Этноэкология на примере природопользования северных народов

Несводимость современных экологических проблем к вопросам чисто технологическим и экономическим, важность их социально-культурных аспектов сегодня признают ся достаточно широко. Роль социально-культурных решений в преодолении нынешних и, в еще большей степени, возможных в будущем экологических трудностей подтверждается уже не только общими соображениями, но и результатами просчетов на глобальных моделях. Сегодня ясно, что и для разработки их более реалистических версий, и для поисков стратегии борьбы с экологической угрозой науке предстоит широко использовать данные культурологии, антропологии и этнографии.
Если непосредственной причиной неблагоприятных экологических эффектов явились некоторые стороны современной научно-технической революции, то наиболее общая предпосылка экологического кризиса, его абстрактная возможность была заложена уже в далеком прошлом - в переходе от присваивающего хозяйства к производящему.
Пока человек более или менее пассивно потреблял продукты, предоставляемые природой, возможности природы как бы автоматически регулировали его деятельность, включая биологическое воспроизводство. Народы, находящиеся на стадии присваивающего хозяйства (в этнографической науке она получила название первого хозяйственно-культурного типа (ХКТ), экологи так и называют пародами, "вписывающимися в природу". И действительно, их отношения с природой регулируются так же, как регулируются отношения природы с любым из ее элементов.
Но совершенно очевидно, что в этих условиях любой природный сдвиг, создающий основу для прогрессивного развития демографических процессов, а также последовательное совершенствование производительных сил вызывали перенапряжение экосферы. В результате первый ХКТ заменялся последующими - разными видами производящего ХКТ Так совершился знаменитый переход, разделивший человеческие коллективы на зависящие (а значит, и "вписывающиеся" в природу) и как будто не зависящие от природы. Иллюзия человека гиганта-созидателя, способного "покорить" силы природы, и лежит у истоков современных экологических трудностей.
В течение многих тысячелетий человечество росло, сводило леса, расширяло пастбища и пашни, а затем культивировало их на уровне, еще не кризисном для всей экосистемы. В конце концов объективный ход событий привел к созданию материалов, которые природа не могла создать и, значит, не может утилизировать. В последнем обстоятельстве в значительной степени заключена сущностная причина угрозы экологического кризиса.
Разумеется, пути решения экологической проблемы мы обязаны

-15-

искать на уровне современного развития, подразумевающего прогресс, а не возвращение к "пещерному веку". И пути эти лежат в основном в русле экономического развития. Но у экологической проблемы есть и другая сторона, связанная с живыми традициями природопользования на огромных земельных пространствах, а также и с опытом, в том числе и негативным, который накопило человечество.
Речь идет о том, что проблема нормального функционирования экосистемы теперь встает и в районах первого ХКТ. Вызвано это не столько активным проникновением в производственную и бытовую сферу самой индустрии (мы намеренно не рассматриваем зоны интенсивного промышленного строительства), сколько порожденной современным индустриальным развитием технологией природопользования. К примеру, речь идет о районах северо-востока СССР, населенных историческими представителями первого ХКТ - юкагирами, чукчами, коряками, эвенами и др. Та экологическая ниша, которая была освоена указанными народами, не имела иной перспективы, кроме усовершенствования самих орудий присваивающего производства.
Все перечисленные народы, как и значительное число пришлых этнических групп или соответствующих этносов того же ХКТ, были и в значительной мере остаются потребителями продуктов природной среды своей экологической ниши. Расселенные на чрезвычайно обширных пространствах, они долгое время не выделялись из природы, не нарушали "естественного равновесия" в ней (если не считать интенсивного развития охотничьего промысла пушного зверя - результата контактов с классовым обществом). Это было возможно потому, что вносимые ими в природу изменения были не многообразны по своему характеру и ничтожны по величине. Они вполне укладывались в пределы тех допустимых и постоянно наблюдающихся флуктуации, которые колеблют систему, но не выводят ее из установившегося подвижного равновесия, не вызывают необратимых изменений. Можно даже сказать, что в данном случае экосистема работает по замкнутому кругу, соблюдая известные законы экологии ¹⁰ .
Это ни в коей мере не означает, что именно существование на уровне первого ХКТ - оптимальное решение для преодоления экологического кризиса. Такая постановка вопроса (а она встречается в современной литературе) отрицает значение про-

10 Правда, указанные народы, за исключением юкагиров, в той или иной степени освоили оленеводство - несомненный элемент второго ХКТ, но оленеводство возникло в строго ограниченных пределах кормовых запасов данной экологической ниши и поэтому имеет пределы своего развития: невозможность искусственно создавать кормовую базу для домашнего оленя существенно отличает оленеводство от других видов скотоводства. Иными словами, об оленеводческих народах мы тоже можем говорить как о "вписывающихся в природу".

