Краткие сведения о наиболее выдающихся философах 21 страница

К диалектике прибегают только в том случае, когда нет никакого другого средства. Известно, что диалектика возбуждает недоверие и мало убедительна. Нет ничего легче, как уничтожить диалектический эффект: это известно по опыту всякому собранию, на котором произносятся речи. Диалектика только средство личной самообороны в руках тех, которые не имеют иного оружия. Ею пользуются лишь когда хотят заставить признать себя правым <…>.

Что такое ирония Сократа? Является ли она выражением мятежного и мстительного чувства человека, вышедшего из народа, наслаждается ли Сократ, как угнетенный сын толпы, собственной жестокостью, нанося удары своими силлогизмами? Мстит ли он знатным, ослепляя их? Диалектика – беспощадное орудие; имея ее в руках, можно быть тираном; владея ею, уже побеждаешь. Диалектик пре­доставляет своему противнику доказывать свою глупость и тем приводить его в бешенство. Диалектик лишает ум противника всякой власти. – Как? Неужели диалектика Сократа только форма его мести?

Ницше Ф. Сумерки кумиров, или как философствуют молотом
// Соч. – Минск, 1997. – С. 139–140.

15.2 Классическая диалектика
(Гегель, диалектический материализм)

В истории диалектики Гегелю принадлежит особое место. Именно им были определены и исследованы основные категории диалектики (всего около 100), образующие единую и стройную систему, и посредством анализа взаимодействий между этими категориями обозначены основные законы диалектики, которые использовались философской мыслью со времен античности, правда, в неявном виде. Вместе с тем, гегелевская диалектика сама по себе представляет особую ее форму – диалектическую логику. Для Гегеля, диалектическая логика – это система связей и взаимодействий между различными понятиями и категориями (общего и особенного, сущности и явления и т. д.). Эти понятия и категории выступают как особые формы мышления, в которых оно мыслит реальные связи и отношения, существующие в природе и человеческом обществе. (В этом, собственно, состоит принципиальное различие между гегелевской диалектикой как диалектикой объективной, и античной диа­лектикой, которую мы называем субъективной). Об этом сам Гегель писал в своем обобщающем труде – «Энциклопедия философских наук», отрывки из которой предлагаются вашему вниманию.

Вопросы и задания:

1. Покажите, что в приводимых Гегелем примерах из политической и духовной сферы жизни людей действительно есть диалектическое содержание.

2. С какой целью Гегель стремиться показать – «все, что нас окружает, может быть рассматриваемо как образец диалектики…»?

 

Как бы упорен ни был рассудок в своем сопротивлении диалектике, ее все же отнюдь нельзя рассматривать как исключительную принадлежность философского сознания, ибо то, о чем в ней идет речь, мы уже находим также и в каждом обыденном сознании и во всеобщем опыте. Все, что нас окружает, может рассматриваться как образец диалектики… …как это следует из всеобщего опыта, что всякое состояние или действие в своей наивысшей точке переходят в свою противоположность; эта диалектика на­ходит свое признание во многих пословицах. Так, например, одна пословица гласит: «верх законности (превращается) в крайнее беззаконие»; это означает, что абстрактное право, доведенное до крайности, переходит в несправедливость. Точ­но так же известно, что в политической области две крайности – анархия и деспотизм – взаимно приводят друг к другу. Осознание наличности диалектики в области нравственности мы находим в известных пословицах: «гордыня предшествует падению»; «что слишком остро, то скоро притупляется» и т. д. Чувство, как физическое, так и душевное, также имеет свою диалектику. Известно, как крайняя печаль и крайняя радость переходят друг в друга, сердце, переполненное радостью, облегчает себя слезами, а глубочайшая скорбь иногда проявляется улыбкой.

Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. –
М., 1974. – Т. 1. Наука логики. – С. 208–209.

