Диалог человека с природой

Вся жизнь построена на Жертве.

Наша пища - это жертва природы. Едим ли мы убитые тела животных, собранные овощи и фрукты - мы принимаем жертву. Жить, не осознавая этого, принимать жертву, не отдавая себя, - значит, еще не стать сознанием природы, не выполнять свое призвание.

Усилия цивилизованных обществ сохранить природу для своего благополучия и потребления не дадут плода, пока человек не вступит в диалог с природой не в переносном, а буквальном смысле.

Мы говорим о диалоге как субъект-субъектном общении. Из этого следует, что общение с природой - это не "подышать воздухом", "насладиться покоем", "забыться в глуши лесной"... Такое - далеко не худшее - отношение к природе все-таки превращает ее в средство и фон для человека, в нем нет полноты общения, нет диалога. Пожалуй, больше реального общения в трудовом отношении к природе, когда мы вскапываем участок земли для посадки или ухаживаем за деревьями сада: мы взаимодействуем с природой, помогаем ее плодоношению, относимся к ней как рождающей, а значит - живой. Даже потребительское ожидание урожая заставляет прислушиваться, приглядываться к природе, узнавать ее нрав - ведь урожай зависит от погоды, солнца и дождя, удобренности земли.

Наши предки-язычники обращались к Матери-земле, прося об урожае, благодарили ее песнями, плясками и хороводами за щедрые дары. Праздники христианской Церкви тесно связаны с жизнью природы, ее циклами. Христиане молятся Царице Небесной и святым, совершают молебны об урожае, ниспослании дождя и благоприятной погоды, о сохранении скота.

В житиях святых рассказывается о людях, посвятивших себя служению Богу, людям и всему сущему во Вселенной. Победив зло в собственной душе, очищая свою природу, они изливают любовь не только на людей, но и на всякое живое существо. Эта любовь влечет к себе и диких зверей; таков образ преподобного Серафима: он жил в лесной глуши, и в гости к нему приходил медведь за лаской и угощением.

Духовная высота человека и нравственная чистота открывают ему таинственный язык природы и приводят к общению с ней. Ведь природа живет в согласии с законами бытия, не нарушая их. Только у человека есть свободная воля, которую он может использовать как для добра, так и для зла, греха⁴, нарушающего закономерный строй, гармонию бытия. Зло отражается на жизни природы; она страдает от жестокости, неразумности и своеволия человека. Страдает и природа самого человека, униженная и оскверненная.

Живя вопреки своему духовному призванию, подчиняясь неочеловеченным, не преображенным телесным влечениям, поддавшись массовому соблазну "раскрепощения" инстинктов, современный человек вредит природе как окружающей его, так и своей собственной. Призвание человека - быть сознанием природы. Сознание должно быть господином тела.

Власть человека над природой - это господство любви и разума. Вспомним, как рассказано в Библии об изначальном назначении человека: "Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел /их/ к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей" (Быт. 2, 19). Обратим внимание на то, что не "название, а "имя" давал человек в Едеме "всякой душе живой". Название можно дать безликой вещи, а имя дается только лицу, субъекту, с которым вступают в диалог. Более того, имя выражает сокровенную суть его носителя, его неповторимую индивидуальность. Значит, человеку до грехопадения было даровано постигать сущность, уникальность всех живых существ; такое познание возможно лишь в диалогическом обращении к каждому как к лицу, субъекту общения. Таково призвание человека согласно Библии.

О взаимоотношениях человека с природой говорят памятники культуры всех времен и народов. Трудно вспомнить народную сказку, в которой не участвуют природные существа: они помогают добрым, мешают злым персонажам, совершают работу, непосильную самому герою сказки. В содружестве с силами природы человек творит чудеса.

Но велико различие между дохристианским, "языческим" и библейским отношением к природе. Поклонение могущественным силам природы, обожествление природных стихий и животных - не отвечает назначению, месту человека во Вселенной. Собеседник в диалоге не может быть кумиром. В Библии говорится об иной иерархии отношений: человек не раб природы, он - возделыватель и хранитель сада Едемского (Быт. 2, 15). Это господство служения. Но служение это - Творцу и Его творению. Служение невозможно без послушания. Знаменательно, что грехопадение Адама и Евы произошло в нарушении их отношения с Богом через своевластный поступок, связанный с древом познания. Своевольное, непослушное Богу отношение к природе становится гибельным для человека.

