Краткие сведения о наиболее выдающихся философах 9 страница

Как вызывают их вторичные качества? Можно представить себе, что идеи вторичных качеств так же вызываются в нас тем же самым способом, как и идеи первоначальных качеств, т. е. воздействием незаметных частиц на наши чувства. Ведь ясно, что есть тела, и их довольно много, которые так малы, что мы не можем ни одним своим чувством обнаружить их объем, форму или движение (таковы, очевидно, частицы воздуха, воды и другие гораздо меньшие частицы, которые, может быть, настолько же меньше частиц воздуха или воды, насколько последние меньше горошин и градин)… …например, фиалка толчком таких незаметных частиц материи особой формы и объема, различной степенью и видоизменениями их движений вызывает в нашем уме идеи голубого цвета и приятного запаха этого цветка <…>.

…До сих пор мы рассматривали идеи, при восприятии которых ум бывает только пассивным. Это простые идеи, получаемые от вышеуказанных ощущения или рефлексии. Ум не может создать себе ни одной идеи, которая бы не состояла всецело из них. Но ум, будучи совершенно пассивным при восприятии всех своих простых идей, производит некоторые собственные действия, при помощи которых из его простых идей как материала и основания для остального строятся другие… Идеи, образованные таким образом, из соединения нескольких простых идей, я называю сложными; таковы красота, благодарность, человек, войско, вселенная. Хотя эти идеи сложены из различных простых идей или из сложных идей, составленных из простых, ум при желании может рассматривать каждую отдельно как нечто совершенно целое и обозначать одним именем <…>. Если из сложных идей, обозначаемых словами «человек» и «лошадь», исключить лишь особенности, которыми они различаются, удержать только то, в чем они сходятся, образовать из этого новую, отличную от других сложную идею и дать ей имя «животное», то получится более общий термин, обнимающий собой вместе с человеком различные другие существа.

Локк Дж. Опыт о человеческом разумении // Соч.: В 3 т. –
М., 1985. – Т. 1. – С. 183–186, 212–213, 469.

Подобно другим представителям эмпирического направления Давид (Дейвид) Юм (1711–1776) – шотландский философ, историк, экономист – был также убежден в том, что «уму никогда не дано реально ничего, кроме его восприятий, или впечатлений и идей, и что внешние объекты становятся известны нам только с помощью вызываемых ими восприятий» (Юм Д. Трактат о человеческой природе // Соч. В 2 т. – 2-е изд., доп. и испр. – М., 1996. – Т. 1. – С. 125). При этом, как видим, в структуре человеческого опыта Д. Юм четко различает его «атомы» – впечатления, т. е. «все наши более живые восприятия, когда мы слышим, видим, осязаем, любим, ненавидим, желаем, хотим » (Юм Д. Исследование о человеческом познании // Там же. – Т. 2. – С. 15) и идеи – копии впечатлений, полученные в результате оперирования нашего ума с данными органов чувств. Подробно исследовав мыслительные операции, происходящие в нашем сознании, Давид Юм пришел к выводу, что непрерывность и целостность наших представлений о внешнем мире на основании наших чувственных впечатлений обеспечивается действием механизма ассоциации идей. Этот принцип означал, что полученные от внешних впечатлений идеи в нашем уме соединяются в единое целое на основании «сходства, смежности во времени или пространстве и причинности. …Портрет естественно переносит наши мысли к оригиналу, упоминание об одном помещении в некотором здании естественно ведет к вопросу или разговору о других, а думая о ране, мы едва ли может удержаться от мысли о следующей за ней боли» (Юм Д. Исследование о человеческом познании // Там же. – Т. 2. – С. 20). Среди трех установленных им способов ассоциации идей Давид Юм первостепенное значение отводит причинности, поскольку она позволяет получать такие сведения об окружающей дейст­вительности, которые хотя и не являются результатом непо­средственных чувственных впечатлений, но тем не менее со­ставляют большую часть содержания нашего опыта. О сущности причинно-следственного способа ассоциации идей вы можете прочесть в приведенном ниже отрывке из краткого изложения наиболее фундаментальной работы Д. Юма – «Трактат о человеческой природе». В нем Юм в конечном итоге приходит к убеждению, что невозможно доказать полное соответствие между внутренним человеческим опытом и внешним миром (существование или несуществование внешнего мира кажется равновероятным нашему внутреннему опыту), тем самым отстаивая позицию гносеологического скептицизма.

