Наука как особый вид деятельности 3 страница

Основной пафос его исследований – преодоление ложного идеала деперсонифицированного представления научного знания, ошибочно отождествляемого с его объективностью. (Сторонники Полани называют его позицию "посткритическим рационализмом"). Концепция М.Полани направлена на преодоление как плоско-эмпирического, так и формально-логицистского подходов.

Полони пытается переосмыслить свойственное позитивизму понимание объективности как чисто эмпирической фактуальности, исходящее из противопоставления объекта познания его субъекту. Он настаивает на том, что человеку свойственно не абстрактное проникновение в существо вещей самих по себе, но соотнесение реальности с человеческим миром. Поэтому любая попытка элиминировать человеческую перспективу из нашей картины мира, по мнению Полани, ведет не к объективности, а к абсурду.

Основой теории познания Полони является его эпистемология неявного знания, впервые изложенная им в 1958 г. Он исходит из существования двух типов знания: центрального или главного, эксплицируемого, и периферического, неявного, скрытого, имплицитного. Причем имплицитный элемент познавательной активности субъекта трактуется не просто как неформализуемый избыток информации, а как необходимое основание логических форм знания.

Применительно к каждому конкретному акту познания оба типа знания можно описать в терминах логической дизъюнкции. Однако если рассматривать процесс познания и целом, то оба типа знания находятся в отношении дополнительности.

Эмпирический базис неявного знания образует неосознанные ощущения (полной осознанности их, по Полани, быть не может – "человек знает больше, чем может сказать"). Неявное знание личностно по определению. Оно проявляется в различных познавательных актах. Это и уяснение смысла терминов, заключенных в кавычках, т.е. употребленных в переносном смысле, специфика понимания которых у разных людей образует "личностный коэффициент". Да и в использовании терминов в их прямом значении, отмечает Полани, всегда есть "риск” семантической неопределенности": любой термин всегда нагружен неявным, имплицитным знанием. Следовательно, для адекватного понимания смысла термина необходимо реконструировать теоретический контекст его употребления.

С концепцией неявного знания, связана и теория личностного знания. "В акте познания присутствует страстный вклад познающей личности и... эта добавка -не свидетельство несовершенства, но насущно необходимый элемент знания”[16].

Концепция неявного знания, безусловно, представляет значительный интерес как дяя философов, так и для специалистов в области психологии, социологии познания, искусственного интеллекта. Однако многие проблемы, поставленные Полани, не нашли у него достаточного решения. Так, автор практически не исследует переход неявного знания в явное, хотя и отмечает, что любые определения "лишь сдвигают область неявного, но не могут элиминировать его". За пределами его концепции остается и проблема порождения явным знанием знания неявного.

Справедливо критикуя формалистскую методологию логического позитивизма подчеркивая роль неформальных, содержательных компонентов в научном исследовании, Полани делает неоправданный вывод о малой пользе методологических исследований вообще. При этом он утверждает, что главным фактором, определяющим принятие ученым той или иной научной теории, является не степень ее критического обоснования, а исключительно степень личностного "вживания" в эту теорию, степень неэксплицированного доверия к ней. Категория веры является для Полани, по существу, основой для понимания познания и знания. Она заменяет, вытесняет механизмы сознательного обоснования знания. Исходя из этого, Полани делает вывод о том, что не существует критериев истины и лжи; в его концепции исчезает проблематика прогресса знаний, хотя и говорится о его исторической изменчивости.

Современная компьютерная эра требует не только более строгого анализа элементов, форм мысли и языка, чем главным образом занимались неопозитивисты, но и таких целостных образований, как тексты, документы и т.д. Предвосхищением объективной потребности практики (например, проблем создания систем искусственного интеллекта, создания интеллектуального интерфейса человек – ЭВМ, проблемы автоматического перевода и т.п.) и культур в таком анализе стала философия в рамках таких своих направлений, как структурализм и герменевтика.

Для современной научно-технической практики очень важен вопрос о методологии структурирования языковых выражений, текстов и вопрос: что значит "понимание" текстов? Не случайно формирование структурализма и герменевтики протекало почти одновременно с формированием кибернетики.

Структурализм – общее название ряда направлений преимущественно в социогуманитарном познании XX в., связанных с выявлением структуры изучаемых систем и разработкой структурных методов исследования. Возникает структурализм как метод исследования в лингвистике, литературоведении, психологии, теории этнографии при переходе этих наук от преимущественно описательно-эмпирических к абстрактно-теоретическим исследованиям.

