Духовная жизнь: достижения и потери

Борьба с неграмотностью. Строительство советской школы. В. И. Ленин называл неграмотность населения России одним из главных врагов социалистической революции. Популярным стал решительный, почти военный лозунг — ликвидация неграмотности. При этом Ленин четко сформулировал волнующую его проблему: «Безграмотный человек стоит вне политики». Поэтому задача заключалась не столько в том, чтобы научить людей читать и писать, сколько в том, чтобы через это воздействовать на их умонастроения.

В декабре 1919 г. был издан декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР». В нем указывалось, что ввиду необходимости сознательного участия в политической жизни страны все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать и писать, обязано обучиться грамоте. Предупреждалось, что все уклоняющиеся от этого «привлекаются к уголовной ответственности». В 1920 г. была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации неграмотности. Все более или менее образованные люди были привлечены к этой работе Перепись 1926 г. определила, что с 1917 г. свою неграмотность «ликвидировали» 5 млн. человек.

С 1918 г. началась перестройка народного образования. 30 сентября 1918 г. ВЦИК утвердил Положение о единой трудовой школе РСФСР. В основу этого документа были положены передовые для того времени идеи как русских, так и зарубежных педагогов.

Новая советская школа была бесплатной, в ней широко внедрялись элементы самоуправления. Поощрялось педагогическое новаторство, культивировалось уважение к личности ребенка Впрочем, иногда педагогические поиски переходили все границы разумного: из школы изгонялись парты, отменялись уроки, задания на дом, учебники, отметки, экзамены.

Декретом СНК от 2 августа 1918 г. «О правилах приема в высшие учебные заведения» преимущественное право поступления в вузы получили рабочие и крестьянская беднота. Для того чтобы поднять их общеобразовательный уровень до минимально необходимого при обучении в высшей школе, при университетах и институтах были созданы рабочие факультеты (рабфаки). К 1925 г. выпускники рабфаков, направляемые на учебу по партийным и комсомольским путевкам, составляли половину всех абитуриентов. Государство обеспечивало их стипендиями и общежитиями.

Так начала создаваться новая советская интеллигенция.

Развитие науки.В начальный период своего правления большевики в какой-то степени мирились с существованием различных направлений в культурной и научной жизни. Продолжались процессы, заданные Серебряным веком с его плюрализмом и нарочитым отстранением от политики. До 1922 г. в Москве в доме Н. А. Бердяева еженедельно проводились философские диспуты, действовала и Вольная академия духовной культуры. Очень популярными были публичные лекции по истории религии и культуры в Политехническом музее, рабочих клубах, учреждениях.

Представители гуманитарных направлений науки работали тогда благодаря собственному энтузиазму, зачастую вопреки воле властей. Напротив, ученых-естественников, особенно тех, кто был связан с укреплением обороны и экономики страны или имел безоговорочное мировое признание, новая власть стремилась привлечь к тесному сотрудничеству. Им обеспечивались по возможности сносные условия жизни и работы. Многие известные ученые считали своим долгом работать на благо Родины, хотя это совсем не означало, что они разделяли воззрения большевиков. Среди таких ученых мы встречаем имена основоположника теории современного самолетостроения Н. Е. Жуковского, создателя геохимии и биохимии В. И. Вернадского, выдающегося химика Н. Д. Зелинского, биохимика А. Н. Баха, отца космонавтики К- Э. Циолковского, лауреата Нобелевской премии физиолога И. П. Павлова, агронома-испытателя И. В. Мичурина, крупнейшего специалиста по растениеводству К- А. Тимирязева и др.

С введением нэпа оживились традиционные формы научной работы. Были разрешены частные издания, возобновился выпуск известных научно-популярных журналов — «Былое», «Голос минувшего», «Экономист», «Право и жизнь». Стали собираться профессиональные съезды ученых-аграрников, экономистов, врачей.

