Переименование как попытка

СОЗДАТЬ НОВУЮ РЕАЛЬНОСТЬ

Современный социолингвист Г. Гусейнов (широко известна его статья «Ложь как состояние сознания») считал язык опасной территорией: здесь эксперименты со словом выливаются в эксперименты с сознанием.

Мы поговорим о переименовании, а точнее о переназывании иностранным словом уже существующего в русском языке.

Всем известно пристрастие определённых кругов к иноязычным словам. Это происходит потому, что иностранные слова сохраняют ореол «научности», и как следствие этого – авторитетность научной терминологии. Добавим ещё и стилистическое достоинство иностранного слова – оно принадлежит высокому стилю.

Покушением на русскую ментальность назвал В.В. Колесова в книге «Жизнь происходит от слова…» засилие заимствований в русской речи. Почему так важно сохранять русские словесные формулы, эквивалентами которых выступают иноязычия? Потому что в русском слове значение лежит на поверхности, оно проясняет, а не затемняет смысл называемого: компетентности – знания, легитимность – законность, имидж – образ, ситуация – положение, истеблишмент – начальство, тинэйджер – подросток и мн. др.

Однако психологически своё знакомое хорошо известное русское слово кажется обыденным, привычным, без эффекта новизны. Возникает желание изменений: ведь жизнь меняется, почему бы её не отразить новым словом? Но хотелось бы предостеречь от иллюзии, что новизна слова – это хорошо. Вхождение нового слова должно быть обоснованным, когда действительно в русском языке нет слова с таким же значением. Синонимический ряд (ряд похожих слов, отличающихся друг от друга оттенками значений) – это системный ряд, то есть внутри них существует взаимосвязь. Так была нарушена система именований дореволюционных и советских учебных заведений: в современной жизни различия между школой, гимназией и лицеем устранены, но искусственно придумываются.

Существует закон жизни слова в обществе: суждение должно быть выражено на общепонятном языке. Если слово не встраивается в ряд синонимов, а как будто блуждает между, запутавшись в собственном значении, смысл его тёмен и неясен.

Вот, например, популярное ныне слово инновация – новшество, нововведение. Какой смысл вложил автор во фразу: Город должен стать инновационным? Очевидно, говорящий хотел сказать «развивающимся», то есть инновация стала синонимом развития. Причём не по воле языка, а по воле, точнее произволу говорящего. Если же сохранять за иноязычием его значение, фраза должна звучать по-другому: В городе должны быть нововведения … И далее должно последовать конкретное перечисление тех сфер, где эти новшества реализуются. Вот конкретики-то автор высказывания и постарался избежать.

Наблюдения последних лет позволили сформулировать лингвистам ещё один порок современного словоупотребления – разбухание значения слова, когда одно слово замещает собой другие. Примеры хорошо всем известны: проект, озвучить, гламурный, креативный и др. Если проанализировать контексты, в которых встречаются такие слова, то можно перечислить добрый десяток, «вместо» которых каждое из них употреблено.

Где-то между этими двумя тенденциями – страсть к иноязычному переименованию и неоправданное использование одного слова – находится входящее в моду слово кластер.

Помнится недавняя попытка лингвистов научить депутатов хорошо говорить по-русски. Было выпущено два словаря – ударений и грамматический, в которых были приведены правильные формы тех слов, которые «по должности» произносили депутаты. К этим двум словарям я бы предложила третий – синонимический. Думаю, его содержание понятно. А примеры приведу такие:

проект – деятельность, программа (с расширением – программа изменений, программа развития, программа деятельности и пр.), план, замысел, идея, расчёты, предварительный текст, документ.

кластер – объединение, отрасль, промышленность, комплекс, связи, служба, система (или системный подход), структура, элемент, группа.

Одно можно сказать наверняка: период языковой нестабильности (обилие заимствований, переименований и др.) отражает иную – социальную, экономическую, политическую и пр. – нестабильность.

Статья написана для спецвыпуска «Новой университетской жизни». 15.02.2008

___________

Тема 7. МОРФОЛОГИЯ

Морфология (от греч. μορφή «форма» и λογία «наука») в широком понимании – наука о формах и строении.

В узком смысле – строение, структура формы изделия (объекта, системы), организованная в соответствии с его функцией, материалом и способом изготовления (образования). Термин введён увлекавшимся естественными науками немецким поэтом И. В. Гёте.

Морфология как раздел лингвистики. Основным объектом морфологии являются слова естественных языков и их значимые части (морфемы). В задачи морфологии входит определение слова как особого языкового объекта и описание его внутренней структуры.

Морфология вместе с синтаксисом составляют грамматику; но грамматику часто употребляется и в более узком смысле, практически как синоним морфологии.

В русской грамматике выделяются именные морфологические категории рода, одушевлённости/неодушевлённости, числа, падежа, степени сравнения; глагольные категории вида, залога, наклонения, времени и лица.

ЗАДАНИЕ. Некоторые грамматические формы сложны для носителей языка. Минимальные грамматические сведения (вспомните, какие)содержатся в словаре. Многие вопросы, вызывающие затруднения, рассматриваются в справочниках по русскому языку. Одним из доступных и достоверных электронных справочников является сайт gramota.ru.

Предлагаемый ниже иллюстративный материал содержит весьма жизненные и трудные вопросы культуры речи. Ознакомьтесь с содержанием статей, сделайте вывод по каждому из прочитанных текстов. Для подтверждения своих суждений ссылайтесь на справочные издания.