Наибольшее распространение он получил в 60-е годы во Франции, претендуя на объективность и научную строгость в противовес экзистенциализму, открыто противопоставлявшему себя науке и научному методу. Основные представители структурализма Клод Леви-Стросс, Жак Дерида, Мишель Фуко, Жан Лакан и др. В своих исследованиях они стремились обосновать гуманитарное знание как теоретическую науку. При этом, например, Леви-Стросс ориентирует гуманитарные науки на идеал естественнонаучной строгости.

Основной акцент структуралисты делают на выявление структуры как совокупности скрытых отношений, инвариантных при некоторых преобразованиях и зависящих от нее системоприобретенных свойств. Структура не просто устройство какого-то объекта, сочетаний его частей и элементов, доступное непосредственному наблюдению, она выявляется силой абстракции. При этом происходит абстрагирование от субстратной специфики элементов той или иной системы. Вычисленная таким образом структура поддается расследованию методами формальной логики и математики (теорией групп, теорией графов и т.п), информационно-вычислительной техники. Вычисление структурного аспекта в гуманитарных дисциплинах осуществляется, как правило, по некоторой знаковой системе.

Вычисление знакового аспекта в языке, искусстве, мифах и др. позволяет выявить абстрактные структуры благодаря таким особенностям знаковых систем, как четкая дискретность их элементов и относительная независимость к специфике их субстрата (о чем свидетельствует, например, замена звуков на буквы).

Характерную черту структурализма составляет стремление за сознательным манипулированием знаками, словами, символами обнаружить неосознаваемые глубинные структуры, скрытые механизмы знаковых систем ("ментальные структуры" Леви-Стросса, "дискурсивные формации" Фуко и т.д.), которые опосредуют отношение человеческого сознания и мира. Эти неосознаваемые структуры, с точки зрения французских структуралистов, не иррациональные импульсы эмпирически-биологического характера (З.Фрейд), они логичны и рациональны и есть не что иное, как скрытый, бессознательный механизм знаковых систем ("символическая функция"). Так, нормально владеющий языком человек применяет в своей речи грамматические правила, не думая о них и даже, может быть, не зная об их существовании. Структурный же метод позволяет переходить от поверхностных, осознаваемых связей к скрытым, неосознаваемых закономерностям.

Леви-Стросс ищет то, что было бы общим для всех культур и всех людей, в идее сверхрационализма; по его мнению, сверхрационализм – это гармония чувственного и рационального начал, утраченная современной европейской цивилизацией, но сохранившаяся на уровне первобытного мифологического мышления.

Лингвистический структурализм ведет свое происхождение от работ крупного швейцарского лингвиста Ф. де Соссюра (1857 – 1913) и его работы "Курс общей лингвистики". В различных течениях лингвистического структурализма, развившихся после де Соссюра, выявление скрытых структур языка осуществлялось разными путями и на разных уровнях абстракции. Общей их особенностью является методологический примат отношений над элементами в системе.

Исследование детерминирующей роли отношений привело здесь к созданию целой новой науки – фонологии, выделившейся из прежней фонетики как учение о языковых звуках (работы пражской школы структурализма).

Анализ познавательных практик структурализма позволяет вычислить основные категориальные элементы его построений: структуру, язык, бессознательное. При этом структуры языка трактуются как пример объективных структур, отвлеченных от сознания и переживаний говорящего, от специфики конкретных речевых актов. Бессознательное рассматривается как необходимое условие познания: оно есть то, что находилось вне сознания, дает доступ к сознанию.

Следствием такой методологической установки на объективность является то, что человек, субъект либо вообще выносится за рамки рассмотрения в структурализме, либо трактуется как нечто зависимое, производное от функционирования объективных структур. Этот структуралистический тезис, названный тезисом о "смерти человека", вызвал резкую критику.

Характерной особенностью структурализма как метода исследования является отвлечение от процесса развития исследуемого объекта. И в этом, с одной стороны, его достоинства, и с другой, – ограничения[17]. Как метод выявления скрытых абстрактных структур это эффективный научный метод, имеющий скорее не философский, а общенаучный характер. Он хорошо сочетается с такими методами, как моделирование, гипотетико-дедуктивный, информационный, формализации, математизации. Но он не позволяет исследовать процессы развития, для этого необходимо привлекать другие подходы и методы.

