В поэме показано, что Ратмир, как и Рогдай, бездумно бросившись на поиски Людмилы, ушёл недалеко. Интересно отметить, что, раскрывая содержательную сторону процесса вписания Ратмира, Пушкин дважды в этой песне упоминает слово «рой». В Толковом словаре живого великорусского языка В.И.Даля слову «рой» соответствуют следующие пословицы: «Не далеко пошёл, да рой нашёл». «Без матки рой не держится». Матка роя “милых отшельниц” — Глобальный надиудейский предиктор. Своих ресурсов у него нет, поэтому, несмотря на кажущиеся внешние различия, есть в судьбе жертв Черномора и нечто общее.
Ведь это Руслан «с седла наездника срывает». Ратмира также лишают коня, но уводят его две девицы из толпы “милых отшельниц”. Однако результат один: управленческая “элита”, отделённая от национальной толпы, неизбежно попадает в зависимость от Глобального Предиктора и рабски служит уже не своему народу, а Черному Мору. У Фарлафа никто коня не отбирает. Он сам вылетел из седла из-за собственной трусости. Фарлафу коня привела Наина, а потому он раб особенный, отличающийся от любой национальной управленческой “элиты” особым рабским послушанием Черномору: на уровне подсознания у Фарлафа внутренние запреты по части идентификации своего хозяина-Черномора и самоидентификации собственного рабства. Единственный, кто пока ещё не расстался со своим “конём” и кто по-прежнему верен Люду Милому, — это Руслан. Поэтому, обличив в «прелестной лжи» своенравную музу “северного Орфея”, Пушкин вновь возвращается к Руслану.
Оставим юного Ратмира;
Не смею песней продолжать:
Руслан нас должен занимать,
Руслан, сей витязь беспримерный,
В душе герой, любовник верный.
Поскольку Руслан поставил перед собой задачу — освободить Люд Милый, то есть вывести его из-под контроля Глобального Предиктора, то естественно, что успешное решение этой задачи возможно лишь при условии перехвата управления общественными процессами Внутренним Предиктором России на глобальном уровне. Отсюда становится понятным и главное назначение меча — методологии на основе Различения.
Под методологией мы понимаем систему осознанных человеком стереотипов распознавания явлений внешнего и внутреннего миров и формирования их образов и отношений между ними. Иными словами, методология — осознание наиболее общих закономерностей бытия всего сущего и РАЗЛИЧЕHИЕ наиболее общих закономерностей в их частных, конкретных проявлениях. Последнее требует воспитания в себе культуры мышления. Другими словами, информационный обмен, прямой и обратный, между сознанием и подсознанием, то есть между процессным (образным) и дискретным (абстрактным) мышлением должен протекать с минимальными потерями и искажениями информации. Антагонизм различных информационных модулей, естественно, должен идентифицироваться, а причины антагонизма вскрываться.
Различное отношение к антагонизмам порождает два вида философской культуры. Первый тип — ДОГМАТИЧЕСКАЯ философия. При ней сознание и подсознание отметают, как несуществующее, всё, что противоречит догмам писания, признанного “священным” и неусомнительным. Всё, что “не лезет” в догматы писания, срезается этими ножницами с любого знания, до которого человек дошёл сам, или получил извне.
Второй тип — МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ философия, исходящая из принципа: «Истина, став безрассудной верой, вводит в самообман». Сомнение не разрушает истины, но позволяет глубже постичь её. В этой философской культуре появление нового знания, которое “не лезет” в прежние догматы, ведёт к корректировке прежних представлений о Мире.
В послеязыческие времена в обществе доминировала догматическая культура мышления. В XX веке она стала определяющей в евро-американском конгломерате. Единственной методологической философией, навязываемой обществу открыто и так же со временем обращённой в неусомнительную догму, был диалектический материализм. И хотя в это же время существовали тайные методологические учения в рамках разного рода эзотеризма, для большинства они были закрыты, или, как теперь принято говорить, — загерметизированы. В двадцатом столетии миновать хотя бы формального изучения диалектического материализма было невозможно не только в России: были Китай и “страны народной демократии”; но у России был самый длительный период пропаганды диамата, охвативший становление трёх — четырёх поколений. Отсюда понятно, почему именно Руслану первому удалось овладеть мечом Различения — методологической философией.
В рамках этой философии Вселенная представляется как целостный процесс-триединство:
