Арго» возвращается в Грецию 4 страница

o. Из всех своих советников Агамемнон больше всего ценил Нестора, царя Пилоса, отличавшегося беспримерной мудростью и «сладкоречием». Он правил уже третьим поколением своих современников и, несмотря на почтенный возраст, оставался смелым бойцом, а как военачальник превосходил афинского царя Менесфея в тактике пешего и конного строя. Его разумные мысли всегда разделял Одиссей, и эти двое во всем придерживались одного мнения относительно успешного ведения войны18.

p. Большой Аякс, сын Теламона и Перибеи, был родом из Саламина. В храбрости, силе и красоте Большой Аякс уступал только Ахиллу, был на голову выше любого соперника и владел надежным щитом из семи бычьих шкур. Его тело было неуязвимо, если не считать подмышки и, как говорят некоторые, шеи, благодаря заговору, который совершил над ним Геракл19. Когда Большой Аякс всходил на корабль, Теламон дал ему такой совет на прощание: «Всегда думай о победе и боги помогут тебе». Аякс хвастливо ответил: «С помощью богов любой трус и глупец сможет обрести славу; я надеюсь, что смогу достичь всего и без их помощи»! Такой похвальбой он и навлек на себя гнев богов. Однажды, когда Афина явилась, чтобы приободрить его в бою, он воскликнул: «Не мешай, богиня, лучше ободри моих соратников-ахейцев, ведь там, где я, враг пройдет!»20. Сводный брат Аякса по имени Тевкр, незаконнорожденный сын Теламона и Гесионы и самый меткий лучник во всей Греции, привык сражаться, прячась за щитом Аякса и возвращаясь в свое укрытие, «как к матери сын»21.

q. Малый Аякс – локридец, сын Оилея и Эриопиды, хотя и был мал ростом, лучше всех в Греции метал копье, а в беге уступал только Ахиллу. Он был третьим в отряде Большого Аякса, и его легко было узнать по «броне полотняной» и прирученному змею, который в длину превосходил человека и всюду следовал за своим хозяином, как собака22. Его сводный брат Медон, незаконнорожденный сын Оилея и нимфы Рены, пришел из Филаки, откуда был изгнан за то, что убил брата Эриопиды23.

r. Диомед, сын Тидея и Дипилы, пришел из Аргоса в сопровождении двух друзей-Эпигонов по имени Сфенел, сын Капанея, и Эвриал, аргонавт и сын Мекистея. Диамед очень любил Елену и воспринял ее похищение Парисом как личное оскорбление24.

s. Аргивянин Тлеполем, сын Геракла, привел с собой с Родоса девять кораблей25.

t. Прежде чем покинуть Авлиду, греческий флот получил запасы зерна, вина и другой провизии от Ания, царя Делоса, которого от Аполлона тайно родила Рео, дочь Стафила и Хрисофемиды. Когда отец Рео обнаружил, что она беременна, он заточил ее в сундук и отправил по воле волн. Но сундук благополучно прибило к берегу Эвбеи, где Рео родила сына, названного ею Аний – из-за несчастья, которое она перенесла в связи с его появлением. Аполлон сделал мальчика ясновидящим царем-жрецом в Делосе. Некоторые говорят, что сундук Рео сразу прибило к Делосу26.

u. Жена Дориппа родила Анию трех дочерей – Элаиду, Спермо и Эно, прозванных «виноградарками», и сына Андрона, царя Андроса, которого Аполлон обучил искусству предсказания. Будучи жрецом Аполлона, Аний посвятил своих дочерей Дионису, желая, чтобы его семья оказалась под покровительством еще одного бога. В благодарность за это Дионис сделал так, что все, к чему бы ни прикоснулась Элаида, призвав его на помощь, превращалось в масло, все, к чему прикоснется Спермо, – в зерно, а все, к чему прикоснется Эно, – в вино27. Поэтому для Ания не представляло большого труда снабдить греческий флот всем необходимым. Но Агамемнон не довольствовался этим. Он послал Менелая и Одиссея на Делос, чтобы те уговорили Ания отпустить «виноградарок» в поход вместе с ними. Аний отказал, заявив Менелаю, что по воле богов Троя падет только на десятый год. «Почему бы все это время вам не провести на Делосе? – гостеприимно предложил он. – Мои дочери кормили бы и поили вас, а потом на десятый год, если будет нужно, отправились бы с вами в Трою». Но поскольку у них был строгий приказ Агамемнона привезти сестер, будет на то согласие Ания или нет, Одиссей связал «виноградарок» и силой заставил их взойти на свой корабль28. Когда сестрам удалось бежать и две из них укрылись на Эвбее, а третья на Андросе, Агамемнон послал за ними корабли и пригрозил войной, если те не покорятся. Все три повиновались, но воззвали к Дионису, который превратил их в голубиц. Вот почему до сего дня голуби на Делосе находятся под защитой богов29.

