- Конечно. Только... будь осторожна: одна крольчиха недавно родила детёнышей.
Детёныши? Где?
- Они внутри домика.
Союн зачарованно уставилась на кроликов, словно ребёнок, впервые пробовавший гамбургер.
Ли Хэн придерживался крайней чистоплотности, чуть ли не мизофобии, и поэтому даже внутри кроличьей клетки было хорошо прибрано. Часть кроликов валялась на травке, в достатке наваленной внутри, другая копошилась рядом с детёнышами размером не более двух-трёх пальцев.
Крольчата шевелили длинными ушами и уже пытались прыгать, подергивая задними лапками!
- А-а-ах!
Даже восхищение из уст Союн звучало подобно песне! Оно походило на довольно ясный и прекрасный шёпот.
Союн прильнула к клетке и, сверкающими глазами внимательно наблюдала за кроликами. На её лице явственно виднелось сожаление от того, что она не может потрогать крольчат из-за боязни их испугать.
- Смелее, ты можешь прикоснуться.
-...
Тем не менее Союн все равно не решалась.
- Ну, чего ты? Они не спят, просто ещё не раскрыли глаза.
Союн волновалась не по этому поводу, но это было уже неважно, поскольку Ли Хэн засунул руку в клетку и достал одного крольчонка.
- Держи.
В тот момент, когда он положил крольчонка ей на ладонь, тот слабо зашевелился, дергая задними лапками. Союн держала его, словно величайшую в её жизни драгоценность, поглаживая и обнимая с крайней осторожностью.
Вскоре она положила крольчонка обратно, поскольку не хотела, чтобы он забеспокоился. Но даже после этого Союн не отошла от клетки, а, присев рядом, долго наблюдала за милыми питомцами.
'Она что, собирается сейчас попросить подарить ей кролика?'
Бдительность Ли Хэна со временем только увеличивалась. К тому же его сестра ещё не вернулась со школы.
'Я дома наедине с девушкой... Надо быть крайне осторожным!'
Мужчина и женщина.
Весьма неоднозначная ситуация.
Ли Хэн решительно произнёс:
- Пошли смотреть кур!
Он хотел как можно быстрее оттащить её от клетки.
Союн ещё немного полюбовалась не раскрывшими глаза крольчатами. Она была без ума от того, как крольчата, свернувшись клубочками, жались поближе к маме-крольчихе. И то, как мамаша беспечно грызла морковку.
Но всё же для того, чтобы кролики могли спокойно отдохнуть, с печалью в сердце она отошла от клетки и направилась на задний двор, где находились куры.
- Ко-ко-ко.
- Кво-кво!
Курицы порхали по веткам дерева, словно обычные птицы, а по земле бегали стайки цыплят. Увидев впервые Союн, шедшую вместе с Ли Хэном, все они разбежались и попрятались по углам или за деревьями, проявляя крайнюю осторожность. Оказавшись же в безопасности, они высунули головы и стали следить за дальнейшими действиями людей, определённо не собираясь выходить.
Но Союн, благодаря Наполовину жаренному, наполовину в специях, прекрасно знала все привычки кур. Она взяла заранее приготовленную котлету, разделила её на мелкие кусочки и разбросала по земле.
- Ко-ко-ко!
Словно хищники, куры выпрыгнули из кустов, с деревьев и начали клевать. Даже цыплята не уступали взрослым и своими маленькими клювами яростно рвали кусочки котлеты.
Союн при этом гладила их по спине. Несмотря на то, что совсем недавно она была чужой, благодаря угощению они мигом сдружились, и теперь куры и не думали от неё убегать.
'Я им понравилась'.
Заботливо поглаживавшая кур Союн светилась от счастья.
Ли Хэну же поплохело.
'Она дала им то же самое мясо, что клала мне в обед...'
Курицы ели в точности то, что и Ли Хэн!
Но всё же при виде счастья Союн, лицо которой ранее ничего не выражало, даже на его душе потеплело. Та девушка, что постоянно молчала и остерегалась других, теперь, в окружении кур, была растрогана до слёз.
Да и самому Ли Хэну казалось, что он вот-вот расплачется.
'Такое странное чувство, даже когда я впервые поджарил сестрёнке курицу, не испытывал подобного'.
Он знал, что Союн не такой уж и плохой человек. Хотя признаться самому себе в этом было совсем не просто.
'Плохая она или хорошая, не важно... Она не может быть со мной'.
Они жили в слишком разных реальностях.
Ли Хэн мог с легкостью рассчитать в уме стоимость одежды, в которую Союн была одета.
'Цена фирменной одежды, рекламируемой по телевизору, начинается от ста долларов... Но одежда с такой хорошей тканью и дизайном, как у неё, стоит не меньше ста пятидесяти!'
Финансовые возможности обеих семей слишком отличались. Причем настолько, что Союн мог бы полюбить мужчина, которому Ли Хэн и в подметки не годился.
'У неё обязательно появится кто-то достойнее меня'.
То же относилось к Чон Хёрин и другим девушкам.
Ли Хэн принял для себя важное решение.
- Мы договаривались об одной курице. Но если тебе понравится кто-то ещё... То можешь взять и вторую.
Тискавшая кур Союн посмотрела на него счастливейшими глазами. В её недоверчивом взгляде с легкостью читался простой вопрос: 'Что, в самом деле можно взять не одну?'.
Ли Хэн, отвернувшись в сторону, продолжил:
- Ну, что за мелочь - курицы... две или три, не так это и важно.
Ли Хэн не был похож сам на себя в этой щедрости. Правда же заключалось в том, что в глубине души он чувствовал, что одной курицей ему никогда не удастся расплатиться за все обеды.
Союн выбрала троих.
Каждый раз, когда она брала новую курицу, лицо Хэна покрывалось мертвенной бледностью.
'Ох, это же наседка... А там отборный цыплёнок, который имеет большой потенциал стать весьма крупной курицей!'
Курицы-наседки были очень ценными питомицами. Ли Хэн как-то решил, что в будущем зарежет одну из них, когда сестрёнка приведёт в дом жениха.
Поскольку курицы хорошо размножались, а у него оставалось ещё две несушки, сложившаяся ситуация не была критичной. Тем не менее каждый раз, когда Союн выбирала кого-то, он чувствовал, как разрывается сердце.
Ли Хэн с печалью произнёс:
- Я упакую... их.
Чтобы Союн было легче тащить с собой кур, он пропустил верёвку между их лапами и шеей, оставив один общий конец. Со стороны это походило на странные куриные сани, но Союн без вопросов взяла веревку.
И написала на бумаге следующее:
