Этнические субкультуры и расизм

Этнические группы

По общепринятому определению, этническая группа — это группа людей, имеющих некоторые особые этнические, т. е. культурные, языковые, ре­лигиозные или расовые черты, которых объединяет полное или частичное общее происхождение и ко­торые сами осознают свою причастность к общей группе. Освоенные и воспринятые этнические раз­личия — это язык, культура и религия, в то время как расовые черты, конечно, передаются наслед­ственно (ср. Гидденс, 1989, 244) (Giddens). Кро­ме понятия «этнический» есть понятие «националь­ный», причем первое распространено шире (Аллард & Старк) (Allardt & Starck, 1981).

Как правило, в современных государствах жи­вут многочисленные этнические группы. Страны, длительное время принимавшие и принимающие эмигрантов, например США и Австралия, бесспорно являются многокультурными и многонациональны­ми странами. Правда, сегодня и многие страны Европы явно становятся местом проживания раз­ных этнических групп. Это прежде всего относит­ся к странам, имевшим ранее колонии, так как это способствовало эмиграции из колоний в метропо­лии (например большое количество пакистанцев и индийцев в Англии).

Характерная черта этнической группы — это то, что она сама классифицирует себя как отдельную группу, имеющую собственную культуру, которую она всеми способами стремится сохранить. Расо­вая группа, в отличие от этнической, определяется как таковая окружением, людьми вне этой груп­пы. Как правило, индивид, классифицированный на расовом основании, занимает подчиненную по­зицию по отношению к «классификатору» (Либ-кинд, 1994, 22-23) (Liebkind).

Этническая группа может быть идентифициро­вана только в том случае, если ее отличительные черты (язык, культура, раса) начинают приобре­тать социальный смысл: с одной стороны, окружаю­щие должны идентифицировать эту группу как эт­нически особую; с другой стороны, и сама группа должна осознавать свою специфичность и особен­ность (Барт, 1969) (Barth).

Позитивное значение идентификации этничес­кой группы — это сохранение традиций, культуры, в целом укоренившегося глубоко в социальных структурах исторического наследия. Социологи Э. Аллард и К. Старк (1981) определили для эт­нической группы четыре обязательных критерия. Для причисления индивида к этнической группе должно быть выдержано одно (или более) из ниже­следующих условий:

1. Самоопределение, причисление себя к этни­ческой группе.

2. Наличие родственных связей, общих корней членов какой-либо группы населения.

3. Специфические культурные черты, владение общим языком.

4. Наличие социальной организации для внутрен­них контактов и для взаимодействия с окружаю­щими.

Центральный фактор принадлежности к этни­ческой группе — это собственное желание индиви­да принадлежать к ней, т. е. классифицировать себя как члена группы. Дефиниция со стороны осно­вывается, как правило, на внешних приметах, та­ких как знание языка или внешний вид.

Происхождение — это второе условие принад­лежности к группе. Как правило, родители и пред­ки большинства членов этнической группы входят в нее на основе общей национальности, унаследо­ванной из поколения в поколение. Другие члены группы вошли в нее через брак.

Группа должна иметь некую социальную органи­зацию, которая регулирует как взаимную деятель­ность собственных членов, так и отношения между этой группой и лицами, не входящими в нее. Такой организацией может быть любое, даже незарегистри­рованное сообщество, объединяющее людей (клуб, кружок). Без такой организации не существует этни­ческой группы (Аллард & Старк, 1981, 38-41).

Этническая группа, или этническое меньшинство, может занимать в обществе принципиально разную позицию, т. е. быть дискриминируемой или равно­правной. Э. Гидденс(1989, 245) рассматривает ха­рактерные черты дискриминируемой этнической группы или этнического меньшинства.

1. Итак, члены группы могут подвергаться дис­криминации. Дискриминация — это редукция или полное лишение прав и свобод для определенной группы населения. Дискриминация может прояв­ляться как в бытовой сфере, например, запреще­ние посещения ресторанов, других общественных мест, так и в производственной сфере: запреты на црофессии, труднодоступность образования, невоз­можность успешной карьеры, что в конечном итоге приводит к снижению материального уровня или даже обнищанию дискриминируемой группы.

2. У представителей меньшинства, как правило, развивается чувство коллективной солидарности и единства и даже взаимопомощи в результате пе­режитых вместе притеснений и пройденных вмес­те испытаний.

3. Меньшинства обычно не только социально от­далены от основного социума (аутсайдеры), но иногда изолированы и физически. Нередко они проживают в компактных поселениях или в опре­деленных городах или регионах страны (обычно не лучших). В меньшинствах, как правило, наб­людается «эндогамия», т. е. заключение браков внутри данной группы. Между членами меньшин­ства и болыпинства брак заключается весьма редко.

При этом каждая из сторон имеет свои причины: представители большинства не идут на это из со­ображений социальной иерархии и чувства своего «превосходства», а члены меньшинства — с целью сохранения исконной культуры группы.

Термин «меньшинство» условен, он не всегда отражает реальный количественный состав группы. Группа меньшинства, в таком аспекте, который был представлен выше, не обязательно меньше по ко­личеству членов, чем группа большинства, но она является дискриминируемой и подчиненной с социо­логической точки зрения. Например, в Южно-Аф­риканской Республике небольшая группа белого населения долгое время доминировала, управля­ла большой группой черного большинства (кото­рая в этом случае считается «этническим меньшин­ством»).

Американский ученый Луис Вирт (1956) (Louis Wirth) дает свое определение «меньшинства», осо­бенно подчеркивая отношение к нему основной части населения. «Меньшинство — это группа лю­дей, отличающаяся по своим физическим, куль­турным или иным свойствам от остального обще­ства, которое и относится к этим людям как к отличающимся и особенным. Предпосылка для существования меньшинств — это наличие соот­ветствующей, господствующей группы, которая обычно имеет более высокий статус и большие при­вилегии».

Этноцентризм

Этноцентризм — это общая концепция или точ­ка зрения отдельных людей, согласно которой соб­ственный народ, социальный слой, собственная раса или некая собственная группа выдвигается на цент­ральное место как превосходящая все остальные и превалирующая. С понятием «этноцентризм» свя­заны как положительные последствия (в меньшей мере) — например, патриотизм, чувство националь­ного достоинства, так и негативные (в основном) — дискриминация, национализм, шовинизм, сегре­гация.

Этноцентризм свойственен каждой группе, ко­торая является в какой-то степени независимой, са­мостоятельной и сознающей свой идентитет. Этно­центрические позиции «выгодны» самой группе тем, что с их помощью группа определяет свое место среди других групп, укрепляет свой идентитет и сох­раняет свои культурные черты. Однако крайние формы этноцентризма связаны с религиозным фа­натизмом и расизмом и ведут даже к насилию и аг­рессии (Сарессало, 1977, 50-52) (Saressalo).

В концепцию этноцентризма входит и понятие «стереотип». В данном случае это принятые ка­кой-либо группой обобщенные, схематические пред­ставления о других группах, об их культуре и свой­ствах. Стереотипный способ реагирования — это долговременное, стабильное и, несмотря на новый, даже совсем свежий опыт, непреклонное представ­ление о поведенческих чертах других людей или групп, а также твердое мнение о каких-либо органи­зациях или социальных формированиях (ср. Харт-фелд, 1976) (Hartfield). Стереотипы напоминают предубеждения, для них не нужны логические обо­снования, и даже их объективность и правдоподоб­ность не всегда бесспорны (Сарессало, 1977, 50).

Американский социолог Уильям Г. Самнер (1960) (William G. Stunner) изучал возникновение этно-центризма среди первобытных народов и пришел к выводу, что почти каждый из этих народов претен­довал на особое место, «датируя» его еще сотворе­нием мира. Об этом свидетельствует, например, следующая индейская легенда, изложенная М. Херсковичем (1951) (М. Herskovits):

«Чтобы увенчать свою созидательную работу, Бог вылепил из теста три человеческие фигурки и положил их в жаровню. Через какое-то время он с нетерпением вынул из печки первого человечка, наружность которого была слишком светлой и по­тому неприятной. Он был «непропечен» и внутри. Скоро Бог достал второго; этот удался на славу: он был красиво коричневым снаружи и «спелым» внутри. С радостью Бог сделал его основателем индейского рода. Но третий, к сожалению, за это время сильно подгорел и стал совсем черным. Пер­вый персонаж стал основателем белого рода, а по­следний — черного».

Подобные легенды и мифы характерны для пред­рассудков этнической группы. Под предрассудками, по определению американского ученого У. Уивера (1954) (W. Weaver), подразумевают «оценку соци­альных ситуаций на основе заранее освоенных идей и ценностей, без эмпирического доказательства или рационального и логического хода рассуждений». Исходя из мифологического мышления, собственная группа обладает всеми достоинствами; она живет на радость Бога. Характерные черты каждой подобной группы, как говорилось выше, возводятся еще к со­творению мира и являются или даром, или ошибкой создателя. При этом собственная группа, разумеет­ся, причисляется к «избранному народу». Подобный взгляд содержит расовую мотивацию; с ним связана вера в то, что успешная деятельность людей зависит от их биологического качества. Логичный вывод из подобной концепции следующий: определенные люди по своим биологическим расовым качествам изначаль­но якобы более одарены и талантливы, чем другие, совершеннее, как физически, так и психически, и по­этому более годны и способны для руководства и уп­равления миром и для занятия высших социальных позиций в обществе (Э. Асп, 1969) (Asp).