Вопросы и задания:

1. В чем заключается принцип причинно-следственной связи между объектами по Д. Юму? Почему он убежден, что из этого принципа «выводится вся философия»?

2. Насколько различается действие этого принципа по отношению к чувственно данным и воображаемым объектам?

3. Почему функционирование принципа причинности невозможно вне опыта?

4. На какой способности человека основано действие принципа причинности и почему?

5. Объясните, какие особенности действия принципа причинно-следственной связи заставляют Юма придерживаться скептической позиции?

 

На столе лежит бильярдный шар, а другой шар движется к нему с известной скоростью. Они ударяются друг о друга, и шар, который прежде был в покое, теперь приобретает движение. Это наиболее совершенный пример отношения причины и действия, какой мы только знаем из чувств или из размышления... …повторяя опыт с теми же самыми или сходными шарами при тех же самых или сходных обстоятельствах, я нахожу, что за движением и касанием одного шара всегда следует движение другого. Какую бы форму я ни придавал этому вопросу и как бы ни исследовал его, я не могу обнаружить ничего большего.

Так обстоит дело, когда и причина, и следствие даны ощущениям. Посмотрим теперь, на чем основывается наш вывод, когда мы умозаключаем из наличия одного, что существует или не будет существовать другое. Предположим, я вижу шар, двигающийся по прямой линии по направлению к другому; я немедленно заключаю, что они столкнутся и что второй шар придет в движение. Это вывод от причины к действию. И такова природа всех наших рассуждений в житейской практике. На этом основана вся наша осведомленность в истории. Из этого выводится и вся философия, за исключением геометрии и арифметики. Ес­ли мы сможем объяснить, как получается вывод из столкновения двух шаров, мы будем в состоянии объяснить эту операцию ума во всех случаях.

Пусть некоторый человек, такой, как Адам, созданный обладающим полной силой разума, не обладает опытом. Тогда он никогда не будет в состоянии вывести движение второго шара из движения и толчка первого...

Следовательно, для Адама (если ему это не дано было через вдохновение) необходимо было бы иметь опыт, свидетельствующий, что действие следует за столкновением этих двух шаров. Он должен на нескольких примерах наблюдать, что, когда один шар сталкивается с другим, второй всегда приобретает движение. Если бы он наблюдал достаточное количество примеров этого рода, то всякий раз, когда бы он видел один шар, двигающийся по направлению к другому, он заключил бы без колебаний, что второй приобретет движение. Его разум предвосхищал бы его взор и осуществлял бы умозаключение, соответствующее его прошлому опыту.

Отсюда следует, что все рассуждения относительно причины и действия основаны на опыте и что все рассуждения из опыта основаны на предположении, что в природе будет неизменно сохраняться один и тот же порядок. Мы заключаем, что сходные причины при сходных обстоятельствах всегда будут производить подобные действия. Теперь, может быть, стоит рассмотреть, что побуждает нас образовывать умозаключения с таким бесконечным количеством следствий…

Предполагать, что будущее соответствует прошлому, побуждает нас лишь привычка. Когда я вижу бильярдный шар, двигающийся по направлению к другому, привычка немедленно влечет мой ум к обычно имеющему место действию и предвосхищает то, что я затем увижу, [заставляя меня] воображать второй шар в движении. В этих объектах, абстрактно рассматриваемых и независимых от опыта, нет ничего, что заставляло бы меня делать такое умозаключение… Силы, которые действуют на тела, совершенно неизвестны. Мы воспринимаем только свойства тех сил, которые доступны ощущениям…

Следовательно, руководителем в жизни является не ра­зум, а привычка. Лишь она понуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому. Каким бы легким ни казался этот шаг, разум никогда в течение целой вечности не был в состоянии его совершить.

