Виды криминалистической идентификации и ее соотношение с уголовно-процессуальным доказыванием

Таким образом, установление лиц или предметов, связанных с расследуемым событием по их следам или иным отображениям является одной из самых актуальных задач в уголовном деле. И эффективном средством решения этой задачи как раз и является идентификация.

Как я вам ранее говорил, отождествление - это средство установления объекта, связанного с расследуемым событием. Так вот, если в результате отождествления такой объект не устанавливается, задачи доказывания нельзя считать разрешенными.

В качестве примера можно привести случай отрицательного решения или установление группового отождествления, когда мы можем установить некий общий признак какого-либо объекта и не можем установить наличие индивидуального, определенного, конкретного объекта.

С точки зрения технической, как положительные, так и отрицательные результаты равноценны. Юридическое же значение этих результатов различно. Положительный результат подтверждает версию о том, что отображение вызвано данным объектом, а отрицательной опровергает и требует выдвижения новых версий и, как правило, соответственной их проверки.

Недостаточны для расследования также случаи группового отождествления. В этих случаях нужно иметь в виду, что групповое отождествление в тех случаях, когда оно должно было бы закончиться установлением индивидуального тождества, а закончилось установлением групповой принадлежности. В этой ситуации требуется опять же построение новых следственных версий и дальнейший процесс работы над выявлением доказательств.

Задача доказывания с использованием идентификации состоит в установлении единичного материального объекта и его связи с расследуемым событием. Так вот, единичный объект, установленный путем идентификации, только тогда способствует выявлению фактических обстоятельств расследуемого события, когда раскрыта его связь с этим событием, выяснено его отношение к преступлению.

Идентифицированный объект, взятый изолированно, вне связи, не может способствовать исследованию этого события. Например, в ходе осмотра места происшествия обнаружены отпечатки пальцев рук того или иного человека. В ваше поле зрения попадает этот человек, вы осуществляете его дактилоскопирование, производите экспертизу дактилоскопическую и устанавливаете, что отпечатки пальцев рук этого человека и отпечатки пальцев, изъятые с места происшествия, идентичны. На лицо техническая часть идентификации, закончившаяся положительным результатом. Однако этого совершенно недостаточно для того, чтобы сделать вывод о том, что данное преступление совершено этим человеком, поскольку отпечатки пальцев рук на месте происшествия могли быть оставлены этим человеком как до совершения преступления, так и после совершения преступления, и не находиться в связи с этим событием.

Вторая задача выходит за рамки идентификации, технической стороны, и составляет предмет самостоятельной проблемы – процессуального доказывания с использованием идентификации. Таким образом, если связь идентифицируемого объекта с расследуемым событием установить нельзя, то техническая идентификация теряет свое юридическое значение. Поэтому идентификация всегда, во всех случаях должна сочетаться с квалифицированной юридической оценкой связи единичных объектов с расследуемым событием.

Сказанное указывает на то, что в процессе доказывания необходимо различать:

а) задачу идентификации, состоящую в разрешении вопроса о тождестве материальных объектов по их следам,

б) задачу установления материального объекта и раскрытия его связи с расследуемым событием на основании проведенной идентификации.

Седова – к\и – метод доказывания. Обычно доказывает пространственно-временную связь (Петров был в этом месте), а причинно-следственную еще не доказывает, но если доказывается, что пуля в теле из такого-то пистолета, то доказывает факт совершения преступления.

Концепция Седовой. Криминалистическая идентификация - это та, которая в одном акте идентификации решает цель установления однозначной связи выделенного объекта с событием преступления.

 

Учение о криминалистических версиях (понятие, классификация, основные дискуссионные вопросы).

В криминалистической литературе вы найдете много определений следственной версии, но отражая различное содержание этого емкого понятия, если обобщить все эти определения, то можно отметить следующее. Наиболее важными в следственной версии являются три основных положения:

1. Следственные версии носят предположительный характер знания, содержащегося в них.

2. В основе этого предположительного знания всегда находятся фактические данные.

3. Предположительное знание всегда направлено на выяснение еще неизвестных или недостоверных обстоятельств, имеющих существенное юридическое значение.

Отсюда вывод, что следственная версия не служит основанием для формулирования окончательных выводов о событиях и преступлениях, поскольку она представляет собой предположительное значение и сообразно этому в обязательном порядке должна быть подвергнута проверке. В обоснование данного предположения обязательно кладутся реально существующие обстоятельства, факты, а не какие-то домыслы, предположения, умозаключения, ни на чем не основанные.

По своей гносеологической (познавательной) природе следственные версии представляют собой разновидность гипотезы. Но если следственные версии выдвигаются по поводу юридически важных обстоятельств в процессе расследуемого преступления, то гипотезы выдвигаются по поводу каких-то крупных событий общественной жизни, явлений природы и т.д. Отсюда если кто-то хочет усмотреть различие, то оно может быть обнаружено только лишь по сфере применения и по содержанию предположений. С логической же точки зрения между гипотезой и следственной версией никакой разницы не существует.

