Правовая природа позиций Конституционного суда РФ

Под правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации (Конституционного Суда) необходимо понимать содержащиеся в мотивировочной части решений Конституционного Суда его аргументированные точки зрения, мнения, суждения, умозаключения или выводы, содержащие формулировки конституционно-правовых принципов, правовых идей и иных фундаментальных правовых конструкций, которыми руководствовался Конституционный Суд, принимая решения по конкретным делам.

Представители отечественной юридической науки и практики пока не пришли к единой точке зрения относительно природы правовых позиций Конституционного Суда. В силу этого ими высказываются по соответствующему вопросу диаметрально противоположные суждения.

Противники признания правовых позиций Конституционного Суда источниками российского права обосновывают свою точку зрения прежде всего ссылками на фундаментальные основы права, в силу которых российская правовая система принадлежит по ряду формальных признаков к романо-германской (континентальной) правовой семье (системе права), и это обстоятельство уже само по себе исключает, по их мнению, возможность признания не только правовых позиций, но даже и самих решений Конституционного Суда источниками права Российской Федерации. Правовая сила правовых позиций Конституционного Суда, так же как правовая сила его решений в целом, превышает юридическую силу любого закона и потому придает данным решениям и содержащимся в них правовым позициям "надзаконный" характер.

Необходимо признать наличие у правовых позиций такого характерного для нормы права свойства, как общеобязательность, и это свойство роднит правовые позиции не только с нормами права, но и с судебным прецедентом.

Правовая позиция Конституционного Суда носит общий характер в том плане, что она распространяет свое действие не только на тот конкретный случай, который стал предметом рассмотрения в Конституционном Суде, но и на все аналогичные случаи, имеющие место в правовой практике. "Внешне это сближает правовую позицию Конституционного Суда с судебным прецедентом. С этой точки зрения, несмотря на некоторые общие черты, вряд ли стоит безоговорочно рассматривать правовые позиции Конституционного Суда в качестве разновидности судебного прецедента. Этого не следует делать также еще и потому, что Конституционный Суд, в отличие от Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда, все же не является вышестоящим судебным органом по отношению к судам какой-то определенной судебной системы, для представителей которой его решения и носили бы обязательный характер, выступая при этом в качестве прецедента. Кроме того, в отличие, скажем, от Верховного Суда США, творящего прецедентное право в ходе решения конкретных дел, Конституционный Суд Российской Федерации рассматривает по общему правилу вопросы права, а не вопросы факта, и соответственно предметом его анализа в конституционном процессе выступают не фактические обстоятельства, а непосредственно правовые акты. В то время как судебный прецедент обычно представляет результат оценки судом определенной совокупности фактов. Нельзя ставить знак тождества между правовыми позициями Конституционного Суда и судебным прецедентом.

Нельзя не учитывать и то, что правовые позиции, будучи однажды сформулированными и закрепленными в решении Конституционного Суда в связи с его конституционной оценкой конкретного закона (нормативного правового акта), все же обладают способностью распространять свое действие на аналогичные нормативные положения, содержащиеся в других законах или нормативных правовых актах (ч. 2, 3 и 4 ст. 87 Закона о Конституционном Суде), и это, как представляется, свидетельствует о наличии у них определенных прецедентных свойств, не превращающих их, однако, в полноценный судебный прецедент.!!! Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, не являясь в чистом виде ни нормами права, ни судебным прецедентом, представляют собой правовые явления особого рода, которые обладают надотраслевым праворегулирующим потенциалом, позволяющим им вполне обоснованно претендовать на самостоятельную роль в системе российского права.

Серьёзные научные дискуссии, которые имели и до сих пор имеют место по вопросу значения решений Конституционного Суда, позволяют разделить сложившиеся точки зрения учёных на три группы.

Первая группа учёных считает решения Конституционного Суда обязательными, но не считает возможным говорить о них как об источниках права. Так, О.Ю. Котов не согласен с мнением, что решения Конституционного Суда являются источниками права, аргументируя это тем, что по ряду признаков применять термин прецедент в отношении решений Конституционного Суда не вполне точно.

В.С. Нерсесянц основываясь на принципе разделения властей отрицает нормативность судебных решений и утверждает что акты всех звеньев судебной системы – судов общей, арбитражной и конституционной юрисдикции, несмотря на их внешние различия, — являются именно правоприменительными актами и только в этом качестве обязательны.