Философскую специфику структурализма определить нелегко. С одной стороны, структурализм содержит критику опорных абстракций рационалистической субъективистики (например, субъекта, самосознания, суждения), с другой, – структурализм развивает рационалистические идеи в новой познавательной и мировоззренческой ситуации. Развитием своих позиций подходов структурализм повлиял на поиски объективности и изучения языка в феноменологии, существенно определил облик современной герменевтики. Воздействие структурализма усилило проблематизацию узкоэмпиристических схем в современных вариантах позитивизма.

С конца 60-х – начала 70-х годов происходит переход к новому этапу развития структурализма – постструктурализму (70-80-е годы). Знание лишается ореола объективности, трактуется как средоточение социальных и политических сил, как воплощение стратегий власти, принуждений и побуждений. Акцент в исследованиях структуралистов смещается с анализа объективных нейтральных структур к анализу всего того, что лежит вне структуры, что относится к ее "изнанке".

Постструктурализм нацелен на выявление парадоксов и апорий, возникающих при попытке объективного познания человека и общества с помощью языковых структур, на преодоление структуралистического аисторизма и лингвистического редуцивизма, построение новых моделей смыслообразования, создание новой практики "открытого" чтения, преодолевающей аналитические истолкования. Главные представители постструктурализма – Деррида, Делез, Лиотар, Бодрийар, Блум, де Ман, Миллер идр. Подобно структурализму, пострукттурализм не образует организационного единства и не имеет общей программы, существует определенная общность проблемного поля и подходов к проблемам.

Среди ориентаций внутри постструктурализма особенно важны две – с акцентом на политическую реальность: "нет ничего кроме текста" (Деррида) и "все в конечном счете – политика" (Делез)[18].

Одной из главных задач постструктурализма является критика западноевропейской метафизики с ее логоцентризмом, обнаружение за всеми культурными продуктами и мыслительными схемами языка влсти и власти языка.

Одним из наиболее ярких представителей постструктурализма считается французский философ Жак Деррида (р.1930). Одна из его работ "О грамматологии" (1967) стала программной для структурализма. Поставив вопрос об исчерпанности ресурсов разума в тех формах, в которых они использовались ведущими направлениями классической и современной западной философии. Деррида считает условием преодоления метафизики такой способ философской работы, как деконструкция. Суть его – в выявлении в текстах опорных понятий и слоя метафор, указывающих на самотождественность текста, на следы его перекличек с другими текстами. Главная задача деконструкции (операций "разборки" и “сборки") – показатать в любого рода текстах значимость элементов внесистемных, маргинальных, "раздразнить и выманить наружу конфликтующие силы означения" (Б.Джонсон).

Особое значение при этом приобретает контекст – система размыкается и “входит в контекст”. Поскольку контекст может безгранично расширяться, постольку зависящее от контекста значение оказывается совершенно неопределенным. Под давлением контекста в тексте размываются границы "внешнего и внутреннего". В противовес исключению субъекта в структурализме постструктурализм выдвигает тезис о "включенности" желаний субъекта в процесс означения.

Постструктурализм заостряет вопрос о путях и судьбах философии. Философия осознается как конструктивная сила, непосредственно участвующая в формировании новых культурных объектов, новых отношений между различными областями духовной и практической деятельности. Ее новая роль не может быть понята до конца, пока не пережит до конца этот опыт. Нерешенным, но крайне существенным для ее судьбы остается вопрос: можем ли мы оспорить, проблематизировать разум иначе как в формах самого разума? Можем ли мы жертвовать развитой, концептуально проработанной мыслью ради зыбкой, лишь стремящейся родиться мысли – без образов и понятий.

Герменевтика. Возникновение герменевтики как особого философского течения последней четверти XX в., в центре внимания которого – проблемы понимания и интерпретации текстов, раскрытия смыслов, оказало определенное воздействие на развитие философии не только гуманитарных, но и естественных наук.

Сам по себе термин "герменевтика" и соответствующее ему основное понятие возникли в глубокой древности. Как известно, в древнегреческой мифологии передником между богами и простыми смертными был Гермес. Он должен был истолковывать людям повеление богов, а богам просьбы людей. Отсюда и ведет свое происхождение термин "герменевтика", первоначально означавший искусство толкования изречения оракулов, древних текстов, знаков смысла чужого языка и т.п. В средневековье герменевтика была неразрывно связана с теологией, с толкование сочинений "отцов церкви".