Именно по причине способности диалектических взаимодействий понятий и категорий правильно отражать взаимодействия, действительно имеющие место в окружающем нас мире, Гегель называет диалектику «душой познания» и превращает в основополагающий метод, которым он строит свою знаменитую систему. В качестве метода сам Гегель отличает диалектику прежде всего от софистики. Это отличие легко проследить, если обратиться к приведенному ниже отрывку из первого тома гегелевской «Энциклопедии философских наук».

Вопросы и задания:

1. Какое определение дает Гегель диалектике в данном отрывке?

2. В чем видит Гегель чисто внешнее различие между диалектикой и софистикой?

3. Какое различие между диалектикой и софистикой, с точки зрения Гегеля, по существу?

4. Почему Гегель считает познание посредством диалектического метода более научным, чем познание, осуществ­ляемое с помощью «обычного сознания», т. е. здравого смысла?­

В высшей степени важно уяснить себе, как следует понимать и познавать диалектическое. Оно является вообще принципом всякого движения, всякой жизни и всякой дея­тельности, действительности. Диалектическое есть также душа всякого истинно научного познания… Так, например, говорят: «человек смертен» – и рассматривают смерть как нечто, имеющее свою причину лишь во внешних обстоятельствах; согласно этому способу рассмотрения, существует два отделенных друг от друга свойства человека: быть живым, а также свойство быть смертным. Но истинное понимание состоит в том, что жизнь, как таковая, носит в себе зародыш смерти… – Не следует, далее, смешивать диалектику с софистикой, сущность которой как раз и состоит в том, что она пользуется односторонними и абстрактными определениями в их изолированности, в зависимости от того, какого из этих определений требуют в данный момент интересы индивидуума и то положение, в котором он находится. Так, например, в сфере практической важно, чтобы я существовал и чтобы я обладал средствами к существованию. Но если я выдвигаю сторону дела, этот принцип моего блага, и делаю из него вывод, что я имею право красть или изменять своему отечеству, то это софизм… – Диалектика как таковая существенно отлична от такого способа рассуждения, ибо она именно и ставит себе целью рассматривать вещи в себе и для себя, т. е. согласно их собственной природе, обнаруживая при этом конечность односторонних определений рассудка.

Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. –
М., 1974. – Т. 1. Наука логики. – С. 206–207.

Самым известным и ключевым из всего разветвленного категориально-понятийного аппарата гегелевской диалектики считается понятие «снятие», поскольку в нем синтез как высшая цель диалектического развития и центральный член знаменитой триады «тезис–антитезис–синтез» включен как бы естественным образом, а потому диалектическое мышление в этом понятии может совершаться автоматически. Содержание этого понятия Гегель раскрыл в одном из примечаний к основным мыслям сво­ей «Науки логики»:

 

Снятие (Aufheben)… – одно из важнейших понятий философии, одно из главных определений, которое встречается решительно всюду и смысл которого следует точно понять…

Aufheben имеет в немецком языке двоякий смысл: оно означает сохранить, удержать и в то же время прекратить, положить конец. Само сохранение уже заключает в себе отрицательное в том смысле, что для того чтобы удержать нечто, его лишают непосредственности и тем самым наличного бытия, открытого для внешних воздействий. Таким образом, снятое есть в то же время и сохраненное, которое лишь на время потеряло свою непосредственность, но от этого не уничтожено…

Гегель. Наука логики // Гегель. Наука логики: В 3 т. –
М., 1970. – Т. 1. – С. 168.

Наиболее последовательными сторонниками гегелевской диалектики были К. Маркс и Ф. Энгельс. Они творчески переосмыслили диалектическое наследие Гегеля, превратив его идеалистическую по своей сути диалектическую логику в диа­лектический материализм. По поводу этого «переворота» в диа­лектике можно привести интересный фрагмент работы Ф. Энгельса «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии».

Вопросы и задания:

1. Какой смысл вкладывает Ф. Энгельс в выражение «гегелевская диалектика была перевернута, а лучше сказать – вновь поставлена на ноги, так как прежде она стояла на голове»?

2. На каком основании Ф. Энгельс определяет диалектику как науку об общих законах одновременно природы, общества и человеческого мышления?

