Меньшевики и большевики в период русско-японской войны и первой Русской 2 страница

буржуазно-демократической революции, руководителем буржуазно-демократической

революции в России.

Ленин признавал буржуазный характер этой революции, так как она, как он

указывал, "не способна непосредственно выйти из рамок только

демократического переворота". Но он считал, что она является не верхушечной,

а народной революцией, приводящей в движение весь народ, весь рабочий класс,

все крестьянство. Поэтому попытки меньшевиков умалить значение буржуазной

революции для пролетариата, принизить роль пролетариата в ней и отстранить

пролетариат от нее Ленин считал предательством интересов пролетариата.

"Марксизм, писал Ленин, учит пролетария не отстранению от буржуазной

революции, не безучастию к ней, не предоставлению руководства в ней

буржуазии, а, напротив, самому энергичному участию, самой решительной борьбе

за последовательный пролетарский демократизм, за доведение революции до

конца" (Ленин, т. VIII, стр. 58).

"Мы должны не забывать, писал дальше Ленин, что нет и быть не может в

настоящее время другого средства приблизить социализм, как полная

политическая свобода, как демократическая республика" (там же, стр. 104).

Ленин предвидел два возможных исхода революции:

а) или дело кончится решительной победой над царизмом, свержением

царизма и установлением демократической республики;

б) или, если не хватит сил, дело может кончиться сделкой царя с

буржуазией за счет народа, какой-либо куцей конституцией, скорее всего --

карикатурой на такую конституцию.

Пролетариат заинтересован в лучшем исходе, то есть в решительной победе

над царизмом. Но такой исход возможен лишь в том случае, если пролетариат

сумеет стать вождем, руководителем революции.

"Исход революции, писал Ленин, зависит от того, сыграет ли рабочий

класс роль пособника буржуазии, могучего по силе своего натиска на

самодержавие, но бессильного политически, или роль руководителя народной

революции" (Ленин, т. VIII, стр. 32). Ленин считал, что у пролетариата есть

все возможности избавиться от участи пособника буржуазии и стать

руководителем буржуазно-демократической революции. Эти возможности

заключаются по Ленину в следующем.

Во-первых, "пролетариат, будучи по положению своему наиболее передовым

и единственным последовательно-революционным классом, тем самым призван

сыграть руководящую роль в общедемократическом революционном движении

России" (там же, стр. 75).

Во-вторых, пролетариат имеет свою собственную, независимую от

буржуазии, политическую партию, дающую ему возможность сплотиться "в единую

и самостоятельную политическую силу" (там же, стр. 75).

В-третьих, пролетариат больше заинтересован в решительной победе

революции, чем буржуазия, ввиду чего в известном смысле буржуазная революция

более выгодна пролетариату, чем буржуазии" (там же, стр. 57).

"Буржуазии выгодно опираться, писал Ленин, на некоторые остатки старины

против пролетариата, например, на монархию, на постоянную армию и т.п.

Буржуазии выгодно, чтобы буржуазная революция не смела слишком решительно

все остатки старины, а оставила некоторые из них, то есть, чтобы эта

революция была не вполне последовательна, не дошла до конца, не была

решительна и беспощадна... Буржуазии выгоднее, чтобы необходимые

преобразования в буржуазно-демократическом направлении произошли медленнее,

постепеннее, осторожнее, нерешительнее, путем реформ, а не путем

революции... чтобы эти преобразования как можно меньше развивали

революционной самодеятельности, инициативы и энергии простонародья, то есть

крестьянства и особенно рабочих, ибо иначе рабочим тем легче будет, как

говорят французы, "переложить ружье с одного плеча на другое", то есть

направить против самой буржуазии то оружие, которым снабдит их буржуазная

революция, ту свободу, которую она даст, те демократические учреждения,

которые возникнут на очищенной от крепостничества почве. Наоборот, рабочему

классу выгоднее, чтобы необходимые преобразования в

буржуазно-демократическом направлении прошли именно не реформаторским, а

революционным путем, ибо реформаторский путь есть путь затяжек, проволочек,

мучительно-медленного отмирания гниющих частей народного организма. От

гниения их страдают прежде всего и больше всего пролетариат и крестьянство.

