Кризис индивидуальной жизни человека

Смерть с точки зрения психологии – это кризис индивидуальной жизни, последнее

критическое событие в жизни человека. Являясь на физиологическом уровне необратимым

прекращением всех жизненных функций, имея неминуемую личную значимость для человека, смерть

одновременно является и элементом психологической культуры человечества.

Ф.Арьес считал, что установки человека в отношении смерти на определенном этапе

исторического развития непосредственно связаны с самосознанием и осмыслением человечеством

самого себя. Он выделяет пять этапов изменения этих установок. Первый этап фиксируется

установкой «все умрем». Это – состояние неизбежности, обыденному явлению, к которому нужно

относиться без страха и не воспринимать его как личную драму. Второй этап Ф.Арьес обозначает

термином «смерть своя»: он связан с идеей индивидуального суда над душой прожившего жизнь и

умершего человека. Третий этап, называемый им «смерть далекая и близкая», характеризуется

крахом механизмов защиты от неизбежности – к смерти, как и к сексу, возвращается их дикая,

неукрощенная природная сущность. Четвертый этап – «смерть твоя», рождающая комплекс

трагических эмоций в связи с уходом из жизни близкого человека. Поскольку узы между людьми

становятся теснее, кончина близкого воспринимается трагичнее, чем собственная смерть. Пятый

этап связан со страхом смерти и самим упоминанием о ней (вытеснение) – это, по Ф.Арьесу, «смерть

перевернутая».

Отношение к смерти менялось по нескольким направлениям: 1) развитие индивидуального

самосознания; 2) развитие защитных механизмов против сил природы; 3) трансформация веры в

загробное существование; 4) трансформация веры и связь между смертью и грехом, страданием.

Исследуя проблемы смерти, З.Фрейд ввел понятие «влечения к жизни» и «влечения к

смерти». Влечение к смерти – это присущие индивиду бессознательные тенденции к

саморазрушению и возвращению в неорганическое состояние. Влечение к жизни и смерти

противоположны и едины в одно и то же время.

Э.Кюблер-Росс, разделяющая позиции З.Фрейда и К.Г.Юнга, утверждает, что смерть во все

века и во всех культурах воспринималась человеком разумным как несчастье. Для неосознающего

разума смерть по отношению к себе самому совершенно немыслима; для бессознательного

немыслимо вообразить реальный конец собственной жизни здесь и сейчас, и если эта жизнь должна

окончиться, конец всегда связывается с вмешательством внешних сил. Поэтому традиционно смерть

ассоциируется с пугающим действием, злым и несправедливым деянием. Приводя данные

исследования умирающих больных, Э.Кюблер-Росс говорит о пяти стадиях изменения отношения

человека к собственной смерти. Первая из них – отрицание смерти. Слова: «Нет, не я!» - самая

обычная и нормальная реакция человека на смертельный диагноз. В зависимости от того, насколько

человек способен взять события под свой контроль и насколько сильную поддержку ему оказывают

окружающие, он преодолевает эту стадию легче или тяжелее. Как только больной осознает

реальность происходящего, его отрицание сменяется второй стадией – гневом, охватывающим

больного при вопросе: «Почему именно я?». Умирающий изливает этот гнев на заботящихся о нем

людей и вообще на всякого здорового человека. Для завершения этой стадии важно, чтобы

умирающий получил возможность излить свои чувства вовне. Затем начинается стадия «торга»: больной вступает в переговоры за продление своей жизни, обещая, например, быть послушным

пациентом или примерным верующим.

Перечисленные три фазы составляют период кризиса и развиваются в описанном порядке или

с частыми возвращениями назад. После разрешения этого кризиса умирающий вступает в стадию

депрессии. Вопросов он больше не задает. Он просто говорит себе: «Да, на этот раз умереть

предстоит именно мне». Он замыкается в себе и часто испытывает потребность плакать при мысли о

тех, кого он вынужден оставить. Это стадия подготовительной печали, на которой умирающий

отрекается от жизни и готовится встретить смерть, принимая ее как свой последний жизненный этап.

Это принятие смерти составляет финальную стадию жизни умирающего, когда он, как правило,

смиренно ждет своего конца.

Можно полагать, что не все люди в одинаковой мере проходят описанные выше стадии

умирания. Более того, человек, полноценно проживший все ступени и периоды индивидуальной

жизни, уходит из жизни достойно, с чувством выполненного долга.

В психологии существует понятие «пограничной ситуации» - ситуации, в которой резко

обостряется самосознание личности. К.Ясперс называет пограничными моменты непосредственной

угрозы жизни, которые активизируют личностное мышление, освобождая его от шелухи

коллективного опыта, навязанных моделей поведения. С этим связан другой интересный феномен –

резкое изменение жизненного кредо людей, побывавших в состоянии клинической смерти и имевших

опыт «запредельного существования». Большинство из побывавших «по ту сторону бытия»: а)

перестают бояться смерти; б) производят переоценку основных представлений; в) изменяют образ

жизни.

У людей, которым не грозит немедленная смерть, больше времени на то, чтобы свыкнуться с

перспективой смерти. В последние годы жизни многие обозревают свою жизнь в ретроспективе.

Такое обозрение выполняет важнейшие функции: человек разрешает в себе старые конфликты,

переосмысливает поступки, прощает себе ошибки и даже открывает в себе что-то новое. Смерть

открывает перед стареющим человеком необходимую перспективу, и, как ни парадоксально,

умирание может быть процессом подтверждения обязательств человека перед жизнью.

Э.Фромм в книге «Человек для себя» пишет: «Сознание, разум и воображение нарушили

«гармонию» животного существования. Их появление превратило человека в аномалию, в каприз

универсума, Человек – часть природы, он подчинен физическим законам и не способен изменить их;

и все же он выходит за пределы природы… Брошенный в этот мир в определенное место и время, он

таким же случайным образом изгоняется из него. Осознавая себя, он понимает свою беспомощность

и ограниченность собственного существования. Он предвидит конец – смерть. Он никогда не

освободится от дихотомии своего существования: он не может избавиться от разума, даже если бы

захотел; он не может избавиться от тела, пока жив, и тело заставляет его желать жизни».