Сложной проблемой археологии бронзового века является вопрос о так называемых «культурах боевых топоров». Так условно называют совокупность культур, отличительными признаками которых являются, во-первых, каменные сверленые топоры-молоты, имеющие с одной стороны лезвие, а с другой — плоский боек, отчего их вид напоминает сверху очертания лодки (такие топоры часто называются ладьевидными). Во-вторых, сверленым топорам часто сопутствует округлая, иногда шаровидная керамика со шнуровым орнаментом, которая также представляет собой атрибут «культур боевых топоров». Среди археологов нет единого мнения по вопросу о месте сложения этой группы культур. Одни считают, что древнейшие формы шнуровых сосудов находятся в Голландии, другие — в междуречье Вислы и Днепра, где в то время, как они думают, еще существовала неразделеная славяно-балто-германская языковая общность.
Под влиянием различных причин, в основном связанных с возникновением скотоводческого хозяйства, племена «боевых топоров» пришли в движение и стали расселяться, тесня различные племена, захватывая их территории, вступая в вооруженные столкновения и мирные контакты. Пути продвижения «культур боевых топоров» были различны. Для лесной полосы Восточной Европы наибольший интерес представляют племена среднеднепровской и фатьяновской культур, близость которых объясняют общим происхождением. Но указать «общего предка» не удается, так как в формировании обеих культур приняли участие не только общие «предки», но и племена неродственных культур.
Основой среднеднепровской культуры считают позднеямные племена и племена позднего триполья, а на севере (Верхний Днепр) — местные племена поздненеолитических культур, которые доживают до очень позднего времени — рубежа III и II тысячелетия до н. э. и даже позже. В массу племен Среднего и Верхнего Днепра вторглась группа западных племен шнуровой керамики и ассимилировала аборигенов. Пришельцы не были многочисленны: характерные для западных шнуровых культур сосуды, называемые колоколовидными кубками и шаровидными амфорами, на западе составляют основную массу посуды, а у среднеднепровцев такие формы не часты.
Территория максимального распространения среднеднепровской культуры простирается по Днепру от Черкасс до Могилева (а по мнению других — даже до Смоленска), а в стороны от Днепра — до Брянска и Мозыря. На ранних этапах ее территория была меньше.
Среднеднепровских поселений изучено немного. Они небольшие и обычно расположены в поймах рек на песчаных дюнах, иногда на высоких мысах. Жилища наземные, глинобитные, часто разделенные на два помещения. Очаги каменные. Поселения изобилуют каменными орудиями. Погребений известно больше, и они дали главный материал по этой культуре. Мертвых часто хоронили, вырывая яму в уже насыпанных курганах «чужой» культуры. Нередко эти курганы были возведены еще древнеямными племенами (на Среднем Днепре). Есть и бескурганные кладбища. Среднеднепровские могилы содержат вытянутые (иногда скорченные), очень редко — окрашенные костяки со скудным инвентарем. В Белоруссии встречаются и трупосожжения. Если при погребенном имеются вещи, то обычно это 1—2 сосуда, каменный сверленый топор и мелкие украшения. Горшки имеют шаровидное тулово и невысокую
стр.114
шейку. Иногда встречаются и плоскодонные сосуды. На керамике характерен шнуровой орнамент. На позднем этапе средне-днепровской культуры известен металл, но его очень мало — несколько топоров, одно бронзовое копье, браслеты и так называемые височные кольца (проволочные кольца, укреплявшиеся женщинами на висках и державшие прическу). О дальних связях говорит клад, привозной металл и находки янтарных украшений.
О земледелии свидетельствуют находки зернотерок и зерен пшеницы. Наличие каменных и бронзовых топоров допускает предположение о подсечном земледелии. Однако существовало и скотоводство, которое многие исследователи считают ведущей формой хозяйства среднеднепровских племен. Разводили овец, свиней, лошадей, может быть, и коров. Кости этих животных встречаются как на поселениях, так и в погребениях.
Исходя из того, что среднеднепровские погребения часто совершены в позднеямных курганах, очевидно, что среднеднепровские племена жили позже ямных, в крайнем случае короткое время сосуществовали с ними. Некоторые исследователи доказывают, что временем средне днепровской культуры следует считать 2200—1600 гг. до н. э., а другие эту дату расширяют до 2400—1400 гг. до н. э.
