В среде поэтов, стремившихся вернуть поэзию к реальной жизни из мистических
туманов символизма, возникает кружок “Цех поэтов” (1911), во главе которого
становятся Н. Гумилёв, С. Городецкий. Членами “Цеха” были в основном
начинающие поэты: А. Ахматова, Н. Бурлюк, Вас. Гиппиус, М. Зенкевич,
Георгий Иванов, Е. Кузьмина-Караваева, М. Лозинский, О. Мандельштам, Вл.
Нарбут, П. Радимов. Собрания «Цеха» посещали Н. Клюев и В. Хлебников. “Цех”
начал издавать сборники стихов и небольшой ежемесячный журнал “Гиперборей”.
В 1912 г. на одном из собраний “Цеха” был решён вопрос об акмеизме как о
новой поэтической школе. Названием этого течения подчёркивалась
устремлённость его приверженцев к новым вершинам искусства. Основным
органом акмеистов стал журнал “Аполлон” (ред. С. Маковский), в котором
публиковались стихи участников “Цеха”, статьи-манифесты Н. Гумилёва и С.
Городецкого.
Акмеизм объединил поэтов, различных по идейно-художественным установкам и
литературным судьбам. В этом отношении акмеизм был, может быть, ещё более
неоднородным, чем символизм. Общее, что объединяло акмеистов, – поиски
выхода из кризиса символизма. Однако создать целостную мировоззренческую и
эстетическую систему акмеисты не смогли, да и не ставили перед собой такой
задачи. Более того, отталкиваясь от символизма, они подчёркивали глубокие
внутренние связи акмеизма с символизмом.
Гумилёв декларировал “нецеломудренность” познания “непознаваемого”, “детски мудрое,
до боли сладкое ощущение собственного незнания”, самоценность “мудрой и
ясной” окружающей поэта действительности. Таким образом, акмеисты в области
теории оставались на почве философского идеализма. Стремясь рассеять
атмосферу иррационального, освободить поэзию от “мистического тумана”
символизма, акмеисты принимали весь мир – видимый, звучащий, слышимый. Но
этот мир оказывался лишённым позитивного содержания.
В произведениях акмеистов – поэтов и писателей – крайне характерно
разрабатывается тема прошлого, точнее – отношение прошлого, настоящего и
будущего России. Их интересуют не переломные эпохи истории и духовных
катаклизмов (темы символистов), а эпохи бесконфликтные, которые
стилизовались под идиллию гармонического человеческого общества.
Любовная тема связана уже не с прозрениями в другие миры, как у
символистов; она развивается в любовную игру, жеманную и лёгкую. Поэтому в
акмеистической поэзии так часто встречаются жанры пасторали, идиллии,
мадригала.
Николай Гумилев - русский поэт, драматург.
В Париже издавал журнал "Сириус" (в котором дебютировала А. Ахматова), посещал выставки, знакомился с французскими и русскими писателями, состоял в интенсивной переписке в Брюсовым, которому посылал свои стихи, статьи, рассказы.
В эти годы он дважды побывал в Африке, куда впоследствии приезжал еще несколько раз.
К 1911-12 относится ряд важных событий в литературной биографии Гумилева: вместе с Городецким организовал "Цех поэтов", в недрах которого зародилась программа нового литературного направления - акмеизма; отходит от символизма, что было закреплено статьей "Наследие символизма и акмеизм".
1914 год внес решительные изменения в судьбу Н. Гумилева. Ранее навсегда освобожденный от воинской службы, он в первые же дни мировой войны уходит добровольцем на фронт, зачисляется в лейб-гвардии уланский полк.
Гумилев представляет собой наиболее яркую фигуру среди «акмеистов». В процессе творческого роста он все дальше уходит от лирической, расплывчатой символики Бальмонта, все чаще обращается к системе исторических символов и уподоблений Брюсова. Экзотика приобретает реальность, конкретность. Гумилева изучает настоящее колониальных стран (Абиссинии, Индо-Китая, Египта) - вещи, людей, нравы. Он романтизирует их, но делает это, не уклоняясь от реальной, опытной основы (вклиняющийся иногда пафосный историзм - от символизма). Это романтизм завоевателя.
Мировоззрение поэта складывается и находит четкое выражение в творчестве примерно с 1907. Расцвет мастерства - в 1910--1912 (книги «Жемчуга» и «Чужое небо»).
Гумилев погиб в расцвете творческих сил. В сознании современников его судьба вызывала ассоциации с судьбой поэта другой эпохи - Андрэ Шенье, казненного якобинцами во время Великой французской революции. Шестьдесят пять лет имя Гумилева оставалось под строжайшим официальным запретом.