3. Были ли с точки зрения диалектического материализма присущи природе, обществу и человеческому мышлению какие-либо закономерности до того, как они были изучены философами, в частности, Гегелем?

 

Обнаруживающееся в природе и в истории диалектическое развитие, то есть причинная связь того поступательного движения, которое сквозь все зигзаги и сквозь все временные попятные шаги прокладывает себе путь от низшего к высшему, – это развитие является у Гегеля только отпечатком самодвижения понятия, вечно совершающегося неизвестно где, но во всяком случае совершенно независимо от всякого мыслящего человеческого мозга. Надо было устранить это идеологическое извращение. Вернувшись к материалистической точке зрения, мы снова увидели в человеческих понятиях отображения действительных вещей, вместо того чтобы в действительных вещах видеть отображения тех или иных ступеней абсолютного понятия. Диалектика сводилась этим к науке об общих законах как внешнего мира, так и человеческого мышления: два ряда законов, которые по сути дела тождественны, а по своему выражению различны лишь постольку, поскольку человеческая голова может применять их сознательно, между тем как в природе, – а до сих пор большей частью и в человеческой истории – они прокладывали себе путь бессознательно, в форме внешней необходимости, среди бесконечного ряда кажущихся случайностей. Таким образом, диалектика понятий сама становилась лишь сознательным отражением диалектического движения действительного мира. Вместе с этим гегелевская диалектика была перевернута, а лучше сказать – вновь поставлена на ноги, так как прежде она стояла на голове.

Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой
философии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. –
М., 1961. – Т. 21. – С. 301–302.

В свете диалектического материализма диалектика была, как видим, определена как «наука о наиболее общих законах природы, общества и человеческого мышления», а из всей геге­левской системы закономерных связей между логическими ­понятиями и категориями марксистами были выделены три универсальных закона – закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания и перехода количества в качество.

Вопросы и задания:

1. Проследите протекание процесса единства и борьбы противоположностей на таких примерах: хищные и нехищные животные (в природе), богатые и бедные (в обществе), разум и рассудок (в мышлении). По желанию, приведите свои собственные.

2. Когда количественные изменения, согласно Гегелю, переходят в новое качественное состояние? Попробуйте проследить переход количества в качество на примере положения человека в обществе в зависимости от его возраста.

3. В какой момент действия закона отрицания отрицания происходит «снятие», или диалектический синтез, обеспечивающий преемственность в развитии? Рассмотрите действие закона отрицания отрицания на примере процесса непрерывного образования: «школа–вуз–последипломное обучение».

4. Как вы думаете: действительно ли универсальным является действие трех законов диалектики, или же, как выразился один из оппонентов марксизма, «ячмень по Гегелю не растет?».

 

[ЗАКОН ЕДИНСТВА И БОРЬБЫ
ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ]

…Этот закон гласит:

1. Любое явление в природе, обществе и мышлении содержит в себе противоположные стороны, свойства, характеристики, подсистемы или элементы, находящиеся в необходимой взаимной связи или взаимодействии, то есть в единстве.

2. Между противоположностями, находящимися в единстве, существует отношение диалектического противоречия.

3. Источником всякого движения и особенно развития являются возникновение, нарастание и разрешение основных внутренних противоречий. Разрешение противоречий – решающий момент, главная причина развития.

4. В процессе развития осуществляется диалектический переход одних противоположностей в другие. Происходит столкновение, взаимодействие и взаимное проникновение противоположностей.

5. В результате борьбы противоположностей, их взаимопревращения и взаимных переходов, разрешения противоречий возникают новые необратимые явления, процессы, свойства и характеристики и т. д., не существовавшие ранее.

Ракитов А.И. Марксистско-ленинская философия. –
М., 1982. – С. 302.