Юм Д. Сокращенное изложение «Трактата о человеческой природе» // Соч.: В 2 т. – 2-е изд, доп. и испр. –
М., 1996. – Т. 1. – С. 663–665.

7.2 Рационалистическое направление
в философии Нового времени

Основоположником рационалистического направления, который заложил основы не только философии Нового времени, но и современной науки (например, ввел систему координат), был Рене Декарт (1596–1650) – французский философ, математик, физик и физиолог, краткие сведения о котором помещены в конце «Практикума». Р. Декарт полагал, что все знание об окружающем мире может быть выведено непосредственно из человеческого разума методом дедукции, т. е. движения мысли от общего к частному. Для этого было необходимо, чтобы сперва разум путем непосредственной интеллектуальной интуиции усмотрел внутри самого себя некоторые «первоначала», или ­аб­солютные, всеобщие и наиболее простые истины, которые «долж­ны быть столь ясны и самоочевидны, чтобы при внимательном рассмотрении человеческий ум не мог усомниться в их истинности; во-вторых, познание всего остального должно зависеть от них так, что, хотя основоположения и могли бы быть познаны помимо познания прочих вещей, однако эти последние, не могли бы быть познаны без знания первоначал» (Декарт Р. Первоначала философии // Соч.: В 2 т. – М., 1989. – Т. 1. – С. 301–302). Затем с помощью содержания этих истин можно было объ­яснить все менее общее, а потому остававшееся неизвестным. Р. Декарт полагал, что благодаря несомненности исходных ­посылок (например, никто не будет сомневаться в том, что он «мыс­лит, следовательно, существует», поскольку даже само сомнение в реальности собственного существования возможно не иначе как в мышлении) будет обеспечена та степень достоверности, всеобщности и необходимости знания, какая не доступна обманчивым сведениям, которые поставляются нашими ор­ганами чувств (коль скоро, по словам Р. Декарта, больному человеку любая пища кажется горькой, а наблюдаемые нами звезды из-за дальности расстояния представляются нам во много раз меньшими, чем они есть на самом деле).

Обоснование рационалистического метода познания действительности и его основные правила вы найдете в приведенных ниже отрывках из основных произведений Р. Декарта – «Ме­тафизические размышления», «Первоначала философии»и «Рассуждения о методе».

Вопросы и задания:

1. Раскройте содержание выражения «мыслю, следовательно, существую». Почему этим выражением были заложены основы рационализма как самого влиятельного направления в философии Нового времени?

2. На каком основании Р. Декарт рациональное познание считает более точным, нежели чувственное?

3. Какие следующие после обоснования первоначал познавательные шаги следует предпринять, согласно Р. Декарту?

4. Перечислите основные правила дедуктивного метода по Р. Декарту. Можно ли считать этот метод строго научным?

5. Какова конечная цель познания в соответствии с рационалистическим картезианским методом?

[РАЦИОНАЛИЗМ]

Я есмь, я существую – это достоверно. На сколько времени? На столько, сколько я мыслю, ибо возможно и то, что я совсем перестал бы существовать, если бы перестал мыслить. Следовательно, я, строго говоря, – только мыслящая вещь, то есть дух, или душа, или разум, или ум <…>. А что такое мыслящая вещь? Это вещь, которая сомневается, понимает, утверждает, желает, не желает, представляет и чувствует <…>.