v. В Авлиде, когда Агамемнон приносил жертвы Зевсу и Аполлону, голубой змей с кроваво-красными пятнами на спине выскользнул из-под алтаря и пополз к росшему рядом платану. На самой верхней его ветви было гнездо с восемью птенцами и самкой-воробьихой. Змей пожрал их всех и как был на ветви, так и остался, превращенный Зевсом в камень. Калхас объяснил это чудо как подтверждение пророчества Ания: девять лет пройдет, пока будет взята Троя, но взята она будет. Затем Зевс ободрил их всех, ударив перуном по правую сторону от уходившего в море флота30.

w. Одни говорят, что греки отплыли из Авлиды через месяц после того, как уговорили Одиссея присоединиться к ним, а Калхас, пользуясь своим ясновидением, повел их к Трое. Другие утверждают, что Энона отправила своего сына Корифа, чтобы тот стал проводником ахейцев31. По мнению третьих, которое разделяют очень многие, флот вести было некому, и они по ошибке приплыли в Мисию, где сошли на берег и стали опустошать страну, приняв ее за Троаду. Царь Телеф заставил их отступать и даже убил отважного Ферсандра, сына фиванца Полиника, единственного, кто не оставил поле боя. Тогда на помощь пришли Ахилл и Патрокл, при виде которых Телеф повернул назад и бежал вдоль берега реки Каик. Нужно сказать, что греки принесли жертву Дионису и Авлиде, а мисийцы позабыли это сделать. В наказание за это неожиданно выросшая из земли лоза опрокинула Телефа, и Ахилл ранил его в бедро знаменитым копьем, которым, кроме него, никто не владел. Это был подарок Хирона его отцу Пелею32.

x. Ферсандр был погребен в мисийской Элее, где ему как герою было построено святилище; командование беотийцами сначала перешло к Пенелею, а потом, когда тот был убит сыном Телефа по имени Эврипил, – к сыну Ферсандра Тисамену, который к моменту гибели отца уже считался взрослым. Некоторые, правда, настаивают на том, что Ферсандр остался жив и был среди тех, кто прятался в деревянном коне33.

y. Омыв своих раненых в горячих ионийских ключах под Смирной, называемых «купальня Агамемнона», греки вновь вышли в море, где их корабли раскидала ужасная буря, насланная Герой, и, оказавшись в одиночестве, каждый корабль отправился к своим родным берегам. Как раз тогда Ахилл причалил к Скиросу и официально женился на Дейдамии34. Кое-кто считает, что Троя пала через двадцать лет после похищения Елены и что свой первый неудачный поход греки совершили на второй год после этого события, и прошло еще восемь лет, прежде чем они собрались вновь. Однако более правдоподобно, что их военный совет в спартанском Эллении состоялся в том же году, что и их возвращение из Мисии. Сдерживало их все то же препятствие: никто не знал морского пути в Трою35.

z. Тем временем Телеф все еще страдал от незаживающей раны, и Аполлон объявил ему, что рану может вылечить лишь тот, кто ранил его. Телеф, одетый в лохмотья, под видом нищего отправился в Микены к Агамемнону и, по совету Клитемнестры, выхватил младенца Ореста из колыбели. «Я убью твоего сына, – кричал он, – если ты не исцелишь меня!» Агамемнон, предупрежденный оракулом, что греки могут взять Трою только с помощью Телефа, взялся помочь ему при условии, что тот согласится повести флот на Трою. Когда Телеф дал согласие, Ахилл, которого Агамемнон просил об исцелении Телефа, соскреб немного ржавчины с копья, нанесшего рану, присыпал ее и рана зажила, правда, не без помощи травы achilleos – целебного растения, которое Ахилл сам отыскал36. Позднее Телеф отказался участвовать в походе на том основании, что его жена Лаодика, которую еще звали Гиерой и Астиохой, была дочерью Приама. Но он тем не менее показал грекам, какого курса нужно держаться, и Калхас подтвердил правильность его совета с помощью гадания37.