Сумерки Серебряного века.В полном расцвете творческих сил встретили пролетарскую революцию многие деятели художественной культуры Серебряного века. Одни из них, превыше всего ценя свободу творчества, оказались в эмиграции. К середине 20-х гг. за границу уехал ряд виднейших русских писателей и поэтов. Это были люди как старшего поколения, успевшие прославиться еще в дореволюционные годы (И. Бунин, А. Куприн, К- Бальмонт, 3. Гиппиус, Д. Мережковский, Вяч. Иванов и др.), так и более молодые, создавшие свои лучшие произведения уже за границей (В. Ходасевич, Г. Иванов и др.). Этот блестящий список продолжили русские композиторы, певцы и музыканты: А. Глазунов, А. Гречанинов, С. Прокофьев, С. Рахманинов, И. Стравинский, Ф. Шаляпин, А. Вертинский. Не менее впечатляет и список русских художников-эмигрантов. Достаточно назвать имена И. Репина, В. Кандинского, Л. Бакста, К. Коровина, М. Шагала.

Критическую позицию по отношению к большевистской власти занимал и М. Горький, который в 1921 г. выехал за границу и поселился на острове Капри в Италии.

Часть выдающихся деятелей культуры осталась в Советской России, уйдя в духовную оппозицию к правящему режиму. Среди них можно назвать А. Ахматову, М. Волошина, Н. Замятина (он выехал за границу в 1933 г.), В. Короленко, М. Пришвина, М. Булгакова.

Некоторые же деятели культуры восприняли революцию как очистительную грозу, которая освежит и омолодит страну, разбудит неведомые созидающие силы. Они считали себя продолжателями революционных традиций дореволюционной русской культуры. Октябрьская революция была воспета в стихах В. Маяковского («Ода революции», «Левый марш») и А. Блока («Двенадцать»), в картинах К. Петрова-Водкина («1918 год в Петрограде») и Б. Кустодиева («Большевик»), в первом советском спектакле «Мистерия-Буфф» по пьесе В. Маяковского в постановке В. Мейерхольда и с оформлением К. Малевича.

Большевики и интеллигенция.В августе 1921 г. был опубликован сенсационный материал о разоблачении так называемой Петроградской боевой организации, которая готовила «кровавый переворот». Активными участниками этой «контрреволюционной» организации объявлялась группа известных российских ученых и деятелей культуры. Хотя следствие велось наспех и не располагало убедительными доказательствами виновности арестованных, многих из них приговорили к смертной казни. Среди расстрелянных были известный ученый-химик профессор М. М. Тихвинский и выдающийся русский поэт Николай Гумилев.

В 1922 г. советское правительство решилось на выдворение из страны 160 крупнейших российских ученых и философов, известных не только в России, но и во всем мире. В числе высланных были философы Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов, Н. Лосский, С. Булгаков, Ф. Степун, Б. Вышеславцев, И. Ильин, А. Изгоев, Е. Трубецкой, И. Лапшин; ректоры Московского и Петербургского университетов зоолог М. Новиков и философ Л. Карсавин; большая группа математиков; известные историки А. Кизеветтер, В. Мякотин, А. Боголепов; социолог П. Сорокин и др. Эти люди вовсе не стремились к эмиграции. Не разделяя идеологических установок большевизма, они тем не менее не являлись активными борцами с ним.

В 1922 г. был учрежден специальный цензурный комитет — Главлит, обязанный осуществлять контроль за всей печатной продукцией, дабы на ее страницы не просочились неугодные властям материалы. Через год к Главлиту прибавился Главрепертком, призванный контролировать репертуар театров и других зрелищных мероприятий.

«Сменовеховство».После Октябрьской революции Россию покинуло более миллиона ее граждан. Примерно четверть эмигрантов составляли офицеры и солдаты белых армий. Среди гражданских лиц были представители всех сословий и профессий, значительный процент составляла интеллигенция.