В Юго-Восточной Прибалтике в конце III и во II тысячелетии до н. э. жили племена прибалтийской неолитической культуры. Их поселения многочисленны и густо расположены от Калининградской области до восточной части Финского залива, за исключением территории Литвы, где их было мало. Около XVIII в. до н. э. в Восточную Прибалтику с юга проникают другие племена, обычно называемые балтийскими. Они оставили поселения и могильники, где часты находки каменных сверленых топоров ладьевидных очертаний, а также плоскодонной посуды со шнуровым орнаментом. Балтийские племена расселяются по Восточной и Юго-Восточной Прибалтике и оттуда проникают в Финляндию, на Аландские острова и в Среднюю Швецию.
В могилах, оставленных балтийскими племенами, костяки скорчены и лежат на
стр.115
боку, чего ранее в местных погребениях не было. По статистике костей на поселениях и в погребениях новые племена разводили овец, свиней, реже коров. В могилах кроме топоров и сосудов встречаются кремневые орудия, костяные гарпуны, ожерелья из зубов животных, янтарные украшения. Бронзовых изделий нет. Топоры часто сделаны из камня, встречающегося на более южных территориях Литвы и Белоруссии. Керамика сходна с сосудами Средней Вислы и Верхнего Днепра. Крайне редко на поселениях балтийских племен встречаются бронзовые вислообушные топоры, подобные фатьяновским, копья сейминского типа, плоские топоры.
Во второй половине II тысячелетия до н. э. происходит постепенное слияние пришельцев с местным населением. Севернее Западной Двины победил охотничье-рыболовецкий быт местных племен, а южнее одержали верх балтийские племена. Думают, что этим было положено начало формирования племен эстов и летто-литовцев.
Через Прибалтику прошла мощная волна племен, проникших в среднерусские леса и занявших почти всю их зону. По мнению некоторых археологов, они расселялись от Псковского озера на западе до Камы и Вятки на востоке, на севере фатьяновские племена встречаются у южной границы Вологодской области, а на юг доходят до верховьев Оки, до Суры и Средней Волги. Другие археологи считают, что фатьяновцы занимали гораздо меньшую территорию, ограниченную междуречьем Оки и Волги. По могильнику, расположенному у с. Фатьяново (близ Ярославля), культура была названа фатьяновской.
Фатьяновцы изучены в основном по могильникам, иногда довольно обширным, что говорит в пользу определенной оседлости этих племен. Эти кладбища расположены на высоких холмах. Костяки с небольшим количеством инвентаря лежат в могильных ямах. Вместе со скорченными покойниками положены топоры и глиняные сосуды. Во всех погребениях, где встречаются кости животных, неизменно преобладают кости домашних пород. Фатьяновцы были скотоводами, больше всего (особенно на ранней стадии) разводили свиней, потом овец, коров, лошадей. Часто встречаются кости собак. Имели значение охота и рыболовство.
Существовавшее у фатьяновцев скотоводство дает основание предположить, что фатьяновцы находились на стадии отцовского рода. Частые находки боевых топоров свидетельствуют об учащении межродовых столкновений.
Погребальный обряд у фатьяновцев не слишком устойчив, он имеет варианты, которые иногда объясняют смешением этих племен с местным населением.
Фатьяновская культура делится на ряд групп, отличающихся друг от друга временем существования или местными особенностями. Наиболее крупные из них — Московско-Клязьминская, Верхневолжская и Средневолжская. Первая расположена на верховьях Днепра, по Москва-реке и Клязьме, вторая — на севере Калининской, Ярославской и Костромской областей, а третья занимает огромную территорию по Нижней Каме и Средней Волге. Наиболее ранние памятники расположены на западе по рекам Ловать и Западная Двина, наиболее поздние — в Ярославском Поволжье и на Средней Волге. Таким образом, расположение памятников свидетельствует о движении фатьяковских племен с запада на восток. В этом движении фатьяновцы заняли и территорию волосовских племен, которые сами были здесь пришельцами.