Революционный путь есть путь быстрой, наименее болезненной по отношению к

пролетариату операции, путь прямого удаления гниющих частей, путь наименьшей

уступчивости и осторожности по отношению к монархии и соответствующим ей

омерзительным и гнусным, гнилым и заражающим воздух гниением учреждениям"

(там же, стр. 57--58).

"Поэтому, продолжал Ленин, пролетариат и борется за республику в первых

рядах, с презрением отбрасывая глупые и недостойные его советы считаться с

тем, не - отшатнется ли буржуазия" (там же, стр. 94). Для того, чтобы

возможности пролетарского руководства революцией превратились в

действительность, для того, чтобы пролетариат стал на деле вождем,

руководителем буржуазной революции, -- для этого необходимы по Ленину по

крайней мере два условия.

Для этого необходимо, во-первых, чтобы у пролетариата был союзник,

заинтересованный в решительной победе над царизмом и могущий быть

расположенным к тому, чтобы принять руководство пролетариата. Этого

требовала сама идея руководства, ибо руководитель перестает быть

руководителем, если нет руководимых, вождь перестает быть вождем, если нет

ведомых. Таким союзником считал Ленин крестьянство.

Для этого необходимо, во-вторых, чтобы класс, борющийся с пролетариатом

за руководство революцией и добивающийся того, чтобы самому стать ее

единственным руководителем, -- был оттеснен с поприща руководства и

изолирован. Этого также требовала сама идея руководства, исключающая

возможность допущения двух руководителей революции. Таким классом Ленин

считал либеральную буржуазию.

"Последовательным борцом за демократизм, писал Ленин, может быть только

пролетариат. Победоносным борцом за демократизм он может оказаться лишь при

том условии, если к его революционной борьбе присоединится масса

крестьянства" (там же, стр. 65).

И дальше:

"Крестьянство включает в себя массу полупролетарских элементов наряду с

мелкобуржуазными. Это делает его тоже неустойчивым, заставляя пролетариат

сплотиться в строго классовую партию. Но неустойчивость крестьянства

коренным образом отличается от неустойчивости буржуазии, ибо крестьянство в

данный момент заинтересовано не столько в безусловной охране частной

собственности, сколько в отнятии помещичьей земли, одного из главных видов

этой собственности. Не становясь от этого социалистическим, не переставая

быть мелкобуржуазным, крестьянство способно стать полным и радикальнейшим

сторонником демократической революции. Крестьянство неизбежно станет

таковым, если только просвещающий его ход революционных событий не оборвется

слишком рано предательством буржуазии и поражением пролетариата.

Крестьянство неизбежно станет, при указанном условии, оплотом революции и

республики, ибо только вполне победившая революция сможет дать крестьянству

все в области земельных реформ, все то, чего крестьянство хочет, о чем оно

мечтает, что действительно необходимо ему" (Ленин, т. VIII, стр. 94).

Разбирая возражения меньшевиков, утверждавших, что подобная тактика

большевиков "заставит буржуазные классы отшатнуться от дела революции и тем

ослабит ее размах", и характеризуя их, как "тактику предательства

революции", как "тактику превращения пролетариата в жалкого прихвостня

буржуазных классов", Ленин писал:

"Кто действительно понимает роль крестьянства в победоносной русской

революции, тот неспособен был бы говорить, что размах революции ослабеет,

когда буржуазия отшатнется. Ибо на самом деле только тогда начнется

 

настоящий размах русской революции, только тогда это будет действительно

наибольший революционный размах, возможный в эпоху

буржуазно-демократического переворота, когда буржуазия отшатнется и активным

революционером выступит масса крестьянства наряду с пролетариатом. Для того,

чтобы быть последовательно доведенной до конца, наша демократическая

революция должна опереться на такие силы, которые способны парализовать

неизбежную непоследовательность буржуазии, то есть способны именно

"заставить ее отшатнуться" (там же, стр. 95--96). Таково основное

тактическое положение о пролетариате, как вожде буржуазной революции,

основное тактическое положение о гегемонии (руководящей роли) пролетариата в

буржуазной революции, развитое Лениным в его книге "Две тактики

социал-демократии в демократической революции".