[ЗАКОН ПЕРЕХОДА КОЛИЧЕСТВА
В КАЧЕСТВО]

…изменения бытия суть не только переход одной величины в другую, но и переход качественного в количественное, и наоборот, [который] есть перерыв постепенного и качественно иное по сравнению с предшествующим существованием. Вода через охлаждение становится твердой не постепенно, так, чтобы стать [сначала] кашеобразной, а затем постепенно затвердевать до плотности льда, а затвердевает сразу; уже достигнув температуры точки замерзания, она все еще может полностью сохранить свое жидкое состояние, если оно останется в покое, и малейшее сотрясение приводит ее в состояние твердости.

Гегель Г. В. Ф. Наука логики: В 3 т. – М., 1970. – Т. 1. – С. 466.

[ЗАКОН ОТРИЦАНИЯ ОТРИЦАНИЯ]

Но что же такое все-таки это ужасное отрицание отрицания?.. В сущности, это очень простая, повсюду и еже­дневно совершающаяся процедура, которую может понять любой ребенок… Возьмем, например, ячменное зерно. Бил­лионы таких зерен размалываются, развариваются, идут на приготовление пива, а затем потребляются. Но если такое ячменное зерно найдет нормальные для себя условия, если оно попадет на благоприятную почву, то, под влиянием теплоты и влажности, с ним произойдет своеобразное изменение: оно прорастет; зерно, как таковое, перестает существовать, подвергается отрицанию; на его месте по­является выросшее из него растение – отрицание зерна. Ка­ков же нормальный жизненный путь этого растения? Оно растет, цветет, оплодотворяется и, наконец, производит вновь ячменные зерна, а как только последние созреют, стебель отмирает, подвергается в свою очередь отрицанию. Как результат этого отрицания отрицания мы здесь имеем снова первоначальное ячменное зерно, но не просто одно зерно, а в десять, двадцать, тридцать раз большее количество зерен.

Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. –
2-е изд. – М., 1961. – Т. 20. – С. 139.

15.3 Современная нелинейная диалектика

С течением времени философия в силу присущего ей критического духа, поставила под вопрос диалектический метод, разработанный Гегелем и использованный диалектическим материализмом. Одним из самых непримиримых критиков Гегеля являлся Карл Раймонд Поппер, известный вам какодин из крупнейших представителей постпозитивизма. На самом деле, для К. Поппера абсолютно неприемлемым являлись теории ис­торического прогресса вообще и материалистическое понимание истории К. Маркса в частности, которые он резко критиковал в своих работах «Нищета историцизма», «Открытое общество и его враги». В философии Гегеля Поппер не без оснований видел идеологическое основание этой позиции. Статья К. Поппера «Что такое диалектика?» специально посвящена критическому анализу ге­гелевской диалектики с точки зрения профессионального логика.

Вопросы и задания:

1. Какие основные недостатки обнаруживает К. Поппер в ос­новополагающей конструкции диалектики Гегеля – развитии любого явления или процесса посредством «снятия» противоположностей, ему присущих?

2. Что, с точки зрения К. Поппера, служит источником развития? В чем с подобной точки зрения будет заключаться принципиальное различие между взглядами Поппера и Гегеля на сущность развития?

3. Согласны ли вы с критическими замечаниями К. Поппера в адрес Гегеля или же вам ближе позиция классической диалектики Гегеля?

 

Мы должны быть осторожны, например, по отношению к ряду метафор, используемых диалектиками и, к сожалению, часто воспринимаемых слишком буквально. Например, диалектики говорят, что тезис «создает» свой анти­тезис. В действительности же только наша критическая уста­новка создает антитезис, и там, где она отсутствует, никакой антитезис создан не будет. Далее, не следует думать также, что именно «борьба» между тезисом и антитезисом «создает» синтез. На самом деле происходит битва умов, и именно умы должны быть продуктивны и создавать новые идеи; история человеческого мышления насчитывает много бесплодных битв, битв, закончившихся ничем. И даже если синтез достигнут, его характеристика как «сохраняющего» лучшие элементы тезиса и антитезиса, как правило, является весьма несовершенной. Эта характеристика вводит в заблуждение, даже если она верна, поскольку помимо старых идей, которые синтез «сохраняет», он всегда воплощает и новую идею, которую нельзя редуцировать к более ранним стадиям диалектического развития. Другими словами, синтез обычно представляет собой нечто гораздо большее, нежели конструкцию из материала, доставляемого тезисом и антитезисом. Принимая во внимание все сказанное, можно заключить, что диалектическая интерпретация – прежде всего то ее положение, что синтез строится из идей, содержащихся в тезисе и антитезисе, – если и находит применение, все же вряд ли может способствовать развитию мышления <…>.