Расизм

Одна из крайних форм этноцентризма — ра­сизм, который можно определить как совокупность понятий, согласно которым какая-то одна раса как в моральном и умственном, так и культурном от­ношении превосходит какую-то другую расу или другие расы и суперкачества которой передаются наследственно от одного поколения к другому. Ра­сизм является стимулятором борьбы за власть между нациями и идеологической основой нацио­нальной конкуренции. Он поддерживает убежде­ние о том, что биологическое смешение разных рас привело бы к наследственно-генетической и соци­ально-культурно-моральной дегенерации «высшей» расы (Хартфелд, 1976) (Hartfield). Поэтому необ­ходимы защитные и предохранительные средства против таких явлений. Яркими примерами расиз­ма могут служить апартеид, т. е. полное отделение рас или групп населения друг от друга на основе расового признака, и антисемитизм и шовинизм. Апартеид проявляется в региональном разделении или изоляции, что приводит к образовательной, имущественной дискриминации и экономическому давлению и далее — к политической изоляции. В сфере личной жизни апартеид диктует ограни­чение и даже запрет сексуальных взаимосвязей и других контактов между расовыми «аутсайдера­ми» и основными группами населения (Хартфелд, 1976).

В более широком смысле расизм сегодня — это все то, что связано с расовой дискриминацией, расо­выми предрассудками и попранием национального равноправия. Современный расизм проявляется и во враждебном отношении к переселенцам, и в непризнании прав на самоопределение и сохране­ние различных культур (Либкинд, 1994, 39-40) (Liebkind).

Расизм, как известно, основывается на поняти­ях и учениях о расе. Гордон Алпорт (1992) (Gordon Allport), изучавший расы, заметил, что уже теория Ч. Дарвина о происхождении видов фактически содержит разделение на расы. Хотя его учение ка­салось животного мира, позже оно было приложе­но и к человеческому обществу. Таким образом, и дарвинизм использовался как аргумент в пользу расизма и как оправдание расистским предрассуд­кам. Сторонники подобных взглядов видят в расе свойства, присущие ей изначально и постоянно, и передающиеся наследственно. Такой упрощенный подход не учитывает роли и влияния окружающей среды на индивида, игнорирует тип и характер его индивидуального поведения, отказывая ему в спо­собности приобрести в течение жизни какие-либо новые черты, кроме как получить наследственные. Если у человека присутствует хотя бы одно расо­вое свойство, ему произвольно на основе стерео­типов приписываются и все остальные свойства данной расы, особенно негативные. Расовые пред­рассудки и стереотипы — выражение примитивно­го подхода к вопросу о специфике и соотношении разных типов людей и групп населения. Подобные стереотипы всегда использовались и в политичес­ких целях. Подстрекатели расовой вражды обычно пользуются массой, возбуждаемой реальным или инсценированным «общим врагом», для реализации своих целей (Алпорт, 1992, 107-110).

Концепция Пьера ван де Берге (1970) (Pierre van de Berghe) (цитируемая здесь по названной книге Э. Гидденса) различает три уровня сегрега­ции (лат. segregare — отделять, удалять) на при­мере южноафриканского общества:

1. Микросегрегация — разделение некоторых общественных мест, таких как умывальные, залы ожидания, пассажирские вагоны и др. для белых и небелых граждан.

2. Меццосегрегация — выделение специальных жилых районов для небелых граждан и принуж­дение их к проживанию там.

3. Макросегрегация — создание специальных на­циональных резерваций.

Пожалуй, наиболее заметна, и даже негативно символична, микросегрегация — разделение мест общественного пользования для белых и черных. Но она как раз и сокращается из-за международ­ного осуждения и давления; остальные же формы сегрегации в какой-то мере сохраняются там, где они поддерживаются и контролируются расистки настроенными белыми (Гидденс, 1989).

Расизм — это, к сожалению, реальность сегод­няшнего мира, не исключая и Европы. Приходится признать, что есть еще немало людей, которые не могут смириться с тем, что кто-то по-иному мыслит и представляет иную культуру. Конечно, некоторые успехи в борьбе с расизмом есть; например, нару­шением прав человека признано преследование евреев. Однако неприязнь, а иногда и ненависть к иностранцам, ксенофобия (гр. xenos — чужой), неонацизм, ультраправое мышление, идеологичес­кие движения, направленные против какой-либо группы населения, ограничения прав репрессируе­мых групп населения и даже теракты против них, все это — лицо современного расизма. Может быть, различные этнические группы в европейских госу­дарствах еще не приобрели опыта совместного про­живания, и сепаратистские (т. е. поддерживающие разделение) стремления возникают время от вре­мени в разных частях Европы.

Исключительно показателен для всех многоэт­нических стран опыт США, которые, как известно, являются результатом величайшего переселения и могут служить примером для будущих перемен и в Европе. Э. Гидденс (1989, 271) констатирует три модели, которые характеризуют развитие эт­нических отношений СИТА:

1. Первая модель: слитность, или ассимиляция. Это означает, что иммигранты отказываются от своих традиций и обычаев и адаптируют свое по­ведение в соответствии с ценностями и нормами страны, принявшей их. Дети этих иммигрантов, как правило, чувствуют себя настоящими «американ­цами».

2. Вторая модель может быть метафорически на­звана «плавильная печь». Это модель мирного со­жительства разных этносов, которые, проживая вместе, не теряют своих культурных и поведенчес­ких особенностей, но в то же время эти особенности смешиваются, «переплавляются» и создают новый тип культуры. Эта модель наиболее характерна для этнической ситуации в США. По мнению многих, это самый желательный результат этнических вза­имодействий.

