Гендерная манифестация в текстовых произведениях

Как уже было сказано выше, гендерно-половые характеристики персонажей оказывают опосредованное влияние на восприятие текста с их участием читателями. Но, если для того, чтобы охарактеризовать пол персонажа, достаточно пары слов, то как поступить с реализацией гендера в частности и гендерного аспекта в целом?

В данном случае следует воспользоваться системой так называемых “гендерных индексов”, или же “гендерных маркеров”- совокупности личностных и поведенческих черт, помогающих отнести субъекта к маскулинному либо фемининному гендеру. К таким чертам могут относиться поведенческие паттерны, внешность, выбор одежды и/или макияжа, словарный запас, ассоциативный ряд, образ мышления и т.д. Естественно, в текстовом формате невозможно воспроизвести их все в нужном объеме и скомпоновать с точностью, позволяющей добиться видимости полноценной личности: некоторые из маркеров будут доступны лишь в редуицированном формате, иные же вообще окажутся невоспроизводимыми. Именно поэтому некоторые герои, равно как и их образ мышления и/или действий попадают в сокровищницу мировой литературы, а некоторые, в лучшем случае, окажутся героями одного поколения: все зависит от продуманности характера и его реализации на страницах произведения. Многим из нас с детства знакомы имена Шерлока Холмса и доктора Ватсона, Атоса, Портоса, Арамиса и Д’Артаньяна, но при этом мало кто вспомнит имена шаблонных героинь детективной прозы Донцовой, американского pulp-fiction’а и иных произведений, основную художественную ценность которых представляет материал изготовления.

Гендер являлся неотъемлемой частью литературы (в основном, правда, только художественной) со времен появления письменности. Единственный нюанс заключался в том, что до начала 20 века о гендере, как о самостоятельном явлении и понятии, не могло быть и речи: он всегда являлся компонентом пола и был полностью идентичен ему, за исключением ряда случаев, которые, скорее, являются подтверждением правила. Мужские персонажи проявляли главным образом лишь маскулинные черты, которые, в зависимости от характера персонажа, выставляли его в положительном (протагонист), либо отрицательном (антагонист) свете. В случае с женскими персонажами могла наличествовать некая гендерная интрига, особенно если вспомнить популярный в европейской литературе мотив переодевания женщины в мужчину для затруднения идентификации личности. Чаще всего, подобное переодевание являлось вынужденной мерой, на которую героини шли только из-за неимения лучшего варианта (по крайней мере, так было в литературе Средневековья и раннего Ренессанса), но в более поздней литературе оно использовалось для предоставления женщинам путем обмана некоторых социальных привилегий мужчин того времени.

Подобная неравнозначность смены гендера с маскулинного на фемининный и с фемининного на маскулинный объяснялась неравноправным положением мужчин и женщин в шовинистическом обществе того времени и, как уже было сказано выше, кажущимся соответствием гендера биологическому полу. Мужчина в патриархальном обществе был “царем природы”, “вершиной пищевой цепочки” и, по уверениям церковников - изначальным полом, которому сам Бог вверил бразды правления миром. Женщина же была “недочеловеком”, немыслимым без своей основной (как тогда считалось) репродуктивной функции, которая должна была являться смыслом ее короткой и безрадостной жизни. Поэтому женщины, примерившие на себя роль представителя “сильного пола”, подсознательно воспринимались читателем того времени как девиантные индивиды, узурпировавшие мужские права, возвысившиеся над общей серой массой за счет противных Богу и здравому смыслу уловок. Естественно, к подобному приему в литературе прибегали редко, обязательно объяснив его вынужденность и отсутствие иных вариантов разрешения проблемы, что помогало, пусть и не намного, сгладить непривычность подобной трансформации.

И, если женщина, пусть и ведомая корыстными мотивами или банальным страхом, могла ненадолго примерить на себя роль мужчины, то в случае последнего, смена пола (с точки зрения современников) представляла собой ненужный и абсурдный фарс, авантюру ради авантюры, сознательное занижение своей социальной значимости, да и вообще предприятие, несомненно, грешное и противное природе.

