Проблема ментальности русской культуры. Характер народа, система его ценностей, нравы. Сильные и слабые стороны россиян

Ментальными характеристиками культуры называются такие глубинные структуры, которые определяют на протяжении длительного времени ее этническое или национальное своеобразие. Мы уже отмечали, что как правило, черты, представляющие ментальные характеристики той или иной культуры, в отличие от идеологических, социально-политических, религиозно-конфессиональных и иных факторов, отличаются большой стабильностью и не изменяются столетиями. Более того, ментальные характеристики культуры, даже претерпевая некоторые изменения в ходе истории, все же остается в своей основе постоянным, что позволяет идентифицировать культуру на всем ее историческом пути - от зарождения до расцвета. Так, национальное своеобразие русской культуры узнаваемо и на стадии Крещения Руси, и в период монголо-татарского ига, и в царствование Ивана Грозного, и во время петровских реформ, и при жизни Пушкина, и в серебряный век, и при советской власти, и в эмиграции, и на современном этапе развития России.

Среди основных ментальных характеристик культуры выделяются духовные ценности как главный элемент культуры, а опыт жизнедеятельности людей напрямую влияет на них. Ценность является не свойством какой-либо вещи, а сущностью и одновременно условием полноценного бытия человека. Концептуальный анализ идей и подходов к проблеме ценностей и ценностных ориентаций личности показывает, что в сложной системе этих важнейших детерминант человеческой жизнедеятельности достаточно весомое место занимают религиозно-духовные и традиционные ценности. Традиционные ценности – это представление, о том, что привычный образ жизни, образ мышления, привычные цели существования и способы поведения предпочтительнее других. В качестве примера можно привести такие русские ментальные характеристики как сострадание и любовь к другим, вера, духовность, мудрость, психологическая и интеллектуальная восприимчивость, чувство национального самосохранения, правда, истина и красота.

Определенную роль в формировании ментальных характеристик культуры играют природные (ландшафтные, климатические, биосферные) факторы. Великий русский историк В. Ключевский не случайно свой Курс русской истории начинает с анализа русской природы к ее влияния на историю народа: именно здесь закладываются начала национального менталитета и национального характера русских.

Образцы поведения, ценностные ориентиры обычно задаются в рамках ментальности образованной части общества, а затем, отчасти упрощаясь, постепенно проникают в ментальность народа, закрепляясь в ней на долгие годы, десятилетия и даже века. Социальная дифференциация ментальностей отражает существующее в обществе разделение на общественные группы с присущими им материальными интересами, образом жизни и т.п. Например, крестьянской ментальности прошлого столетия в России был присущ больший консерватизм, чем ментальности образованных классов, и даже ранние по времени крестьянские восстания можно охарактеризовать как консервативные, ибо их идеалы находились не в будущем (как у интеллигенции), а в прошлом. Далее, крестьянской ментальности, формирующей и моделирующей поведение ее носителей, были присущи коллективные страхи, фантазии, отдельные и довольно жестокие проявления фанатизма и жестокости, что объяснялось тяжелыми условиями крестьянской жизни - бедностью, голодом, эпидемиями, высокой смертностью. Но, в отличие от бытующих мнений о «крестьянской массе», русскому крестьянину было присуще осознание своего особого «я», напряженное восприятие соотношения вечности и временности бытия при общей ориентации на христианские ценности. Воспроизводя шаг за шагом крестьянскую ментальность, можно постепенно сконструировать и образ жизни крестьянина, его духовный и материальный мир. Этот же метод лежит в основе анализа духовного мира интеллигенции[¹¹].

Ментальность отражает тот пласт общественного и индивидуального сознания, в котором фактически отсутствуют систематизация, рефлексия и саморефлексия, а отдельные идеи являются не результатом деятельности индивидуального сознания, а представляют собой неосознанно и автоматически воспринятые установки, общие в целом для той или иной эпохи и социальной группы, обусловленные коллективными детерминантами представления и верования, традиции, имплицитно содержащиеся в сознании ценности, установки, мотивы и модели поведения, лежащие в основе рационально построенных и логически осмысленных концепций, теорий, идеологических систем.

Русскому менталитету присущ абсолютизм – что находит отражение даже в русском языке: частотность таких слов, как «абсолютно», «совершенно» – так же, как синонимичных им «ужасно», «страшно» – более чем в десять раз выше в русском языке, чем, скажем, в английском. И сама синонимичность тех и других понятий рисует образ глобальных, потрясающих и экстремальных перемен. Порой они выходят за рамки рационального и разумного, поскольку коллективный разум, как и идеология, есть сохранение существующего – и ради радикального изменения требуется опрокинуть и его тоже.

Постоянная потребность в принципиально новом дает стремление активно перенимать чужое (столь же быстро предавая забвению свое: пренебрегая им как отжившим). Русской мысли нередко ставили в вину обращение к иностранному наследию, за отсутствием своего собственного. Однако при этом не указывали обратную сторону медали: способность усвоения и воплощения чужих идей как общечеловеческих. Именно постоянное стремление к принципиально иному, новому, как и восприятие универсализма (объективности) идей дает возможность взращивать их на своей почве.

Второй русской чертой является выход за рамки своего: не только на уровне общества, но прежде всего на уровне личности, что проявляется в преодолении межличностных барьеров. Эта черта ярко видна всем, кто был за границей: русские стремятся объединять своих и чужих, в любых условиях организуя коллективное взаимодействие. Им легко удается это сделать, в отличие от представителей других наций, и это связано с отсутствием страха и наличием привычки вторгаться в самую суть чужой жизни, переступая личностный барьер и преодолевая изолированность индивидуальности. Обычно это качество обозначают как «русскую душевность». Иностранцы же нередко воспринимают его как агрессию: нападение на личность. Для подавляющего большинства наций границы личности святы, и психологический барьер между душами непреодолим.

Понятие нравственности неразрывно связано с очень значимым для русского менталитета понятием правды – что подтверждает русский язык. Русское слово «правда» не только имеет высокую частотность в русском языке по сравнению с другими, но и эпитет «мать» (правда-матка, правда-матушка), живописующий кровную близость правды человеку, его изначальное лоно и прибежище. А также и синоним «истина», означающий высшую правду: правду в духовном смысле, что смыкает его с понятием истока нравственности и идеала.

Можно смело сказать, что стремление к объединению людей/народов идеалом или некоей универсальной идеей является типичным для нашего характера. Исполняя такую роль, Россия (русский человек) имеет лицо перед другими народами (людьми).

Также важны для русского менталитета понятия души: как особого внутреннего, значимого мира - и судьбы, соотносящейся со смирением и выражением «ничего не поделаешь». Такие понятия души и судьбы как уникальные: присущие только русскому языку.

Эта черта характера в физическом отношении подтверждается более чем полугодовой спячкой природы и внешней пассивностью в этот период - на фоне которой происходит внутреннее, бессознательное брожение психики, предрасполагающее к глубинно-религиозному восприятию (в последнее время появились исследования, доказывающие, что краткость светового дня способствует медитации, хотя также и депрессии). Следствием этого становится философская глубина душевной жизни, проявленная в первую очередь даже не у философов, а у писателей, чьи произведения завоевали мировую известность (Толстой или Достоевский). Когда умолкает ясный разум, говорят образы. На то, что русская философия выражает себя в художественной литературе ярче, чем в рационально-логических концепциях, неоднократно указывали историки русской философии, среди них Э.Л.Радлов и А.Ф.Лосев.

Нации, лишенные столь продолжительного вынужденного снижения физической активности (неизбежного в нашем климате, как бы ни влиял на нее ныне напряженный, насильственный социальный ритм жизни), не развивают такой эмоционально-душевной философской глубины.