Ошибка и ее значение для уголовной ответственности

1. Уголовное право основано на принципе виновной ответственности лица за совершенное им деяние. Вина предполагает правильное адекватное отражение в сознании субъекта как фактических, так и юридических признаков преступления. Однако в жизни встречаются случаи, когда лицо, совершая конкретное деяние, ошибается в его фактических признаках: в характере объекта или предмета, последствий, причинной связи либо неправильно оценивает его правовую природу, юридические свойства. В этих случаях в сознании лица складывается неправильное представление об объективной действительности. Это может быть вызвано различными объективными и субъективными условиями, при которых совершается деяние, и по-разному влиять на решение вопроса о вине лица и его уголовной ответственности.

УК не содержит специальных норм об ошибке. Понятие ошибки, ее виды и значение определяются наукой уголовного права и практикой на основе анализа таких понятий, как субъективная сторона, вина, умысел, неосторожность, «случай» («казус»).

Под ошибкой в уголовном праве понимается неправильное представление лица о юридических свойствах или фактических признаках совершаемого им деяния.

В зависимости от содержания тех обстоятельств, которые неправильно воспринимаются субъектом, различают два вида ошибки: юридическую и фактическую.

2. Юридическая ошибка заключается в неправильном представлении лица о юридических свойствах содеянного, его правовой характеристике. Именно поэтому юридическую ошибку иногда еще называют ошибкой в праве. Следовательно, при юридической ошибке лицо может заблуждаться в преступности или непреступности совершаемого им деяния, его квалификации, виде или размере наказания, предусмотренного законом за это деяние. Соответственно юридическая ошибка подразделяется на три вида: а) ошибка в преступности деяния; б) ошибка в квалификации преступления; в) ошибка в характере наказания.

Ошибка в п р е с т у и н о с т и, в свою очередь, может быть двоякого рода: она может заключаться в том, что лицо считает свое деяние преступлением, а в действительности закон его таковым не признает; или может быть противоположное заблуждение — деяние по закону является преступлением, а лицо считает, что оно непреступно.

В первом случае имеет место так называемое мнимое преступление, существующее только в воображении лица. Поскольку обязательным признаком преступления является его уголовная противоправность, ошибочное представление о преступности деяния исключает вину и уголовную ответственность. Так, не подлежит уголовной ответственности лицо, присвоившее найденное им имущество другого гражданина и считающее это преступлением, поскольку в УК такое деяние в качестве преступления не предусмотрено.

Во втором случае, когда деяние по закону признается преступлением, а лицо считает его правомерным, непреступным, вина и уголовная ответственность в принципе не исключаются. Это прежде всего вытекает из содержания вины, ее форм: законодатель не включает в их характеристику такой признак, как осознание лицом уголовной противоправности деяния.

Кроме того, преступность и наказуемость деяния определяются законом, действовавшим во время совершения преступления (ст. 6 УК) независимо от знания или незнания его гражданами. В соответствии со ст. 68 Конституции Украины «незнание закона не освобождает от юридической ответственности». Правовым обоснованием этого является предусмотренный Конституцией Украины порядок опубликования и вступления закона в силу. Так, ст. 57 Конституции Украины гласит: «Законы и иные нормативные акты, определяющие права и обязанности граждан, должны быть доведены до сведения населения в порядке, установленном законом». Из этого следует, что если этот порядок был соблюден, то действует презумпция знания закона всеми гражданами, поэтому ошибка субъекта по общему правилу не исключает вины и уголовной ответственности. Например, лицо остановившее стоп-краном железнодорожный состав для того, чтобы выйти в нужном ему месте, несет за это уголовную ответственность, ибо такое деяние, повлекшее нарушение нормального движения поездов, предусмотрено в ст. 217 УК как преступление.

Лишь в тех случаях, когда предусмотренный Конституцией Украины порядок опубликования и вступления закона в силу не был соблюден либо лицо вследствие конкретных обстоятельств не имело реальной возможности ознакомиться с законом (например, находилось с экспедицией в отдаленной местности) и, следовательно, не могло знать о преступности деяния, уголовная ответственность может быть исключена.