Подобная дискриминация могла происходить из-за устоявшихся в европейском обществе за века патриархата стереотипов относительно гендерных ролей мужчин и женщин-“совокупностей социальных норм, определяющих, какие виды поведения считаются допустимыми, подходящими или желательными для человека в зависимости от его гендерной принадлежности, то есть принадлежности к женщинам, мужчинам или другому гендеру[11]”. Согласно “традиционным” патриархальным ролям, мужчине принадлежало не только социальное главенство почти во всех сферах жизни человека, но и активно-творческая роль: мужчины охотились, сражались, открывали неизведанные земли, совершали научные открытия, самовыражались тысячей других способов и вообще, “жили полной жизнью”. Жизнь женщины ограничивалась хозяйственными заботами, воспитанием детей и обеспечением материальной (хоть и не финансовой) составляющей жизни мужчин.

Существует несколько точек зрения на причины появления феномена “гендерных ролей” и их закрепления в коллективной психологии человека:

Биологический детерминизм

Точка зрения, согласно которой социальные явления определяются биологическими факторами, называется биологическим детерминизмом. Близкое к нему понятие — натурализация социальных практик — описывает процесс интерпретации социальных практик как фактов природы. Биологический детерминизм в отношении гендерных ролей выражается, например, в широко распространённых утверждениях о том, что материнство — это природное предназначение женщины, или о том, что мужчинам от природы не свойственна эмоциональность.

С конца XIX века учёные из разных научных областей провели множество исследований гендерных различий между мужчинами и женщинами. Вплоть до 1970-х годов основной целью этих исследований было подтвердить биологическую природу гендерных различий и обосновать содержание существующих гендерных ролей. Однако результаты большинства исследований показывают, что сходств между мужчинами и женщинами гораздо больше, чем различий. В широко цитируемом обзорном исследовании психологи Элеанор Маккоби и Кэрол Джеклин приводят четыре параметра, по которым были обнаружены различия между мужчинами и женщинами: способности к ориентированию в пространстве, математические способности, речевые навыки и агрессивность. Но даже эти обнаруженные различия невелики и сильно зависят от методики и условий проведения исследования.

С 1970-х годов учёные также заинтересовались причинами гендерной неконформности, то есть нарушения гендерных ролей. Проводились, в частности, исследования, направленные на выяснение биологических причин транссексуальности. В настоящее время существуют теории, связывающие транссексуальность с генетикой, структурой мозга, деятельностью мозга и воздействием андрогенов во время внутриутробного развития. При этом результаты этих исследований также спорны — например, выявленные особенности строения мозга транссексуальных людей не уникальны (сходные отличия наблюдаются у гомосексуальных людей по сравнению с гетеросексуальными), и существуют данные о том, что строение мозга может меняться под влиянием жизненного опыта.

Социальный конструктивизм

Точка зрения, согласно которой гендерные роли формируются, или конструируются, обществом, принадлежит к теории социального конструктивизма. Основу для изучения социальной природы и процессов конструирования гендерных ролей заложили, в частности, теоретические работы Симоны де Бовуар и Мишеля Фуко. Исследования социального конструирования гендерных ролей показывают, каким образом в процессе социализации и взаимодействия между людьми формируются те гендерные различия и ожидания, которые в обыденном сознании воспринимаются как природные и естественные.

По данным новейших исследований, обнаруживаемые различия между мужчинами и женщинами во многом объясняются социальными факторами. Например, исследования выявляют несколько причин, по которым женщины менее успешны в математике, чем мужчины: во-первых, им недостаёт уверенности в своих способностях, во-вторых, они считают занятия математикой не соответствующими их гендерной роли и отказываются от них даже тогда, когда проявляют прекрасные способности в этой области, в-третьих, родители и учителя поощряют девочек заниматься математикой гораздо меньше, чем мальчиков. Таким образом, как отмечают некоторые исследователи, гендерные стереотипы срабатывают как самоисполняющиеся пророчества: в ходе социализации людям сообщают информацию о гендерных ролях, которая формирует их ожидания от самих себя, и в результате они проявляют гендерно-конформное поведение.