Основателем герменевтики Нового времени считают Фридриха Шлейермахера, который заложил основы герменевтики как общей теории интерпретации. Затем эти взгляды пытался разрабатывать Вильгельм Дильтей, который особое внимание уделял исследованию сущности процесса понимания. Последний он рассматривал как "переживание" в смысле схватывания скрытых смыслов человеческого существования в его исторически переломных этапах. При этом он утверждал, что герменевтика – методология гуманитарного познания: "Природу объясняем, а дух понимаем".

Однако только в конце ХХ в. все более отчетливо осознается неправомерность противопоставления наук о духе и наук о природе, понимания и объяснения[19]. Поэтому в герменевтике как философии понимания обращаются философы науки.

Наиболее известные представители герменевтики – Ханс Георг Гадамер (р.1900), Поль Рикер (р.1913), Жак Лакан (1901-1981), Карп Отто Апель (р.1922) и др. Не анализируя подробно все аспекты герменевтики как философского направления, отметим только те из них, которые имеют значение для развития философской науки.

Основу процесса познания всегда составляет "предварительное понимание", заданное традицией, в рамках которой, по мнению Гадамера, только и можно жить и мыслить. "Предпонимание" можно исправлять, корректировать, но освободиться от него полностью нельзя (не существует реально "нулевой точки отсчета"). Т.е. процесс познания и исторического, и естественнонаучного не является абстрактно-безразличной констатацией всего, что попадает в наше поле зрения, как считают позитивисты. Исследователь всегда подходит к изучаемому предмету, тексту с точки зрения, заранее заданной традицией. По Гадамеру, это предпонимание основано на "предрассудках" культурной традиции. И именно они, а не рационально-логические моменты определяют сущность человеческого мышления.

Кроме того, для Гадамера текст превращается как бы в окончательную объективную реальность. Текст оказывается объективно самостоятельным в отношении как автора, так и его среды и эпохи. Задача герменевтического исследования усматривается теперь не в выявлении мыслившихся в свое время подтекстов, а в выявлении различных возможных (в том числе и ранее не предполагавшихся) интерпретаций.

Центральным методологическим принципом герменевтики является так называемый герменевтический круг: для понимания целого необходимо понять его отдельные части, но для понимания отдельных частей уже необходимо иметь представление о смысле целого. Например, слово может быть понято только в контексте фразы, фраза – только в контексте абзаца или страницы, а последняя – лишь в контексте произведения в целом, в свою очередь, невозможно без понимания до этого его частей. С точки зрения герменевтики, задача заключается не в том, чтобы разомкнуть этот круг, а войти в него. Языковая традиция, в которой укоренен познающий субъект, составляет одновременно и предмет познания, и его основу: человек должен понять то, внутри чего он сам пребывает. При этом происходит определенная переоценка роли традиций и языка в познании.

В философии науки герменевтический круг разрабатывается как взаимообусловленность теории и факта: факты, на которых строится теория, всегда концептуально нагружены, их отбор и интерпретации обусловлены той самой теорией, которую они должны обосновать.

Идея "предпонимания" выражает в своеобразной форме убеждение в социокультурной детерминации любого познания. Действительно, горизонт понимания всегда исторически обусловлен и ограничен. Беспредпосылочное понимание – независимо от того, идет ли речь об изучении истории или об изучении природы, – является, в сущности, фикцией.

Однако конкретизация этой общей посылки в философской герменевтике вырождается, как правило, в отрицание возможности самой объективной истины.

Герменевтикой много сделано для прояснения понимания. В частности, она показала ограниченность натуралистических, механистических моделей объяснения понимания, привлекла внимание к проблеме понимания и истолкования.

В то же время философская герменевтика выступила с притязанием на познание истины без метода: между истиной и методом нет согласия. По Гадамеру, субъективная деятельность должна теперь пониматься не как метод познания истины, а как ее герменевтическая наметка, предвосхищение.

Понятие науки.

 

«Наука» в переводе с латинского означает «знание». Поэтому, на первый взгляд, ответить на вопрос, что такое наука, не сложно: это физика, химия, биология, математика и другие дисциплины, которые изучаются в школе и вузе. Сложнее дать общее определение науки. Автор фундаментального труда «Наука в истории общества» английский ученый Д.Бернал пишет: «Наука так стара, на протяжении своей истории она претерпела столько изменений… что любая попытка дать определение науки, а таких имеется немало, может выразить более или менее точно лишь один из ее аспектов, и часто второстепенный, существовавший в какой-то период ее развития».[20]

Откроем сочинения крупнейшего философа и ученого античности – Аристотеля. Науки он делит на три основные вида. Есть науки «умозрительные», те, которые познают свой предмет с помощью одного только разума. Это высшие науки, постигают самое главное в мире, первые причины бытия. К ним относятся первая философия – учение о божественном, физика – наука о «природе» и математика. Следующая группа наук – «практические»: политика, этика, экономика. Они исследуют наилучшее государственное устройство, поведение человека, лучшие способы ведения хозяйства и т.д. Третья группа наук – науки «творческие», куда включаются все ремесленные искусства: от врачевания, строительства, военного дела и вплоть до поварского искусства. Эти науки низшие, по сравнению с другими.

