Нейропсихологические исследования амнезии

К сожалению экспериментаторов, поражения мозга у человека редко ограничены одиночной моз­говой структурой В большинстве случаев расстрой­ства представляют собой комбинацию повреждении, которые могут быть связаны как с одним, так и с несколькими отделами мозга Например, алкоголики с синдромом Корсакова, чья амнезия вызвана алко­гольной интоксикацией и плохим питанием, имеют повреждения, затрагивающие дорсо-медиачьные ядра таламуса, маммилярные тела, червь мозжечка, окуломоторные ядра и, во многих случаях, ассоциа­тивную кору Аналогично, пациенты с болезнью Альшеимера, чьи амнестическис симптомы явля­ются частью общего интеллектуального снижения, имеют прогрессирующие нарушения гиппокампа а также передней и задней ассоциативной коры Даже у постэнцсфалитных пациентов, у которых амнес-тические симптомы вызваны вирусом, поражающим непосредственно гиппокамп обычно повреждены височные и лобные области неокортекса Сечи раз­нообразие и многочисленность поражении совме­щается с невозможностью точно определить Mecia поражения при вскрытии, становится практически невозможным установить связь отдельных мозговых структур с формированием амнезических симпто­мов у пациента

В дополнение к проблемам, связанным с локали­зацией повреждении, научное иссчедованис памяти пациентов с поражениями мозга осложнено отсутстви­ем точных определении терминов, используемых пси­хологами при изучении памяти Конструкции типа «сохранение», «извлечение» и «кодирование» широко используются в литературе, посвященной памяти че­ловека, но при этом не очень точно определены

Н.К.Корсакова, Ю.В.Микадзе нейропсихологические исследования памяти: итоги и перспективы¹

Интенсивное и систематическое исследование па­мяти и ее нарушений при локальных поражениях моз­га было развернуто А.Р.Лурия и его учениками в середине 60-х гг. Начало этой работы нашло свое отра­жение в изучении нарушения слухо-речевой памяти при поражении левой височной доли (М.Кгимковский, 1966), описании структуры и механизмов патологи­ческого забывания при поражении различных звеньев круга Пейпеиа (Н.К.Киященко, 1973; А.Р.Лурия и др., 1970; Л.Т.Попова, 1972), при патологии различных отделов левого полушария мозга (Фом Мин Как, 1971), в том числе и у больных с черепно-мозговой травмой (Н.А.Акбароеа, 1971). Весь цикл данных исследований проводился в клинике Института нейрохирургии им. Н.Н.Бурденко АМН СССР при непосредственном уча­стии клиницистов. В течение последнего десятилетия своей жизни А.РЛурия был не только руководителем и идейным организатором в исследовании памяти и ее патологии. Он принимал самое непосредственное участие в каждом из частных исследований как тон­кий экспериментатор, непревзойденный аналитик кли­нических и экспериментальных фактов. Обобщив результаты многочисленных исследований, А.Р.Лурия в двухтомной монографии «Нейропсихология памя-ти» даст систематическое изложение основных направ-лений в подходе к анализу памяти при локальных поражениях мозга (1974, 1976). Таких направлений три. Первое — это описание структуры синдромов нару­шения памяти, возникающих при различной лока­лизации патологического процесса; второе — это исследование роли определенных структурно-функцио­нальных единиц мозга в осуществлении функции памяти; третье — это анализ структуры мнестической деятельности, который осуществляется опосредство­ванно в условиях, когда локальная мозговая патоло­гия выводит из нормальной работы отдельные звенья, этапы и составляющие процессов и подпроцессов в функциональной системе памяти человека.

В рамках этих фундаментальных направлений продолжают развиваться исследования мнестичес­кой деятельности, проводимые учениками и после­дователями А.Р.Лурия.

К настоящему времени достаточно хорошо изучены синдромы нарушений памяти, возникающие при пора­жении структур, входящих в первый блок мозга — блок активации. Показано, что при локализации патологи­ческого процесса на различных уровнях вертикальной организации этого блока могут возникать мнестичес-кие дефекты, отличающиеся по степени выраженности в диапазоне от массивного корсаковского симпто-мокомплекса до стертых дефектов памяти, не имею­щих клинических проявлений и обнаруживающихся лишь при специальных экспериментальных условиях.

¹ А.Р.Лурия и современная психология / Под ред. Е.Д.Хомекой, Л.С.Цветковой, Б.В.Зейгарник. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. С.101—110.