…когда я понимал с большей ясностью и большим совершенством, что такое воск: тогда ли, когда впервые заметил его и полагал, будто бы познаю его при помощи внешних чувств или по крайней мере посредством так называемого общего чувства, то есть способности представления, или же теперь, когда я тщательно рассмотрел, что такое воск и каким образом он может быть познан? Конечно, сомнения относительно этого были бы смешны. Разве при первом восприятии было что-нибудь отчетливое, что-нибудь такое, что не могло бы подействовать совершенно так же и на чувства любого животного? Но когда я отличаю воск от его внешних форм и, как бы сняв с него покровы, рассматриваю в обнаженном виде, то хотя бы в моем суждении и тогда находилась какая-нибудь ошибка, я, конечно, не в состоянии понять его без помощи человеческого духа…

Но вот, наконец, я незаметным образом достиг, чего хотел. Ибо.., как мне теперь стало ясно, что тела, собст­венно говоря, не познаются чувствами или способностью представления, но одним только разумом и что они становятся известными не благодаря тому, что их разумеют или постигают мыслью <…>.

Существование этой способности я принял за первое основоположение, из которого вывел наиболее ясное следствие, именно что существует Бог – творец всего существующего в мире; а так как он есть источник всех истин, то он не создал нашего разума по природе таким, чтобы по­следний мог обманываться в суждениях о вещах, воспринятых им яснейшим и отчетливейшим образом. В этом все мои первоначала, которыми я пользуюсь по отношению к нематериальным, т. е. метафизическим, вещам. Из этих принципов я вывожу самым ясным образом начала вещей телесных, т. е. физических: именно, что существуют тела, протяженные в длину, ширину и глубину, имеющие различные фигуры и различным образом двигающееся. Та­ковы в общем и целом все те первоначала, из которых я вывожу истину о прочих вещах… Хотя все эти истины, при­нятые мною за начала, всегда были всем известны, однако, насколько я знаю, до сих пор не было никого, кто принял бы их за первоначала философии, т. е. кто понял бы, что из них можно вывести знание обо всем существующем в мире.

Декарт Р. Метафизические размшления
// Избр. произведения. – М., 1950. – С. 344–345, 349–351.

Декарт Р. Первоначала философии
// Соч.: В 2 т. – М., 1989. – Т. 1. – С. 306–307.

[ОСНОВНЫЕ ПРАВИЛА МЕТОДА]

И подобно тому, как обилие законов нередко дает повод к оправданию пороков и государство лучше управляется, если законов немного, но они строго соблюдаются, так и вместо большого числа правил, составляющих логику, я заключил, что было бы достаточно четырех следующих, лишь бы только я принял твердое решение постоянно соблюдать их без единого отступления.

Первое – никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью, т.е., тщательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их сомнению.

Второе– делить каждое из рассматриваемых мною труд­ностей на столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить.

Третье– располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу.

И последнее– делать всюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено.

…Таким образом, если воздерживаться от того, чтобы принимать за истинное что-либо, что таковым не является, и всегда соблюдать порядок, в каком следует выводить одно из другого, то не может существовать истин ни столь отдаленных, чтобы они были непостижимы, ни столь сокровенных, чтобы нельзя было их раскрыть… И при этом я, быть может, не покажусь вам слишком тщеславным, если вы примете во внимание, что существует лишь одна истина касательно каждой вещи и кто нашел ее, знает о ней все, что может знать. Так, например, ребенок, учившийся арифметике, сделав правильное сложение, может быть уве­рен, что нашел касательно искомой суммы все, что может найти человеческий ум.

Декарт Р. Рассуждение о методе…
// Соч.: В 2 т. – М., 1989. – Т. 1. – С. 260–262.