 

1Геродот I.1–4; Овидий. Героини XVI.341–350.

2Геродот I.3; Киприи. Цит. по: Прокл. Хрестоматия I; Аполлодор. Эпитома III.6.

3Гигин. Мифы 95; Гомер. Одиссея XXIV.115–119 и XIX.399–466; Аполлодор. Цит. соч. III.12; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VI.529.

4Аполлодор III.10.6 и 9; Павсаний III.12.2; Цец. Схолии к Ликофрону 792; Дидим. Цит. по: Евстафий. Комментарий к «Илиаде» Гомера с. 1422.

5Павсаний III.20.2.

6Гигин. Цит. соч; Сервий. Цит. соч. II.81; Цец. Цит. соч. 818; Аполлодор. Цит. соч. III.7.

7Аполлодор. Цит. соч. III.9; Евстафий. Цит. соч. XI. 20; Нонн. Деяния Диониса XIII.451; Гигин. Цит. соч. 242.

8Аполлодор III.13.8; Птолемей Гефестион VI; Ликофрон. Александра 178 и сл. и схолии; Схолии к «Илиаде» Гомера XVI.37; Схолии к «Облакам» Аристофана 1068; Схолии к Аполлонию Родосскому IV.816.

9Сервий. Цит. соч. VI.57; Фульгенций. Три книги мифологии III.7; Аполлодор III.13.6; Филострат. Героические деяния XX.2 и XIX.2; Орфическая аргонавтика 392 и сл.; Стаций. Ахиллеида I.269 и сл.; Гомер. Илиада XI.831–832; Пиндар. Немейские оды III.43 и сл.

10Аполлодор III.13.8; Гомер. Цит. соч. IX.410 и сл.; Птолемей Гефестион I; Цец. Цит. соч. 183.

11Аполлодор. Цит. соч.; Схолии к «Илиаде» Гомера XIX.332; Овидий. Метаморфозы XIII.162; Гигин. Цит. соч. 96.

12Гомер. Цит. соч. IX.438 сл.; XI.769 и сл.

13Аполлодор. Цит. соч.; Цец. Цит. соч. 421; Гомер. Цит. соч. IX.447 и сл. и 485.

14Гомер. Цит. соч. XI.786–787; Пиндар. Олимпийские оды IX.69–70; Гесиод. Цит. по: Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера I.337; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 97; Схолии к Аполлонию Родосскому IV.816.

15Аполлодор. Цит. соч.; Страбон IX.4.2.

16Аполлодор III.3.1; Филострат. Цит. соч. 7; Диодор Сицилийский V.79; Гигин. Цит. соч. 81; Павсаний V.25.5; Гомер. Цит. соч. X.61 и сл.

17Диктис Критский I.16; Аполлодор. Эпитома III.6.

18Гомер. Илиада I.247–252 и II.21; II.553–555; IV.310 и Одиссея III.244 и 126–129.

19Гомер. Илиада XVII.279–280 и Одиссея III.226–227; Софокл. Аякс 576 и 833 и схолии; Схолии к «Илиаде» Гомера XXIII.821; Цец. Цит. соч. 455 и сл.

20Софокл. Цит. соч. 762–777.

21Гомер. Илиада VIII.266–272.

22Гомер. Илиада II.527–530; XIII.697, 701 и сл., XIV.520 и сл.; Гигин. Цит. соч. 97; Филострат. Диалог о героях VIII.1.

23Гомер. Цит. соч. II.728 и XIII.694–697.

24Аполлодор I.8.5; Гигин. Цит. соч.; Гомер. Цит. соч. II.564–566.

25Гомер. Цит. соч. II.653–654; Гигин. Цит. соч.

26Диктис Критский I.23; Сервий. Цит. соч. III.80; Диодор Сицилийский V.62; Цец. Цит. соч. 570.