Ошибка в квалификации преступления также по существу отражает незнание или недостаточную осведомленность лица о действующем уголовном законе. Например, совершая открытое без насилия похищение чужого имущества, лицо считает, что такое деяние будет квалифицироваться по ст. 140 УК как кража, тогда как оно подпадает под признаки ст. 141 У К и является грабежом. Здесь лицо правильно осознает общественную опасность совершаемого, знает о запрещенное™ его уголовным законом, но ошибается в правильной квалификации и поэтому должно нести ответственность в соответствии с законом, т.е. по ст. 141 УК.

Таково же решение вопроса и при наличии о ш и б к и в характере наказания, т.е. неправильном представлении лица о виде и размере наказания, грозящего ему но закону за совершенное преступление.

Таким образом, изложенное позволяет сделать общий вывод о том, что ошибка лица в юридических признаках по существу отражает незнание лицом уголовного закона и по общему правилу не исключает уголовной ответственности.

3. Фактическая ошибка — это неправильное представление лица о фактических объективных признаках совершенного им деяния. При фактической ошибке лицо правильно оценивает юридическую, правовую характеристику определенного деяния как конкретного преступления, однако ошибается в его фактических признаках.

В зависимости от того, в содержании каких именно объективных признаков ошибается лицо, различают следующие виды фактической ошибки: а) ошибку в объекте; б) ошибку в характере деяния (действия или бездействия); в) ошибку в причинной связи; г) ошибку в личности потерпевшего.

Ошибка в объекте заключается в неправильном представлении лица о характере тех общественных отношений, на которые посягает его деяние. Лицо направляет свое деяние на причинение вреда одному объекту, но в силу его ошибки вред фактически причиняется другому объекту. Типичным примером такой ошибки может служить случай, когда лицо похищает в трамвае у потерпевшей сумочку, считая, что в ней находятся деньги или иные ценности, принадлежащие ей. Здесь четко определяется направленность действия на причинение вреда отношениям индивидуальной собственности. Однако оказывается, что потерпевшая была продавцом киоска и в сумке везла сдавать в кассу деньги, принадлежащие государственной организации. Таким образом, фактически вред был причинен отношениям государственной собственности.

Поскольку объект является тем элементом состава, который прежде всего определяет характер общественной опасности и его правильную квалификацию, неверное представление лица об объекте влияет на его вину и ответственность. В нашем примере лицо не осознавало, что его деянием причиняется вред государственной собственности, ошибочно полагая, что причиняет вред индивидуальной собственности, поэтому оно может отвечать лишь по направленности умысла, т.е. за кражу индивидуального имущества. Однако поскольку фактически ущерб предполагаемому объекту не был причинен, ответственность должна наступать за покушение на это преступление. В приведенном примере — за покушение на кражу индивидуального имущества граждан.

Ошибка в характере деяния может быть двоякого рода. Во-первых, она может выражаться в заблуждении лица о наличии в его действии или бездействии фактических признаков, образующих объективную сторону конкретного состава преступления; во-вторых — в заблуждении об отсутствии в его деянии таких признаков. В первом случае субъект, совершая определенное деяние (действие или бездействие), считает, что оно представляет собой фактический признак объективной стороны конкретного состава преступления, тогда как в действительности этого нет. Так, мать новорожденного ребенка, желая избавиться от него, бросает ребенка в контейнер для мусора, считая, что лишает его жизни, однако выясняется, что ребенок родился мертвым. Такая ошибка не исключает умысел и ответственность. Но поскольку лицо ошибается и последствия не наступают по обстоятельствам, не зависящим от его воли, ответственность наступает за покушение на преступление. В приведенном примере мать новорожденного ребенка должна отвечать за покушение на убийство.

Во втором случае — при ошибочном представлении лица об отсутствии в деянии фактических признаков, образующих объективную сторону конкретного состава преступления, — умысел на совершение преступления отсутствует. Ответственность возможна лишь за неосторожное преступление, если совершение такого деяния по неосторожности предусмотрено уголовным законом и если будет установлено, что лицо должно было и могло предвидеть ошибочность своего вывода об отсутствии в его деянии признаков объективной стороны. Так, за неосторожное убийство должна отвечать мать новорожденного ребенка, которая, считая, что ребенок родился мертвым, и не желая огласки, закапывает его. Фактически же оказывается, что ребенок родился живым, а смерть его наступила от действий матери. Считая ребенка мертвым, виновная не предвидела возможности наступления смерти от ее действий, но должна была и могла предвидеть такую возможность.