Мы живем уже на краю гибели, именуемой "экологической катастрофой". Языческое идолопоклонство силам природы сменилось жестоким насилием, паразитическим потребительством цивилизованного человека, утратившего живую связь с природой, разучившегося понимать ее. Природа превратилась в безликий объект. Сама жизнь у вопрошающего о ней ученого стала отвечать не на вопрос "кто?", а на вопрос "что?" Омертвление мысли о жизни стало смертоносной силой науки, порождающей оружие уничтожения жизни, создающей блага цивилизации, обернувшиеся бедствиями Чернобыля.

После того как гром уже не однажды грянул, интеллект человека устремился к спасению природы как "среды выживания". Но эти усилия исправить содеянное идут в той же логике, которая привела человека к злодеяниям: природой управляют, манипулируют как неодушевленной вещью. К природе не обращаются, не спрашивают, что ей надо.

Красная книга. Список жертв природы. Уходящие с лица Земли прекрасные творения Жизни: цветы, птицы, животные... Глядя на эти жертвы - итог легкомысленного и жестокого потребительства, человек наконец осознает свою вину перед природой, взрастившей его. Любовь к природе пробуждается подобно тому, как потребительское отношение к матери сменяется чувством раскаяния, заботы и ответственности, когда она изнемогает от болезни. Только бы не опоздать...

Среди европейских мыслителей нашего века большой известностью пользуется учение "благоговения перед жизнью" Альберта Швейцера, жизнь которого - служение людям и природе. Он непосредственно переживал волю к жизни каждого существа как свою собственную: "Одна жизнь утверждает себя за счет другой, одна разрушает другую... Во мне же воля к жизни приобрела знание о другой воле к жизни. В ней воплотилось стремление слиться воедино с самой собой и стать универсальной". В этом переживании единения со всем сущим он обретал духовную радость, которая хранит "от прозябания в пустоте жизни", поднимает над жизненными невзгодами и страданиями. Но это требует от человека духовной активности, борьбы со злом в себе, за "свободу от самого себя": "Я испытываю страх перед тем, что из-за неверности по отношению к самому себе могу ранить отравленным копьем мою волю к жизни".

Такое мироощущение неизбежно противоречиво. Переживая волю к жизни каждого существа как свою, человек не может существовать, не принимая жертвы природы: не поглощая воду и воздух, не пользуясь теплом и светом, не питаясь существами природы. Таково устроение жизни: более организованные существа живут, питаясь низшими. Это - закон иерархии. Учение А. Швейцера о воле к жизни необходимо дополнить волей к жертвенности. Жертва - в основе нашей жизни, она ее закон. Вслед за осознанием, что природа - живое существо, приходит осознание того, что, питаясь телом природы, мы вправе принимать эту жертву, если сами жертвуем собой, отдаем себя служению Богу и людям. Только такая жизнь делает человека гражданином Вселенной, приобщает к Вечности. Развивая мысли Швейцера, хочется добавить, что чем сильнее чувство благоговения перед жизнью, тем острее и глубже должно быть переживание вины и покаяние. С этим нужно жить, чтобы быть в единстве и согласии со всем сущим.

Духовная высота и нравственная чистота человека открывают ему таинственный язык природы. Найти с природой общий язык - особая задача человека. С себе подобными вступить в диалог легче. Ведь природа говорит иным языком, и постигают его немногие, но призван к этому каждый.

