Современное значение периодической печати

Л. Саламон

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ПРЕССЫ

 

Перевод с немецкого Э.Б.

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

I. ВВЕДЕНИЕ

Современное значение периодической печати

Возникновение газет

 

II. ГЕРМАНСКАЯ ПРЕССА

Первые германские газеты

Германская пресса в XVII столетии

Германская пресса в эпоху иностранного господства

Германская пресса домартовского периода

Революционная пресса конца 1840-х годов

Немецкая и австрийская печать с 1850 г.

 

III. ЕВРОПЕЙСКАЯ ПЕЧАТЬ

Печать в Швейцарии

Английская пресса

Печать во Франции

Итальянская пресса

Печать в Испании и Португалии

Печать в Нидерландах и Бельгии

Скандинавская печать (датская, шлезвиг-гольштинская, исландская, грендланская, шведская, финляндская и норвежская пресса)

 

IV. ПЕЧАТЬ В РОССИИ (русская и инородческая пресса)

 

V. ПЕЧАТЬ НА ВОСТОКЕ (венгерская, славянская, сербская, болгарская, румынская, греческая, турецкая, армянская, персидская, арабская и индийская пресса)

 

VI. ЯПОНСКАЯ И КИТАЙСКАЯ ПЕЧАТЬ

 

VII. АМЕРИКАНСКАЯ ПРЕССА И ПЕЧАТЬ В АВСТРАЛИИ (английские, немецкие, испанские газеты; английская печать в Австралии)

 

VIII. УКАЗАТЕЛЬ ЛИТЕРАТУРЫ

 

в начало

 

I. ВВЕДЕНИЕ

 

Современное значение периодической печати

Возникновение газет

 

СОВРЕМЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПЕРИОДИЧЕСКОЙ ПЕЧАТИ

 

В культурной жизни нашего времени газете принадлежит одна из крупнейших ролей. Наша общественная и государственная жизнь с ее бесчисленными разветвлениями в настоящее время без газет совершенно немыслима. Лежащий в основе культурной деятельности цивилизованных народов идейный обмен внезапно приостановился бы, если б газета изо дня в день не приносила известий как об общем положении дел в мире, так и о мелких происшествиях, составляющих историю повседневной жизни, если б она не ставила нас в известность о тех отношениях и обстоятельствах, с которыми связаны наши индивидуальные и общественные интересы, и если бы, наконец, она не вскрывала пред нами значения общественных язв нашего времени, с которыми необходимо бороться.

Тем не менее вопрос об исчерпывающем определении существа газеты представляет значительные трудности. Эмиль Лэбль, талантливый автор сочинения «Kultur und Presse»[1][1], определяет газету, как «появляющуюся периодически, благодаря способности размножения путем печати, – общедоступную ведомость коллективного и разнообразного содержания, которое затрагивает всеобщие интересы и почерпается из событий ближайшего прошлого и настоящего».

Добавим еще, что этому «коллективному и разнообразному» содержанию придается некоторый общий характер, более или менее строго выдержанная внутренняя связь, определяющая тип каждого отдельного издания.

Роберт Прутц называет газету «дневником эпохи», в который эта последняя посредством ежедневных записей заносит свою текущую историю, подвергая ее критике и оценке. Журналистика является таким образом монологом эпохи о самой себе, поэтому в ней обнаруживаются наиболее сокровенные жизненные нервы времени.

Первоначально газета не имела такого значения. Она служила просто распространительницей новых известий, не сопровождаемых какими-либо критическими комментариями. Впоследствии к этой функции присоединялась вторая – обсуждение приведенных происшествий, вопросов текущей политики; при этом развивалась определенная критическая оценка общего положения дел; газета стала невольно выражать воззрения известной партии, отдельных слоев населения, а часто – чаяния и требования целой нации; она сделалась рупором общественного мнения. Но она не остановилась на этом; она овладела образованием эпохи, она стала рассадником просвещения в широких слоях населения, источником духовной жизни масс, почерпающих свои знания почти исключительно из газет.

Не следует забывать, однако, что пресса, как таковая, не создает научных ценностей, она служит только «резонатором, воспринимающим каждую новую научную ценность и распространяющим ее тысячекратным эхом по всей стране». Журнализм не имеет, следовательно, собственного содержания, он получает его из жизненных отношений, отражающихся в нем, и из науки, результаты которой он популяризирует. Вот почему пресса, как таковая, не является носительницей общественной силы, а только представительницей ее.

Некоторые независимые умы с резко выраженной индивидуальностью относятся к прессе отрицательно, считая ее исключительно «рупором масс»; они обвиняют ее в «нивелировке суждения», в «подавлении личности». Гёте за всю свою жизнь не мог преодолеть неприязненного отношения к печати; это отразилось в его многочисленных эпиграммах. Философ Эдуард фон Гаргман считал ежедневную печать «необходимым злом» культурной жизни, и советуя юношеству «не поддаваться соблазну газетного чтения», он требовал при этом, чтобы образованные молодые люди по крайней мере лет до 30 не занимались политикой.

Но практическое осуществление подобных воззрений привело бы к утрате одного из тех культурных факторов, без которого в наше время не может обойтись ни один образованный человек.