Следующий представитель рационалистического направ­ления – нидерландский философ Бенедикт (Барух) Спиноза (1632–1677) исходил из мысли о том, что «порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей». С точки зрения Спинозы, первоосновой окружающего нас мира является субстанция, являющаясяодновременно материальным основанием всех вещей и Богом, подобно которому она вечна, бесконечна и не имеет внешних причин для своего бытия. Субстанция обладает двумя неотъемлемыми свойствами, без которых было бы невозможным ее существование в качестве основы Вселенной – т. н. атрибутами: протяженностью и мышлением. Протяженность необходима субстанции для того, чтобы вмещать в себя все единичные материальные вещи, мышление – чтобы сознавать саму себя в своей материальной протяженности. Качественное воплощение субстанции в отдельно взятые вещи, будь то камень, животное или человек, у Спинозы называются модусами субстанции. Поскольку же модусы при всех своих внешних раз­личиях представляют собой лишь части целого, которое спо­собно представить себя через эти части, то, к примеру, «круг, существующий в природе, и идея этого круга, находящаяся также в боге [стало быть, в мышлении субстанции. – К. К.], есть одна и та же вещь, выраженная различными атрибутами. Так что, бу­дем ли мы представлять природу под атрибутом протяженности, или под атрибутом мышления, мы во всех случаях найдем один и тот же порядок…» (Спиноза Б. Этика // Избр. произведения: В 2 т. – М., 1957. – Т. 1. – С. 407–408). Таким образом, Спиноза приходит к традиционному для всех рационалистов убеж­дению в том, что посредством рациональной дедукции возможно полное и всестороннее познание окружающего нас мира, однако всю познавательную деятельность разделяет на особые виды:

– познание первого рода, мнение или воображение, дающее неправильную, ошибочную информацию об окружающем нас мире;

– рассудок, или познание второго рода;

– интуитивное знание, наряду с рассудком предоставляющее нам правильные сведения об окружающем нас мире.

О содержании каждого из указанных выше видов познавательной деятельности вы сможете узнать из фрагментов са­мого известного сочинения нидерландского рационалиста – «Этика».­

Вопросы и задания:

1. В каких механизмах познания первого рода заключена возможность искажения наших знаний?

2. Почему человеку необходимы понятия, образующиеся в процессе познания второго рода?

3. Каковы объективный и субъективный компоненты таких понятий и почему они все-таки носят всеобщий характер? В чем взгляды Б. Спинозы на образование понятий совпадают и не совпадают с известными вам установками теории познания?

4. В чем проявляется интуитивность знаний, получаемых в по­знании третьего рода?

[ПОЗНАНИЕ ПЕРВОГО РОДА]

…мы многое постигаем и образуем всеобщие понятия, во-первых, из отдельных вещей, искаженно, смутно и беспорядочно воспроизводимых перед нашим умом нашими чувствами… Во-вторых, из знаков, например из того, что, слыша или читая известные слова, мы вспоминаем о вещах и образуем о них известные идеи, схожие с теми, посредством которых мы воображаем вещи… Таким образом, всякий переходит от одной мысли к другой, смотря по тому, как привычка расположила в его теле образы вещей. Солдат, например, при виде следов коня на песке тотчас переходит от мысли о коне к мысли о всаднике, а отсюда – к мысли о войне и т. д. Крестьянин же от мысли о коне переходит к мысли о плуге, поле и т. д.; точно так же и всякий от одной мысли переходит к той или другой сообразно с тем, привык ли он соединять и связывать образы вещей таким или иным способом.

[ПОЗНАНИЕ ВТОРОГО РОДА]

…те понятия, которые называются всеобщими (универсальными, абстрактными), как-то: человек, лошадь, собака и т. д. …возникают вследствие того, что в человеческом теле образуется столько образов, например людей, что если не совершенно превосходят силу воображения, то, однако, в такой степени, что незначительные особенности, отличающие каждого из них (а именно цвет, величину и т. д.), и их определенное число душа воображать не в силах и воображает отчетливо только то, в чем все они, поскольку тело подвергается воздействию со стороны их, сходны, ибо с этой стороны тело подвергается действию всего более, а именно от всякого отдельного человека. Это-то душа и выражает словом человек и утверждает обо всех бесконечно многих отдельных людях, ибо воображать определенное число отдельных людей душа не в состоянии. Но должно заметить, что эти понятия образуются не всеми одинаково, но различны для каждого соответственно с тем, со стороны чего его тело чаще подвергалось действию и что его душа легче воображает или вспоминает. Так, например, тот, кто чаще с удивлением созерцал телосложение человека, понимает под словом человек животное с прямым положением тела; а кто привык обращать внимание на что-либо другое, образует иной общий образ людей, – что человек, например, есть животное, способное смеяться, животное двуногое, лишенное перьев, животное разумное.