На западе территории расселения фатьяновцев металлические предметы не встречаются, однако можно утверждать, что эти племена знали обработку металла. Устанавливают это, во-первых, по находкам так называемых льячек — глиняных ложечек, которыми зачерпывался расплавленный металл, чтобы разлить его в формы, во-вторых, тем, что на некоторых каменных топорах в подражание бронзовым воспроизведен литейный шов.
В дальнейшем металла становится боль-
стр.117
ше, но в жизнь фатьяновцев он достаточно широко входит только на последней стадии развития. К этому времени относится раскопанное погребение металлурга с литейными формами. Спектральные исследования доказали существование у фатьяновцев собственной металлургии, причем изделия изготовлены из чистой меди. Исходными рудами для нее были медистые песчаники Среднего Поволжья. Отсюда и происходит фатьяновский металл, распространение которого шло с востока на запад. Поэтому понятно, что области, лежащие ближе к Волге, имели больше металла, чем западные. Предметов из западноевропейского металла у фатьяновцев нет.
Средневолжскую группу фатьяновской культуры иногда называют балановской, и некоторые археологи предлагают считать ее самостоятельной культурой, ссылаясь на особенности балановского металла и особый антропологический тип балановского населения. Но последние исследования установили, что металл средневолжской группы не отличается от металла других фатьяновских памятников, а чужие антропологические типы в них редки.
В средневолжской группе известно несколько десятков поселений. Они находятся на высоких холмах, где обнаружены четырехугольные полуземлянки и инвентарь. Вещи, найденные в этих землянках, не отличаются от найденных в могилах. На остальных территориях чисто фатьяновских поселений нет. Фатьяновские вещи встречаются на стоянках волосовской культуры, причем они продолжают на них изредка встречатыя до конца бронзового века, когда на этих поселениях уже появляется керамика, типичная для раннего железного века. Поэтому считают, что фатьяновцы не исчезли бесследно, а в соединении с населением местных культур явились основой населения следующей эпохи.
Фатьяновская культура на разных территориях существовала в разное время. Этим временем для Верхней Волги был период от 1800 г. до н. э. до 1300 г. до н. э, а на Средней Волге — от 1700 г. до н. э. до начала I тысячелетия до н. э.
По обоим берегам Волги, от Ярославля до Казани, на восток до р. Белой и на запад до р. Протвы (приток средней Оки), распространены абашевские курганы середины II тысячелетия до н. э. Полагают, что абашевцы пришли с юго-востока. В Казанское Поволжье их могло привести например, стремление овладеть источниками меди столь ценной в те времена. Абашевский металл, как и фатьяновский, поволжского происхождения.
Под насыпью абашевского кургана находят обычно несколько могил. Иногда встречается круглодонная керамика, но много сосудов с плоским дном, напоминающих перевернутый колокол. Кости домашних животных подтверждают скотоводство. Инвентарь погребений свидетельствует о росте накоплений, но вопрос о возникновении патриархального рода спорен.
Абашевские курганы бедны металлом. Но в одном из курганов, где захоронено 28, вероятно, изрубленных врагом людей, выделялось погребение мужчины с литейной формой проушного топора, тиглем и каменной наковаленкой. Таким образом было получено несомненное свидетельство местной металлургии. Крупные вещи известны по кладам: топоры, долота, кинжалы, копья. Бронзовые серпы свидетельствуют о земледелии, но его роль второстепенна.
В конце II тысячелетия до н. э, абашевцы были вытеснены племенами позднесрубной культуры в Приуралье, в междуречье Вятки и Волги.
На берегу Галичского озера раскопана стоянка с круглыми землянками, ямочногребенчатой керамикой и кремневыми орудиями. Она относится к бронзовому веку, но имеет вполне неолитический облик: быт по-прежнему неолитический, преобладают каменные орудия, хозяйство остается рыболовецким. Между тем на этой стоянке обнаружены бронзовые вещи (ножи, спираль и пластинка), совпадающие по форме с вещами из клада, который свя-
стр.120
зывают с абашевской культурой. В Галичском кладе найдены бронзовые статуэтки мужчин. Одна из них изображает солнечное божество — его голова окружена лучами, другая — лунное, на его голове три полумесяца. С этими статуэтками найдены бронзовые фигурки ящериц, вислообушный проушной топор, кинжал, ножи, браслеты. Эти вещи, видимо, употреблялись при религиозных обрядах и принадлежали родовому коллективу.
Недалеко от ст. Сейма близ Горького раскопан могильник середины II тысячелетия до н. э., давший имя сейминской культуре. Многие погребения оказались богатыми бронзовыми предметами, а также содержали вещи из камня. Найдено много бронзовых шестигранных кельтов — своеобразных топоров в виде клина, у которых отверстие для рукояти находится в основании клина, а поэтому рукоять была коленчатая. Среди копий Сейминского могильника есть экземпляр, аналогичный копью из Бородинского клада. Ножи и кинжалы напоминают срубные и абашевские. но встречаются и самобытные, например с рукоятью, украшенной художественным изображением головы лося. Вислообушные топоры отличаются от таких же фатьяновских. Много кремневых изделий, в том числе вкладыши для серпов.
В д. Турбино близ Перми раскопано два могильника, аналогичных Сейминскому. Там нашли несколько десятков кельтов, среди которых есть кельты сейминского типа. Обнаружено много копий совершенных форм, среди них одно из серебра. Обычны ножи, близкие по типам ножам срубной культуры. Есть вислообушные топоры, бронзовые браслеты. В Турбинском могильнике много кремневых орудий. Наконец, там найдены нефритовые кольца, сделанные из прибай-
стр.122
кальского нефрита. Дата Турбинского могильника — третья четверть II тысячелетия до н. э.
Распространение бронзовых изделий сейминско-турбинского типа прослеживается и дальше на восток. Особенно интересна бронзолитейная мастерская на стоянке у с. Самусь в низовьях р. Томи. В ней найдены четыре литейные формы для кельтов сейминского и турбинского типов и три формы для литья сейминско-турбинских копий.
Таким образом, вещи сейминско-турбинских типов производились на огромной территории от Оки до Оби.
Общность типов вещей допускала предположение о единой сейминско-турбинской археологической культуре, племена которой вели обмен с племенами более восточных территорий до Прибайкалья и далее. Но оказалось, что металл турбинцев и сейминцев по составу разный, что алтайские вещи, сходные с вещами сейминскими, более древние, чем их собственные изделия. Турбинцы и сейминцы пришли в Восточную Европу из Зауралья. Они двигались отдельно, двумя потоками по кромке лесной полосы, не углубляясь ни в степи, ни в тайгу. Сейминцы шли несколько южнее турбинцев.
Восточная часть территории андроновских племен захватывала и южную Сибирь (частично выходящую из лесной полосы), где в энеолите развивалась афанасьевская культура, вытесненная этими племенами с удобных земель. Со временем андроновцы Южной Сибири подверглись ассимиляции со стороны таежных племен, среди которых были потомки афанасьевцев, стремившиеся занять места прежнего расселения. В результате этого процесса на Енисее сложилась новая культура, в какой-то степени наследовавшая традиции своих предшественниц и долгое время соседствовавшая с андроновской. Впрочем, ряд археологов настаивает на несходстве культур, усиливая чисто археологические аргументы различиями, отмеченными антропологами. Культура получила название карасукской — по р. Карасук.
В карасукских памятниках распространены кинжалы, ножи, лапчатые подвески, бусы, бляхи, пуговицы, типы которых не встречаются в андроновской культуре, но известны юго-восточнее расселения карасукцев. Вместе с тем на Енисее встречаются реалистические изображения головок животных, сходных с сейминско-турбинскими.
Главным занятием карасукских племен было скотоводство, о чем говорят кости животных, найденные в погребениях. Разводили овец, а овцеводство требует больших пастбищ. Поэтому карасукские поселения имеют тонкий культурный слой, что является свидетельством непрочной оседлости. Этому соответствует и круглодонная карасукская керамика. Карасукцы летом откочевывали в более удобные для овцеводства районы — в степи или даже на горные пастбища, а зимой они жили в долинах рек у пашен. Распространены развитые формы сельскохозяйственного инвентаря, служившего для сбора урожаев и заготовки кормов: много бронзовых серпов и кос. В Минусинских степях найдены тысячи бронзовых орудий, среди которых значительная часть карасукская. Видимо, земледелие было более развито, чем у андроновцев.