Вторая группа считает очевидным признание решений Конституционного Суда источником права. Так, В.А. Кряжков замечает: «было бы ошибочным игнорировать его роль (как прецедента, дающего другим субъектом правильное направление в трактовке Конституции и порождающего предположение что в будущем по подобным вопросам Суд займёт такую же позиции). На этот счёт следует пояснить, что «исследователи, указывающие на постановления Конституционного Суда, как на источник права, склонны обозначать их в качестве прецедента».

Л.В. Лазарев выделяя такие основные свойства решений Конституционного Суда как общеобязательность, окончательность, неоспариваемость, немедленное вступление в силу после правозглашения, незамедлительное официальное опубликование, непосредственное действие, а также такие правовые последствия их принятия, как утрата силы актов или их отдельных положений, признанных неконституционными и др. делает вывод о том, что решениям Конституционного Суда придаются свойства, присущие нормативным актам, ибо такие акты направлены не только на установление, но и на изменение и отмену норм права или на изменение сферы их действия. Кроме того, итоговые решения Конституционного Суда, как и нормативные акты, имеют общий характер, т.е. распространяются на неопределённый круг органов и лиц, рассчитаны на многократность применения, являются обязательными для всех субъектов права. Следовательно, по своей итоговой силе, утверждает учёный, итоговые решения Конституционного Суда в иерархии правовых актов занимают место непосредственно после Конституции, имеют подконституционный характер, в определённом смысле по юридической силе приближаются к юридической силе Конституции, поскольку её нормы подлежат применению в единстве с их истолкованием Конституционным Судом. В тоже время, по мнению автора, неправомерно полностью уравнивать по юридической силе решения Конституционного Суда и Конституцию, так как Конституционный Суд должен действовать на основе Конституции, а его решения непосредственно зависят от её изменений и дополнений.

Третья групп а учёных утверждает, что источником права следует считать правовые позиции, выраженные Конституционным Судом в своих решениях, а не сами решения. Г.А. Гаджиев утверждает, что именно правовые позиции Конституционного Суда следует считать источником права, а не содержащие их окончательные постановления. С учётом доктринальных взглядов относительно правовой природы решений Конституционного Суда следует подвести итог и отметить, что решения Конституционного Суда одними учёными расцениваются с одной стороны и приравниваются к нормативно-правовым актам, другие учёные отмечают явное сходство с судебным прецедентом. Так, Л.В. Лазарев указывает, что прецедентный характер акта конституционной юрисдикции можно усмотреть в том, что выраженная в нём правовая позиция является образцом (правилом), которым должны руководствоваться законодательные, судебные и иные органы, должностные лица при решении вопросов в рамках своей компетенции применительно к аналогичным по содержанию актам, нормам.!!!!

Сближает с судебным прецедентом и сам характер изложения решения Конституционного Суда. В нём общеобязательно не всё сказанное в мотивировочной части, а только правовые позиции как нормативно-интерпретационная составляющая в единстве с резолютивной частью.

Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как нетрадиционный источник российского права, не являясь в чистом виде ни нормами права, ни судебным прецедентом, представляют собой самостоятельный элемент современной правовой материи, правовые явления особого рода, которые обладают надотраслевым праворегулирующим потенциалом, позволяющим им вполне обоснованно претендовать на самостоятельную роль в системе российского права.

Зинковский: В том, что касается юридической силы правовых позиций КС РФ, сами судьи считают, что их

правовые позиции приравнены к Конституции РФ, особенно, в части толкования самой Конституции РФ. Эта точка

зрения вызывает сомнение относительно приравнивания правовых позиций КС РФ по юридической силе к

Конституции РФ, хотя бы по причине формальной процедуры их принятия. Проблема действия правовых позиций

КС РФ сводится к тому, что они обязательны для законодательного и любого иного органа, поскольку признание

КС РФ неконституционным того или иного нормативного акта влечет необходимость приведения в соответствие с

решением КС РФ иных нормативных актов. Важно отметить, что КС РФ разработал так называемый механизм

«отказных определений с положительным содержанием»-определенные положения закона могут быть фактически

признаны судом неконституционными при отказе в рассмотрении, если присутствует решение КС РФ по

аналогичному делу и неконституционность аналогичных по содержанию положений уже была констатирована КС

РФ. КС РФ исходит из того, что его позиции должны быть восприняты законодателем.

Муромцев (начитки) - КС - институт конституционного контроля. Являются ли позиции КС источником права? НЕТ!!!

Норма акта, признанная неконституционной, не подлежит дальнейшему применению. Если норма противоречит Конституции, она недействительна, т.к. Конституция обладает высшей юр силой.