Технический смысл и красота предмета

Когда мы рассматриваем изделие, проверяем, как оно работает, и любуемся его формой, то между нашей оценкой «пользы» и «красоты» четкую границу провести нелегко. Иногда практическая польза, конструктивная слаженность и осмысленность вызывают не только практическую удовлетворенность, но и эстетическое переживание.

Разве не прекрасна многопролетная эстакада? А как хороши конструкции современных кораблей или подъемных кранов!

«Напряжение, выраженное в мосте,— это главное в нем, а не орнамент, которым украшены его перила…» — сказал как-то известный режиссер В. Мейерхольд.

В сооружениях и машинах нас радует само конструктивное их строение, соотношение несущих и несомых частей. Но сами типы конструктивного строения предметов далеко не одинаковы, и в этом нам необходимо разобраться. Самый распространенный из них, когда стенки предмета самонесущие (сами себя несут), а на них крепится сам механизм. Но часто стенки только закрывают механизм: это должно быть ощутимо извне, так как влияет на трактовку поверхности предмета.

Внешний вид корпуса механического инструмента, счетной машины или пластмассовой лодки может говорить о его тонкости или жесткости, о том, что это не монолитный предмет, а оболочка, в которую заключен механизм, или просто полезное пространство.

Итальянские дизайнеры подчас умышленно подчеркивают разъемность кожуха счетно-решающих машин, оттеняя его роль материальной границы между внутренним пространством или механизмом и внешней средой. Оболочка или кожух механизма может быть подобна крыльям жука, закрывающим его тельце.

Когда из тонкого листа делают сиденье, то оно, предназначенное для того чтобы выдерживать нагрузку, приобретает иной облик. Появляются ребра жесткости, усиливающие всю систему и превращающие её в устойчивую конструкцию.

Когда моделируется корпус автомобиля, а по сути дела — облицовка его механизма и внутреннего пространства, то для достижения достаточной жесткости делаются отгибы под углом к внешней поверхности.

Известно, что выпуклые формы лучше выдерживают сжатие, чем плоские: вспомним, как трудно раздавить куриное яйцо, несмотря на тончайшую и хрупкую его оболочку-скорлупу. Именно поэтому плоскостям автомобиля придают кривизну, обуславливающую их большую прочность. Всё это необходимо и для создания впечатления жесткости. Если бы подобное моделирование не было очевидным или даже кое-где нарочитым, то корпус машины мог бы показаться «картонным», бутафорским. Когда для увеличения жесткости пластмассовой канистры дизайнер выявляет ребра жесткости или отгибы, он не только руководствуется соображениями технологии и прочности — он как бы отвечает зрителю, удовлетворяя, его внутреннее желание увидеть технический смысл предмета, его строение. При этом необходимо, чтобы решение дизайнера было последовательным и ясным, только тогда можно добиться выразительности.

Для того чтобы конструкции, несущие значительные нагрузки, были легче, экономнее, а значит, совершеннее и красивее, сплошные массивные элементы заменяют решетчатыми. Классический пример — фермы из тонких стержней, перекрывающие громадные пролеты. Решетчатые конструкции применяются для стрел кранов и различных погрузочных механизмов там, где велики нагрузки, а лишний вес нежелателен.

Очень распространенной является каркасная система. Каркас не только несёт свой собственный вес, но и принимает на себя внешнюю нагрузку. В этом смысле он подобен скелету живого существа. В архитектурном сооружении каркас образуют опоры и перекрывающие пролет балки. Стенка между этими элементами каркаса никакой нагрузки не несёт, а лишь разделяет пространство. В машиностроении внутренний каркас из металла часто служит основой, к которой крепится и механизм, и внешняя оболочка.

В дизайне истинное строение предмета не всегда ясно: зачастую перед нами плоскости, стержни, колеса. Задача дизайнера при этом — выявить существо устройства. Если мы видим кожух, закрывающий механизм, то, чтобы избежать ложного впечатления, этот кожух не должен зрительно воспринимать нагрузку. Для этого проектировщик как бы намекает на то, что силовой элемент (стрела крана или буксир) крепится к скрытой за поверхностью кожуха конструкции, что обязательно должно быть ощутимо. Такая задача стоит перед проектировщиком дорожных машин, тракторов и тягачей, к которым присоединяется какой-либо рабочий орган, буфер, сцепка вагона и т. п.

Чтобы ощущать работу конструкции, нужно иметь представление о материале, о присущих ему механических свойствах. Если бы мы не знали свойств материала, то нас не восхищали бы тонкие изящные металлические конструкции, а сама мера их сечений была бы неощутима. В самых общих чертах каждый ведь представляет себе, что такое сталь, дерево, камень.

Мы уже касались того, что человека радует разумность машины, целесообразность предмета — качества, способные вызывать некоторое эстетическое переживание. Как минимум вещь должна внешне соответствовать своему смыслу. Но так бывает далеко не всегда, и тогда конкретная вещь становится неузнаваемой по своему назначению. Известную роль здесь играет и наша привязанность к привычным, устойчивым представлениям. «Это не кухонная посуда, а ваза для гостиной» — такое замечание нас не удивит, так же как и реплика: «Эта ваза не для гостиной, это кухонная емкость».

Если у машины есть определенная позиция, где должен находиться работающий, то человек без колебания должен подойти именно с рабочей стороны, занять нужную позицию. В этом заключается образность и информативность машины. Если машина передвигается, то это обязательно должно быть передано внешней формой, и, напротив, если машина статична, то она должна быть зрительно устойчивой. На это можно возразить, что все современные электронные устройства, например, заключены в корпуса и содержание их работы совершенно недоступно для стороннего наблюдателя, что это не косилка, где видны и ножи, и колеса, и где всё понятно каждому. Но ведь всегда есть какие-то информаторы-тумблеры, сигнальные лампы, целые пульты, которые указывают на то, что внутри находится сложное устройство.

Органы управления машиной: рукоятки, педали, рулевые колонки помогают ориентироваться в том, как эта машина работает и как на этой машине работают. Информативными могут быть и самые простые предметы. Когда финский дизайнер Т. Сарпанева выставил в числе других своих работ дверные ручки, то посетителям выставки трудно было удержаться от того, чтобы не ухватиться за них. Напомним, что традиционное ложе ружья или рукоятка электродрели не только удобны: их форма как бы говорит о том, как их нужно держать и какими пальцами.

Создавая новое, проектировщик обязан занимать в этом смысле активную позицию, он должен помнить, что человека радует не только польза, но и очевидность этой пользы, не только смысл действия машины, но и очевидность этого смысла.