Карасукские погребения отмечены на поверхности каменными оградками из вертикальных, врытых в землю каменных плит. На этих плитах нередки изваяния; встречаются человеческие лица. На погребенных много бронзовых украшений, иногда и бронзовые зеркала. Типичной карасукской вещью является изогнутый нож. Карасукские могильники насчитывают нередко больше ста погребений. Число самих могильников намного больше, чем в адроновское время, что свидетельствует о значительной плотности населения и об укрупнении родовых групп.
Близки карасукским памятники Тувы и Забайкалья. Влияние карасукской культу-
стр.124
ры простиралось далеко. Карасукские изделия проникали в Забайкалье, на Алтай, на Обь и доходили до Караганды, где встречается типичная карасукская керамика. Дата карасукской культуры — вторая половина II — начало I тысячелетия до н. э.
Иной характер имела жизнь населения сибирской тайги во II тысячелетии до н. э. Здесь не было хороших пастбищ, неблагоприятные климатические условия препятствовали распространению земледелия. Не было и доступных месторождений металлов. Охота и рыболовство сохраняли ведущее значение еще длительное время.
На Ангаре, Верхней Лене, на Байкале жили так называемые глазковские племена (1700—1300 гг. до н. э.). В могильниках и на поселениях помимо топоров и мелких орудий для разных домашних работ встречаются гарпуны, рыболовные крючки, грузила для сетей, каменные копья и стрелы. Весь этот инвентарь соответствует охотничье-рыболовецкому быту. Меди и бронзы очень мало. Зарождается патриархат — известны погребения с убитыми рабами.
За четыре-пять тысячелетий, приходящихся на бронзовый век, человечество прошло огромный путь прогресса. Он состоит прежде всего в дальнейшем развитии производящего хозяйства. Земледелие распространилось по многим странам и стало основой быстрого роста культурных достижений ряда племен (например, анауских и трипольских). Скотоводство, возникшее на основе местного хозяйственного развития, а также заимствованное, послужило движущей силой освоения степей и достигло такого уровня развития, когда зарождались предпосылки новой, прогрессивной кочевой формы.
Освоение степей усилило контакты между человеческими коллективами, убыстрило распространение хозяйственных и иных достижений.
Производящие формы хозяйства стали основой развития металлургии меди и бронзы, широко распространившейся по территории нашей страны, пройдя все четыре этапа развития. С изобретением дутья воздуха в плавильные печи создаются предпосылки возникновения металлургии железа. Развитые формы и материал орудий труда повлиял на появление новой формы земледелия — подсечно-огневой.
Улучшение условий жизни привело к быстрому росту населения. Включение новых масс людей в производство привело к невиданному до тех пор убыстрению социально-экономического развития.
Развитие скотоводства способствовало сосредоточению богатства и власти в руках мужчины. Происходит переход от материнского рода к отцовскому. Накопление богатств привело к межродовым столкновениям, к их невиданному до этого увеличению. Верх в этих столкновениях одерживал тот род, который владея бронзовым оружием.
Возможность получения прибавочного продукта создала условия для возникновения рабства.
С появлением классов рабов и рабовладельцев возникает аппарат насилия; аппарат господства угнетателей над угнетенными — государство. На территории нашей страны к порогу классообразования подошли Закавказье и юг Средней Азии.
Но прогресс был быстрым не на всех территориях. Действовали различные закономерности, тормозившие развитие производительных сил и связанных с этим процессов. Одним из тормозящих факторов было отсутствие меднорудных запасов в большинстве областей нашей страны. Значительная нивелировка этого фактора произошла с открытием железа.
стр.125
РАЗДЕЛ III
ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК
Распространение железа произвело настоящую революцию в человеческой жизни. О значении этого металла Энгельс писал: «Железо сделало возможным полеводство на более крупных площадях, расчистку под пашню широких лесных пространств; оно дало ремесленнику орудия такой твердости и остроты, которым не мог противостоять ни один камень, ни один из других известных тогда металлов»1.