 

Имеет место патологическое забывание материала, подлежащего произвольному запоминанию, незави­симо от его модальности. Основными механизмами, обусловливающими возникновение дефицита воспро­изведения, являются изменения нейродинамических параметров функционирования коры мозга в виде па­тологического ретроактивного торможения и уравни­вания возбудимости следов (А.Р.Лурия и др., 1967). Проявление работы этих механизмов усугубляется в условиях интерферирующей деятельности, выполняе­мой в интервале между запоминанием и воспроизве­дением, и приводит к резкому снижению объема отсроченного воспроизведения (по сравнению с не­посредственным) и нарушению избирательности вос­произведения. Кроме указанных факторов в случае особенно массивных дефектов произвольного за­поминания может наблюдаться фактор ослабления функции следообразования в связи с временными па­раметрами мозговой нейродинамики (Н.К.Киященко и др., 1975).

Эти данные в сочетании с результатами элект­рофизиологического исследования дают основание говорить о том, что работа первого блока мозга обеспечивает уровень активации, необходимый для реализации различных фаз в формировании и вос­произведении следов памяти («Проблемы нейро­психологии», 1977 и др.).

Сопоставляя характер дефектов памяти при пора­жении различных структур в системе первого блока, необходимо обратить внимание на следующие факты. Несмотря на общность механизмов, удельный вес каж­дого из факторов в структуре синдрома может быть различным в зависимости от уровня поражения не­специфической системы. В частности, при патологии медиальных отделов лобных долей на первое место в синдроме выступает дефект избирательности воспро­изведения, в то время как при поражении гиппокам-па значение этого фактора (по предварительным данным) сводится к минимуму (А.Р.Лурия, 1974, 1976). В связи с этим одной из реальных задач исследований в данной области является дифференцированное изу­чение синдромов нарушения памяти на различных структурно-функциональных уровнях круга Пейпеца.

При поражении височных, теменных и затылоч­ных систем левого полушария мозга возникают синд­ромы модально-специфических нарушений памяти, проявляющихся при произвольном запоминании из­бирательно в пределах одной модальности. Характер­но, что в основе дефицита воспроизведения в этих случаях лежат те же механизмы, связанные с наруше­ниями нейродинамики, что и при локализации пато­логического процесса в структурах энергетического блока. Однако к этим факторам в случае модально-спе­цифических дефектов памяти может присоединиться фактор сужения объема непосредственного воспроиз­ведения (Н.К.Киященко и др., 1975; М.Климковский, 1966 и др.). Выделение данного фактора и его роли в структуре синдрома нарушений слухо-речевой памяти в настоящее время требует психологической и психофизиологической интерпретации. С одной сто­роны, есть основания рассматривать его как проявле­ние патологического ретроактивного торможения внутри стимульного ряда; с другой — нельзя исклю­чить его самостоятельного значения и генеза, учиты­вая возможные изменения режима работы анализатора, в частности, в связи с переводом сукцессивно предъяв­ляемого материала в симультанную схему.

Изучение модально-специфических нарушений памяти имеет значение не только в плане описания синдромов нарушения работы анализаторов на мнес

тическом уровне. Исследования в этой области позво­ляют рассмотреть вопрос о роли сенсорного звена в мнестической деятельности, а также ставят ряд во­просов, еще требующих своего разрешения в клини-ко-экспериментальном подходе к оценке значения речевого опосредствования в процессах узнавания и воспроизведения (ОА.Долгополова, 1980; Н.К.Киящен-ко и др., 1975).

В случае нарушений памяти, связанных с изме­нением нейродинамики, следует отметить, что опи­сание этих синдромов имеет значение не только для диагностики органических локальных поражений мозга. Данные о возможности различной степени вы­раженности и качественных различиях синдрома у одного и того же больного в тех интервалах време­ни, когда локализация и объем патологического процесса не претерпевают изменений, о зависимо­сти структуры мнестического дефекта от колебаний состояния больного в пределах одного исследования дают основания говорить о пригодности нейропси-хологического подхода к оценке функции памяти при более обшей задаче оценки функционального состо­яния как мозга в целом, так и отдельных его струк­тур (Н.К.Киященко и др., 1975).