3. Третья модель — плюралистическая культу­ра: общество развивается на основе многокультур­ного принципа, когда каждый этнос, с согласия дру­гих, сохраняет свою собственную культуру. В таком обществе существуют разные, но равноправные субкультуры.

Австралия, которая принимала и принимает большое количество эмигрантов, долгое время стре­милась осуществлять ассимиляционную политику, но сегодня она явно придерживается принципа тре­тьей модели, когда все существующие культуры обогащают общую культуру и осуществляют идею «дать всем цветам цвести».

Объединение Европы также означает сосущество­вание разных культур, хотя этнические и расовые предрассудки, такие как дискриминация мень­шинств и сегрегация, все еще создают напряжение.

Напомним, что тема этой главы — объекты ис­следования социологии. Мы стремились обрисо­вать в общих чертах главные из них: демографи­ческие, культурные и поведенческие.

 

РОДСТВО, БРАК И СЕМЬЯ

К важнейшим объектам исследования социоло­гии безусловно относятся семья и брак. Практи­чески и нормативно (если оставить в стороне раз­личные отклонения) каждый индивид во всех обществах получил воспитание и становление в се­мье. И во всех цивилизованных обществах боль­шинство взрослого населения состоит в браке. По­этому брак — это особый социальный институт, который касается если не каждого, то очень многих. Формы брака и особенно нормы семейной жизни в разных культурах могут значительно отличаться, но в рамках одной культуры в идеале довольно стабильны.

В поле зрения социологии семьи попадают сле­дующие вопросы: принцип и критерии выбора суп­руга/супруги; брак и секс; брак и развод и многое другое. Аспектов столь много, сколь многообраз­ны реальные матримониальные и сексуальные от­ношения современных людей. Причем в последнее время этот спектр значительно расширился и обо­гатился. Так, например, совместное проживание до брака или вне брака в большинстве индустриальных развитых стран уже давно стало повсе­дневностью и нормой. И более широко: современ­ная семья имеет более разнообразные формы, чем это было раньше.

Семья и брак

Семью можно считать начальной формой груп­повой жизни людей, так как в ней закладывается и формируется умение жить в обществе, в социуме. Если иметь в виду самый распространенный тип семьи «родители —дети», то можно сказать, что взрослые члены семьи, нормативно, заботятся о не­совершеннолетних членах и содержат их (Э. Гид-денс, 1989, 384), в свою очередь и престарелые родители могут рассчитывать на поддержку и по­мощь взрослых детей.

«Семья» — не абсолютно точное понятие, так как в зависимости от контекста оно может обозна­чать или более широкую, или более узкую группу весьма разного состава, члены которой живут вме­сте, связанные друг с другом определенными отно­шениями. Приведем, как пример, одно из опреде­лений семьи: «Семья — это группа, состоящая из двух или более человек, которые связаны друг с другом браком, кровной связью или усыновлени­ем; которые ведут совместное хозяйство; вступают во взаимодействие в семейных ролях, и которые хранят унаследованную культуру, добавляя к ней выработанные совместно новые общие черты» (Бёр-жесс & Локке, 1945) (Burgess & Locke). Реальные семьи в постоянно меняющемся обществе бывают самые многообразные и далекие от классической схемы. Например: две сестры, проживающие вме­сте, причем одна из них была адаптирована ро­дителями (т. е. нет кровного родства); молодая женщина с ребенком, оставшаяся жить у родите­лей мужа после развода и ухода мужа из этого дома (т. е. свекор, свекровь, невестка и внук) и мно­гие другие конкретно-жизненные реализации со­циальной модели «семья». В России, где жилищ­ная проблема все еще достаточна остра, состав семьи очень часто определяется именно этим обстоятель­ством.

Семья по сравнению с другими социальными группами занимает во многих отношениях совер­шенно особое положение. Все остальные социаль­ные группы созданы обществом, т. е. их можно считать «изобретениями» культуры, сфера их су­ществования — общественная жизнь (включая про­изводственную); сфера же существования семьи в первую очередь — личная жизнь. Обществен­ные социальные группы на практике более мобиль­ны и гибки, чем семья. Социолог Б. Шеверс (1992, 87-88) (В. Schafers) приводит следующие отличи­тельные черты семьи.

— Семья как группа содержит оба пола и вплоть до современной маленькой семьи — два поколения. Возраст, пол и связь разных поколений — это существенные черты семьи.

— Семья — в постоянном процессе перемен, что затрагивает и структуру норм и ценностей семьи, и распределение ролей (черта, присущая любой группе), и даже цели создания семьи и совместно­го группового проживания.

Как от социального института от семьи ожидают, чтобы она соответствовала требованиям общества, которые (требования), в свою очередь, основывают­ся на ценностях общества. Семья «отвечает» за вос­производство населения, т. е. за рождение и воспи­тание детей, а также за их социализацию. Брак возник как специальная форма регулирования та­ких эмоций и действий, которые без этого могли бы превратиться в фактор, дестабилизирующий общество. (Имеется в виду сексуальная активность и, как ее результат, — дети.) Эта функция брака актуальна и сейчас. Брак — не только формально оправдывает наличие ребенка, но и подразумевает то, чтобы биологические родители дали продолже­ние роду, выполняя тем самым и социальную фун­кцию — воспроизводство населения (Аллин, 1972, 274-275) (АИуп).