[ПОЗНАНИЕ ТРЕТЬЕГО РОДА]

Даны три числа для определения четвертого, которое относится к третьему так же, как второе к первому. Купцы не затрудняются помножить второе число на третье и полученное произведение разделить на первое; потому, разумеется, что они еще не забыли то, что слышали безо всякого доказательства от своего учителя, или потому, что многократно испытали это на простейших числах… В случае же самых простых чисел во всем этом нет нужды. Если даны, например, числа 1, 2, 3, то всякий видит, что четвертое пропорциональное число есть 6, и притом гораздо яснее, так как о четвертом числе мы заключаем из отношения между первым и вторым, которое видим с первого взгляда.

Спиноза Б. Этика // Избр. произведения: В 2 т. –
М., 1957. – Т. 1. – С. 424–425, 437–439.

Другой виднейший представитель рационалистического направления – Готфрид Лейбниц (1646–1716) – немецкий философ и математик (один из создателей дифференциального исчисления) был убежден в том, что в окружающем нас мире царит предустановленная гармония, привнесенная в мир Богом: «во Вселенной нет ничего невозделанного, или бесплодного: нет смерти, нет хаоса, нет беспорядочного смешения, разве только по наружному виду; почти то же кажется нам в пруду на некотором расстоянии, с которого мы видим перепутанное движение рыб в пруду и, так сказать, кишение их, не различая при этом самих рыб» (Лейбниц Г. Монадология // Соч.: В 4 т. – М., 1982–1989. – Т. 1 – С. 425).

Основу этого совершенного и гармоничного мира составляет, по Лейбницу, неисчислимое множество монад – мельчайших элементарных кирпичиков мироздания, простых, вечных, не­сотворимых и неуничтожимых, имеющих основу только в самих себе. В качественном отношении каждая из монад является уникальной и неповторимой, поскольку составляет сущность отдельного материального предмета, животного и человека. Впрочем, все монады имеют одно общее свойство – зачатки разума, позволяющие им представлять себе гармонию мира в целом и соответственно этой гармонии занимать предначертанное им место, т. е. действовать как своего рода «божественный автомат».

По этой причине, считает Лейбниц, человек, обладающий наиболее развитым после Бога разумом, оказывается способен извлекать из него все наиболее общие и достоверные истины об окружающем нас мире – истины разума. При необходимости достоверность этих истин может быть доказана посредством трех сформулированных Лейбницем логических законов.

Закон тождества гласит, что достоверность понятия может быть удостоверена таким суждением о нем, в котором содержащиеся в самом понятии признаки его всеобщности сделались бы совершенно наглядными: равносторонний прямоугольник (квадрат) – все равно прямоугольник.

Закон противоречия гласит: всякое суждение является истинным, если невозможно противоположное тому, о чем в нем говорится: равносторонний прямоугольник не может не быть равносторонним.

Закон достаточного основания гласит: все существующее и происходящее имеет свою причину (основание).

Ту информацию об окружающем нас мире, которую поставляет нам непосредственный чувственный опыт, Лейбниц называет истинами факта. В отличие от истин разума, они носят вероятностный, а потому менее достоверный характер. Например, как пишет сам Г. Лейбниц, «Для меня не только непосредственно ясно, что Я мыслю, но столь же ясно, что я имею различные мысли, что иногда я мыслю об А, а иногда о В и т. д. Таким образом, картезианский принцип правилен, но он не единственный в своем роде» (Лейбниц Г. Новые опыты о человеческом разумении // Там же. – Т. 2. – С. 374).