Это обстоятельство открывает перспективу при­менения нейропсихологического подхода к исследова­нию памяти при решении вопросов психодиагностики, экспертизы и профессионального отбора. Имеется опыт использования методик, связанных с включением интерференции, при исследовании процессов адапта­ции (Р.Ю.Ильюченок, 1979).

В значительно меньшей степени исследованы син­дромы нарушения памяти, возникающие при патоло­гии лобных конвекситальных отделов мозга. Обобщая известные экспериментальные факты, можно отме­тить следующее. В связи с дефектами таких компонентов деятельности, как целенаправленность, целеполагание и контроль, нарушения памяти касаются преимуще­ственно произвольного запоминания, в то время как продуктивность непроизвольного запоминания соот­ветствует продуктивности у здоровых людей (Н.К.Кия­щенко, 1973) Дефекты памяти обнаруживаются у этих больных в области высших, опосредствованных форм памяти (Л.В.Петренко, 1976). Изменения нейродина-мических параметров работы мозга в виде патологи­ческой инертности приводят к обеднению продукта воспроизведения, замене его персевераторно возни­кающими ассоциациями и инертными стереотипами, резкому падению продуктивности процесса заучива­ния при неоднократном предъявлении стимульного ма­териала (А.Р.Лурия, 1974, 1976 и др.).

В настоящее время изучение синдромов наруше­ния памяти, их структуры и механизмов проводится в контексте исследования функциональной роли левого и правого полушарий мозга в осуществлении различных психических функций.

Данные не йропсихологических исследований сви­детельствуют о специфическом вкладе каждого из по­лушарий мозга в протекание процессов запоминания вербального и невербального материала. Анализу роли каждого из полушарий в осуществлении мнестической функции посвящена работа Э.Г.Симерницкой (1978). В основу работы положена гипотеза о способе функ­ционирования каждого из полушарий и уровне ор­ганизации материала, обеспечиваемом каждым из полушарий головного мозга при запоминании. Пред­полагается, что правое полушарие обеспечивает более элементарные, непроизвольные, автоматические формы мнестической деятельности. Левое полушарие связано со сложными, произвольными формами запоминания. Соответственно при поражении правого полушария оказывается нарушенным преимущест­венно непроизвольное запоминание, а при пора­жении левого полушария нарушается более высокий уровень — произвольное запоминание.

Экспериментальные исследования больных с ло­кальными поражениями мозга показали наличие дис­социации между произвольным и непроизвольным запоминанием у больных с левосторонней и право­сторонней локализацией мозгового поражения. Таким образом, оба полушария мозга образуют единую сис­тему, в которой левое полушарие играет ведущую роль в произвольной мнестической деятельности, в то вре­мя как правое полушарие доминирует в процессах фор­мирования следа при непроизвольном запоминании.

Другая гипотеза относится к временным пара­метрам развертывания произвольной мнестической деятельности. Непосредственное и отсроченное запо­минание и воспроизведение рассматриваются как два последовательных этапа осуществления мнестической функции. На первом этапе — этапе непосредственного запоминания и воспроизведения — в мнестическую деятельность включается правое полушарие, а на вто­ром — левое, Показано, что при поражении левого полушария мозга интерферирующие воздействия, включенные в промежуток между запоминанием и воспроизведением, резко снижают продуктивность мнестической деятельности. Непосредственное воспро­изведение при этом остается сохранным, Поражение правого полушария приводит к обратной картине — нарушению непосредственного воспроизведения. В то же время, если испытуемому удается воспроизвести необходимый материал, то последующая интерфери­рующая деятельность уже не оказывает влияния на вос­произведение.

Следует отметить, что экспериментальные данные, позволяющие сделать выводы о латеральных различи­ях в протекании непосредственной и отсроченной мнестической деятельности, были получены при за­поминании больными с локальными поражениями мозга как вербального, так и невербального материала. Последнее обстоятельство представляется сущест­венным, поскольку позволяет сделать вывод о том, что не только левое, но и правое полушарие мозга человека включено в процесс запоминания и вос­произведения как вербальной, так и невербальной информации (Н.К.Корсакова, Л И.Московичюте, Э.Г.Си-мерницкая, 1979). Характерно, что указанные законо­мерности, касающиеся латеральных различий, были получены и при исследовании изменений функции памяти во время воздействия на подкорковые струк­туры при стереотаксических операциях (Л.И.Москови­чюте, Л. И. Кадин, 1979).