-16-

гресса в развитии человечества. На уровне первого ХКТ современное человечество жить уже не может, даже если захотело бы. За свою историю оно слишком сильно изменило природу: на огромных пространствах истреблены леса, распаханы степи, созданы искусственные водоемы, перегорожены реки, уничтожены стада бизонов, зубров, диких оленей и т. д. Во вред или на пользу человечеству случилось все это? Сегодня, на наш взгляд, разумен только один ответ: нужно заботиться не о предотвращении всякого нарушения "естественного равновесия", а о правильной опенке допустимого вмешательства.
Рассматриваемые нами народы с их системой традиционного природопользования еще сегодня могут быть определены как живущие в условиях "естественного равновесия". Это позволяет нам как бы присутствовать при невиданном социальном "эксперименте" - соприкосновении или, точнее, вторжении современной технологии в согласованные прежде элементы экосистемы.
В исследуемых районах на рушен не "естественного равновесия" еще не приобрело необратимого характера, хотя масштабы социалистического промышленного строительства и вызвали необходимость обратиться к минеральным ресурсам Севера и Сибири. Вот почему указанный "эксперимент" может быть назван "чистым", а возможности его в поисках путей решения экологического кризиса (с учетом уже имеющегося негативного опыта) кажутся обнадеживающими. Здесь уместно привести слова Е. К. Федорова: "Для оценок пределов допустимого вмешательства в течение природных процессов также требуется умение рассчитывать и естественный ход природных явлений, и последствия любого воздействия, т. е. знать по крайней мере "не хуже природы" ¹¹ . У нас есть основания считать, что традиционное природопользование народов Севера - результат длительного приспособления к жизни в конкретной экологической нише и накопления знаний на уровне сформулированного Е. К. Федоровым требования "знать не хуже природы" - существенной и оптимистической редакции традиционного "закона" экологов - "природа знает лучше".
Итак, несомненна важность широкого изучения опыта природопользования народов как на традиционном этнографическом, так и на современном эколого-этнографическом уровне. Под последним мы понимаем прежде всего учет экологических последствий традиционных видов хозяйствования и внедрения новых его элементов, весь комплекс этнической культуры и быта.
Когда речь идет о традиционном природопользовании, чаще всего само понятие традиционности рассматривают с точки зрения достижений этнографической науки, т. е. в свете данных, собранных этнографами или другими исследователями путем

11 Федоров Е. К. Послесловие // Б. Коммонер. Замыкающийся круг. Л. 1974. С. 269.

-17-

непосредственного наблюдения за последние три столетия. Однако традиционность исторична и иерархична. На опыте изучаемых народов представляется возможным выделить три уровня традиционности. Уровень первый - традиционность естественная, наиболее согласованная с представлениями о "народе, вписывающемся в природу". Этот уровень свойствен этносам первого ХКТ; к нему можно отнести современных юкагиров, а также, с некоторой долей приближения, кетов Енисея. Причем, вводя этот уровень, мы абстрагируемся от технологических инноваций, например па охоте, связанных с изменениями орудий и даже объекта охоты (замена мясной охоты пушной). Уровень второй - традиционность естественная дополняется достижениями контактов культур, которые колеблют "естественное равновесие", но еще не разрущают его стабильности. Первый и второй уровни могут сосуществовать внутри одного этноса - классический пример такого сосуществования дают "береговые" и "пленные", или "кочевые" народы: чукчи и коряки. Ко второму уровню относятся целиком этносы эвенов, эскимосов и многие другие. Результатом контактов культур здесь явилось развитие оленеводства в пределах первого ХКТ. Уровень третий - "традиционность современная", как отражение специфической черты этнической культуры народов, испытавших частичное нарушение "естественного развития" в пределах своей экологической ниши. Именно этот уровень, наблюдаемый сегодня, чаще всего не выделяется и рассматривается как вариация второго уровня, тем более что он в основном встречается у тех же чукчей, коряков, алеутов или эскимосов. Именно у этих народов изменения, происшедшие в прибрежной океанской фауне, привели к фактической ликвидации "береговых" групп (там, где они обособлялись от основного этноса) и к переходу их на оленеводческий тип хозяйства или исключительно на рыболовство. Таким образом, масштабы оленеводства и рыболовства во внутренних водоемах по необходимости сохраняются и даже возрастают. Однако это возрастание не может быть долговременным и беспредельным, так как ресурсы экологической ниши имеют естественное ограничение, тем более в суровых природных условиях Севера. Памятуя об этом, мы должны быть особенно осторожны с такими даже незначительными по размерам вторжениями в природу, которые могут нарушить экосферу и создать экологический кризис для традиционного природопользования. Речь идет о продолжающемся применении ДДТ для борьбы с комарами и гнусом в тайге и тундре, о широком использовании наземного колесного и гусеничного транспорта, который разрушает ягельники (основной корм оленей) или просто размельчает поверхностный слой почвы в зоне вечной мерзлоты и ледниковых линз и тем самым ускоряет изменение береговой линии рек. Особо выделяется проблема, вызванная заменой растительных сетевых рыболовных материалов капроново-нейлоновыми,