Виды де- ятельно-сти	Науки	Предмет исследования	Устройство мира (космоса)
Философы	Умозритель- ные науки	Первая философия	Первые начала (бог)	Бог– перводвигатель
		Физика	Начала природных вещей	Природа: естественные тела
		Математика	Числа
Политики	Практические науки	Политика Этика Экономика	Начала государства	Государство- полис
«Творцы»	Творческие науки	Врачевание Судостроение Ткачество	Начала искусственных вещей	Искусственные вещи

 

Науки соответствуют определенным частям мира – космоса, который включает в себя бога-перводвигателя, главную причину всякого изменения, природу – естественные тела, государство и искусственные вещи, созданные человеком. Наглядно это можно представить в виде таблицы.

Такое представление о науке вызывает некоторое замешательство. Разве можно считать наукой учение о боге? И может ли наука быть умозрительной? А политики и ремесленники, они что, тоже наукой занимаются?

В отличие от нашего представления о науке как отдельной теоретической дисциплине, для Аристотеля «наука» - понятие более широкое. Это составная часть деятельности, направленной на достижение какой-то цели. Это как бы «теория» деятельности. «Наукой» владеет знаток своего дела, он знает, как надо делать и почему надо поступать таким образом, т.е. постигает общие причины. Мудрец, «теоретик», знаток в античности – это не столько чистый ученый, исследующий объективный природный процесс, сколько ученый и практик одновременно, знаток своего дела, учитель, наставник, способный научить определенному виду деятельности: врачеванию, домостроению, арифметике или политике.

Наука в собственном смысле, наука «теоретическая», по Аристотелю, - это наука умозрительная. Она постигает первые начала и причины, вечное, неизменное, божественное бытие. В практике она не применима. Это занятие свободного человека, который получает удовольствие от самого процесса мышления и созерцания истины.

Несколько отличное от нашего представление о науке существовало в XYII-XYIII веках. В этот период наука и философия рассматриваются как понятия тождественные. Философия – это знание, полученное с помощью разума. Оно противопоставляется знанию, содержащемуся в Святом Писании. Таким образом, понятие «философия» включало в себя все науки: математику, физику, механику, естественную историю, этику и т.д.

Творец «Великого Восстановления Наук» Ф. Бэкон (1561—1626) делит все науки на три больших раздела в зависимости от свойств человеческой «души»: памяти соответствует наука история, разуму—философская наука, воображению - поэзия. Философия делится у него на естественную теологию, естественную философию и учение о человеке. Естественная философия включает в себя физику и метафизику, философия человека — науки, изучающие тело и дух (в равной мере логика, медицина, косметика).

Другой родоначальник философии нового времени Р.Декарт (1596—1650) писал: «Вся философия подобна как бы дереву, корни которого — метафизика, ствол — физика, а ветви, исходящие от этого ствола, — все прочие науки, сводящиеся к трем главным: медицине, механике и этике. И у Ф.Бэкона, и у Р.Декарта понятие «философия», таким образом, охватывало все теоретическое и эмпирическое знание, в первую очередь естественные теоретические науки.

В соответствии с этим в XVII—XVIII вв. и даже в начале XIX в. философией называли теоретическую механику, биологию и другие науки. Сочинение И. Ньютона по механике озаглавлено «Математические начала натуральной философии» (1687 г.), книга К. Линнея по основам ботаники — «Философия ботаники»'(1751 г.), сочинение Ж. Б. Ламарка по биологии — «Философия зоологии» (1809 г.), один из капитальных трудов П. С. Лапласа назывался «Опыт философии теории вероятностей» (1814г.).