Поэтому мы должны сказать диалектику, что нельзя сидеть сразу на двух стульях: либо он ценит противоречия за их плодотворность – и тогда не должен принимать их как должное; либо же он готов примириться с противоречиями – и тогда они станут бесплодными, а рациональная критика, дискуссия и интеллектуальный прогресс окажутся невозможными.

Единственной «силой», движущей диалектическое развитие, является, таким образом, наша решимость не мириться с противоречиями между тезисом и антитезисом. Вовсе не таинственная сила, заключенная в этих двух идеях, не загадочное напряжение, якобы существующее между ними, способствуют развитию, а исключительно наша решимость не признавать противоречий заставляет нас ис­кать какую-то новую точку зрения, позволяющую избежать противоречий…

Поппер К. Что такое диалектика?
// Вопр. философии. – 1995. – № 1. – С. 121–122.

В современной западной философии наиболее существенные диалектические моменты обнаруживаются в присущем ей герменевтическом способе философствования. В отличие от классической философии, основанной на объяснении, сводившем неизвестное к известному по правилам логического рассуждения, герменевтика опирается на понимание – обнаружение смысла посредством интерпретации, т. е. расшифровки смысла, стоящего за очевидным смыслом, раскрытия уровней значения, скрывающихся в буквальном значении:

«В отличие от линейной схемы тезиса–антитезиса–синтеза диалектика здесь заключается прежде всего в умении вписать объект в различные, чаще всего противоположные (контрарные) смысловые контексты… Главная мысль состоит в том, что любое понимание возможно лишь при условии выделения определенных бинарных оппозиций, «координат», «горизонтов», в рамках которых и постигается объект. Для этого становится необходимым проведение так называемого ситуационного анализа, когда объект рассматривается поочередно в различных контекстах, и мышление как бы постоянно совершает «челночное» движение от объекта к одному «горизонту», от него к другому и сно­ва к объекту…

Итак, огрубляя, можно сказать, что линейной (прямолинейной) диалектике ХІХ в. в настоящее время противостоит нелинейная (челночная) диалектика… Такой переход, на наш взгляд, связан с общими процессами углубления противоречивости раз­вития во всех сферах культуры <…>.

Разразившиеся две мировые войны, которые, как известно, унесли больше жизней, чем все войны в истории вместе взятые, перманентная цепь экологических и техногенных катастроф создали на уровне обыденного сознания огромное количество но­вых смысловых контекстов традиционной бинарной оппозиции жизни и смерти. Электронные средства информации, всевозможные технические установки в условиях совершающейся на наших глазах компьютерной революции (в мире уже 80 млн. пользователей Интернета) не довольствуются трансляцией реально существующих паттернов [форм. – Авт. ]культуры, но дают возможность создавать виртуальную реальность, конструировать индивидуальные смысловые структуры. Это и есть Постмодерн.

Именно в этой ситуации диалектика как метод практически-интерпретативного рационализма становится культурной универсалией. Все могут и подвергают тотальной критике все, поскольку у всех всегда есть в запасе образцы (смысловые структуры) для сравнения. Все могут понять все и пытаются понять все, что возможно, поскольку челночное движение мысли от одной смысловой структуры к другой становится рутиной. Символом постмодерна становится человек с пультом перед экраном телевизора. Нажатием кнопки он эксплицирует смысловые структуры телевизионных каналов, которые часто строят свои программы в оппозиции друг к другу. Человек может критиковать и сравнивать эти программы, элиминируя и снова возвращая их на экран. Может создать свою собственную программу, увеличив со­ответствующим образом скорость переключения каналов. Может связаться с телестудией и внести коррективы в идущую программу. Эклектика перемежается с действительным творчеством» (Яковлев В. А., Суркова Л. В. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма // Вестник МГУ. – Сер. 7 «Философия». – 1998. – № 3. – С. 64–67).