В "Слове о полку Игореве" природа является действующим лицом. Вот как пишет об этом Д.С. Лихачев: "Она сочувствует русским, стремится предупредить их об опасности, помогает Игорю в его бегстве из плена; у нее ищет сочувствия и помощи Ярославна. Когда Игорь двинулся в свой несчастный поход, свет солнца померк; ночь, "стонущая грозою", стремится остановить Игоря на его гибельном пути. Даже степные звери и птицы предчувствуют поражение русских. Вместе с половцами надвигаются от моря на войско Игоря синие тучи. Битва с половцами переносится и в природу, приобретая черты борьбы силы зла с силой добра во всей природе. Трава и деревья отзываются на поражение русских: трава никнет, деревья от горя преклоняются до земли или роняют листву". В этом соучастии природы силам добра знаменательна предсказующая роль природы: она дает "знамения", знаки, говорящие человеку о том, что его ожидает. Природа говорит человеку своим языком образов-символов. И эти указания сбываются. Велика печаль природы о поражении Игоря, не послушавшего ее голоса.

В наше время "Слово о полку Игореве" звучит как предупреждение всему человечеству об угрозе его поражения в борьбе с силами зла, если не обратится оно к своей матери-природе, не прислушается к ее голосу.

Не предупреждают ли нас стихийные бедствия - землетрясения, наводнения, засухи, неурожаи - о последствиях духовного бесплодия, вражды и кровопролитий? Не отражает ли природа состояние человека?

Во время засухи и неурожая русские люди издавна молились пророку Божию Илии, каясь в оскудении веры, ожесточении сердца нечистотой мыслей и чувств. В молитве пророку Илии во время бездождия есть удивительные слова, выражающие глубину понимания связи природы с состоянием души человека: "Исповедуем, яко и мы, якоже древний Исраиль, отступихом от Господа Бога нашего, аще не верою, то безза-коньми нашими, и аще не поклоняемся Ваалу и другим мерзким идолом, но раболепствуем страстем и похотем нашим, служаще идолу чревоугодия и сластолюбия, идолу гордости и тщеславия, и вслед ходим богопротивным иноплеменным обычаем и погибельному духу времене. Исповедуем, яко сего ради заключися небо и сотворися яко медяно, яко заключися сердце наше от милосердия истинныя любви ко ближнему; сего ради отверде земля и соделася бесплодна, яко не приносим Господу нашему плодов добрых дел; сего ради несть дождя и росы, яко не имамы слез умиления и животворные росы Бого-мыслия; сего ради увяде злак и трава сельная, яко изсше в нас всякое благое чувство; сего ради омрачися воздух, яко ум наш омрачися помышленьми и сердце наше осквернися беззаконными похотеньми".

Пророк Илия жил в IX в. до Рождества Христова. Он гневно обличал израильского царя Ахава за отступление от веры в истинного Бога и поклонение идолу Ваалу, возвестив ему, что за это в наказание его и всего его царства три с половиной года не будет в стране дождя и наступит великий голод. По его молитве так и было. Он явил израильскому народу знамения и чудеса, показавшие бессилие идолопоклонников-жрецов перед истинной верой: по молитве пророка Божия огонь сошел с неба и воспламенил принесенную им жертву, троекратно политую водой. Идольская же жертва не возгорелась. Люди поверили пророку Илии, проповедовавшему им Единого Бога, и раскаялись в своем заблуждении. И тогда по молитве пророка Божия животворный дождь оросил землю. Святому покоряются стихии - и огонь, и вода, и воздух: он "свирепые волны морские и страшные бури утишает, громами и молниями по воле Божией управляет", "тлетворные ветры и смертоносные язвы, поражающие людей и скот, укрощает".

Пророка Илию в молитвах величают "предтечей второго пришествия Христова", ожидая его явления на земле в конце времен для утверждения людей в вере в Бога и обличения Антихриста.

Иконописцы изображают пророка Илию возносящимся на небо на огненной колеснице. Пламенная вера в Бога возвращает человека в его первоначальное достоинство: до грехопадения Адам был бессмертен.

Святые земли нашей скорбят и молятся за народ и землю русскую, подобно тому, как скорбел за народ свой пророк Илия: "Зело скорбел еси, пророче, яко оставиша завет Его сынове Из-раилевы, алтари Его раскопаша и пророки избиша. Господь же во утешение Свое возвести тебя, яко не весь Израиль отступи от Него, но имать седмь тысящь сокровенных рабов Своих, иже не преклониша колена своя Ваалу". Разрушены храмы, осквернены алтари, замучены праведники на земле русской. И не миновать нам стихийных бедствий и тяжких испытаний, пока народ наш не перестанет поклоняться "мерзким идолам", "раболепствуя страстям и похотям", служа идолу "чревоугодия и сластолюбия", "идолу гордости и тщеславия", подражая "богопротивным иноплеменным обычаям и погибельному духу времени". Но не весь народ отступил от Бога, и пока есть на земле нашей праведники, будет жить отечество наше, общий наш дом.

