В августе 1958г. состоялось совещание Политбюро ЦК КПК в Бэй-дайхэ, на котором приняты два важнейших решения: о народных ком­мунахи «битве за сталь»

Было решено преобразовать существующие 740 тыс. кооперативов в 26 тыс. народных коммун, которые должны стать административны­ми и социально-экономическими ячейками коммунизма. Руководст­во коммуны отвечало за все: в его ведении находились административ­ные функции, социальное обеспечение. За счет коммуны содержались учителя, врачи, проводилась военная подготовка — производственные подразделения разбивались на роты, взводы, батальоны; проводились учения, имелось свое вооружение. Жилые дома, скот, домашняя пти­ца, деревья, мелкий инвентарь — все это было передано в обществен­ную собственность.

Члены коммуны обеспечивались бесплатно питанием (произошло обобществление кухонь, домашней утвари и т. п.), одеждой, жильем, а также отоплением, лечением; оплачивались расходы на свадьбы, рож­дение ребенка, похороны, культурно-массовые мероприятия. Торговля была категорически запрещена, деньги потеряли хождение. Предпола­галось, что коммуна не только снимет огромные расходы с государства, но и будет стимулировать трудовой энтузиазм: люди станут усиленно трудиться, «объятые радостью» оттого, что они живут при коммунизме.

Второе решение совещания в Бэйдайхэ — о «битве за сталь»: пред­лагалось повсеместно начать плавку стали, используя традиционные кустарные печи, тем более что уголь и железная руда есть везде. С сен­тября 1958 г. сталь плавили на всех предприятиях, при школах, боль­ницах, университетах. Всего в этой кампании приняло участие около 100 млн. человек. Пример показывали и руководители: в октябре 1958 г. в Пекине в течение трех дней проводилось «воскресенье стали». В нем участвовало 700 тыс. человек, в том числе и сам Чжоу Эньлай.

Составной частью «большого скачка» стала «техническая револю­ция». Еще весной 1958 г. в сельском хозяйстве внедрялись новые сорта, системы земледелия, изобретались новые виды сельскохозяйствен­ных машин. Летом 1958 г. в китайской прессе сообщалось о сверхре­кордных урожаях риса (в 130 раз больше обычного), о невероятном рекорде урожайности пшеницы (326 ц с га), о курах, несших по 4 яй­ца ежедневно.

В Китае интенсивно пропагандировались «8 агротехнических правил Мао». В числе прочего в них содержалась и рекомендация вести глубокую вспашку почвы — в результате 53 млн. га в Китае было пере­пахано рвами глубиной до 80 см. Повсеместно велось строительство плотин, водохранилищ, ирригационных сооружений, часто без необ­ходимой инженерной проработки, на голом энтузиазме. По всей стра­не развернулась так называемая «воробьиная война» — было истреб­лено 1,2 млрд. воробьев, так как считалось, что они наносят ущерб урожаю зерновых культур.

Подобного рода мероприятия проводились по всему Китаю. Все­рьез обсуждались и просто фантастические проекты: например пред­лагалось построить гигантскую крышу, прикрывающую значитель­ную территорию от непогоды.

В промышленности пересматривались технические нормы, игнори­ровался опыт специалистов. Происходило сокращение инженерно-технических служб под лозунгом: «сами руководители — сами испол­нители». Пересматривался режим работы оборудования, отменялись профилактические ремонты, связанные с остановкой машин, а тех, кто настаивал на этом, обвиняли в намерении сорвать производствен­ное задание.

Интенсификация труда велась под лозунгом: «три года упорного тру­да — три тысячи лет счастья». Был установлен 12-часовой рабочий день, люди работали без выходных и отпусков. Еще в 1957 г. началась кампа­ния под лозунгом: «трех — пяти», имелось ввиду сокращение заработной платы (зарплату трех человек предлагалось делить на пятерых).