Ошибка в развитии причинной связи заключается в неправильном представлении лица о действительном развитии причинной связи между совершенным деянием и наступившими общественно опасными последствиями. Для решения вопроса о вине лица правильная оценка им причинной связи имеет сущесгвенное значение, ибо причинная связь является обязательным признаком объективной стороны преступлений с материальным составом. При этом следует учитывать, что уголовное право не требует, чтобы лицом осознавалась причинная связь во всех деталях и особенностях. Требуется только, чтобы лицо осознавало развитие причинной связи в общих чертах. Поэтому заблуждение лица именно в этих общих чертах влияет на форму вины и ответственность, тогда как ошибка в деталях такого влияния не оказывает. Например, если лицо, желая убить человека, стреляет в область грудной клетки и полагает, что смерть наступит от ранения сердца, а в действительности потерпевший умер от сильной кровопоте-ри в результате ранения артерии, то такое несоответствие предполагаемого и действительного развития причинной связи не исключает умысла на убийство и ответственность наступает именно за умышленное убийство, ибо виновный не ошибался в общих закономерностях наступления смерти от ранения жизненно важных органов. Ошибка в причинной связи исключает ответственность лица за наступившее преступное последствие, если имеется существенное расхождение между предполагаемым и фактическим развитием причинной связи. Так, если виновный дал потерпевшему яд с целью убийства, а потерпевший, выйдя из дома, попал под машину и погиб, то виновный должен отвечать только за покушение на убийство, ибо смерть потерпевшего не находилась в причинной связи с дачей яда: действительное развитие причинной связи существенно разошлось с тем, как его представлял виновный.

Фактическая ошибка в личности потерпевшего заключается в причинении вреда одному человеку, ошибочно принятому за другого. Виновный, желая убить С., убивает В., ошибочно принятого за С. Такая ошибка не может влиять на форму вины и ответственность, ибо жизнь любого человеках (а именно жизнь здесь является объектом) одинаково охраняется уголовным законом. Виновный же в этой ситуации не ошибался в том, что посягает на жизнь человека. Следовательно, его ответственность и должна наступать за умышленное убийство.

Ошибку в личности потерпевшего необходимо отличать от неко-то'рых случаев ошибки в объекте, внешне сходных с ошибкой в личности. Так, лицо, желая отомстить судье, вынесшему решение не в его интересах, поджидает его вечером на улице и наносит тяжкие телесные повреждения. Однако оказывается, что он ошибся и принял за судью другого человека. В этом случае хотя вред и причинен другому человеку, но ошибка была не в личности, а в объекте, поскольку виновный направлял свои действия на причинение вреда нормальной деятельности правосудия. Вопрос о его вине и ответственности здесь должен решаться по правилам ошибки в объекте.

От ошибки в личности потерпевшего необходимо отличать также случаи отклонения действия или удара, которые внешне похожи на данную ошибку, но не являются ею. При отклонении действия субъект направляет свои действия на причинение вреда одному лицу, но по обстоятельствам, от него не зависящим (а не в силу его ошибки), вред причиняется другому лицу. Например, субъект, видя вышедшего на крыльцо В. и желая его убить, стреляет в него, но в это время-на крыльцо из дома выходит жена В., в которую и попадает нуля. При отклонении действия, в отличие от ошибки в личности потерпевшего, ответственность должна наступать, во-первых, по направленности умысла (в нашем случае — за покушение на умышленное убийство), и, во-вторых — за лишение жизни другого лица с косвенным умыслом или по неосторожности в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Так. если в приведенном примере виновный не предвидел, но должен был и мог предвидеть возможность лишения жизни жены В., то он должен отвечать за неосторожное убийство.

Если же лицо не предвидело и не должно было или не могло предвидеть отклонение действия и причинение смерти другому лицу («казус»), то ответственность виновного за этот вред исключается.