Очевидно, что анализ мнестической функции не исчерпывается процессами произвольного и непроиз­вольного запоминания, непосредственного и отсро­ченного воспроизведения. Проблема функционального взаимодействия и специфичности полушарий мозга в мнестической деятельности оказывается существенно шире рассмотренного здесь круга явлений. Данные предварительных исследований дают основания поста­вить ряд вопросов, касающихся этой области. К. ним относятся, в частности, исследоаание психологической структуры и механизмов сужения объема воспроизведе­ния, имеющего место при поражении как левого, так и правого полушария; изучение совместной работы по­лушарий в семантической и эпизодической памяти. Ис­следование процесса реминисценции в этом контексте дает основание рассмотреть не только структуру и ме­ханизмы данного явления, но и вклад каждого из полушарий в преобразование информации при ее хра­нении и актуализации.

Исследования процесса актуализации материала позволили развести два вида извлечения — воспро­изведение и узнавание — как два процесса, обладающих различной психологической структурой. Клинические факты указывают, что различия в протекании этих процессов могут быть обусловлены неравнозначной связью их со структурами правого и левого полушарий.

В настоящее время проводится цикл исследований, направленных на выяснение конкретной роли каждо­го из полушарий мозга в осуществлении процессов воспроизведения и узнавания образной и вербальной информации. Ю.В.Микадзе и Б.С.Котик была предло­жена нейропсихологическая модель воспроизведения иузнавания (Ю.В.Микадзе, Б.С.Котик, 1979). Предпо­лагается, что кодирование как вербальной, так и об­разной информации осуществляется по ряду различных характеристик (лингвистических, перцептивных и т.д.), которые дифференцированно используются и при ак­туализации. В наборах характеристик информации, включенной в процесс кодирования, можно выделить для каждого вида материала ведущие и специфичес­кие (Ю.В.Микадзе, 1979).

Кодирование вербального материала осуществля­ется при ведущей роли лингвистических характерис­тик, что опосредовано функциями левого полушария головного мозга. Образный материал кодируется при ведущей роли перцептивных характеристик, что опос­редуется функциями правого полушария. Наряду с этим информация кодируется и по специфическим приз­накам: для образного материала — это вербализация зрительного образа или его компонентов; для вер­бального — анализ акустических, графических, пер­цептивно-пространственных и других характеристик. Кодирование информации по ведущим признакам осу­ществляется доминантным для данного материала по­лушарием, кодирование но специфическим признакам осуществляется контрлатеральным полушарием голов­ного мозга.

Процесс поиска при воспроизведении осуществ­ляется с преимущественной опорой на ведущие признаки (лингвистические — для вербального и пер­цептивные — для образного материала) и нарушается при трудности обращения к ним. При узнавании для актуализации достаточно наличия специфических при­знаков.

Согласно этой модели нарушение роспроизве-дения образного материала будет происходить при поражении правого полушария из-за отсутствия ак­туализации по ведущему признаку. Узнавание при этом может оказываться частично сохранным за счет актуализации по специфическим признакам, опос­редуемой функционированием контрлатерального полушария.

Нарушение воспроизведения вербального материа­ла при поражении левого полушария связано, ридимо, с трудностями актуализации по ведущему признаку, при этом относительная сохранность узнавания обес­печивается актуализацией по специфическим приз­накам, опосредуемой функционированием правого полушария.

Узнавание вербального материала может быть нарушено при поражении правого полушария из-за нарушения кодирования по специфическим призна­кам. При этом остается сохранным воспроизведение, так как не затруднена актуализация по ведущим при­знакам, осуществляемая левым полушарием.

Относительная роль ведущих и специфических характеристик материала и их связь с функиионированием левого и правого полушарий головного моз­га выявлена в нескольких экспериментах. Было пока­зано, что при поражении височных отделов левого полушария происходит нарушение воспроизведения триад слов, объединенных смысловым сходством, что свидетельствует о нарушении актуализации при опоре на ведущие характеристики вербального материала. По­ражение соответствующих отделов правого полушария приводило к нарушению воспроизведения триад слов, связанных между собой по фонетическим, специфи­ческим характеристикам (Ю.В.Микадзе, 1979). При исследовании узнавания вербального и образного мате­риала было установлено, что у здоровых испытуемых узнавание материала проходит при преимущественной опоре на ведущие характеристики (смысловые — для вербального и перцептивные — для образного). Иссле­дование больных с локальными поражениями мозга обнаружило, что наибольшее нарушение узнавания вербального материала наблюдается у больных с по­ражением левой височной области, а образного мате­риала — у больных с поражением теменных отделов правого полушария (Н.Б.Доценко, 1980).