В 1958 г. продолжалась политика «рационально низкой заработной платы», вводились принудительные займы. В сельской местности бы­ла проведена мобилизация мужчин на промышленные предприятия. Они жили в городах отдельно от семей — членам семей запрещалось их посещать, поскольку все находились на казарменном положении. Происходило сокращение оплаты труда инженерам и техническим специалистам, уравнивалась заработная плата квалифицированных и неквалифицированных рабочих, горожан и крестьян.

Все эти мероприятия были в русле стратегической линии коммуни­стов — они стремились быстрее уничтожить неравенство и ввести ком­мунистический образ жизни, чтобы человек высокопроизводительно трудился и не требовал стимулов к труду. Среди населения и руковод­ства царил энтузиазм. С осторожными сомнениями относительно но­вого курса выступил лишь министр обороны, член Политбюро ЦК КПК Пэн Дэхуай, за что и был сразу же снят со своего поста.

II. Результаты «большого скачка» и «политика урегулирования» (1960—1962)

Официальная статистика КНР дает фантастические цифры экономи­ческого роста: 1958 г. — 66%, 1959 — 39%, даже за первую половину 1960 г. прирост составил 20%. Только за 1958 г. было введено в строй 700 крупных предприятий, т. е. столько, сколько за всю первую пяти­летку. За 1959 г. введено в строй 671 крупное предприятие. Но все эти впечатляющие показатели не отражали реального положения в эко­номике.

В действительности же происходило следующее:

а) децентрализация промышленности привела к параличу крупных предприятий, так как местные власти не могли наладить полный экономический цикл, да и местное сырье не всегда было нужного качества;

б) «битва за сталь» дала много металла, но качество его оказалось настолько низким, что трудно было найти для него сферу использования. В результате огромные затраты ресурсов, сырья, энергии и труда пропали даром;

в) создание объектов инфраструктуры за счет «бесплатного труда» обернулось грубейшим нарушением инженерных норм при строительстве железных и шоссейных дорог, мостов, линий электропередач. Это приводило к тяжелым авариям, недавно построенные объекты выходили из строя;

г) «техническая революция», игнорирование знаний и опыта инженеров, техников и прочих специалистов повлекли за собой поломки оборудования в промышленности, сбои в работе крупных объектов, хотя причины аварий и объяснялись «вредительской деятельностью»;

д) ожидавшийся в 1958 г. рекордный урожай зерна совпал по времени с созданием коммун. Поскольку крестьянам приходилось заниматься всем, то убрать урожай полностью не удалось. А в следующие два года страну постигли стихийные бедствия, которые вызвали неурожаи и голод; от голода погибли миллионы людей, производство зерна упало до уровня 1954 г.;

е) уравнение доходов, возможно, и вело к большей социальной од­нородности общества, но сводило на нет стимулы к эффективному ФУДУ

Какова же реакция в руководстве КПК? Уже 9 декабря 1958 г. на Пленуме ЦК КПК отмечены некоторые «перегибы» в коммунах. Бы­ло решено, в частности, ограничить норму изъятия продуктов в дерев­не. Это была реакция на срыв сбора урожая 1958 г. В апреле 1959 г. Мао Цзэдун неожиданно подает в отставку с поста председателя КНР и его место занимает Лю Шаоци.

Серьезные коррективы в кампанию внес состоявшийся в августе 1959 г. Лушаньский Пленум ЦК КПК. Мао Цзэдун неоднократно вы­ступал на нем с покаянными речами, признавал собственные ошиб­ки, в частности в создании коммун и «битве за сталь». Пленум принял следующие решения:

• преобразовать коммуны в производственные бригады в рамках одной деревни; коммуны сохранялись лишь как администра­тивные единицы; обобществление личного имущества, введе­ние норм коммунистического общежития больше не проводи­лось;

• прекратить кустарное производство стали;

• приостановить децентрализацию промышленности, ввести вновь структуры вертикального подчинения.

Однако внешне ничего в Китае не изменилось: официальная прес­са продолжала славить коммуны и методы «большого скачка». Мало того, на том же Лушаньском Пленуме принято решение «Об антипар­тийной группе Пэн Дэхуая», осмелившегося критиковать ошибки от­крыто; он был снят с поста министра обороны и выведен из состава Политбюро ЦК КПК.