27Цец. Цит. соч.; Аполлодор. Эпитома III.10; Овидий. Метаморфозы XIII.650 и сл.; Сервий. Цит. соч.

28Стесихор. Цит. по: Схолии к «Одиссее» Гомера VI.16; Цец. Цит. соч. 583; Сервий. Цит. соч.; Ферекид. Цит. по: Цец. Схолии к Ликофрону 570.

29Овидий. Цит. соч. XIII.643–674; Сервий. Цит. соч.

30Аполлодор. Эпитома III.15; Гомер. Цит. соч. II.303–353; Овидий. Цит. соч. XII.13–23.

31Гомер. Одиссея XXIV.118–119 и Илиада I.71; Цец. Цит. соч. 57.

32Аполлодор. Цит. соч. III.17; Пиндар Олимпийские оды IX.70 и сл.; Цец. Цит. соч. 206–209; Схолии к «Илиаде» Гомера I.59; Гомер. Илиада XVI.140–144.

33Павсаний IX.5.7–8; Вергилий. Энеида II.261.

34Филострат. Цит. соч. III.35; Аполлодор III.18; «Киприи». Цит. по: Прокл. Хрестоматия I.

35Гомер. Цит. соч. XXIV.765; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний III.12.5.

36Аполлодор. Цит. соч. III.19–20; Гигин. Цит. соч. 101; Плиний. Естественная история XXV.19.

37Гигин. Цит. соч.; Филострат. Цит. соч. II.18; Схолии к «Одиссее» Гомера I.520; Аполлодор. Цит. соч. III.20.

 

* * *

 

1. После падения Кносса, т.е. в начале XIV в. до н.э., завязалась борьба за власть на море между народами Восточного Средиземноморья. Это нашло отражение в свидетельстве Геродота, которое разделяет Иоанн Малала (см. 58.4), о том, что похищению Елены предшествовали многочисленные набеги, а также в описании Аполлодором того, как Парис совершил набег на Сидон (см. 159. t), а люди Агамемнона напали на Мисию. Троянская конфедерация представляла собой самое большое препятствие на пути греческих торговых планов до тех пор, пока верховный царь Микен не собрал своих союзников (включая греческих правителей Крита), чтобы совершить совместное нападение на Трою. Война на море, в отличие от осады Трои, вполне могла длиться и девять и десять лет.

2. Среди независимых союзников Агамемнона были жители островов Итака, Сама, Дулихий и Закинф, ведомые Одиссеем южные фессалийцы во главе с Ахиллом, а также их родичи Эакиды из Локриды и Саламина, ведомые двумя Аяксами. Этими вождями оказалось трудно руководить, и Агамемнону только интригами удавалось удержать их от того, чтобы они не перерезали друг другу глотки. В этом ему помогали пелопоннесские подручные: спартанец Менелай, Диомед из Аргоса и Нестор из Пилоса. Непризнание Аяксом олимпийских богов и оскорбление, нанесенное им Афине, рожденной Зевсом, неверно воспринималось как свидетельство атеизма. Скорее это было проявлением религиозного консерватизма: Эакиды происходили из лелегов и поклонялись доэллинской богине (см. 158.8 и 168.2).

3. Фиванцы и афиняне, похоже, держались в стороне от этой войны, хотя афинский отряд упоминается в «Перечне кораблей». Заметной роли под Троей они не сыграли. Но присутствие царя Менесфея всячески подчеркивалось, чтобы оправдать позднейшую афинскую экспансию на побережье Понта Эвксинского (см. 162.3). Одиссей является ключевой фигурой греческой мифологии. Несмотря на то что он был рожден дочерью коринфского солнечного бога и в соответствии со старыми традициями получил руку Пенелопы, победив в беге, он нарушает древнее экзогамное правило, настаивая на том, чтобы Пенелопа отправилась в его царство, а не он остался в ее (см. 137.4). Кроме того, он, как и его отец Сисиф (см. 67.2) и критянин Кинир (см. 18.5), отказывается умирать в конце оговоренного для него срока правления. Этот момент составляет центральную аллегорию «Одиссеи» (см. 170.1 и 171.3). Одиссей, в дополнение ко всему, является первым мифическим персонажем, снабженным такой несущественной физической характеристикой, как коротконогость, в результате которой «сидящим он выглядел благородней, чем стоящим». Шрам на бедре следует считать признаком того, что он избежал смерти, обязательной для царей культа вепря (см. 18.3 и 151.2).