В дипломных работах Ф.М.Шидаковой и Л.Г.Ку-ликовой, выполненных под руководством Б.С.Котик, производилось раздельное предъявление материала (слов и фигур) в правую и левую половины полей зрения, с последующим узнаванием стимульного ма­териала. В эксперименте с предъявлением слов исполь­зовалось разнос графическое оформление стимульного материала, т.е. варьировались специфические характе­ристики вербального материала. Изменение перцеп­тивных характеристик привело к снижению узнавания материала. Особенно сильно этот эффект проявлялся в отношении слов, предъявленных в правое полуша­рие. В эксперименте с предъявлением контурных фи­гур испытуемым предлагалось давать имена фигурам в момент предъявления. Введение вербального опосре­дования повысило эффективность узнавания, при этом коэффициент относительного повышения оказался значимо более высоким для узнавания картинок, предъявленных в левое полушарие. Результаты показа­ли, что специфические характеристики принимают участие в процессе узнавания и что их искажение или преднамеренное введение может оказывать влияние на эффективность узнавания.

Любое квалифицированное исследование струк­туры процессов памяти с необходимостью требует об­ращения к вопросам структуры информации, с которой оперирует субъект в своей мнестической деятельности. А.Р.Лурия подчеркивал, что за проблемой выяснения условий хранения и избирательного воспроизведения следов памяти неизбежно следует проблема анализа роли, которую играют в памяти различные уровни орга­низации запоминаемого материала (1974, 1976).

В работе, посвяшенной исследованию различных уровней организации запоминаемого материала, была выдвинута гипотеза о двух уровнях организации вер­бального материала, характеризующихся различными структурными особенностями (Ю.В.Микадзе, 1979). К первому уровню относится материал, состоящий из отдельных вербальных единиц, ко второму — матери­ал, вербальные единицы которого связаны по некото­рым синтаксическим правилам и образуют новое семантическое содержание.

Продуктивность запоминания на уровне отдель­ных вербальных единиц (слов) обусловлена выделе­нием фонетических, категориальных, ассоциативных, смысловых связей между единицами стимульного ма­териала. На втором уровне — уровне осмысленных фраз и текстов — указанные связи отступают на второй план, 224

а переработка информации осуществляется на основе синтаксических связей, отражающих семантическое содержание. Комбинации элементов материала обра­зуются не в результате их сопоставления по ассоциа­тивным, фонетическим и другим характеристикам (хотя они и могут присутствовать), а в результате тех ограничений, которые на них накладывает содержа­ние текста или фразы. Успешность выполнения мнес-тической задачи будет зависеть в таком случае от выявления адекватной структуры, «схемы» взаимообус­ловленной конфигурации семантических элементов.

В условиях произвольной мнестической задачи бу­дет существовать взаимодействие между характером протекания мнестической деятельности и уровнем организации материала, подлежащего запоминанию. На первом уровне организации материала, наряду с самой мнестической задачей, возникает задача уста­новления связи отдельных элементов в их располо­женности относительно друг друга. На втором уровне, кроме задачи верификации самих семантических эле­ментов, возникает задача вьщеления соподчиненности и взаимообусловленности расположения комбинаций элементов в синтаксической структуре, которая опре­деляется семантическим содержанием этого объеди­нения. В большом по объему осмысленном материале осуществляется система операций, направленных на соотнесение смыслов отдельных законченных семан­тических отрезков.

Структура материала, таким образом, оказыва­ет влияние на характер протекания произвольной мнестической деятельности, определяя содержание действий, направленных на реализацию мнестичес­кой задачи,