Биологические теории

Биологически-ориентированные объяснения гендерного развития и различий широко распространены. Одна из самых влиятельных таких теорий — эволюционная психология — объясняет гендерную дифференциацию наследственностью. Наследственное происхождение гендерных ролей анализируется через предпочтения в выборе сексуальных партнёров, репродуктивные стратегии, вклад родителей в заботу о потомстве и агрессивность мужчин. С точки зрения этой теории, современные гендерные роли обусловлены успешной адаптацией предков современного человека к различиям в репродуктивных задачах мужчин и женщин.

Эмпирические данные опровергают основные положения биологических теорий гендерного развития. Многие исследователи также критикуют методологию биологически-ориентированных исследований. Тем не менее, биологические теории продолжают пользоваться большой популярностью, в том числе у широкой публики. По мнению некоторых авторов, это связано с тем, что во многих обществах обыденное сознание приписывает биологии статус абсолютной истины. Кроме того, положения биологических теорий соответствуют гендерным стереотипам.

Репродуктивные стратегии

Согласно эволюционной психологии, в процессе эволюции у мужчин и женщин закрепились на генетическом уровне разные репродуктивные стратегии, продиктованные необходимостью обеспечить выживаемость человека как биологического вида. Репродуктивная стратегия мужчин направлена на максимальное распространение своих генов, поэтому мужчины предпочитают иметь много сексуальных партнёрш и не тратить время на заботу о потомстве. Репродуктивная стратегия женщин направлена на то, чтобы иметь мало сексуальных партнёров, которые при этом будут способны обеспечить их самих и их потомство необходимыми ресурсами для выживания.

Многие исследователи ставят под сомнение само понятие репродуктивной стратегии. С точки зрения общей теории эволюции, естественный отбор определяется непосредственной практической пользой, а не будущими целями. Утверждение о том, что древние мужчины стремились стать отцами как можно большего числа детей, а древние женщины — найти надёжных кормильцев, предполагает, что у них была осознанная или неосознанная цель, что, по мнению некоторых авторов, противоречит дарвинистскому функциональному объяснению.

Другие авторы отмечают, что гипотеза эволюционной психологии не подтверждается эмпирическими данными. В частности, предположение о том, что древним женщинам не хватало еды в период беременности и лактации, выглядит вполне убедительным, однако с той же успешностью, исходя из этого можно предположить, что в связи с этим у женщин развились повышенные способности к ориентации в пространстве и память, которые бы позволили им находить и запоминать расположение источников пищи. Для обоснования любой гипотезы о конкретных адаптивных механизмах требуется дополнительная информация. Такой информацией могли бы служить данные молекулярных исследований окаменелых человеческих останков или данные археологии, однако таких данных эволюционная психология не предлагает. Некоторые авторы отмечают, что концепция репродуктивных стратегий представляет собой попытку «задним числом» объяснить современные гендерные стереотипы.

Против гипотезы о репродуктивных стратегиях также говорят данные антропологии. Они показывают, в частности, что на репродуктивное поведение влияют культурные представления о человеческом теле и размножении. В культурах, где считается, что для размножения необходимо оплодотворение несколькими партнёрами, женщины вступают в сексуальный контакт с разными партнёрами, и эти партнёры не ревнуют друг к другу.

Выбор сексуальных партнёров

Эволюционная психология утверждает, что мужчины склонны выбирать молодых и физически привлекательных партнёрш, потому что такие партнёрши скорее смогут выносить здоровое потомство, а женщины склонны выбирать финансово обеспеченных мужчин, которые смогут их прокормить. В подтверждение этих данных приводятся результаты опросов, в которых мужчины и женщины называли наиболее привлекательные для себя характеристики потенциальных партнёров. Однако многочисленные исследования показывают, что то, что люди говорят, значительно отличается от того, как они в действительности себя ведут: на деле физическая привлекательность одинаково влияет на выбор партнёров мужчинами и женщинами. С другой стороны, показатели физической привлекательности отличаются крайне большим разнообразием в разных культурах мира, и большинство из этих характеристик не имеют отношения к фертильности. Некоторые авторы также указывают, что эволюционная психология объясняет только гетеросексуальное поведение, и высказывают предположение, что сторонники эволюционной психологии избегают рассматривать данные исследований негетеросексуальных людей, поскольку их поведение и гендерные роли не совпадают с гендерными стереотипами и тем самым подрывают эволюционные объяснения.