4. Хотя притворное безумие Одиссея и не противоречит его новому желанию не поступать так, как подобает царю, вероятно, оно истолковано ошибочно. На самом деле он пророчески предсказывал бесполезность войны, на которую его призывали. В конической шапке, которую носили мистагоги, или прорицатели, он пахал и перепахивал поле, причем каждая борозда, засеянная солью, означала напрасно потерянный год. Паламед, который тоже обладал способностью к прорицанию (см. 52.6), схватил Телемаха и, тем самым, остановил пахоту, без сомнения, на десятой борозде, посадив ребенка перед самой упряжкой. Этим он показал, что решающая битва – а именно это означает слово «Телемах» – состоится тогда, когда пройдет указанный срок.

5. До Трои все предводители греков были царями-жрецами. Прирученный змей Малого Аякса не мог сопровождать его в бою, поскольку змей у Аякса мог появиться только после того, как он стал вещим героем. Украшенный клыками вепря шлем Идоменея, существование которого подтверждается находками на Крите и в микенской Греции, первоначально должен был принадлежать танисту (см. 18.7). Громоздкие щиты изготавливались из сшитых бычьих шкур; все, что выступало, обрезалось. По ритуальным соображениям средняя часть щита была уже, отчего щит приобретал форму восьмерки. Такой щит закрывал всего человека от подбородка до лодыжки.

6. Рео, дочь Стафила и Хрисофемиды («гранатовый плод, дочь виноградной грозди и золотого порядка»), явившаяся на Делос в сундуке, представляет собой хорошо известную богиню плодородия с челноком в форме народившегося месяца. Она также предстает в виде триады внучек «виноградарок», чьи имена означают «оливковое масло», «зерно» и «вино». Поскольку «виноградарки» были праправнучками Ариадны, то они должны были явиться на Делос с Крита (см. 27.7).

7. Трудности, с которыми сталкиваются греки при поиске путей в Трою, никак не соответствуют той легкости, с которой Менелай плавал в этот город. Возможно, в первоначальной легенде троянская Афродита с помощью заклинания лишила их памяти так же, как ей потом удалось разбросать весь греческий флот, плывший к родным берегам (169.2).

8. То, как Ахилл лечил нанесенную копьем рану, основывается на древнем гомеопатическом принципе, что «подобное лечится подобным», и напоминает использование Мелампом ржавчины с ножа для кастрации животных, чтобы вылечить Ификла (см. 72. e).

9. До сих пор ни один из комментаторов не дал точного объяснения, почему птичье гнездо, о котором говорит Калхас, было на платане уничтожено змеем. Дело в том, что змеи сбрасывают кожу каждый год и как бы омолаживаются. То же происходит и с платанами, поэтому они оба являются символами возрождения. Калхас знал, что съеденные птицы означали не месяцы, а годы. Это дерево, позднее присвоенное Аполлоном, было священным деревом богини на Крите и в Спарте (см. 58.3), поскольку его листья напоминали зеленую ладонь с пальцами, вытянутыми для благословения. На статуэтках эпохи архаики богиня делает именно такой жест рукой. Голубой цвет змея говорит о том, что его послал Зевс, который как бог неба обладал голубым нимбом. Игрушечные корабли Кинира, возможно, отражают заимствованный киприотами у египтян обычай класть в могилу царя терракотовые кораблики для путешествия в мир мертвых.

10. Пятьдесят дочерей Кинира, превратившиеся в зимородков, вероятно, были сообществом жриц Афродиты. Одним из ее наименований было «Алкиона», т.е. «царица, отводящая [бури]», а ее священные птицы – зимородки – предвещали тихую погоду (см. 45.2).