Нейропсихологическое исследование, проведенное на больных с локальными поражениями мозга, пока­зало, что мнестическая деятельность может нарушать­ся избирательно в отношении двух указанных уровней организации, соответствующих, согласно представле­ниям А.Р.Лурия (1975, 1979), нарушению синтагма­тического и парадигматического строя языка. Было показано, что при поражении задних отделов левого полушария резко снижается продуктивность воспро­изведения единиц первого уровня (слова) при опоре на смысловые связи между ними. При поражении контралатерального полушария продуктивность воспро­изведения оказывается высокой, при этом имеет мес­то снижение продуктивности воспроизведения единиц первого уровня при опоре на фонетические связи меж­ду ними. Предъявление вербального материала второ­го уровня (предложения, равные по объему количеству раздельно предъявленных слов) не дало снижения про­дуктивности воспроизведения при поражении задних отделов левого и правого полушарий. При предъявле­нии большого объема вербального материала второго уровня (тексты) наблюдается диссоциация в воспро­изведении при поражении правого и левого полуша­рий. Тексты хорошо воспроизводятся при поражении правого полушария, и их актуализация оказывается нарушенной при поражении задних отделов левого полушария, Поражение передних отделов левого полу­шария резко снижает продуктивность воспроизведе­ния материала обоих уровней.

Полученные результаты позволили построить мо­дель переработки и сохранения информации при ее произвольном запоминании, основывающуюся на со­вместной работе левого и правого полушарий мозга. Переработка вербального материала может осущест­вляться по нескольким параллельным каналам, каждый из которых оперирует с различными его характерис­тиками. В зависимости от уровня организации ма­териала в переработку могут включаться в большей степени те или иные каналы. Передние отделы лево­го полушария включены в работу по формированию операционального состава процесса произвольного запоминания, задние отделы обоих полушарии свя­заны с переработкой вербального материала, осу­ществляемой по различным каналам.

В связи с вопросом об уровнях организации и структуре материала, подлежащего запоминанию, стоит и проблема собственной активности субъекта в организации и структурировании материала. В этом отношении интересно исследование процесса вос­произведения, во время которого информация может претерпевать различные трансформации, зависящие от задачи запоминания и особенностей структуры прошлого опыта человека. Исследование структури­рующей роли процесса первого воспроизведения в долговременном сохранении осмысленного материа­ла показало, что воспроизведение текстов представ­ляет активную, целенаправленную деятельность по структурированию текста, приводящую к измене­ниям в лексическом и смысловом содержании ак­туализируемого материала. Последующее хранение и воспроизведение смыслового материала не под­вергается значительным трансформациям. В этом отношении форма первой актуализации является ос­новной для дальнейшего сохранения смысловой ин­формации. Исследование больных с локальными поражениями мозга подтвердило наличие некоторой ригидности образуемых при воспроизведении семан­тических структур в случае поражения височных и теменных отделов левого полушария Однако наибо­лее отчетливо это проявляется при поражении задних отделов правого полушария. Вместе с тем практи­чески полное отсутствие константности сохранения результатов первого воспроизведения наблюдалось при поражении лобных отделов левого полушария. Можно предполагать, что однажды воспроизве­денный смысловой вербальный материал обладает достаточно высокой стойкостью к последующим из­менениям лишь при условии сохранности функцио­нирования лобных отделов левого полушария.

Описанный круг явлений функции памяти, вы­явленных в нейропсихологических исследованиях, не исчерпывает всего многообразия как самой мнес-тической деятельности, так и ее мсжфункциональ-ных связей с другими психическими процессами. Полное, системное описание процесса памяти и закономерностей се нарушения при локальных по­ражениях мозга представляется одной из перспек­тив дальнейших нейропсихологических исследований. Вместе с тем нельзя не сказать еще об одной важней­шей задаче нейропсихологии в области памяти. Это разработка подхода к восстановлению процессов за­поминания и воспроизведения при локальных {опу­холевых и сосудистых) поражениях головного мозга Разработка такого подхода также необходимо связа­на с систематическим и всесторонним изучением структуры мнестической деятельности и связи со­ставляющих ее компонентов с определенными мор-фофункциональными единицами мозга.

Н.К.Киященко (Корсакова) нарушение памяти при локальных поражениях мозга¹

нейропсихологический анализ

массивных нарушений памяти при

поражении структур «круга пейпеца»

(...) Анализ общего состояния мнестической функ­ции и результатов, достигаемых больными при заучи­вании десяти слов, показал, что больные данной группы достаточно активно и целенаправленно вы­полняют деятельность запоминания. Парадоксальным представляется факт, что больные с грубейшими мне-стическими дефектами достигают известных резуль­татов при заучивании словесного ряда. Начиная с трех—пяти слов при первом повторении, они все же добиваются воспроизведения в объеме семи—восьми слов к десятому повторению. (...)