Сказанное можно проиллюстрировать небольшим отрыв­ком из книги «Конфликт интерпретаций» Поля Рикера (род. 1913) – французского философа, ведущего теоретика герме­невтической философии, профессора университетов Парижа, Страсбурга, Чикаго, почетного доктора более 30 университетов мира.

Вопросы и задания:

1. Назовите исторические и культурные предпосылки смены классической диалектики современной «нелинейной».

2. Какие существенные диалектические моменты продолжают сохраняться в современном способе философствования, при­давая ему «диалектический» характер?

3. В чем заключается принципиальное различие между классической диалектикой ХІХ ст. и современным герменевтиче­ским подходом?

4. Какое значение для повседневной жизненной практики людей может иметь «нелинейная диалектика»?

 

…соперничающие друг с другом герменевтики – не просто «языковые барьеры», как если бы их тоталитарные притязания противостояли одно другому лишь в плане язы­ка. Для лингвистической философии все интерпретации одинаково законны в границах теории, которая обосновывает правила чтения; эти одинаково законные интерпретации остаются «языковыми играми», правила которых можно менять произвольно, пока не станет ясно, что каждая обоснована той или иной экзистенциальной функцией; так, например, психоанализ имеет свое основание в археологии субъекта, феноменология духа – в телеологии, феноменология религии – в эсхатологии <…>.

Именно в этом плане мы, начиная с введения, утверждали, что существование, о котором может говорить герменевтическая философия, всегда остается интерпретированным существованием, что в работе интерпретации оно открывает многочисленные модальности собственной зависимости – от желания, высвеченного в археологии субъ­екта, от духа, высвеченного в его телеологии, от священного, высвеченного в его эсхатологии.

Раздел 16

ФИЛОСОФИЯ ОБЩЕСТВА

План

1. Соотношение материального и духовного начал общества.

2. Социальное равенство и неравенство.

3. Свобода и необходимость человека в обществе.

Теоретический итог:

выскажите собственную точку зрения на:

– приоритетность материальной или духовной основ общества;

– преобладание начал равенства или неравенства в общест­венной жизни;

– соотношение свободы и необходимости в действиях каждого человека в обществе.

Философский словарь: Н. Бердяев, волюнтаризм, воля, необходимость, общество, Х. Ортега-и-Гассет, свобода, фатализм, Э. Фромм.

 

Первоначальное определение общества – общность, сотрудничество, совместное бытие людей, чем-то друг с другом связанных, – языком, происхождением и т. д. Однако общество – не единственная форма общности людей. Исторически помимо него существуют и другие общности людей. Таковы, к примеру, семья, народ – большая группа людей, связанных общими языком и культурой, нация – объединение людей на основе экономической, национально-языковой, культурной и политико-территориальной близости, государство – основанная на праве и власти форма организации жизни народов и наций. Поэтому надо уточнить, что общество – это совокупность всех возможных связей и отношений («общественных отношений»), объединяющих самых различных людей в единое целое. Поэтому общество не просто отличается от поименованных выше общностей, но и включает их в себя, как целое, состоящее из различных частей.