В большинстве обществ брак — это социально признанный союз двух взрослых людей разного по­ла (Гидденс, 1989, 384). Когда два человека вступа­ют в брак, они, естественно, становятся родственни­ками; таким образом, брак к тому же связывает более широкие родственные группы друг с дру­гом. Круг родни мужа через брак становится и кругом родни жены.

Наряду с «обычным» браком возник «откры­тый брак» (фин. avoliitto), который по своим функ­циям мало отличается от первого. Это форма сов­местного проживания, союз двух людей, которые живут в одном жилище и ведут общее хозяйство -без официальной регистрации брака. Он широко распространен и официально признан. Правда, за­конодательство (по крайней мере, в Финляндии) пока не защищает права членов такой семьи так же гарантированно, как в традиционном браке.

Родство. Родственные связи - это связи инди­видов на основе кровного родства или возникшие в результате брака. В большинстве западных стран родственные связи по практическим причинам огра­ничиваются небольшой группой близких родствен­ников. Осведомленность в родстве, как правило, у большинства людей доходит только до двоюрод­ных или троюродных братьев и сестер (Гидденс, 1989, 384).

Во многих других, особенно маленьких, куль­турах родственные связи весьма важны и значи­тельны в разных сферах жизни. В некоторых куль­турах все члены общества практически родственны через множество косвенных связей, или по крайней мере, они предпочитают так считать. Такие род­ственные группы называются «кланы». Клан — это группа, все члены которой убеждены, что все они восходят к одному родоначальнику, и сами эти люди идентифицируют себя подобным образом, и посторонние считают их определенным сообщест­вом, отличающимся от остальных своим идентите-том (Гидденс, 1989, 385).

У членов клана общие убеждения, взаимные эко­номические обязанности, и они, как правило, живут в одном и том же регионе. В таком обществе, даже у тех родственников, которые не считаются близ­кими, все-таки существует тесная и важная для них связь. Членство в клане регулирует практически все в жизни индивида, например выбор супру­га/супруги.

Но и в тех обществах, где нет системы кланов, семья связана с довольно широкой сетью родствен­ников. Если супружеская пара живет с детьми или каким-либо близким родственником, ведя совмест­ное хозяйство, или в непосредственной близости друг от друга, можно говорить о «расширенной семье». Этот термин касается и такой семьи, где три или более поколений живут в одном хозяй­стве, «деды— отцы —дети». А также по другой ли­нии: братья со своими женами, или сестры со сво­ими мужьями, или другие близкие родственники.

Э. Гидденс (1989, 386) разделяет семьи на две категории в зависимости от того, как индивид стал членом семьи: «ориентационная семья», так сказать, «вступление» в семью через рождение; и «растущая семья» — вступление в семью во взрос­лом возрасте — брак, адаптация.

В некоторых обществах семьи все еще квали­фицируются по типу хозяйства. Если супружеская пара живет у родителей жены, семья называется «матриархальная семья», а у родителей мужа — «патриархальная семья». Матриархальная семья практически невозможна в восточных или средне­азиатских культурах, где моральная традиция дик­тует место проживания семьи и запрещает молодой паре поселяться у родителей жены, а только — в доме мужа. В старой России такое ограничение также существовало. Для мужа, проживающего с же­ной у ее родителей, было даже специальное назва­ние «примак». В современном обществе большин­ство семей живут вообще отдельно от родителей.

Формы брака. В современном мире существуют две основные формы брака: моногамия (единобра­чие) и полигамия (многобрачие). Западной культу­ре свойственна моногамия, т.е. одновременно у че­ловека может быть только одна жена или один муж. Полигамия (полигиния или полиандрия) — это брак, в котором или муж или жена имеет больше, чем одного супруга. Чаше встречается «полигиния», при которой у мужа одновременно несколько жен; но отмечены и случаи «полиандрии», при которой жена имеет одновременно нескольких мужей. «По­лиандрия» встречается, как правило, только в са­мых отсталых обществах и обусловлена весьма специфическими обычаями таких обществ, в част­ности, убийством детей женского пола (Э. Гидденс, 1989, 386), что ведет к дисбалансу в соотношении мужчин и женщин: и если женщин меньше, то и «спрос» на них выше, в этом случае на одну женщину приходится более чем один мужчина.

Парадоксально, что полигамия более распрост­ранена (статистически), так как численность му­сульманского населения, которому свойственна эта форма брака, выше. Однако несмотря на этот ста­тистический приоритет, не полигамия определяет лицо современного брака. Кстати, в обществах, где полигинная форма брака разрешена, все-таки боль­шинство мужчин имеет только одну жену. Для этого несколько причин. Во-первых: право на несколь­ких жен имеют только мужчины с очень высоким социальным статусом. Во-вторых: не многие мужчи­ны способны содержать нескольких жен. В-третьих: видимо, не существует такого общества, демогра­фический состав которого позволил бы каждому мужчине иметь несколько жен (Э.Гидденс, 1989, 387).