¹ Если символом психоаналитического понимания "глубинности" человека является айсберг, открывающий взору лишь свою вершину, то в предполагаемом подходе человек символизируется горой, вершина которой недосягаема для физического зрения.

² Диалогическое общение происходит на смысловом уровне. Следовательно, оно выражается языком и логикой смыслов. Таким языком может быть лишь язык символов, язык искусства, в котором возможно единство образа и смысла.

³ Работа в этом направлении велась мною совместно с консультантом О.Е. Панасюк.

⁴ П.А. Флоренский раскрывает смысл слова "грех" как "огрех", "ошибка", подобно тому как слово "блуд" связано с "заблуждением". (См.: Флоренский П. А. Столп и утверждение истины. Опыт православной традиции. - М., 1914.)

Заключение

 

В бедствиях, постигших нашу страну, мы, подобно героям греческой трагедии, ищем виновников не в себе, а вовне: в культе личности, в коммунистической идеологии... Но каждый из нас неотделим от своей страны и ее истории и ответствен за нее, в каком бы стане он ни находился.

Идеалы братства, общины, соборности издавна были близки русскому народу. Общинный образ жизни культивировался в монастырях на протяжении всей уже более чем тысячелетней истории христианства на Руси. Но всеобщее братство возможно лишь там, где есть любовь к Богу как Отцу всех. Вот как сказано о жизни первых христиан в "Деяниях святых Апостолов": "У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее" (Деян. 4, 32). Свобода от личной собственности - это духовный подвиг "бессребренничества", высоко почитавшийся на Руси. Но этот идеал духовной жизни не был принудительным требованием.

После Октябрьской революции человек был насильственно лишен и свободы совести, и свободы собственности. У народа были отняты церкви, монастыри и свобода вероисповедания. Религия была подменена суррогатом коммунистической идеологии, долгое время паразитировавшей на жертвенности и терпении народа, его вере в добро и справедливость. Духовная жизнь не прекратилась; история советского государства, особенно в годы Великой Отечественной войны, богата подвигами людей, достойных вечной памяти. В условиях репрессий героически служили правде и красоте творцы науки и искусства. Но сегодня мы ощущаем упадок творческих сил.

Бездуховный материализм обернулся материальной нищетой, в которой мы оказались. Но как бы нам снова не впасть в новую разновидность того же материализма - уже не прикрытого. Правда, откровенное накопительство имеет преимущество: не прикрываясь высокими мотивами, оно ставит человека перед ясным выбором. Это о нем сказал Иисус Христос в Нагорной проповеди: "Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне" (Мф. 6, 25). Выбор необходим, так как господствовать и душе человека может лишь один хозяин: об этом говорит и закон доминанты. Средства существования, превратившись в самоцель, рано или поздно приводят к краху; в иерархии ценностей средства должны занимать свое, подобающее им подчиненное место, не подменяя собой цель и смысл жизни человека и общества. Когда этот порядок нарушается, человеку грозит непорядочность, а общественной системе - распад.

У каждого человека свой неповторимый жизненный путь. Подражать в жизни и творчестве другому, пусть очень хорошему и преуспевающему человеку, - значит изменить своему призванию и стать неудачником. То же относится к жизни государства. И в его развитии, помимо наличного, есть невидимый духовный план: Промысел. В него следует вглядываться, чтобы не впасть в социальный произвол, а следовать логике своего исторического пути.

Сегодня мы переживаем время трудных испытаний, и от духовного состояния человека зависит то, как мы их выдержим.

Приложение

 

Краткое содержание факультативного курса "Диалог и духовное становление личности" для студентов психологических факультетов университетов и педагогических институтов