслители или первосигнальные художники, люди искусства. В этом разделении участвуют в основном природные склонности, но определенную роль играют и среда, и методы обучения.

В левом полушарии сосредоточены ведущие речевые центры, связанные с восприятием и пониманием речи и возможностями ее моторного осуществления. Это — центр речи Вернике (немецкий нейрохирург Вернике впервые выделил этот центр) и моторный центр речи Брока (французский хирург Брока впервые описал феномен повреждения этого центра). В первом случае нарушаются сенсорные характеристики, человек не понимает обращенной к нему речи, во втором случае нарушается способность говорить, что довольно часто бывает во время левосторонних инсультов. Нарушения речи центрального происхождения называются афазиями, причем выделяют различные варианты афазий: сенсорные, моторные, динамические и т. д.