В полигинных семьях могут быть разные спосо­бы проживания: все жены могут жить вместе и, что важно, в одном жилище с первой женой, или, напротив, каждая из них имеет отдельное жилье. При этом, как отмечает Э. Гидденс (1989, 387), муж считает одно жилище своим основным домом, но проводит определенное количество ночей в неделю или в месяц с другими женами, в определен­ной очередности. Часто в таком браке жены — друзья и компаньонки некоего семейного «сотруд­ничества», но естественно, возможна и другая си­туация, когда необходимость делить одного муж­чину (даже освященная традицией) приводит к напряженности и конкуренции. Тогда эти раз­ногласия регулируются иерархической системой по­ложения жен: старшие (по продолжительности бра­ка) жены имеют больший авторитет и большие права, чем более молодые жены.

Выбор супруга/супруги. На выбор супруга/ супруги влияет множество факторов, которые не­сколько упрощенно могут быть сведены в два прин­ципа: выбор по схожести (гомогамия) и выбор по противоположности, когда индивид видит в своем избраннике/избраннице те черты, которых не хва­тает ему самому (гетерогамия). Однако нередко эти принципы имеют «размытые границы» — часть черт будущих супругов совпадает, часть — нет. Однако «гомогамия» и «гетерогамия» важны как тенденция.

На фазе аграрного общества семья — это про­изводственная единица в сфере земледелия или руч­ного ремесла. Супругу/су пру га не выбирали на основе любви или эмоций, этот выбор диктовался экономической необходимостью соединения семей­ных предприятий, сложившимися социальными связями и взаимозависимостями. Землевладельцы часто организовывали или контролировали браки своих безземельных крестьян, чтобы гарантировать наличие и устойчивость рабочей силы в своем хо­зяйстве. Если безземельный крестьянин сам делал свой выбор, он должен был получить разрешение на брак у хозяина. При этом браки между двумя безземельными или малоимущими были невыгод­ны для землевладельца и обычно запрещались. Из этого видно, насколько экономический аспект в мат­римониальной сфере доминировал над эмоциональ­но-личностным.

Добрачные и внебрачные интимные отношения во многих обществах были и есть неподконтроль­ны и характерны для разных социальных и иму­щественных слоев. В определенных обществах, например в старой Финляндии, мужчина должен был до брака доказать свою способность к оплодо­творению, поэтому считалось нормативным, если невеста к моменту венчания уже была беременной. Если же невеста не забеременела, пара не вступала в брак, и более того, эта девушка по моральным устоям общества уже не могла выйти замуж вообще. Мужчина же впоследствии мог жениться. То есть, здесь вступали в противоречие экономические и нравственные принципы. Интересно и неожидан­но, что по статистике количество внебрачных детей в Европе в старые времена было большим, чем сейчас.

В настоящее время браки расторгаются весьма часто. На это множество причин. Одна из них, видимо, — большая независимость женщин и их экономическая защищенность, благодаря профес­сиональной карьере и работе. Однако есть и обрат­ная -тенденция. Так, по статистическим данным, в Германии в последние годы количество разводов уменьшилось, что частично объясняется растущей безработицей, когда общий семейный бюджет и мо­ральная поддержка приобретают особое значение.

 

СОЦИОЛОГИЯ ТРУДА

Неизмеримо большое значение труда в жизни общества вполне очевидно для каждого a priori. Тем не менее это еще и неизменная научная проб­лема, важность которой возрастает по мере общест­венных перемен, и в особенности по мере развития научно-технического прогресса, меняющего со­держание труда и роль человека в трудовом про­цессе.

По мнению Столберга (Stollberg, 1978), чело­веческий труд является обязательным объектом рас­смотрения в тех науках, которые изучают общие закономерности общественного развития. Труд так или иначе изучается во всех областях человеческо­го знания, например в таких разных, как физика, история, экономика, юриспруденция и медицина.

Значение труда в становлении и формировании личности является предметом научного анализа в психологии, и в особенности в социальной психологии. По мнению Н. С. Мансурова (1974), изу­чение психологии трудовой деятельности имеет целью облегчение труда, создание более благопри­ятных его условий, а отсюда, естественно, и повы­шение качества труда и произведенного продукта (в широком смысле).

Однако вполне очевидно, что как психологов, так и социологов в трудовом процессе интересует не столько технологические показатели, сколько производственно-личностные отношения, склады­вающиеся в процессе совместной трудовой деятель­ности, психологический климат, социальные связи и контакты, иерархия, сотрудничество и пр.

Социология труда как отрасль социологичес­кого знания включает в себя более узкие и конкрет­ные направления и в том числе: промышленную социологию, экономическую социологию, социо­логию профессий и социологию предприниматель­ства. Как научные дисциплины они базируются на принципах и методах общей социологии.