Большинство эмигрантов были настроены враждебно к советской власти и считали ее неизбежное падение лишь делом времени. Вместе с тем определенная часть эмигрантов начала пересмотр своей точки зрения на события в России. Это движение получило название «сменовеховство», так как наиболее полно его идеи были изложены в вышедшем в июле 1921 г. в Праге сборнике статей «Смена вех». Авторами его были публицисты кадетской ориентации Н. В. Устрялов, Ю. В. Ключников, А. В. Бобрищев-Пушкин и др. Переосмыслив причины и характер русской революции, они увидели в ней глубоко национальные корни. Среди этих корней назывались славянофильство, чаадаевский пессимизм, герценовский революционный романтизм, якобизм Ткачева, идеи Чернышевского и Достоевского, религиозно-философские конструкции Н. Бердяева и С. Булгакова. Революция, говорили «сменовеховцы», приняла форму русского бунта, «бессмысленного и беспощадного». И только большевикам удалось остановить разлившееся море народной анархии, вогнать ее в государственное русло и начать, несмотря на свои утопические лозунги, восстановление русского великодержавия, русской империи. Во имя осуществления этой великой задачи необходимо объединить все усилия, прекратить борьбу с советской властью, ибо она в процессе возрождения русской государственности неизбежно должна утратить свои экстремистские черты и будет развиваться в сторону буржуазно-демократических порядков. Переход к нэпу был воспринят «сменовеховцами» как подтверждение правильности своих выводов. Н. Устрялов сравнивал советскую власть с редиской, которая снаружи красная, а внутри белая.

Идеология «сменовеховства» была положительно воспринята лидерами большевиков, ибо она, с одной стороны, позволяла расколоть эмиграцию, а с другой — в какой-то мере освящала результаты Октябрьской революции.

«Сменовеховство» с видимым удовлетворением и даже с облегчением восприняла и часть российской интеллигенции, оставшаяся на родине, на службе новой власти. Эта идеология оправдывала и даже возвышала их в собственных глазах, ибо они могли почувствовать себя сопричастными великому делу воссоздания российской державы. Эти настроения явились побудительным мотивом возвращения многих людей из эмиграции на родину. Одним из первых (в 1923 г.) в СССР вернулся русский писатель Алексей Толстой, позже приехали С. Прокофьев, М. Цветаева, М. Горький, А. Куприн.

Тем не менее большевики вовсе не хотели расползания «сменовеховской» идеологии в собственной стране. В эмиграции — другое дело, там — пожалуйста. Но в Советской России большевикам не нужны были «буржуазные адвокаты», претендующие к тому же на идеологическую независимость.

Большевики и церковь.Большевики поставили перед собой цель воспитать «нового человека», достойного жить в коммунистическом обществе. Одним из направлений коммунистического воспитания было нравственное совершенствование человека, что во все времена являлось делом церкви.

Первым актом устранения церкви из активной общественной жизни стал декрет от 23 января 1918 г. об отделении церкви от государства и школы от церкви. Этот декрет, хотя и не ставил подобных задач, послужил основой для полного произвола на местах по отношению к церкви и ее служителям. Повсеместной практикой стали самовольное закрытие церквей, конфискация церковного имущества и предметов культа, аресты священнослужителей и привлечение их к принудительным работам и т. д.

Главой Русской православной церкви после восстановления патриаршества в 1917 г. стал митрополит Московский Тихон. Когда в 1921 г. разразился страшный голод, Тихон обратился к главам христианских церквей с призывом помочь голодающим. Созданный им Церковный комитет помощи голодающим развернул активную деятельность.

Но большевистское руководство было недовольно тем, что церковь перехватила инициативу у государства. В феврале 1922 г. Совнарком принял декрет о конфискации церковных ценностей в пользу голодающих. Исполнение декрета вылилось в некоторых местах в подлинный грабеж церковного имущества. Это вызвало протест как со стороны церковнослужителей, так и верующих. В течение трех месяцев произошло более тысячи столкновений верующих с отрядами, проводившими реквизиции. Наиболее кровавый характер приобрели события в городе Шуя, во время которых было ранено 10 человек и 4 человека убито. В. И. Ленин использовал эти события для нанесения церкви решающего удара. В апреле — мае 1922 г. в Москве и в июле 1922 г. в Петрограде были организованы громкие суды, на которых ряд крупных церковных иерархов приговорили к смертной казни по обвинению в контрреволюционной деятельности. Патриарх Тихон был взят под домашний арест, а затем переведен в тюрьму.