В исследовании прочности непроизвольно возни­кающих следов при формировании фиксированной установки (Д.Н.Узнадзе), а также в опытах с сохра­нением сенсорных следов от прежних воздействий (Ю.М.Конорский) было обнаружено, что раз воз­никший сснсомоторный или сенсорный след может сохраняться у этих больных в течение некоторого, достаточно большого, времени. Если же в промежутке вводится какая-либо интерферирующая задача, то образованные следы тормозятся: угасает ранее зафик­сированная установка, и след от первого сенсорного раздражителя не актуализируется для осуществления сравнения.

Опыты, направленные на изучение произвольно­го запоминания, показали, что больные этой группы обладают кратковременной памятью. (...) Больным этой группы вполне доступно безошибочное воспроизве­дение серии из пяти элементов и ее сохранение в те­чение достаточно длительного времени.

Картина существенно изменяется, если интервал между непосредственным и отставленным воспро­изведением заполняется интерферирующей дея­тельностью. Избирательное воспроизведение серии становится недоступным, приобретая либо неполный характер, либо заменяясь побочными вплетениями, носящими характер непроизвольных ассоциаций.

Ешс большие трудности в осуществление про­цесса воспроизведения вносит опыт со взаимно ин­терферирующим влиянием двух систем, подлежащих запоминанию.

Если у здоровых испытуемых переход к орга­низованным словесным системам облегчает процесс заучивания, снимая влияние интерферирующей за­дачи, то у больных данной группы этого не проис­ходит. Правда, одна смысловая система доступна длительному удержанию даже в условиях интерфе­ренции, однако при взаимодействии двух смысловых систем запоминание второй препятствует возмож-

¹ Нейропсихологические исследования / Под общ. ред. А.Р.Лурия. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1973. Вып. 6. С.54—56, 71-72,90-91.

ности Припоминания первой'системы,-оказывая на нее ретроактивное влияние.

Близкие факты обнаружились и при исследова­нии возможности воспроизведения собственных дей­ствий. Как и в предшествующих опытах, больные, сохраняющие следы от своих действий на достаточ­но длительное время в условиях «пустой» паузы, лишаются этой возможности при введении интер­ферирующей задачи, особенно в условиях взаимо­действия двух однородных групп.

Характерно также и то, что неспособность вос­произвести первый рассказ оказывается временной, и очень часто по истечении некоторого времени со­держание отрывков может быть восстановлено в по­рядке реминисценции. Факт реминисценции убеждает нас в том, что в основе забывания у больных с мас­сивными нарушениями памяти лежит не столько слабость процесса консолидации следов, сколько их легкая тормозимость интерферирующими воздей­ствиями. (...)

По-видимому, можно говорить, что структура
нарушений памяти при данной локализации опре­
деляется фактором патологической тормозимости
следов интерферирующими воздействиями, проявляю­
щимися на фоне некоторого ослабления процесса кон­
солидации следов. (...) • '

нейропсихологический анализ

мнестических нарушений при

опухолях гипофиза

(...) Нарушения памяти у больных с опухолями гипофиза касаются преимущественно уровня про­извольного запоминания материала, не организо­ванного в смысловые системы. При этом исследование не выявляет дефектов воспроизведения в условиях ра­стущего интервала ретенции. Вся картина нарушений развертывается лишь в условиях выполнения между за­поминанием и воспроизведением интерферирующей деятельности, которая резко затрудняет возможность воспроизведения вследствие развивающегося ретроак­тивного торможения. Особенно сильно действие ин­терференции проявляется в условиях взаимодействия двух мнестических задач, где дефекты памяти прояв­ляются весьма отчетливо и не так эффективно подда­ются снятию через опосредствование.

От больных с выраженным амнестическим синд­ромом данную группу отличает не только клиничес­кий фон протекания заболевания и такие явления, как отсутствие конфабуляций и полная ориентировка в окружающем, но сохранность элементарных форм па­мяти, с одной стороны, и высших форм смыслового и активного запоминания — с другой. Фактор интерфе­ренции проявляется и у тех и у других больных, но эффективность влияния интерференции и уровни сле­довых процессов, на которые она влияет, различны в этих группах больных. Кроме того, в группе больных с опухолями гипофиза тормозящее влияние интерфе­ренции представляется единственным фактором, обус­ловливающим забывание.

Очень важным моментом, отличающим эти две группы и маскирующим нарушения памяти при опу­холях гипофиза, является привлечение больными с опухолями гипофиза фактора опосредствования и осмышления материала для компенсации дефектов памяти.