 

Второй сбор в Авлиде

 

Калхас, брат Левкиппы и Феонои, научился искусству прорицания от своего отца Фестора. Однажды Феоноя гуляла по морскому берегу вдоль стен Трои и ее схватили карийские пираты. Так она стала наложницей царя Икара. Фестор, не мешкая, пустился в погоню, но потерпел кораблекрушение у карийских берегов, и Икар заключил его в темницу. Несколько лет спустя Левкиппа, которая была еще ребенком, когда произошли эти печальные события, отправилась в Дельфы, чтобы узнать о судьбе своего отца и сестры. Пифия посоветовала ей переодеться в жреца Аполлона и отправиться на их поиски в Карию. Левкиппа послушно побрила себе голову и пришла ко двору царя Икара. Феоноя, не узнав сестру в таком обличье, влюбилась в нее и сказала одному из стражей: «Приведи этого молодого жреца в мою опочивальню!» Левкиппа, тоже не узнав Феоною, испугалась, что ее предадут смерти за мошенничество, и отказалась. Тогда Феоноя, которая знала, что не может приказать дворцовым слугам совершать святотатство и убить жреца, распорядилась, чтобы убийство совершил кто-нибудь из узников-чужеземцев, послав для этой цели меч.

b. Выбор пал на Фестора, который, отправившись в спальню, где была закрыта Левкиппа, и обнажив меч, в отчаянии рассказал, зачем он пришел. «Я не убью тебя, – произнес он, – ведь я тоже поклоняюсь Аполлону, и мне лучше самому лишиться жизни, чем убить его жреца. Но сначала я открою тебе свое имя: я – Фестор, сын аргонавта Идмона и троянский жрец». Он уже был готов вонзить меч себе в грудь, но Левкиппа вырвала меч и отбросила его в сторону. «Отец! Отец! – вскричала она, – я – дочь твоя, Левкиппа! Не обращай это оружие против себя, лучше убей им омерзительную наложницу царя Икара. Пойдем, я проведу тебя!» Они поспешили в чертог, где Феоноя занималась вышиванием. «Ага, похотливая баба, – закричала Левкиппа, ворвавшись в комнату и таща за собой Фестора. – Готовься умереть от руки моего отца Фестора, сына Идмона!» Тут наступил черед Феонои воскликнуть: «Отец! Отец!» И когда слезы радости полились из их глаз и зазвучали слова благодарности Аполлону, царь Икар великодушно отпустил их всех домой, одарив богатыми подарками1.

c. Тем временем Приам отказал Агамемнону в требовании вернуть Елену и послал сына Фестора Калхаса, жреца Аполлона, в Дельфы к пифии. Предсказав падение Трои и конец дома Приама, пифия приказала Калхасу присоединиться к грекам и помешать им снять осаду раньше, чем они одержат победу. Калхас поклялся в дружбе Ахиллу, предоставившему ему свой дом и приведшему его к Агамемнону2.

d. Когда греческий флот во второй раз собрался в Авлиде и в течение многих дней не мог выйти в море из-за встречного ветра, Калхас предрек, что корабли не смогут отплыть до тех пор, пока Агамемнон не принесет в жертву Артемиде самую прекрасную из своих дочерей. Правда, споры идут до сих пор, почему нужно было умилостивить Артемиду. Одни говорят, что, попав с большого расстояния в оленя, Агамемнон похвастался: «Сама Артемида не выстрелила бы лучше!» – или что он убил ее священную козу, или что поклялся принести в жертву богине самое прекрасное существо, которое появится на свет в его царстве в течение года, и таким существом оказалась Ифигения, или что его отец Атрей пожалел для богини причитавшегося ей золотого ягненка3. Как бы там ни было, Агамемнон отказался принести такую жертву, заявив, что Клитемнестра никогда не согласится отпустить от себя Ифигению. Но когда греки поклялись, что изберут над собой Паламеда, если Агамемнон будет упорствовать, а Одиссей, изобразив на своем лице гнев, стал готовиться к отплытию домой, Менелай выступил как миротворец. Он предложил Одиссею и Талфибию привезти Ифигению в Авлиду якобы для того, чтобы выдать ее замуж за Ахилла в награду за отвагу, проявленную им в Мисии. Агамемнон согласился на эту хитрость, но тут же отправил тайное послание Клитемнестре с предупреждением, чтобы она не верила Одиссею. Менелаю удалось перехватить послание, и Ифигению обманом привезли в Авлиду4.