В то же время внутри самой православной церкви произошел раскол, спровоцированный властями. Часть молодых церковнослужителей объявили в мае 1922 г. о ликвидации патриаршества и провозгласили создание так называемой «Живой церкви», свободной от «затхлых» догм и отражающей живой дух революционной эпохи. Советская власть взяла новую церковь под свою опеку.

Усилилась и антирелигиозная пропаганда. В первичных партийных и комсомольских ячейках этот вид идеологической работы был объявлен едва ли не ведущим. В 1925 г. создается Союз воинствующих безбожников, организуется выпуск массового журнала «Безбожник».

После смерти патриарха Тихона в 1925 г. власти не допустили выборов нового патриарха. Взявший на себя патриаршие обязанности митрополит Петр был сослан в 1926 г.

Коммунистическая партия закрепила за собой монополию на духовную жизнь общества и приступила к реализации задачи воспитания «нового человека» и новой пролетарской интеллигенции.

Начало «нового» искусства.В области художественной культуры набирали силу новые тенденции и явления. Все громче заявляет о себе литературно-художественная и культурно-просветительская организация, получившая название Пролеткульт. Своей главной задачей пролеткультовцы считали формирование особой социалистической культуры путем развития творческой самодеятельности пролетариата. Они создавали художественные студии и клубы, которые объединяли склонных к творчеству рабочих. К 1920 г. организации Пролеткульта насчитывали до 400 тыс. членов. Одной из самых знаменитых был 1-й Рабочий театр. В нем начинали свое творчество будущие светила советского искусства: режиссеры С. М. Эйзенштейн и И. А. Пырьев, актеры М. М. Штраух, Э. П. Гарин и др.

В идеологии Пролеткульта существовали сильные левые тенденции. Проповедуя идею «чистой» пролетарской культуры, они призывали выбрасывать «на свалку истории» все культурные достижения и традиции прошлого.

В 1925 г. оформилась Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП), которая также оценивала литературные произведения, исходя не из их художественных достоинств, а с точки зрения социального происхождения авторов. Все вышедшее из-под пера писателей не рабоче-крестьянского происхождения объявлялось не заслуживающим внимания.

В 20-е гг. стали издаваться произведения писателей нового поколения, участников революции и Гражданской войны. Во многих из них не только воспевалась революционная романтика, но и исследовались сложнейшие жизненные проблемы, психологические конфликты. Произведения И. Бабеля («Конармия»), Вс. Иванова («Сопки. Партизанские повести»), А. Серафимовича («Железный поток»), К. Тренева («Любовь Яровая»), М. Шолохова («Донские рассказы»), Д. Фурманова («Чапаев»),

A. Фадеева («Разгром»), А. Веселого («Россия, кровью умытая») вошли в золотой фонд русской литературы. Литература с помощью таких произведений становилась более доступной для понимания широких слоев населения.

В этот же период во всю свою мощь раскрылся талант великого русского поэта С. Есенина, а его творческая и личная судьба стали отражением противоречий, характерных для революционной эпохи.

Нэп выдвинул на первый план в литературе сатиру. Она обнажала противоречия своего времени, которые меняли, часто не в лучшую сторону, характеры людей и их души. Этот жанр был представлен рассказами М. Зощенко, романом И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев», сатирическими пьесами B. Маяковского «Клоп», «Баня».

Значительные изменения произошли в изобразительном искусстве. Новым людям, стоящим у власти, нужны были новые формы, воздействующие на чувства, агитирующие за коммунистическое будущее. Расцветает искусство плаката, появляются талантливые мастера этого жанра — В. Дени («Банда»), Д. Мо-ор («Ты записался добровольцем?», «Помогите!»).

Особое место в плакате тех лет занимала новая форма агитационного искусства — «Окна РОСТА» (Российского телеграфного агентства). Острые, доходчивые сатирические плакаты с краткими, легко запоминающимися стихами освещали злободневные события, иллюстрировали телеграммы, передававшиеся агентством в газеты. Активная роль в создании «Окон РОСТА» принадлежала В. Маяковскому, который проявил здесь талант не только поэта и публициста, но и художника.