-18-

не способными биологически разлагаться и чуждыми экосистеме. Эти и подобные им частные вторжения новой технологии и природу также способствовали переходу со второго уровня традиционного природопользования на третий. Значит, уже с позиций эколого-этнографических знаний мы обязаны восстановить или найти пути восстановления частично нарушенного естественного развития.
Неразумное вторжение новой технологии может привести к глубокому локальному экологическому кризису - нарушению экосферы и серьезным последствиям для традиционного природопользования существенного источника ресурсов, необходимых в конечном счете не только нынешнему коренному и пришлому населению, но и будущим строителям и эксплуатационникам новых очагов индустрии.
То обстоятельство, что традиционное природопользование народов Севера соответствует (прежде всего на его первом и втором уровнях) природному равновесию в данной экологической нише подтверждается всем многообразием этнографических источников. Все указанные выше народы, как и другие народы Сибири, добывают дичи столько, сколько ее необходимо не только для собственного пропитания, но и для сохранения природных богатств; содержат такое поголовье оленей, какое могут прокормить ягельники, и проводят регулярную выборку стад; при необходимости на долгое время закрывают для рыбной ловли водоемы и переносят места рыбной ловли на другие, не освоенные прежде озера и реки. Указанные народы производили и производят такие действия, опираясь на многовековой опыт "естественных экологов". Учитывать данный опыт - задача важная и необходимая. Тем более что у нас уже есть исторический пример учета опыта коренного на селения Севера пришлым носителями самого развитого для своего времени хозяйственно-культурного типа.
Усвоение пришлым населением традиций природопользования, выработанных рассматриваемыми народами Севера, - еще один исторический "эксперимент", проведенный поколениями освоении северной экосферы. На трех реках северо-востока СССР Индигирке, Колыме и Анадыри - в пределах территорий, населенных юкагирами, эвенами и чукчами, в XVII - XVIII вв. осели потомки первых русских землепроходцев, которых и называют в этнографической литературе по рекам - индигирщики, колымчане и анадырщики - или по основанным ими поселкам - усть-рустинцы (Устье-русское на Индигирке), походчане (Походск на Колыме), марковцы (Марково на Анадыри). Исторически они были носителями северорусского варианта третьего (пашенного) ХКТ, сохранили культурно-бытовые традиции из прежних зон обитания и даже во многих хозяйствах держали лошадей, приспособившихся к условиям жизни в тундре и лесотундре. Но по своим занятиям они не отличались, да

-19-

и сегодня не отличаются от чукчей, эвенов или юкагиров. Точно так же, оказавшись в тундровых районах, якуты освоили оленеводство. Сказанное свидетельствует о рациональном приспособлении к окружающей среде уже при эмпирическом учете экологических законов. Но, конечно, в экологическом смысле выживание человечества вовсе не означает отказа от современной технологии. Скорее всего, оно требует того, чтобы технология основывалась на научных данных, учитывающих не только свойства природного мира, но и уже имеющийся позитивный опыт вторжения людей в этот мир. Именно такой подход уместно называть эколого-этнографическим.
Выдающийся современный эколог Б. Коммонер сказал: "Я нахожу еще один источник оптимизма в самой природе кризиса окружающей среды. Кризис этот - продукт не биологических свойств человека, которые не могли бы измениться достаточно быстро, чтобы спасти нас, но его социальных деяний, которые могут подвергаться гораздо более быстрым изменениям. Поскольку кризис окружающей среды есть результат бесхозяйственного отношения к мировым ресурсам, то его можно преодолеть, и человек сможет жить в действительно человеческих условиях, если социальное устройство человеческого общества будет приведено в гармонию с экосферой..." ¹²
Применение этнографической методики весьма разнообразно в нашем современном мире. Чтобы понять этнографию как научную дисциплину, необходимо познать ее терминологию, школы и направления. Для этого углубимся в мир журналов и книг, обратимся к жизни ее учреждений.

12 Коммонер Б. Замыкающийся круг. Л., 1974. С. 215.

-20-

Глава II