e. Когда Ахилл обнаружил, что обманщики воспользовались его именем, он обязался защитить Ифигению от любого обидчика, но она благородно согласилась умереть во славу Греции, молча положив голову под жертвенный топор. Одни говорят, что в то же мгновение Артемида отнесла ее в земли тавров, заменив ее на алтаре ланью, медведицей или, может быть, старухой. Другие считают, что при этом раздался раскат грома и, по велению Артемиды и вняв мольбам Клитемнестры, вмешался Ахилл, спас Ифигению и отправил ее в Скифию или что он женился на ней и она, а не Дейдамия родила ему Неоптолема5.

f. Не известно, умерла Ифигения или осталась жива, но подул северо-восточный ветер и флот смог выйти в море. Сначала они пристали к Лесбосу, где Одиссей решил померяться силой с царем Филомелидом, который любил побороться с чужеземцами. Подбадриваемый криками всех присутствовавших греков, Одиссей опозорил хозяина, бросив его наземь. Затем флот пристал к Тенедосу, который был виден из Трои и в то время был под властью Тенеса, который, по слухам, был сыном Кикна и Проклии, дочери Лаомедонта, но мог считать своим отцом Аполлона.

g. Этот Кикн, сын Посейдона и Калики, или Гарпалы, правил в Колонах. Он был рожден втайне и оставлен на морском берегу, но его обнаружили рыбаки, которые заметили, как около ребенка опустился лебедь и стал его успокаивать6. После смерти Проклии он женился на Филономе, дочери Трагаса. Она же влюбилась в Тенеса, своего приемного сына, бесполезно пыталась соблазнить его и в отместку обвинила его в том, что он попытался обесчестить ее. В свидетели она призвала флейтиста Молпа, и Кикн, поверив им, заключил Тенеса и его сестру Гимитею в сундук и бросил его в море. Сундук прибило к острову Тенедос, который до тех пор называли Левкофрис, что значит «белая бровь»7. Позднее, когда Кикн узнал всю правду, он приказал забросать Молпа камнями, Филоному заживо похоронил, а услышав, что Тенес жив и находится на Тенедосе, поспешил туда, чтобы признать свою ошибку. Но Тенес, не желая ничего прощать, топором обрубил канаты корабля, на котором приплыл Кикн. Отсюда поговорка, означающая резкий отказ: «Он отрубил его топором от Тенедоса». В конце концов Тенес смягчился, и Кикн поселился рядом с ним на Тенедосе8.

h. Нужно сказать, что Фетида предупредила Ахилла, что если он убьет сына Аполлона, то и сам умрет от руки Аполлона, поэтому при нем всегда находился слуга по имени Мнемон с единственной целью – напоминать ему о предупреждении Фетиды. Но, увидев, как Тенес швырнул огромный камень со скалы в греческие корабли, Ахилл бросился в море, доплыл до берега и, не раздумывая, поразил Тенеса в самое сердце. После этого греки высадились и разграбили Тенедос. Слишком поздно поняв, что он только что совершил, Ахилл покарал Мнемона смертью за то, что тот забыл напомнить ему о словах Фетиды. Он предал Тенеса земле там, где теперь стоит его святилище и куда не допускаются флейтисты, а имя «Ахилл» произносить запрещено9. Кроме того, Ахилл убил Кикна, ударив его по голове – единственной уязвимой части тела, и стал преследовать Гимитею, бежавшую от него, как лань. Когда, казалось, уже ничто не в силах было ей помочь, земля расступилась и поглотила ее. Здесь же, на Тенедосе, Ахилл впервые поссорился с Агамемноном, обвинив его в том, что тот с опозданием пригласил Ахилла участвовать в походе10.

i. Паламед совершил гекатомбу в честь Аполлона Сминфея в благодарность за победу на Тенедосе, но во время жертвоприношения к алтарю приблизилась водяная змея и укусила знаменитого лучника Филоктета в ногу. Не помогли ни мази, ни припарки – рана становилась все ужаснее, вопли Филоктета все громче, и войско не могло уже выносить ни того, ни другого. Поэтому Агамемнон приказал Одиссею высадить несчастного на пустынном берегу Лемноса. Там он прожил несколько лет, стреляя птиц, а командовать его войском стал Медон11.