При этом нужно иметь в виду, что сами умственные процессы, связанные с формированием следственных версий, по своему объему конечно же значительно шире, поскольку здесь не просто использование логических методов познания, но и психология, здесь и душевные явления, и всё это присутствует. Поэтому естественно, что следственная версия – это только часть всех этих процессов.

Следственные версии в процессе расследования преступления имеют важное познавательное значение, поскольку вся деятельность следователя в процессе расследования преступления направлена на выяснение и установление важных обстоятельств. С помощью следственных версий как раз эта цель и достигается. Особенность познания в расследовании преступлений, в частности при построении следственных версий, состоит в том, что как весь процесс познания, так и сами следственные версии носят ретроспективный характер.

Классификация следственных версий. Если в ходе предварительного расследования версии можно разделить на следственные, по субъекту, скажем, можно версии защитника, можно версии эксперта, версии обвиняемого, версии подозреваемого (они тоже строят свои версии), тут, казалось бы, ничего особенного нет, всё понятно. Но любые предположения любых участников предварительного расследования не станут следственными версиями до той поры, пока следователь не примет их к своему осмыслению. И это может нанести серьезный ущерб всесторонности, полноте и эффективности расследования. От того, будут ли взяты следователем для проверки те или следственные версии, зависит выполнение предписаний уголовно-процессуального права.

Версии также классифицируются на общие и частные, как говорится в учебнике. Но мне представляется, что их нужно на три вида классифицировать: на общие версии, по объему заключенных в них знаний, по юридической значимости. По объему – на общие и частные, а по юридической значимости они классифицируются на общие версии по отдельным сторонам состава преступления и частные версии.

Почему недостаточно, на мой взгляд, два критерия на общие частные? Потому что если мы будем игнорировать такую характеристику, как отдельные стороны состава преступления, то мы можем упустить крайне существенные моменты в познании происшедшего события, поскольку общая версия – это некая оценка события в целом, в то время как элементы состава преступления могут не совпадать.

Наконец, частная версия. Это не версия по элементам состава, это не часть какая-то. Это существенное обстоятельство. Частная версия будет относиться к какому-то незначительному обстоятельству, может быть, и не имеющему юридического самостоятельного значения. Поэтому не прав, например, Арцишевский, который очень много времени и сил уделил разработке следственных версий и вообще версий, который считает, что степень большей общности – это единственный критерий, который делает версию версией, а всё остальное в общем-то не так уж важно.

Какие еще классификации? Версия может быть контрверсией. Нет версий никаких, кроме одной. Все событие преступления указывает на конкретное лицо. А к чему это может привести? Нет никаких обстоятельств, на которых можно было построить версию. В этой ситуации рекомендуется выдвигать контрверсию. Если, например, кражу совершил конкретно «А», то в этом случае надо выдвинуть версию, что не «А», а кто-то другой. Это дает нам возможность некоего не субъективного исследования обстоятельств дела.

От этих версий следует отличать версии по аналогии. По аналогии версии выдвигаются в тех случаях, когда явный недостаток информации о происшедшем событии, то есть осмотр места происшествия, еще что-то, какие-то опросы не дали достаточных данных для четкого представления о направлении расследования. И в этой ситуации выдвигается версия по аналогии, в основе которой лежит использование аналогичных преступлений, совершенных, скажем, аналогичным способом, еще каким-то общим признаком. Но эти версии страдают существенным изъяном – недостаточной информативностью. И поэтому естественно, что как только настанет возможность, они должны заменяться на версии, в основе которых будут лежать действительно фактические данные.

Есть розыскные версии, оперативно-розыскные. Здесь нужно различать то, по поводу чего версии строятся. По субъекту понятно, что она может быть розыскной в том смысле, что версия построена оперативно-розыскным работником. Но если речь идет о розыске чего-то, каких-то предметов, лиц и прочего, то вот эта версия как раз является розыскной в том смысле, что она направлена на поиск каких-то вещей, предметов и прочего.

Версии рабочие, версии нерабочие – это всё достаточно условно и не столь серьезно. Наиболее важны такие вопросы, как построение следственных версий и их проверка.

Проверка версий. Основным проверочным материалом являются процессуальные действия, потому что с их помощью вы получаете доказательства по делу. Однако это отнюдь не означает, что для проверки не могут использоваться и другие методы, например, оперативно-розыскные. Здесь в другом вопрос, что потом проверенную оперативно-розыскным путем версию нужно будет процессуальным путем подтвердить, легализовать, чтобы эти данные приобрели вес полных доказательств, всесторонних, объективных и т.д.

С логической стороны в основе проверки лежит дедуктивный метод Седова:

1. По объему охватываемых обстоятельств

- общие (события преступления)

- частные (отдельные обстоятельства преступления)

2. По юрзначимости

- по составу в целом

- по отдельным сторонам состава

- по отдельным обстоятельствам события преступления

3. – типичные (часто встречаются)

- специфические

4. По роли доказывания

- оправдательные

- обвинительные

5. По форме логических суждений:

- положительные

- отрицательные (контр-версии)

6. По временной направленности

- ретросказательные

- предсказательные (если относить версионную деятельность не только к событию преступления, но и к расследованию)

7. По тому, насколько определен конкретный объект, на который направлены версии

- рабочие (оформленная версия)

- поисковая.