Это была новая установка марксистской партии по вопросам тактики в

буржуазно-демократической революции, глубоко отличавшаяся от тактических

установок, существовавших дотоле в марксистском арсенале. До сих пор дело

сводилось к тому, что в буржуазных революциях, например, на Западе,

руководящая роль оставалась за буржуазией, пролетариат волей-неволей играл

роль ее пособника, а крестьянство составляло резерв буржуазии. Марксисты

считали такую комбинацию более или менее неизбежной, оговариваясь тут же,

что пролетариат должен при этом отстаивать по возможности свои ближайшие

классовые требования и иметь свою собственную политическую партию. Теперь, в

новой исторической обстановке, дело поворачивалось по установке Ленина таким

образом, что пролетариат становился руководящей силой буржуазной революции,

буржуазия оттиралась от руководства революцией, а крестьянство превращалось

в резерв пролетариата.

Разговоры о том, что Плеханов "тоже стоял" за гегемонию пролетариата,

основаны на недоразумении. Плеханов кокетничал с идеей гегемонии

пролетариата и не прочь был признать ее на словах, -- это верно, но на деле

он стоял против существа этой идеи. Гегемония пролетариата означает

руководящую роль пролетариата в буржуазной революции при политике союза

пролетариата и крестьянства, при политике изоляции либеральной буржуазии,

между тем как Плеханов стоял, как известно, против политики изоляции

либеральной буржуазии, за политику соглашения с либеральной буржуазией,

против политики союза пролетариата и крестьянства. На самом деле тактическая

установка Плеханова была меньшевистской установкой отрицания гегемонии

пролетариата.

2) Важнейшим средством свержения царизма и завоевания демократической

республики Ленин считал победоносное вооруженное восстание народа. Вопреки

меньшевикам Ленин считал, что "общедемократическое революционное движение

уже привело к необходимости вооруженного восстания", что "организация

пролетариата для восстания" уже "поставлена на очередь дня, как одна из

существенных, главных и необходимых задач партии", что необходимо "принять

самые энергичные меры для вооружения пролетариата и обеспечения возможности

непосредственного руководства восстанием" (там же, стр. 75).

Чтобы подвести массы к восстанию и сделать само восстание всенародным,

Ленин считал необходимым дать такие лозунги, такие призывы к массам, которые

бы могли развязать революционную инициативу масс, организовать их для

восстания и дезорганизовать аппарат власти царизма. Такими лозунгами он

считал тактические решения III съезда партии, защите которых была посвящена

книга Ленина "Две тактики социал-демократии в демократической революции".

Такими лозунгами он считал:

а) применение "массовых политических стачек, которые могут иметь важное

значение в начале и в самом ходе восстания" (там же, стр. 75);

б) организацию "немедленного осуществления революционным путем

8-часового рабочего дня и других, стоящих на очереди, требований рабочего

класса" (там же, стр. 47);

в) "немедленную организацию революционных крестьянских комитетов для

проведения" революционным путем "всех демократических преобразований" вплоть

до конфискации помещичьих земель (Ленин, т. VIII, стр. 88);

г) вооружение рабочих.

Здесь особенно интересны два момента:

Во-первых, тактика революционного осуществления 8-часового рабочего дня

в городе и демократических преобразований в деревне, то есть такое

осуществление, которое не считается с властями, не считается с законом,

игнорирует и власти и законность, ломает существующие законы и устанавливает

новые порядки самочинным путем, явочным порядком. Это было новое тактическое

средство, применение которого парализовало аппарат власти царизма и

развязало активность и творческую инициативу масс. На основе этой тактики

выросли революционные стачечные комитеты в городе и революционные

крестьянские комитеты в деревне, из которых первые развились потом в Советы

рабочих депутатов, а вторые -- в Советы крестьянских депутатов.

Во-вторых, применение массовых политических стачек, применение общих

политических стачек, сыгравших потом, в ходе революции, первостепенную роль

в деле революционной мобилизации масс. Это было новое, очень важное оружие в

руках пролетариата, неизвестное дотоле в практике марксистских партий и

приобревшее потом право гражданства.

Ленин считал, что в результате победоносного восстания народа царское

правительство должно быть заменено временным революционным правительством.

