Русская поэзия второй половины 19 века. В творчестве Некрасова

Ведущее место в русской поэзии 1860—1870-х годов зани­мает творчество Н.А. Некрасова. Его художественные откры­тия оказали сильнейшее воздействие не только на развитие оте­чественной поэзии, но и на духовную жизнь России.

Некрасов учил ненавидеть крепостника-помещика, эпоха крестьянской революции, идеология революционных демокра­тов нашли в его поэзии наиболее полное и художественно силь­ное, яркое выражение.

В эти годы поэзия Некрасова достигла своего наивысшего расцвета. Центральное место в его творчестве заняла тема народа. Революционные демократы были убеждены в том, что народ, а не верхи скажет решающее слово в предстоящих социальных сдвигах и потрясениях.

Для Некрасова было характерно широкое понимание народа. Для него народ — это и крестьянство, и городские низы, и фабричные рабочие, и мелкие чиновники, и разно­чинцы. Народ — это все те, кого давил гнет самодержавия и кто собственным трудом добывал себе кусок хлеба.

С наибольшей полнотой жизнь народа воссоздана в таких произведениях Некрасова, как «Размышления у парадного подъезда» (1858), «Плач детей» (1860), «Железная дорога» (1864), «О погоде» (1859—1865), «Песни о свободном слове» (1865), и в ряде его поэм, где главным героем были русские крестьяне.

Некрасов всегда стремился к большим социально-политичес­ким обобщениям. В новых произведениях это качество его поэ­зии достигает особой силы. Так, в стихотворении «Размышле­ния у парадного подъезда» частная сцена, каких множество раз­вертывалось ежедневно перед глазами его читателей, превра­тилась в грозное предостережение верхам. Разумеется, стихо­творение было запрещено цензурой, но разошлось в сотнях спис­ков по России. Герцен перепечатал его в «Колоколе». Положен­ное на музыку, оно стало народной песней, прожив долгую и славную жизнь. почти все лирические стихи Некрасова 1860—1870-х годов – это стихи о поэзии, которые предстают прежде всего как своего рода «отступления» и «пояснения» к поэмам и стихотворным рассказам, раскрывающие общее отношение творца к своему делу, к своим главным, повествовательным произведениям (ср. такие стихи, как «Умру я скоро…», «Зачем меня на части рвете…», «Элегия» и большая часть «Последних песен»).

22. Островский – создатель русского театра. Понятие островского театра.

Александру Николаевичу Островскому обязан своим рождением русский национальный театр. Со своим неповторимым лицом, колоритом, жанровыми предпочтениями. И самое главное - со своим репертуаром. То есть с обширным набором пьес, которые можно ставить в течение сезона, постоянно разыгрывать на сцене, меняя афишу в зависимости от настроений публики. Островский сознательно стремился насытить российский театральный репертуар множеством "долгоиграющих" образцовых сочинений. И потому вся жизнь его превратилась в неустанный, без отдыха и пауз, литературный труд. Зато и результат превзошёл все ожидания. До Островского гениальные творения Фонвизина, Крылова, Гоголя сияли как яркие, но редкие звёзды на ровном театральном небосклоне. Основу репертуара русских театров XIX века составляли переводные пьесы и водевили-однодневки. Островский же сумел совершить в области драматургии такой же прорыв, какой Пушкин, Гоголь, Лермонтов совершили в области поэзии и прозы. Не случайно между понятиями "театр Островского" и "русский театр" стоит знак равенства.
В то время, как литература искала "обратную связь" с обществом, для Островского эта проблема была решена. Он был способен передавать свой текст живым голосом актера, его сценическим самочувствием в роли, реакцией зала и проч. Текст Островского обладает каким-то почти физическим качеством заразительности, запоминаемости. Он как бы был рассчитан на то, чтобы публика, расходясь из театра, уносила эти фразы с собой, перебрасывалась ими. Это означает быть у всех на устах. Не только актеры-современники драматурга, но и актеры нашей эпохи не раз говорили о том, как сразу "ложится" текст реплик, почти не требуя запоминания.
Литературное творчество Островского существовало для театра, жило в нем. Такое отличительное качество драматурга связано с тем, что он как бы концентрирует в своей художественной системе многое из того живого и насущного, что происходило в мире. Художественный мир Островского органично входил в новую русскую литературу, при этом сочетая в себе вне- и долитературные пласты культуры, допетровские и допушкинские пласты сознания.
Важно, что и сам Островский всегда сознавал себя именно театральным деятелем, отчетливо понимая свою роль создателя национального театра. Читая деловую и личную переписку драматурга, его дневники и "записки", с которыми он обращался в различные официальные инстанции, стремясь повлиять на постановку театрального дела в России, постоянно встречаешь подтверждения этому. Неустанное практическое участие в строительстве русского театра диктовало драматургические формы Островскому-писателю: он не просто сочинял пьесы, а создавал национальный репертуар. Такой репертуар не может состоять из одних трагедий, или драм, или комедий, а должен быть разнообразен.
Художественные принципы драматургии Островского во многом определяются ее адресатом. Сам автор читал, что наибольшее воспитательное значения для зрителей, которых не коснулось просвещение, имеет бытовая и историческая драматургия. Создавая бытовой репертуар, он стремился к тому, чтобы зрители увидели себя со стороны, узнали на сцене себя и свои слабости и пороки, свои смешные стороны. Вместе с тем пьесы построены так, чтобы зритель поверил в возможность исправиться, измениться. Островский не отказывается от мысли о высоком общественном назначении литературы - чисто просветительского намерения с помощью искусства "исправлять народ". Он считает, что средством такого исправления должно быть не сатирическое обличение, а "соединение высокого с комическим", как некое противопоставление чистой сатире.
Вообще, характерной чертой поэтики Островского является поиск чисто житейских мотивов в поведении и судьбах своих персонажей. Его интересует преломление идей и теорий в сознании и повседневном быту обыкновенных людей. Целью Островского остается "исправление нравов". Для этого, как думает драматург, следует показать в народе не только дурное, но и хорошее.

Закончить исследование данной работы можно такими строками, принадлежащими самому Островскому: "Моя задача - служить русскому драматическому искусству. Я - все: и академия, и меценат, и защита".