Из сказанного становится понятным, что наиболее важные проблемы, сопровождающие существование общества, связаны с конкретными формами общежития людей, каждый из которых представляет собой основу, своего рода «кирпичик», из которого построено все здание общества. Для украинского общества эти проблемы приобрели крайнюю актуальность в последнее десятилетие, поскольку от выработки правильного варианта их решения, учитывающего национальные, этнопсихологические и культурные особенности Украины, зависит определение приоритетов в глубинном реформировании всех сторон общественной жизни.­

Первая из этих проблем может быть обозначена как проблема соотношения материального и духовного начал общества. Любопытно, что в большинстве случаев предлагаемые решения исходили не из объективного, независимого анализа общества как системы, а из той философской позиции, которой придерживался тот или иной философ: идеалисты отдавали предпо­чтение политической и духовной сферам общества, материа­листы – социально-экономической. Большинство мыслителей прошлого придерживались точки зрения, согласно которой в основе жизни общества лежат духовные начала, ссылаясь прежде всего на то, что общество является специфически человеческой организацией, а потому основанной на том, что выделяет человека из мира естественного и природного и сближает с миром сверхъестественным, или божественным. Наиболее последовательно материалистическую позицию отстаивали основоположники марксизма – К. Маркс и Ф. Энгельс, приводя в ее пользу довольно веские аргументы, с которыми вы сможете познакомиться самостоятельно на основе представленных в данном раз­деле отрывков из их произведений.

Не менее важна проблема равенства и неравенства в обществе, поскольку оптимальное соотношение этих компонентов не просто определяло понимание людьми такой важнейшей этической категории, как «справедливость», но и поддерживало в любом обществе стабильность, позволяя ему успешно развиваться. Напротив, преобладание в обществе либо уравнения всех людей (эгалитаризма), например, в древнейших цивилизациях Востока и тоталитарных режимах ХХ столетия, либо существование крайней степени общественного неравенства (элитаризма), вело к обострению социальных противоречий и конфликтов, что в конечном счете приводило то или иное общество к гибели. Кроме того, при анализе данной проблемы необходимо принимать во внимание разные ее аспекты, в зависимости от того, каким образом она преломляется в каждой из сторон жизни общества. Наиболее принципиальным изначально считались эко­номический (материальный) аспект – соотношение богатства и бедности в обществе и социально-политический – распределение людей по различным ступеням иерархической «лестницы» с разными объемами прав и привилегий на каждой из них, которое, как правило, определялось правом рождения. Со времен Платона и Аристотеля наличие такой лестницы считалось «естественным», отражающим либо природную предрасположенность человека к выполнению определенных социальных обязанностей, либо божественное предопределение. Лишь в Новое время при сохранении фактического материального неравенства был формально закреплен принцип социально-политического равенст­ва – равенства всех гражданских прав любого человека и тем самым его социальных возможностей как равноправного члена общества, осуществление которых ограничивалось только его личными способностями. На основе этого принципа в наиболее развитых странах мира в ХХ столетии наметилось следующее решение проблемы равенства и неравенства: вместо разделения на бесправное и нищее большинство (9/10 общества) и об­ладающее всей полнотой власти и богатства меньшинство (1/10 общества) современное западное общество на 2/3 представляет собой так называемый «средний класс», с достаточным уровнем материального благосостояния, социальной защищенности и заметным влиянием на политическую власть.

Проблема свободы и необходимости в истории философии имеет два крайних варианта решения – фатализм и волюнтаризм. Фатализм признает полную зависимость человека от того, что является выше его. Такова, к примеру, точка зрения Платона на человека как игрушку богов, своего рода марионетку, все поступки и дела которой определяют по своему произволу капризные боги, дергая за ту или иную нить (Законы, кн. 1, 644 д-е; кн. 8, 803 с). В Новое время эту точку зрения поддерживал Г. Лейбниц: «Итак, в человеке все наперед известно и опре­делено, равно как и во всем другом, и человеческая душа в ­некотором роде есть духовный автомат......но так как мы не знаем ни того, как оно предопределено, ни того, что именно предвидено или решено, то мы должны исполнять свой долг согласно разуму, данному нам Богом, и согласно правилам, которые нам предписаны (Лейбниц Г. Опыт теодицеи о справедливости Бога, свободе человека и начале зла // Соч.: В 4 т. – М., 1989. – Т. 4. – С. 161). Волюнтаризм, напротив, предполагает полную свободу человеческой мысли и действия, что ярко выражено в уже известной вам работе Ж. П. Сартра «Экзистенциализм – это гуманизм».