Так жаль, что мы не можем остановиться. Мне хотелось бы снова встретиться со своими старыми учителями.
Если бы это был наш лимузин, ну хорошо, лимузин Жан-Клода, то я бы попросила остановиться, но мы его позаимствовали. Это было бы слишком грубо.
Мы можем потом вернуться, — сказала я.
Он кивнул и указал на маленький магазинчик рядом со студией.
Я думал, Сиглер уже обанкротился. Я покупал там свои первые сигареты.
Ты ведь не куришь, — заметила я.
Он обернулся ко мне и усмехнулся, его глаза тут же наполнились весельем.
Я не курю, но все хотя бы раз пробовали.
Что-то наверное отразилось на моем лице, потому что он мгновенно прижал меня к себе.
Ты никогда не пробовала курить, ни разу?
Я пожала плечами и немного передвинулась, чтобы пистолет было удобнее выхватывать. Теперь я начала вспоминать, почему редко пользуюсь этой кобурой. С ней неудобно сидеть.
У меня было несколько плохих примеров среди моих родственников.
Потому ты не курила.
Я пробовала сигарету, но никогда не курила всерьез.
То есть ты все таки не была такой уж непорочной, когда познакомилась с Жан-Клодом?
Я нахмурилась, глядя на него.
Я всего лишь попробовала сигарету, Джейсон, это не был первый шаг к Жан-Клоду.
Джейсон вдруг опять просиял.
Нет, я говорю не о том, что это был первый шаг. Я просто предположил, что до Жан-Клода у тебя уже был секс с другими мужчинами.
С чего бы? — спросила я, не уверенная, что действительно хочу знать ответ.
Я рассказывал тебе, что спал с любой, кто меня хотел. Не исключаю, что и парней, хотевших попасть в список, было не мало.
Поверь мне, Джейсон, не так уж много их было.
Он смотрел на меня так, будто я пошутила.
Будет тебе, Анита, у меня есть глаза. Ты невероятно страстная.
Я вжалась в свое сидение настолько, что пистолет врезался мне в спину, и это меня нервировало, или меня нервировал сам разговор.
Я не стану обсуждать это с тобой. Ты ведь знаешь, что иногда я все вижу, иногда нет. Были такие ребята, которым нравилась моя внешность, но они совершенно не желали мириться с содержимым.
Я не понимаю, — сказал он.
У меня было минимум трое парней в колледже, которые честно признались мне, что если бы не мой внутренний мир, они бы со мной остались. И был еще один из моих первых парней, который сказал, что я была просто великолепна, пока не открыла рот.
Джейсон уставился на меня.
Я осознаю, что ты говоришь серьезно, но, черт возьми, насколько глупыми были те парни?
Я улыбнулась ему и погладила по руке.
Это мило, но я всегда жила своим умом. Всегда была независимой. Эта не та черта, которая привлекает мужчин, как смазливость, миниатюрность и хрупкость. Они хотят нянчиться с нами, защищать, и тому подобное.
Ты их запугала, — заметил он.
Я кивнула.
Теперь я это понимаю.
Мне нравятся сильные женщины, — сказал он.
Я ему улыбнулась.
Я заметила.
Он полыхнул на меня свой профессиональной, клубной улыбкой. Если женщины в клубе считали ее настоящей, значит, они совершенно ничего не понимают. Она была настолько отработанной, что на нее все оборачивались. А еще она заставляла краснеть и проклинать все.
Ты краснеешь, — торжествующе расхохотался он. Он подскочил на месте. — Я люблю, когда ты так краснеешь.
Я прикрыла лицо руками.
А я не люблю.
Его руки легли на мои запястья, так что я поняла, насколько он снова близко ко мне подобрался. Я дала ему отвести мои руки, так что он смог посмотреть мне в глаза.
Я люблю это, то, что я один из мужчин, на которых ты так реагируешь, Анита. Когда-то я был совершенно невидим для тебя. Я говорю о том, что я не в весовой категории Жан-Клода, но есть куча женщин, готовых на многое, чтобы переспать со мной, чтобы быть со мной, — сказал он, отводя глаза, что делало весь его вид таким скромным.
Я видела фанатов в клубе и женщин, входивших в Цирк.
Он взял мои ладони в свои и положил сверху подбородок. Он все еще не смотрел на меня. Видимо, что-то вспоминал.
Но ты никогда не смотрела на меня, как сейчас. Сначала ты чувствовала ответственность за меня. Потом защищала меня, а затем я стал твоим другом. — Он посмотрел на меня со свой коронной усмешкой. — Ты видела мое выступление, когда я полностью раздевался, но не реагировала на мое тело. Это мое бунтарское эго заставило меня сейчас тебе обо всем сказать.