j. По другому свидетельству, все это случилось на Хрисе – небольшом островке неподалеку от Лемноса, который уже давно поглотило море. То ли нимфа Хриса влюбилась в Филоктета, а когда он отверг ее ухаживания, она сделала так, что змея укусила его во время очистки от земли засыпанного алтаря Афины Хрисы, то ли змея, охранявшая храм Афины, укусила его, когда он неосмотрительно приблизился к храму12.

k. По третьему свидетельству, Филоктета на самом Лемносе укусила змея, насланная Герой за то, что тот в свое время осмелился поджечь погребальный костер Геракла. Случилось это тогда, когда Филоктет был поглощен созерцанием алтаря, воздвигнутого Афине Ясоном, и собирался построить такой же Гераклу13.

l. По четвертому свидетельству, Филоктета укусила змея, когда он любовался усыпальницей Троила в храме Аполлона Фимбрейского14. Пятый источник говорит, что в него попала одна из отравленных стрел Геракла. Рассказывают, что Геракл взял с него клятву не разглашать местонахождение его могилы, но, когда греки узнали, что Трою можно одолеть только с помощью стрел Геракла, они отправились на поиски Филоктета. Хотя он сначала утверждал, что ничего не знает о Геракле, но в конце концов не выдержал и рассказал обо всем, что случилось на горе Эта. Тогда греки стали спрашивать его о том, где расположена могила. На этот вопрос от отказался отвечать, но, не устояв перед их настойчивостью, пошел и молча встал на то место, где в земле покоился Геракл. Позднее, когда Филоктет проходил мимо этой могилы, отправляясь на Троянскую войну, одна из стрел Геракла выпала из колчана и вонзилась ему в ногу, предупреждая остальных о том, что нельзя раскрывать божественные секреты ни знаком, ни намеком15.

 

1Гигин. Мифы 190.

2Бенуа де Сен-Мор. Роман о Трое.

3Птолемей Гефестион. V. Цит. по: Фотий, с. 483; Еврипид. Ифигения в Тавриде, всюду; Аполлодор. Эпитома III.21.

4Птолемей Гефестион. Цит. соч.; Еврипид. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч. III.22; Диктис Критский I.20.

5Еврипид. Ифигения в Авлиде; Софокл. Электра 574; Аполлодор. Цит. соч.; Диктис Критский I.19; Цец. Схолии к Ликофрону 183.

6Гомер. Одиссея IV.342–344; Аполлодор. Цит. соч. III.23–24; Павсаний X.14.2; Гигин. Цит. соч. 157; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара II.147; Цец. Цит. соч. 232–233.

7Аполлодор. Цит. соч. III.24; Павсаний. Цит. соч.; Цец. Цит. соч.

8Аполлодор. Цит. соч. III.25; Павсаний X.14.2; Цец. Цит. соч.

9Цец. Цит. соч.; Плутарх. Греческие вопросы 28.

10Цец. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч. III.31; «Киприи». Цит. по: Прокл. Хрестоматия I.

11Диктис Критский II.14; «Киприи». Цит. по: Прокл. Цит. соч.; Аполлодор. Цит. соч. III.27; Гомер. Илиада II.727.

12Павсаний VIII.33.2; Цец. Цит. соч. 911; Софокл. Филоктет 1327; Филострат. Картины 17; Евстафий. Схолии к Гомеру, с. 330.

13Гигин. Цит. соч. 102; Схолии к «Филоктету» Софокла, стихи 2, 194 и 267.

14Филострат. Цит. соч.

15Сервий. Комментарии к «Энеиде» Вергилия III.402.

 

* * *

 

1. Утерянная пьеса, из которой Гигин взял историю Фестора и его дочерей, больше всего говорит о сценической стороне греческих драматургов и мифологического значения не имеет.

2. Похоже, что произвол Агамемнона оскорбил консервативное общественное мнение, поскольку у греков женщины традиционно в жертву не приносились. Тавры, к которым, как утверждают, Артемида отправила Ифигению, жили в Крыму и поклонялись Артемиде – губительнице мужчин. К ним в руки попадает сын Агамемнона Орест (см. 116. e).

3. Борьба Одиссея с царем Филомелидом, чье имя означает «возлюбленный яблоневой нимфы», возможно, связана с известным сакральным изображением, на котором прежний царь оказывается побежденным новым царем в ритуальном поединке, при этом победитель получает яблоневую ветвь (см.53. b).