Открытие железа и изобретение металлургического процесса было весьма сложным. Если медь и олово имеются в природе в чистом виде, то железо встречается только в химических соединениях, главным образом с кислородом, а также с иными элементами. (При этом мы пренебрегаем использованием метеоритного железа — «го в природе ничтожно мало.) Сколько бы ни держать железную руду в огне костра, она не расплавится, и этот путь «случайного» открытия, возможный для меди, олова и некоторых других металлов, для железа исключен. Бурый рыхлый камень, каким является железная руда, не был пригоден и для изготовления орудий путем оббивки. Наконец, даже восстановленное железо плавится при очень высокой температуре — более 1500 градусов. Все это является почти непреодолимым препятствием для более или менее удовлетворительной гипотезы истории открытия железа.
Несомненно, что открытие железа было подготовлено несколькими тысячелетиями развития металлургии меди. Особенно важно было изобретение мехов для дутья воздуха в плавильные печи. Такие меха использовались в цветной металлургии, увеличивая приток кислорода в горн, что не только повышало в нем температуру, но и создавало условия для успешной химической реакции восстановления металла. Металлургическая печь, пусть даже примитивная, — своеобразная химическая реторта, в которой происходят не столько физические, сколько химические процессы. Такая печь складывалась из камня и обмазывалась глиной (или же она делалась из одной глины) на массивном глиняном или каменном основании. Толщина стенок печи достигала 20 см. Высота шахты печи была около 1 м. Таков же был и ее поперечник. В передней стенке печи на уровне дна имелось отверстие, через которое поджигали загруженный в шахту уголь, через него же вынимали крицу. Во время производственного процесса отверстие заделывали, предварительно вставив туда сопла для дутья воздуха. Печь была прочным сооружением и служила для многих «плавок». В ее шахту загружали мелко истолченную руду вперемешку с большим количеством древесного угля. Образовывавшаяся от неполного сгорания угля окись углерода поднималась вверх, отнимая кислород от окиси железа — руды, превращая ее в закись железа, а потом и в чистый металл. Часть закиси железа вступала в реакцию с породой, не содержащей металла, отделяя ее от метал-
стр.126
ла и превращая в шлак. Жидкий шлак стекал на дно печи, откуда его время от времени выпускали через отверстие. Крупицы восстановленного железа по мере сгорания угля опускались вниз и сваривались, образуя губчатый ком — крицу, еще насыщенную жидким шлаком. При этом железо получалось мягким, но оно не плавилось. Крицу проковывали, удаляя шлак и уплотняя ее структуру.
Археологи пользуются древнерусским названием печи для «варки» железа — «домница». Сам процесс называют сыродутным. Этот термин подчеркивает важность продувания воздуха в домницу, заполненную железной рудой и углем.
При сыродутном процессе более половины железа пропадало в шлаках, что в конце средневековья привело к отказу от этого способа. Однако на протяжении почти трех тысяч лет этот способ был единственным для получения железа.
В отличие от бронзовых предметов железные не могли изготовляться литьем, их выковывали. Процесс ковки к моменту открытия металлургии железа имел тысячелетнюю историю. Ковали на металлической подставке — наковальне. Кусок железа сначала раскаляли в горне, а потом кузнец, держа его клещами на наковальне, маленьким молоточком-ручником ударял по тому месту, куда затем наносил удар его помощник, бивший по железу тяжелым молотом-кувалдой.
Железо впервые упоминается в переписке египетского фараона с хеттским царем, сохранившейся в архиве XIV в. до н. э. в Амарне (Египет). От этого времени до нас дошли мелкие железные изделия в Двуречье, Египте и Эгейском мире.
В течение некоторого времени железо было очень дорогим материалом, употреблявшимся для изготовления ювелирных изделий и парадного оружия. В частности, в гробнице фараона Тутанхамона найден золотой браслет с инкрустацией из железа и целая серия железных вещей. Железные инкрустации известны и в других местах.
На территории СССР железо раньше всего появилось в Закавказье.
Железные вещи стали быстро вытеснять бронзовые, так как железо в отличие oт меди и олова встречается почти повсеместно. Железные руды залегают и в горных районах, и в болотах, не только глубоко под землей, но и на ее поверхности. В настоящее время болотная руда не представляет промышленного интереса, но в древности она имела важное значение.
Таким образом, страны, занимавшие монопольное положение в производстве бронзы, потеряли монополию на производство металла. Страны, бедные медными рудами, с открытием железа быстро догнали страны, бывшие передовыми в эпоху бронзы.
