Проблематика и поэтика драмы Чехова «Дядя Ваня»

Тема пропадающей впустую личности, упущенных возможностей, бесплодной красоты, бессмысленно потраченной жизни, слепого служения «идолу» — основная в пьесе. Она продолжает и углубляет идейную составляющую Чехова-писателя.

Каждый из героев пьесы страдает от неспособности или неумения изменить свою жизнь, каждый понимает, что поступает неправильно, но Ничего не может с этим поделать. Разочарование, беспомощность и безысходность — основные настроения произведения. Маленький семейный конфликт перерастает во внутренний конфликт каждого героя с самим собой и не имеет разрешения. В итоге все остается по-прежнему.

В «Дяде Ване» Чехов создает новый тип драмы. До него в центре было столкновение действующих лиц, идей или неразрешимых противоречий. В его произведениях бытовые будни становятся главным и единственным источником драматического конфликта. Все извечные русские вопросы: кто виноват?, что делать? и когда придет настоящий день?, — находят свое идейное воплощение в сюжете пьес Чехова.

Действительно, ничего трагического в жизни героев не происходит, все они — кто в тоске, кто в бессильной злобе, кто в ленивой скуке, кто в праздности. Установившийся порядок жизни сделал их хуже, чем они могли бы быть. Люди опошляются, как доктор Астров, озлобляются, как Войницкий, деградируют, как Серебряков, пребывают в праздности, как Елена Андреевна, посвящают свою жизнь не заслуживающим того людям и при этом терпеливо несут «свой крест» до конца, как Соня. В результате становятся несправедливыми, равнодушными друг к другу, а главное — по отношению к себе. В самом названии пьесы указывается на простоту, повседневность обыкновенность происходящего в жизни героев, их самих. Это излюбленный прием Чехова-художника. Герои этой пьесы, как и других у Чехова, много говорят, думают, спорят. Но это тот спор, в котором не рождается истина. Положение восстановлено, но это оставляет отпечаток трагичности, потому что вместе с этим навсегда уходит из жизни этих людей надежда на лучшую осмысленную жизнь. Упоминание этой чистой светлой и изящной жизни, о которой тоскуют герои — некий идеал, которого не знает и сам автор. Он только дает понять, что те, кто честно трудится и живет жизнью простого человека, заслуживают иной доли.И здесь с особой пронзительностью звучит чеховская мечта о той жизни, когда и в человеке, и в его жизни будет все прекрасно.

В пьесе показано и крушение либеральных иллюзий, и надежд русских интеллигентов 80-х годов.

В "Дяде Ване" Чехову понадобился "открытый финал" - жизнь наша не кончена, она продолжается. "Что же делать, — говорит Соня, только что простившаяся с мечтой о счастье, — надо жить. Мы, дядя Ваня, будем жить..." Щелкают привычно счеты. За окном стучит колотушкой сторож. Действие тихо сходит на нет. И снова возникает чеховский мотив терпеливого ожидания — не столько покорности своей судьбе, сколько самоотверженной стойкости, ожидания будущего милосердия, обращения к вечности: "Мы отдохнем... мы увидим всё небо в алмазах..."

Пьеса Чехова «Три сестры»: проблематика, специфика драматургической поэтики.

Три сестры» — пьеса о счастье, недостижимом, далёком, об ожидании счастья, которым живут герои. О тщетных мечтах, иллюзиях, в которых проходит вся жизнь, о будущем, которое так и не наступает, а вместо него продолжается настоящее, безрадостное и лишённое надежд. В центре внимания пьесы оказываются три сестры Прозоровы: Ольга, Маша и Ирина. Три героини с разными характерами, привычками, но все они одинаково воспитаны, образованны. Их жизнь — ожидание перемен, одна-единственная мечта: “В Москву!” Но ничего не меняется. Все они стремятся к счастью, для каждой из них счастье свое, но найдя его, они уже не считают это истинным счастьем. В этом и заключается проблема пьесы, поиски истинного счастья, но есть ли оно, вот в чем вся проблема.

Поэтика.

Время действия — время жизни сестер — показано Чеховым в разрывах: в «клочках», «отрывках», «случайностях». Весенний полдень первого акта; зимние сумерки второго; летняя ночь, озаренная отблесками бушующего в городе пожара; и снова день, но уже осенний, прощальный — в четвертом действии. Сестрам дано острое чувство текучести жизни, идущей мимо или, проживаемой «начерно».

Место действия — дом сестер Прозоровых, пространство жизни, полное любви, нежности, душевной близости, надежд, тоски и нервного беспокойства. Дом возникает в пьесе как пространство культуры, жизни духа. Это пространство хрупко, проницаемо и беззащитно под напором торжествующей в лице Наташи провинциальной пошлости.

Но конец пьесы остается открытым: может быть, после всех потерь и разочарований сестры Прозоровы найдут в себе нравственные силы начать новую жизнь, соответствующую их идеалам и мечтам.

В пьесе сильна реалистическая символика. Символ жизни сестер-мечтательниц — дом. В доме появляется змея в образе Наташи и постепенно отравляет и разрушает жизнь обитателей. Пьеса заканчивается торжеством мещанства.Символично показан пожар: сгорает жизнь трех сестер, погибает их надежда на переезд в Москву

Особенности конфликта нет острых конфликтов, столкновений, борьбы. Кажется, что в них ничего не происходит. Эпизоды заполнены обыденными, даже не связанными друг с другом разговорами, мелочами быта, незначительными подробностями. Пьесы строятся не на противопоставлении, а на единстве, общности всех персонажей — единстве перед общей неустроенностью жизни.

В пьесе отсутствует сквозное действие и главный герой. Но пьеса при этом не рассыпается на отдельные эпизоды, не теряет своей целостности. Судьбы героев перекликаются и объединяются в общем «оркестровом» звучании. Характеры персонажей не резко очерчены (в отличие от классической драмы), а размыты, неопределенны; они исключают деление на «положительных» и «отрицательных». Многое Чехов оставляет воображению читателя, давая в тексте лишь основные ориентиры. Персонажи в драмах Чехова лишены взаимопонимания. Это выражается в диалогах: герои слушают, но не слышат друг друга.

В пьесах Чехова авторская позиция не проявляется открыто и отчетливо, она заложена в произведениях и выводится из их содержания.