Нередко одна и та же проблема изучается мно­гими областями науки. Так, существует несколько сотрудничающих «трудовых наук». Кроме назван­ной выше социологии труда, это психология и эко­номика труда, трудовая юриспруденция, медицина и физиология труда, трудовая педагогика и их спе­циальные секторы. На основе научного подхода к изучению избранного объекта (человеческого тру­да) перечисленные науки стремятся сделать выводы и дать рекомендации для применения их в практическую трудовую деятельность.

В индустриальном обществе принцип массового производства социален, индивид является только «составной частью» производства. А производи­тель — это организация в целом. Новые формы распределения труда, новая технология, новые про­фессии и квалификация нового типа, изменение факторов трудовой организации, а также общее раз­витие производственных отношений — это все при­знаки социальных перемен и связанных с ними проблем общественного развития.

В России произошли особенно большие измене­ния в системе труда: кооперативы, приватизация, преобразование отношений собственности. Естест­венно, появились и исследования по менеджменту, маркетингу, психологии и социологии управления в новых экономических условиях — рыночной эко­номики. Такие исследования сейчас весьма актуаль­ны, так как многие проблемы, например безрабо­тица, не были раньше предметом социологического анализа. Хотя безработица в России существовала и в советский период, пусть даже как латентная, она не признавалась в качестве объекта научного изучения. Сегодня, когда эта проблема стала явной (как и в других странах с рыночной экономикой), она пополнила ряд научных объектов социологии.

Исследования в области социологии труда не мо­гут не интересовать ученых-обществоведов, а накопившиеся в ней проблемы теоретико-методологи­ческого и практического характера ждут своего решения.

Социология труда — весьма перспективная, на­бирающая силу отрасль общей социологии. Она актуальна и современна настолько, насколько ак­туален и современен ее объект — труд.

ЛИТЕРАТУРА

Allardt Erik & Starch Christian. Vahemmisto, kieli ja yhteiskunta. WSOY, Juva, 1991.

Allport Gordon W, The Nature of Prejudice. Addison-Wesley Publishing Company Inc., New York, 1992.

Asp Erkki. Sosiaalinen muutos. Turun yliopiston sosiologian laitos. Monisteita 20. Turku, 1969.

Гидденс Энтони. Социология. Челябинск, 1991.

Gukenbihl Hermann L. Familie. In: Schafers Bernhard (Hrsg.). Grundbegriffe der Soziologie. 2. Aufl. Uni-Taschenbucher 1416. Leske; Budrich. Op-laden, 1986.

Herskovits Melville J. Man and His Works. New York, 1951.

Korkiasaari Jouni & Soderling Ismo. Muuttoliike. Teoksessa: Koskinen Seppo & Martelin Tuija & Not-kola Irma-Leena & Notkola Veijo & Pitkanen Kari (toim.). Suomen vaesto. Gaudeamus. Hameenlinna, 1994.

Korkiasaari Jouni. Suurimmat Suomessa asuvat ulkomaalaisryhmat 1.4.1995 (yli 500 henkiloa). Siirtolaisinstituutti 2/1995. Turku, 1995.

Liebkind Karmela (toim.). Maahanmuuttajat. Gaudeamus. Helsinki, 1994.

Saressalo Lassi. Folklore ja etninen identiteetti. Teoksessa: Ahlberg Nora (toim.). Kulttuuri-iden-titeetin ongelmia: Suomalaiset kulttuurivahemmistot. Raportti Suomen Unesco-toimikunnan seminaarista Kulttuuri-identiteetti ja kulttuuripluralismi. Suomen Unesco-toimikunnan julkaisusarja nro 14. Helsinki, 1977.

Schafers Bernhard. Die soziale Gruppe. In: Korte Hermann & Schafers Bernhard (Hrsg.). Einfuhrung in Hauptbegriffe der Soziologie. Leske; Budrich. Op-laden, 1992.

Vaarama Pentti. Tyohon muutto ja muuttoliike Lapista Ruotsiin tarkasteltuna virallisten tyon-valityslukujen ja Lapin Kansa — lehdessa suoritetun muuttoa koskevan kyselyn antamien vastausten va-lossa. Turun yliopisto. Sosiologisen laitoksen jul-kaisuja 37. Turku, 1971.

Weaver W. Wallace. Social Problems. New York, 1954.

Wiswede Gunther. Soziologie. Verlag Moderne Industrie. Landsberg am Lech, 1991.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ

Эркки Калеви Асп (родился в 1930 году), доктор фи­лософии, профессор социологии, почетный член Россий­ской Академии социальных наук, действительный профессор Московского международного университета гуманитарных наук.

Длительное время Э. К. Асп возглавлял Институт социо­логии университета города Турку (Финляндия), свыше 20 лет был ректором летнего университета Турку, в течение 7 лет преподавал в Хельсинкском университете (Финляндия).

Э. К. Асп — один из ведущих финских обществоведов, его имя известно во многих странах. Он выступал с лекциями в Англии (Лондонская школа экономики и политической науки, Тавистокский институт человеческих отношений), Германии (Гамбургский университет), Японии (Токийский университет), Венгрии (Венгерская Академия наук, Буда­пешт), Польше (Гданьский университет, Польская Акаде­мия наук, Варшава), США (Стэнфордский университет).

