Годы: послевоенные надежды

Послевоенное политическое развитие страны оценивается в историографии неоднозначно. Некоторые авторы готовы считать это время апогеем тоталитаризма. Такая точка зрения широко распространена со времени речи Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС и повторяет основные положения резолюции съезда о преодолении культа личности. Другие авторы, наоборот, отмечают, что масштабы репрессий после войны не шли ни в какое сравнение с довоенным периодом. Послевоенная действительность дает множество аргументов в пользу обеих точек зрения. С одной стороны, режим, вышедший из войны, был крепок как никогда. Но, нуждаясь в налаживании мирной жизни, советское руководство готово было и к некоторым уступкам обществу.

С одной стороны, в советском обществе как никогда высоки были сплоченность, альтруизм, жертвенность, готовность к подвигу. С другой стороны, в годы войны резко возросла преступность, несколько миллионов советских граждан сотрудничали с оккупантами, из них — около 1 млн человек с оружием в руках. С одной стороны, люди готовы были трудиться ради восстановления страны, с другой стороны война вызвала усталость, апатию, стремление уйти от тяжелой действительности. С одной стороны в годы войны чрезвычайно высоко вырос престиж советской власти, партии, лично И. В. Сталина. Но, с другой стороны, даже те, кто всецело поддерживал режим, ждали перемен.

Что же было главным, что определяло развитие Советского Союза после войны? Ответ на этот вопрос очевиден — Победа и вызванные ею патриотические настроения. Их правящему режиму предстояло осознать и направить в выгодное для себя русло. Вместе с тем, возникший в годы войны патриотический подъем имел не только державный, но и демократический характер. Война сломала сложившуюся в 1930-е гг. общественно-политическую атмосферу страха. Обстановка на фронте и в тылу в годы войны требовала от людей самостоятельных действий, творческого подхода и смелости, умения брать на себя ответственность.

Из фронтового поколения выросло множество руководителей нового типа. Война заставляла проводить особую кадровую политику — выдвигать людей смелых, инициативных и главное высокопрофессиональных. К числу выдвиженцев военного времени относятся такие видные деятели, как Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов, М. И. Родионов, А. Н. Косыгин. Произошедшие перемены делали вероятным демократическое развитие послевоенного советского общества.

Некоторые шаги демократического характера в те годы диктовались уже самой эпохой, переходом от войны к миру. Завершение войны означало начало широкомасштабных реформ, не только в области экономики, но и в политической сфере. Сразу после окончания Второй мировой войны в сентябре 1945 г. в стране отменяется чрезвычайное положение. Ликвидируются чрезвычайные органы военного времени, полномочия возвращаются органам власти, предусмотренным Конституцией.

В русле этой политики 4 сентября 1945 г. ликвидируется ГКО. Происходит возвращение к 8-часовому рабочему дню. В феврале 1946 г. проводятся первые за долгие годы выборы в Верховный Совет. 15 марта 1946 г. Совет народных комиссаров преобразуется в Совет Министров, что должно было стать символом нормализации общественной жизни в СССР и стабилизации государственного управления. Как полагают некоторые историки, этот шаг способствовал укреплению международного престижа высших органов исполнительной власти Советского Союза.

Как и после Отечественной войны 1812 г., народ желал перемен к лучшему. В этом смысле период с середины 1945 г. по 1947 г. можно назвать временем надежд. Среди населения союзных республик, особенно в Прибалтике и на Украине, росли ожидания смягчения национальной политики. Некоторые слои интеллигенции рассчитывали на послабления в области контроля над инакомыслием. Среди значительной части крестьянства возникли надежды на роспуск колхозов. Одни говорили о неэффективности колхозной системы, другие — о том, что свою роль она уже сыграла. Были и такие, кто верил, что колхозы распустят под давлением США и Англии.

Возникавшие на этот счет слухи не были такими уж беспочвенными: с одной стороны, разные настроения существовали в руководстве страны, с другой стороны, США и Великобритания действительно предпринимали попытки оказать давление на СССР с целью заставить советское руководство пойти на сближение советской экономической модели с западной. Массовые демократические настроения охватили в послевоенные годы и молодежь. Вместе с тем, характерной чертой всех этих настроений было то, что их осуществление чаще всего было связано с надеждами на власть, лично на Сталина.

Новые веяния коснулись и части руководящих кадров. Группа выросших в годы войны руководителей, объединявшихся вокруг А. А. Жданова, такие как Н. А. Вознесенский, А. А. Кузнецов и М. И. Родионов выступили с несколькими смелыми для того времени идеями. В ходе подготовки плана четвертой пятилетки, проектов новой конституции и новой программы партии они высказались за смягчение экономической политики и политического контроля.

В качестве образца реформаторы брали модель экономики военного времени. По их мнению, необходимо было пойти на некоторый плюрализм собственности, поощрение личной инициативы, усиление рыночных рычагов. В годы войны смягчение мер экономического принуждения, по мнению некоторых историков, способствовало патриотическому единению нации. И теперь политики, сумевшие в годы войны освоить новые методы руководства, стремились сохранить позитивные сдвиги последних лет и в условиях перехода к мирной жизни.

Вместе с тем, уже в первые послевоенные годы обозначился рост консерватизма. Патриотический подъем в обществе заставлял с недоверием относиться к тем, кто не разделял общих настроений. С лета 1946 г. в прессе началась кампания против таких явлений, которые были названы «низкопоклонством перед Западом», «заграничным влиянием», «западным упадничеством», «мелкобуржуазным индивидуализмом», «антирусским партикуляризмом». Начало новой кампании было положено 14 августа 1946 г. постановлением ЦК партии с критикой журналов «Звезда» и «Ленинград».

Одновременно с этим давление началось персонально на поэтессу А. А. Ахматову и сатирика М. М. Зощенко. Постановление ЦК распространяло гонения на кинематографистов, в частности С. М. Эйзенштейна. Некоторое время спустя борьба с «чуждыми проявлениями» началась на музыкальном фронте. В 1947—1948 гг. за приверженность к «формалистскому» и «антинародному» направлению были подвергнуты критике композиторы С. С. Прокофьев, Д. Д. Шостакович, А. И. Хачатурян. Французский историк Н. Верт полагает, что преследования инакомыслящих в эти годы диктовалось голодом 1946 г., необходимостью заставить замолчать интеллигенцию. Эта точка зрения имеет под собой некоторые основания. Однако очень часто политические перемены в эти годы были следствием острого закулисного соперничества в партийном руководстве. Гонения на рядовых приверженцев тех или иных идей, точек зрения, настроений, как правило, были лишь прелюдией громких разоблачений в высших эшелонах власти.