Ситуация изменяется во второй половине XIX века. В этот период наука противопоставляет себя не только знанию, содержащемуся в Священном Писании, но и философии. Французский философ и социолог О.Конт (1798-1857), родоначальник позитивизма, выделяет три периода в развитии разума: религиозный, философский и научный. Философия рассматривается как то, что предшествует науке, настоящему позитивному знанию о мире. Главный недостаток философии в том, что она не изучает реальность, а измышляет абстракции. Когда возникает позитивная наука, философия оказывается ненужной. Позитивизм в дальнейшем широко распространяется среди ученых.

В настоящее время самопознание науки осуществляется в рамках таких дисциплин, как философия науки, социология науки, науковедение, сформировавшихся во второй половине ХХ века.

Существуют десятки определений науки[21], сформулированных представителями этих дисциплин и самими учеными.

Среди них можно выделить две основные группы: 1) определения науки как системы знаний и 2) определения ее как вида человеческой деятельности. Это и есть два важнейших аспекта науки, которые необходимо учесть в ее определении.

Наука – это деятельность по производству объективно-истинного знания и результат этой деятельности – систематизированное, достоверное, практически проверенное знание.

Исходя из этого определения мы можем сказать, что не всякое знание является наукой. В общем виде знание – это то, что организует и направляет человеческую деятельность. В эпоху Платона и Аристотеля понятия «ремесло», «искусство» (тэхнэ) и наука (эпистема) слабо различались. Основное «знание», которым владел человек той эпохи – знание практическое. Это не знание в собственном смысле, а умение, навык: как пахать, как сеять, как строить, как изготовить тот или иной предмет. Опыт не отделен от самой деятельности, существует как умелость мастера и осваивается чисто практически через подражание. Большинство знаний-умений мы и сейчас получаем таким способом: ходить, плавать, играть в футбол и другие игры, владеть инструментами – ложкой, вилкой, ножом, молотком и т.д., а также множество других навыков мы приобретаем практически, осваивая определенные действия, обучаясь действовать определенным образом. Это «знание» составляет главную часть нашего опыта, основу нашей жизни в мире. Человек вообще тысячи лет существовал на земле без всякой науки, опираясь на практическое «знание», т.е. знание о том, «как сделать». Человеку не обязательно знать, как устроено зерно пшеницы, что там у него внутри. Он бросал его в землю и получал урожай, а потом выпекал из зерна хлеб, тоже не имея представления о тех химических реакциях, которые при этом протекают.

В отличие от опытно-практического знания, наука, как об этом говорил еще Аристотель, есть знание причин. Ученый пытается понять, почему тот или иной процесс протекает таким образом, какие причины его обуславливают. Научное знание отражает устойчивые, повторяющиеся связи явлений действительности, выражаемые в законах. Физика, например, исследует физические процессы, открывает законы, управляющие этими процессами; химия исследует химические процессы и их закономерности и т.д.

Сущность научного знания заключается в достоверном обобщении фактов, в том, что за случайным оно находит необходимое, закономерное, за единичным – общее и на этой основе осуществляет предвидение различных явлений и событий. Весь прогресс научного знания связан с возрастанием силы и диапазона научного предвидения. Предвидение же дает возможность контролировать процессы и управлять ими. Научное знание открывает возможность не только предвидения будущего, но и сознательного его формирования. Жизненный смысл всякой науки может быть охарактеризован так: знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы действовать.

Еще одна особенность научного знания – объективность. Эйнштейн писал: «То, что мы называем наукой, имеет своей исключительной задачей твердо установить, что есть».[22] Наука – знание об окружающем мире (или части его). Ее задача – дать истинное отражение исследуемых процессов, объективную картину того, что есть.

Поэтому наука стремится устранить всякие субъективные наслоения, привносимые человеком. Для человека мир не является объективной реальностью, существующей независимо от него. Человек живет в мире и всякое явление, процесс, вещь имеют для него определенное значение, вызывают определенные эмоции, чувства, оцениваются. Мир всегда субъективно окрашен, воспринимается сквозь призму человеческих желаний и интересов. (Здесь можно вспомнить основные особенности мифологического сознания, о которых шла речь в первой главе). Наука – попытка увидеть мир, каким он является сам по себе, дать объективную картину реальности.

Становление объективного знания – длительный и сложный процесс преодоления мифологических и религиозных представлений. В мифологии и религии мир рассматривается как управляемый волей богов. Но боги созданы по образу и подобию людей. Они обладают теми качествами, которые человек хотел бы иметь. Мир тоже рассматривается по образу и подобию человека, он одушевлен, полон живых сил. Такое представление о мире лежит в основе магии, которая пытается воздействовать на те или иные процессы с помощью заклинаний, заговоров и т.п.