Агрессивное поведение

С точки зрения эволюционной психологии, мужчины пользовались своими преимуществами в размерах и физической силе, чтобы подчинять себе женщин при помощи агрессивного поведения и побеждать в соперничестве за женщин с другими мужчинами. Как отмечают другие исследователи, даже если в древние времена агрессивное поведение могло давать мужчинам репродуктивные преимущества, с тех пор социальные нормы и санкции сильно изменились, сведя эти преимущества на нет. В современных обществах показатели размножения зависят в первую очередь от социокультурных норм, социоэкономического положения, религиозных воззрений и методов контрацепции. С другой стороны, эмпирические исследования показывают, что различия в агрессивном поведении у мужчин и женщин очень невелики. Есть также научные данные, которые свидетельствуют о том, что в ситуациях, когда люди не ощущают на себе требований подчиняться гендерным нормам, гендерные различия в агрессивном поведении полностью исчезают.

Психоаналитические теории

Согласно психоаналитической теории, гендерное развитие у мальчиков и девочек происходит принципиально разными путями. Зигмунд Фрейд полагал, что в раннем детстве и мальчики, и девочки идентифицируют себя с матерью, но в возрасте от трёх до пяти лет начинают идентифицировать себя с родителем своего пола. Считается, что такая идентификация разрешает внутренний конфликт ребёнка, который возникает из-за неосознанного эротического влечения к родителю противоположного пола и ревности к родителю своего пола. Психоаналитическая теория также предполагает, что мальчики испытывают страх кастрации из-за отсутствия внешних гениталий у девочек, а девочки испытывают зависть к пенису и чувствуют себя неполноценными.

При идентификации с родителем своего пола, как считали классики психоанализа, ребёнок полностью перенимает черты и особенности родителя своего пола, и именно через этот процесс усваивают гендерно-типичное поведение. Считается, что у мальчиков идентификация с родителем своего пола сильнее, чем у девочек, поэтому и гендерно-типичное поведение у них выражено сильнее, чем у девочек.

Хотя психоаналитическая теория оказала большое влияние на становление психологии развития, эмпирические данные её не подтверждают. Исследования не обнаружили тесной связи между идентификацией с родителем своего пола и усвоением гендерной роли. Образцами для подражания в поведении детей гораздо чаще становятся заботливые взрослые или взрослые, наделённые социальной властью, чем угрожающие взрослые, с которыми ребёнка связывают отношения соперничества.

Отсутствие эмпирических подтверждений классической психоаналитической теории привело к появлению разнообразных обновлённых её вариантов. В области гендерного развития одна из самых влиятельных новейших версий — это теория Нэнси Чодороу. Согласно этой теории, гендерная идентификация формируется в младенчестве, а не в фаллической фазе, как утверждал Фрейд. И мальчики, и девочки изначально идентифицируют себя с матерью, но, поскольку дочери одного пола с матерью, идентификация между дочерьми и матерями сильнее, чем между сыновьями и матерями. В ходе дальнейшего развития девочки сохраняют идентификацию с матерью и психологически сливаются с ней. В результате представления девочки и женщины о себе характеризуется сильным чувством взаимозависимости, которое выливается в стремление к межличностным отношениям и побуждает женщину, в свою очередь, становиться матерью. Развитие мальчика определяется стремлением отделиться от матери и в дальнейшем определять себя через отличие от женщин, что приводит к принижению женственности.

Но эмпирические данные не подтверждают и теорию Чодороу. Исследования не обнаруживают наличия более тесной связи между матерями и дочерьми, чем между матерями и сыновьями. Также нет данных о том, что потребности женщин в межличностных отношениях удовлетворяются только через материнство. Напротив, как показывают исследования, женщины, чья единственная социальная роль — это роль матери и жены, больше подвержены появлению психологических проблем, чем бездетные замужние или незамужние женщины и работающие матери.