Задачи временного революционного правительсгва состоят в том, чтобы

закрепить завоевания революции, подавить сопротивление контрреволюции и

осуществить программу-минимум Российской социал-демократической рабочей

партии. Ленин считал, что без осуществления этих задач невозможна

решительная победа над царизмом. А чтобы осуществить эти задачи и добиться

решительной победы над царизмом, временное революционное правительство

должно быть не обычным правительством, а правительством диктатуры победивших

классов, рабочих и крестьян, оно должно быть революционной диктатурой

пролетариата и крестьянства. Ссылаясь на известное положение Маркса о том,

что "всякое временное государственное устройство после революции требует

диктатуры и притом энергичной диктатуры", Ленин пришел к выводу, что

временное революционное правительство, если оно хочет обеспечить решительную

победу над царизмом, не может быть ничем иным, как диктатурой пролетариата и

крестьянства.

"Решительная победа революции над царизмом, писал Ленин, есть

революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства... И

такая победа будет именно диктатурой, то есть она неизбежно должна будет

опираться на военную силу, на вооружение массы, на восстание, а не на те или

иные, "легальным", "мирным путем", созданные учреждения. Это может быть

только диктатура, потому что осуществление преобразований, немедленно и

непременно нужных для пролетариата и крестьянства, вызовет отчаянное

сопротивление и помещиков, и крупных буржуа, и царизма. Без диктатуры

сломить это сопротивление, отразить контрреволюционные попытки невозможно.

Но это будет, разумеется, не социалистическая, а демократическая диктатура.

Она не сможет затронуть (без целого ряда промежуточных ступеней

революционного развития) основ капитализма. Она сможет, в лучшем случае,

внести коренное перераспределение земельной собственности в пользу

крестьянства, провести последовательный и полный демократизм вплоть до

республики, вырвать с корнем все азиатские. кабальные черты не только из

деревенского, но и фабричного быта, положить начало серьезному улучшению

положения рабочих и повышению их жизненного уровня, наконец -- последнее по

счету, но не по важности -- перенести революционный пожар в Европу. Такая

победа нисколько еще не сделает из нашей буржуазной революции революцию

социалистическую, демократический переворот не выйдет непосредственно из

рамок буржуазных общественно-экономических отношений; но тем не менее

значение такой победы будет гигантское для будущего развития и России и

всего мира. Ничто не поднимет до такой степени революционной энергии

всемирного пролетариата, ничто не сократит так сильно пути, ведущего к его

полной победе, как эта решительная победа начавшейся в России революции"

(там же, стр. 62--63).

Что касается отношения социал-демократии к временному революционному

правительству и допустимости участия в нем социал-демократии, то Ленин

полностью отстаивал соответствующую резолюцию III съезда партии, которая

гласит:

"В зависимости от соотношения сил и других факторов, не поддающихся

точному предварительному определению. допустимо участие во временном

революционном правительстве уполномоченных нашей партии, в целях беспощадной

борьбы со всеми контрреволюционными попытками и отстаивания самостоятельных

 

интересов рабочего класса: необходимым условием такого участия ставится

строгий контроль партии над ее уполномоченными и неуклонное охранение

независимости социал-демократии, стремящейся к полному социалистическому

перевороту и постольку непримиримо враждебной всем буржуазным партиям;

независимо от того, возможно ли будет участие социал-демократии во временном

революционном правительстве, следует пропагандировать в самых широких слоях

пролетариата идею необходимости постоянного давления на временное

правительство со стороны вооруженного и руководимого социал-демократией

пролетариата в целях охраны, упрочения и расширения завоевании революции"

(Ленин, т. VIII, стр. 37).

Возражения меньшевиков о том, что временное правительство будет все же

буржуазным правительством, что нельзя допускать участия социал-демократов в

таком правительстве, если не желать совершить ту же ошибку, которую допустил

французский социалист Мильеран, принявший участие во французском буржуазном

правительстве, -- Ленин отводил указанием на то, что меньшевики смешивают

здесь две разные вещи и проявляют свою неспособность по-марксистски подойти

к вопросу: во Франции речь шла об участии социалистов в реакционном

буржуазном правительстве в период отсутствия революционного положения в

стране, и это обязывало социалистов не принимать участия в таком

правительстве, в России же речь идет об участии социалистов. в революционном

буржуазном правительстве, борющемся за победу революции в период разгара

революции, -- обстоятельство, делающее допустимым, а при благоприятных

условиях -- обязательным участие социал-демократов в таком правительстве --

для того, чтобы бить контрреволюцию не только "снизу", извне, но и "сверху",

изнутри правительства.