На рассмотренной позиции основывается известная работа Лейбница «Новые опыты о человеческом разумении», в которой автор глава за главой, параграф за параграфом противопоставляет рационализм эмпиризму, представленному в «Опытах о человеческом разумении» Дж. Локка.

 

Ознакомьтесь с тезисным изложением в этой работе противопоставления двух основных направлений в философии Но­вого времени и выскажите собственное мнение по проблеме ­соотношения эмпириче­ского и рационального компонентов познания:

1) утверждение эмпириков о том, что наше сознание само по себе вне чувственного опыта есть чистая доска, «представляет, по-моему, лишь фикцию, имеющую своим источником несовершенные понятия философов, подобно понятиям пустоты, атомов и покоя» (Лейбниц Г. Новые опыты о человеческом разумении // Соч.: В 4 т. – М., 1983. – Т. 2. – С. 110). Ведь мы мыслим одновременно об огромном множестве вещей и от «всех наших прошлых мыслей остается нечто и ни одна из них никогда не может окончательно изгладиться» (Там же. – С. 113);

2) «чувственные идеи просты лишь по видимости, так как, будучи неотчетливыми, они не дают разуму возможности различать то, что они содержат в себе. Подобным же образом отдаленные образы и отдаленные вещи кажутся круглыми, поскольку мы не можем различить их углов, хотя мы и получаем о них некоторое отчетливое впечатление» (Там же. – С. 120). Поэтому простые идеи являются не простым отпечатком реально существующих материальных вещей, а возникают как мыслительные конструкции, составленные из элементарных ощущений;

3) сложные идеи возникают не в результате размещения простых идей в определенном порядке, а в результате активного взаимодействия простых идей с изначально заложенными в монаде нашей души основополагающими знаниями о мире как предустановленной гармонии целого (истинами разума), сродни «известным вибрациям или колебаниям, какие наблюдаются, к примеру, при прикосновении к натянутой струне так, чтобы она издавала своего рода музыкальный звук» (Там же. – С. 144).

При желании можете сравнить собственную точку зрения с позицией И. Канта по этому вопросу: «ни одну из этих способностей нельзя предпочесть другой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без рассудка ни один нельзя было бы мыслить. Мысли без созерцания пусты, созерцания без понятий слепы».

7.3 МЕХАНИСТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ
И просвещение

Поскольку, как уже было сказано во введении к данному раз­делу, Просвещение следует считать не столько самостоятельным философским направлением, сколько широким общественно-политическим движением с оригинальной идеологией, оно нуждалось в обстоятельной философской базе, каковой стал механистический материализм. Основные положения этого самого влиятельного направления в философской мысли Но­вого времени (и одновременно, своего рода «второй волны» материализма в западной философии после античного материализма Демокрита и Эпикура) систематизированы в труде «Система природы» Поля Анри Гольбаха (1723–1789) – виднейшего французского философа-материалиста, идеолога Великой Французской революции.

Вопросы и задания:

1. Найдите в приведенном ниже отрывке определение материи. Объясните, почему материя существует реально, а не является результатом недостоверных данных органов чувств. На каком основании Гольбах считает материю основой мира?

2. Что такое движение у П. А. Гольбаха? Почему П. А. Гольбах убежден, что «все во Вселенной находится в движении», ведь в окружающем нас мире можно обнаружить массу наглядным примеров покоящихся предметов?

3. В чем заключается роль движения в природе? Каково значение движения для ее познания?

4. Изложите взгляд П. А. Гольбаха на устройство Вселенной.

5. Какова, по мнению П. А. Гольбаха, сущность человека – физическая или духовная? Сравните подход к человеку представителей механистического материализма с наиболее распространенными взглядами на человека античности, Средневековья, эпохи Возрождения.