В это же время в изобразительном искусстве возникают самые разные группировки со своими платформами, манифестами, системой изобразительных средств. Среди них ведущее место занимала группа АХРР (Ассоциация художников революционной России). В своей декларации «ахрровцы» объявили, что гражданским долгом каждого мастера является «художественно-документальное запечатление величайшего момента истории в его революционном порыве».

Примерами такого стиля являются картины И. Бродского («Ленин и манифестация»), М. Грекова («Тачанка»), Е. Чепцова («Заседание сельской ячейки»).

Произведения, овеянные революционной романтикой, создал в 20-е гг. скульптор И. Шадр. Классической стала его работа «Булыжник — орудие пролетариата. 1905 год». Скульптор А. Матвеев создал известную композицию «Октябрь». В портретной скульптуре продолжала работать А. Голубкина.

Масса замыслов была у архитекторов Они разрабатывали гигантские планы строительства невиданных городов будущего. В стилевом отношении у них преобладали идеи конструктивизма. В 1919 г. В. Татлин спроектировал своеобразное произведение «Башня III Интернационала», заложившее основы современного индустриального дизайна.

Продолжал развиваться кинематограф. В 20-е гг. в историю мирового кино вошли фильмы С. Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин», «Октябрь», положившие начало освоению революционной темы в этом виде искусства.

До середины 20-х гг. культура развивалась в условиях относительного идеологического плюрализма, рожденного могучей волной культуры начала XX в. С укреплением позиций И. В. Сталина партия «поворачивается лицом к культуре». В 1925 г. принимается резолюция ЦК ВКХ1(б) «О политике партии в области художественной литературы». Она положила начало партийному диктату в области художественного творчества. Выступая на совещании с интеллигенцией, Н. И. Бухарин предложил ей «идти под знамена рабочей диктатуры и марксистской идеологии». Началось свертывание художественного разномыслия.

Приметы времени.За годы нэпа страна залечила самые страшные военные раны: была восстановлена экономика, несмотря на многочисленные трудности, жизнь принимала нормальный облик. Вопреки ожесточенной антирелигиозной пропаганде, многие отмечали Пасху, крестили детей, служили молебны в церквах. Правда, венчаний было все меньше и меньше: молодежь предпочитала гражданский брак. В моде были новые имена для новорожденных, отражающие дух революционной эпохи. В загсах висели рекомендательные списки с такими именами, как Индустрия; Октябрина, Коммуна, Идея — для девочек; Червонец, Спартак, Текстиль, Владлен, Марлей — для мальчиков. В газетах много писали о поисках отважным путешественником Куликом таинственного Тунгусского метеорита Всеобщее внимание привлекали герои Арктики — бесстрашный норвежец Амундсен и итальянский генерал Нобиле. И конечно, первые, не связанные с войной и революцией советские герои — моряки ледокола «Красин» и полярные летчики, спасающие в Арктике гибнущих героев-полярников.

Таким образом, духовная жизнь советского общества в первые годы советской власти отличалась известным плюрализмом. Но по мере укрепления позиций Сталина началось партийное наступление на культуру.

ДОКУМЕНТЫ

ИЗ СБОРНИКА «СМЕНА ВЕХ»

Большевизм с его крайностями и ужасами — это болезнь, но вместе с тем это закономерное, хоть и неприятное состояние нашей страны в процессе ее эволюции. И не только все прошлое России, но и мы сами виноваты в том, что страна заболела. Болезни, может быть, могло и не быть, но теперь спорить и вздыхать поздно, родина больна, болезнь идет своим порядком, и мы, русская интеллигенция, мозг страны, не имеем права стоять в стороне и ждать, чем кончится кризис: выздоровлением или смертью. Наш долг — помочь лечить раны больной родины, любовно отнестись к ней, не считаясь с ее приступами горячечного бреда. Ясно, что, чем скорее интеллигенция возьмется за энергичную работу культурного и экономического восстановления России, тем скорее к больной вернутся все ее силы, исчезнет бред и тем легче завершится процесс обновления ее организма.