На протяжении всего 1960 г. в руководстве КПК происходила борьба. С одной стороны, сторонники прежнего курса призывали по­высить плановые задания на 1960 г., совершить скачок в производст­ве стали, пытались создавать коммуны в городах. С другой — появи­лась так называемая группа «прагматиков» во главе с Чжоу Эньлаем и его заместителем Дэн Сяопином. Группа была немногочисленна, но эти люди отличались здравым смыслом и умением верно оценивать сложные экономические процессы. На короткое время ей удалось на­вязать свою точку зрения.

В январе 1961 г. состоялся Пленум ЦК КПК, который и принял важные решения.

Прежде всего, были изменены приоритеты в экономике: во главу уг­ла ставилось развитие сельского хозяйства, затем — легкой промышленности и только потом — тяжелой. В соответствии с этим промыш­ленность переориентировалась на выпуск сельскохозяйственной тех­ники и товаров для населения. Были сокращены масштабы капиталь­ного строительства, многие предприятия тяжелой промышленности законсервированы.

Далее покончено с децентрализацией — в КНР вновь стали восстанав­ливаться кооперационные связи между предприятиями и отдельными регионами. На предприятиях возрожден принцип единоначалия, вос­созданы инженерно-технические службы, вернулись к материальному стимулированию. 30 млн. крестьян, мобилизованных на работу в горо­да, были возвращены к местам постоянного жительства.

Наконец, в сельском хозяйстве подтверждался переход к производ­ственной бригаде как основной экономической единице на селе, отме­нялся коммунистический быт, восстанавливались рынки и торговля, разрешались крестьянские ремесла. По некоторым данным, «боль­шой скачок» унес около 20 млн. жизней.

Все это происходило в сложных экономических условиях, на фоне резко ухудшившихся советско-китайских отношений. Уже в 1959 г., во время визита в Пекин Н.С. Хрущева, не было подписано даже совме­стного коммюнике. В следующем, 1960 г., советско-китайские разно­гласия вышли наружу: стороны публично обменялись обвинениями, началась полемика по теоретическим вопросам. В августе того же го­да Н.С. Хрущев неожиданно приказал отозвать из Китая 12 тыс. со­ветских технических специалистов; они вернулись, увезя с собой пла­ны проектов, над которыми работали.

Этот шаг возмутил китайцев, началось быстрое свертывание эко­номических связей. По времени это совпало с экономическими про­блемами, порожденными «большим скачком»: именно в 1961 г. про­мышленное производство сократилось сразу наполовину. Необходимы были чрезвычайные усилия, чтобы как-то стабилизиро­вать ситуацию.

Политика «урегулирования» продолжалась и в начале 1962 г. Нача­лась реабилитация партийных кадров, пострадавших во время «боль­шого скачка», — всего было пересмотрено около 3,5 млн. персональ­ных дел. Но дело Пэн Дэхуая так и не было пересмотрено. В феврале 1962 г. Мао Цзэдун на расширенном совещании в ЦК КПК продолжал каяться в «ошибках», многие лидеры по его примеру выступали с са­мокритикой.

В мае 1962 г. Дэн Сяопин предложил идею «закрепления заданий за дворами»: конкретным семьям на селе должны даваться задания, по выполнении которых крестьянин мог самостоятельно распоряжаться излишками. Это вызвало гневную критику в партии, обвине­ния в «возврате к капитализму». В самом деле, это был бы шаг к рос­пуску кооперативов, поощрению частной инициативы. В то время эта идея была в КНР отклонена.

В сентябре 1962 г. «прагматики» в КПК подверглись суровой крити­ке, прежде всего Дэн Сяопин. Они были обвинены в пособничестве «ревизионизму» — так в КНР стали называть СССР. На Пленуме про­звучали идеи «четырех чисток»: идеологической, экономической, ор­ганизационной и политической. Политика «урегулирования» завер­шалась, время доминирования «прагматиков» в КНР заканчивалось.