3) Ратуя за победу буржуазной революции и завоевание демократической

республики, Ленин вовсе не думал застрять на демократическом этапе и

ограничить размах революционного движения выполнением

буржуазно-демократических задач. Наоборот: Ленин считал, что вслед за

выполнением демократических задач должна будет начаться борьба пролетариата

и других эксплуатируемых масс уже за социалистическую революцию. Ленин знал

это и считал обязанностью социал-демократии принять все меры к тому, чтобы

буржуазно-демократическая революция стала перерастать в революцию

социалистическую. Диктатура пролетариата и крестьянства нужна была Ленину не

для того, чтобы, завершив победу революции над царизмом, закончить на этом

революцию, а для того, чтобы продлить как можно больше состояние революции,

уничтожить дотла остатки контрреволюции, перекинуть в Европу пламя революции

и, дав за это время пролетариату просветиться политически и организоваться в

великую армию, -- начать прямой переход к социалистической революции.

Говоря о размахе буржуазной революции и о том, какой характер должен

быть придан этому размаху марксистской партией. Ленин писал:

"Пролетариат должен провести до конца демократический переворот,

присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление

самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен

совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу

полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление

буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии.

Таковы задачи пролетариата, которые так узко представляют новоискровцы (то

есть меньшевики. -- Ред.) во всех своих рассуждениях и резолюциях о размахе

революции" (там же, стр. 96).

Или еще:

"Во главе всего народа и в особенности крестьянства-- за полную

свободу, за последовательный демократический переворот, за республику! Во

главе всех трудящихся и эксплуатируемых -- за социализм! Такова должна быть

на деле политика революционного пролетариата, таков классовый лозунг,

который должен проникать и определять собой решение каждого тактического

вопроса, каждый практический шаг рабочей партии во время революции" (там же,

стр. 105).

Чтобы не осталось никаких неясностей, Ленин через два месяца по выходе

в свет его книги "Две тактики", в статье "Отношение социал-демократии к

крестьянскому движению" -- разъяснял:

"От революции демократической мы сейчас же начнем переходить и как раз

в меру нашей силы, силы сознательного и организованного пролетариата, начнем

переходить к социалистической революции. Мы стоим за непрерывную революцию.

Мы не остановимся на полпути" (там же, стр. 186).

Это была новая установка по вопросу о соотношении между буржуазной и

социалистической революциями, новая теория перегруппировки сил вокруг

пролетариата к концу буржуазной революции для прямого перехода к

социалистической революции -- теория перерастания буржуазно-демократической

революции в революцию социалистическую.

Вырабатывая эту новую установку, Ленин опирался, во-первых, на

известное положение Маркса о непрерывной революции, данное в конце сороковых

годов прошлого века в "Обращении к Союзу коммунистов", и, во-вторых, на

известную мысль Маркса о необходимости сочетания крестьянского

революционного движения с пролетарской революцией, высказанную в письме на

имя Энгельса в 1856 г., где он говорил: "все дело в Германии будет зависеть

от возможности поддержать пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием

крестьянской войны". Но эти гениальные мысли Маркса не получили потом своего

развития в трудах Маркса и Энгельса, а теоретики II Интернационала приняли

все меры к тому, чтобы похоронить их в гроб и предать забвению. На долю

Ленина выпала задача -- вытащить на свет забытые положения Маркса и

восстановить их полностью. Но, восстанавливая эти положения Маркса, Ленин не

ограничился, -- и не мог ограничиться, -- их простым повторением, а развил

их дальше и переработал в стройную теорию социалистической революции, вводя

в дело новый момент, как обязательный момент социалистической революции, --

союз пролетариата и полупролетарских элементов города и деревни, как условие

победы пролетарской революции.