Э. К. Асп — автор многих научных трудов, отражающих широту его научных интересов. Он подготовил серию пуб­ликаций о лапландцах, их культуре, обычаях, традициях, о влиянии их стиля жизни на финскую культуру. Пред­ставляют значительный интерес работы Э. К. Аспа в облас­ти социологии труда, социальной экологии, изданные как на финском, так и на английском языках. Его перу принад­лежит книга, посвященная корпоративной культуре.

Перед широкой российской аудиторией Э. К. Асп пред­стает впервые. Предлагаемая читателю русская версия его «Введения в социологию» — это обобщение материалов лекций, с которыми автор выступал в различных универси­тетах мира.

 

 

Оглавление

 

ПРЕДИСЛОВИЕ.. 1

ОТ АВТОРА.. 2

1. ОБ ИСХОДНЫХ ПУНКТАХ СОЦИОЛОГИИ.. 3

1.1. ИСТОКИ РАЗВИТИЯ.. 3

1.2. РАННЯЯ СОЦИОЛОГИЯ.. 4

ЛИТЕРАТУРА.. 7

2. РАЗВИТИЕ СОЦИОЛОГИИ КАК НАУКИ.. 7

2. 1. СТАНОВЛЕНИЕ СОЦИОЛОГИИ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ НАУКИ.. 7

ЛИТЕРАТУРА.. 16

3. ПРЕДМЕТ СОЦИОЛОГИИ.. 16

3. 1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ СОЦИОЛОГИИ.. 16

3.2. МИКРО- И МАКРОСОЦИОЛОГИЯ.. 18

ЛИТЕРАТУРА.. 23

4. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ СПОСОБ ИССЛЕДОВАНИЯ.. 23

4. 1. СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ.. 23

4. 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.. 24

4.3. ТЕОРИЯ.. 26

ЛИТЕРАТУРА.. 29

5. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ СОЦИОЛОГИИ.. 30

5. 1. СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ПОНЯТИЕ.. 30

5. 2. СОЦИАЛЬНАЯ СИСТЕМА.. 31

5. 2. 1. функция. 32

5. 2. 2. интеграция. 34

5. 2. 4. организация. 36

5. 2. 5. общество. 37

ЛИТЕРАТУРА.. 38

5. 3. КУЛЬТУРА.. 38

5. 3. 1. институт.. 40

5. 3. 2. ценность. 41

5. 3. 3. Позиция. 43

5. 3. 4. норма. 44

5. 3. 5. отклонение. 45

ЛИТЕРАТУРА.. 47

5. 4. СОЦИАЛЬНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ.. 47

5. 4. 1. Роль. 48

5. 4. 2. социализация. 49

5. 4. 3. Конфликт.. 50

5.5. СОЦИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ.. 51

5. 5. 1. социальная стратификация. 53

5. 5. 2. социальная мобильность. 54

5. 5. 3. власть. 55

ЛИТЕРАТУРА.. 57

6. ПЕРЕМЕНА И ЕЕ ТОЛКОВАНИЯ.. 58

6. 1. ТЕОРИЯ ОТСТАВАНИЯ КУЛЬТУРЫ... 58

6. 2. ОТ ОБЩЕСТВА ТРАДИЦИОННОГО К ОБЩЕСТВУ, УПРАВЛЯЕМОМУ ИЗВНЕ.. 59

6. 3. ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО.. 61

6. 4. ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО.. 63

6. 5. ПОСТМОДЕРНИСТСКОЕ ОБЩЕСТВО.. 64

6. 6. ДУАЛИСТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО.. 66

6. 7. ПРОГНОЗИРОВАНИЕ ПЕРЕМЕНЫ... 67

ЛИТЕРАТУРА.. 69

7. СПЕЦИФИЧЕСКИЕ НАПРАВЛЕНИЯ И ПРОБЛЕМЫ СОЦИОЛОГИИ.. 70

7. 1. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ.. 70

7. 2. ЭТНИЧЕСКИЕ СУБКУЛЬТУРЫ И РАСИЗМ... 74

7. 2. 1. этнические группы.. 74

7. 2. 2. этноцентризм.. 75

7. 2. 3. расизм.. 76

7. 3. РОДСТВО, БРАК И СЕМЬЯ.. 78

7. 3. 1. семья и брак. 78

7.4. СОЦИОЛОГИЯ ТРУДА.. 81

ЛИТЕРАТУРА.. 82

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ.. 82

 

 

Директор издательства: О. Л. Абышко

Главный редактор: И. А. Савкин

Художественный редактор: Н. И. Пашковская

Ответственный редактор: А. О. Бороноев

Научный редактор: В. Н. Минина

Редакторы: Н. П. Дралова, Л. А. Абышко

Оригинал-макет: Н. И. Пашковская, О. Н. Коробкова

Издательство «Алетейя» Тираж 2500 экз.

Отпечатано с готовых диапозитивов в Санкт-Петербургской типографии «Наука» РАН.