Эта установка разбивала в прах тактические позиции западно-европейской

социал-демократии, которая исходила из того, что после буржуазной революции

крестьянские массы, в том числе и бедняцкие массы,--должны обязательно

отойти от революции, ввиду чего после буржуазной революции должен наступить

длительный период перерыва, длительный период "замирения" в 50--100 лет,

если не больше, в продолжение которого пролетариат будет "мирно"

эксплуатироваться, а буржуазия -- "законно" наживаться, пока не наступит

время для новой, социалистической революции.

Это была новая теория социалистической революции, осуществляемой не

изолированным пролетариатом против всей буржуазии, а пролетариатом --

гегемоном, имеющим союзников в лице полупролетарских элементов населения, в

лице миллионов "трудящихся и эксплуатируемых масс".

По этой теории гегемония пролетариата в буржуазной революции при союзе

пролетариата и крестьянства должна была перерасти в гегемонию пролетариата в

социалистической революции при союзе пролетариата и остальных трудящихся и

эксплуатируемых масс, а демократическая диктатура пролетариата и

крестьянства должна была подготовить почву для социалистической диктатуры

пролетариата.

Она опрокидывала ходячую теорию западно-европейских социал-демократов,

отрицавших революционные возможности полупролетарских масс города и деревни

и исходивших из того, что "кроме буржуазии и пролетариата мы не видим других

общественных сил, на которые могли бы у нас опираться оппозиционные или

революционные комбинации" (слова Плеханова, типичные для западно-европейских

социал-демократов).

Западно-европейские социал-демократы считали, что в социалистической

революции пролетариат будет один, против всей буржуазии, без союзников,

против всех непролетарских классов и слоев. Они не хотели считаться с тем

фактом, что капитал эксплуатирует не только пролетариев, но и миллионы

полупролетарских слоев города и деревни, задавленных капитализмом и могущих

быть союзниками пролетариата в борьбе за освобождение общества от

капиталистического гнета. Поэтому западно-европейские социал-демократы

считали, что условия для социалистической революции в Европе еще не созрели,

что эти условия можно считать созревшими лишь тогда, когда пролетариат

станет большинством нации, большинством общества в результате дальнейшего

экономического развития общества.

Эту гнилую и антипролетарскую установку западно-европейских

социал-демократов опрокидывала вверх дном ленинская теория социалистической

революции.

В теории Ленина не было еще прямого вывода о возможности победы

социализма в одной, отдельно взятой, стране. Но в ней были заложены все или

почти все основные элементы, необходимые для того, чтобы сделать рано или

поздно такой вывод.

Как известно, к такому выводу пришел Ленин в 1915 году, то есть спустя

10 лет.

Таковы основные тактические положения, развитые Лениным в его

исторической книге "Две тактики социал-демократии в демократической

революции".

Историческое значение этого труда Ленина состоит прежде всего в том,

что он разгромил идейно мелкобуржуазную тактическую установку меньшевиков,

вооружил рабочий класс России для дальнейшего развертывания

буржуазно-демократической революции, для нового натиска на царизм и дал

русским социал-демократам ясную перспективу необходимости перерастания

буржуазной революции в революцию социалистическую.

Но этим не исчерпывается значение труда Ленина. Его неоценимое значение

состоит в том, что он обогатил марксизм новой теорией революции и заложил

основы той революционной тактики большевистской партии, при помощи которой

пролетариат нашей страны одержал в 1917 году победу над капитализмом,

 

4. Дальнейший подъем революции. Всероссийская политическая стачка в

октябре 1905 года. Отступление царизма. Царский манифест. Появление Советов

рабочих депутатов.

 

К осени 1905 года революционное движение охватило всю страну. Оно

нарастало с огромной силой.

19 сентября в Москве началась забастовка печатников. Она перекинулась в

Петербург и ряд других городов. В самой Москве забастовка печатников была

поддержана рабочими других производств, превратилась в общую политическую

стачку.

В начале октября началась забастовка на Московско-Казанской железной

дороге. Через день забастовал весь Московский железнодорожный узел. Вскоре

забастовкой были охвачены все железные дороги страны. Прекратили работу