***
Дафна налила вина и напомнила себе стоять на обеих ногах, как крупная, раскормленная женщина, на которую она в настоящее время была похожа, а не как раньше на одной ноге с загнутым кверху бедром, как она обычно делает. Она чувствовала, как тяжелое тело давило на нее, заставляя немного болеть поясницу. Она была более чем шесть футов высотой и приблизительно двести фунтов веса, и пыталась заставить себя принять всю эту дополнительную мышцу и кость, хотя это было сложно.
Она попыталась не зевать. Тайный совет никогда не был веселым, но находиться здесь, нося форму телохранителя обезьяны Милдред Делос было совершенно утомительно — не только из-за дополнительного веса, но и потому что Милдред Делос была настоящей сукой. Она слишком остро реагировала на все, как взволнованная небольшая собака, которая лает и постоянно рычит, потому что знает, что окружена намного более сильными животными, которые с удовольствием съели бы ее как закуску.
“Сцилла! Ты открыла Пино Гри?” раздражительно отрезала Милдред. “Я сказал гриджио, а не гри. Пино Гриджио. Это абсолютно другой виноград”.
"Моя ошибка," ответила Дафна—Сцилла спокойно. Она знала разницу между двумя винами, и сделала это нарочно. Она не могла удержаться от травли Милдред. "Должна ли я открыть Гриджио?"
“Нет, не надо", сказала Милдред пренебрежительно. “Иди, встань где-нибудь там. Я не могу терпеть, когда ты нависаешь надо мной все время.”
Дафна пошла и встала возле стены. Милдред могла ворчать сколько угодно, но она не одурачит никого. Она стала бесполезна теперь, когда Креон был мертв. У нее не было ребенка Сциона, чтобы иметь право голоса среди Сотни, и если у нее не будет другого ребенка Танталуса, то она останется бессильной — не более, чем легко забывающаяся сноска в долгой истории Дома Фив. Милдред была амбициозной женщиной, и Дафна предположила, что та скоро попытается забеременеть снова. Это потребует присутствие ее мужа.
Если бы был какой-нибудь другой способ найти Танталуса снова, Дафна с удовольствием ухватилась бы за него, но проникнув на Тайный совет, как телохранитель Милдред, убила тем самым двух зайцев за раз. Дафна должна была здесь присутствовать в случае, если понадобиться что-то сделать, чтобы помочь Кастору и Палласу в их попытке убрать Автомедона подальше от своей дочери.
Кастор и Паллас конечно не знали, что она была там, или что Гектор бывал несколько ночей в неделю на одной из тайных квартир Дафны в Нижнем Манхэттене, но это не имело значения. Свободная от Фурий больше десяти лет и способная носить лицо разных женщин, Дафна всегда была в состоянии поколебать другие Дома изнутри, чтобы достигнуть своих целей. Как только Кастор и Паллас уберут Автомедона от горла ее дочери, Дафна, наконец, убьет Танталуса.
Зазвонил телефон Милдред. Она посмотрела на экран, а затем спешно ответила на звонок.
“Танталус. Ты получил мои записи?” сказала Милдред немного более высоким голосом, чем обычно.
Она посылала Танталусу записи ежедневных встреч, и даже при том, что телефонные звонки были запрещены, он звонил с подробными инструкциями для нее каждую ночь. Дафна слышала их обоих в их ночных разговорах, потому что Танталус вынужден, был говорить достаточно громко для своей человеческой жены, достаточно громко для любого Сциона, чтобы она смогла подслушать, даже с другой стороны комнаты. Пока еще Танталус не указал свое местоположение жене, а она и не спрашивала. Очевидно, они оба не доверяли никому эту информацию, даже телохранителю Милдред.
“Получил”, ответил он холодно. Дафна вообразила себя оцифрованной, таким образом, она смогла бы нырнуть в телефон Милдред и выпрыгнуть на Танталуса — с руками, преобразовывающимися из нолей, чтобы задушить его. “Они все еще называют меня Отверженным. Ты должна была это исправить”.
"Как? Сотня не слушает меня больше. Каждый сейчас слушает Кастора, и так как он узнал, что ты Отверженный, он сказал об этом открыто. Ты потерял поддержку", ответила она, обвиняющим голосом. "И нет ничего, что я могу с этим сделать, вот так обстоят дела."
"Не в этот раз," вздохнул он. "Наш сын мертв меньше месяца, а ты уже хочешь заменить его."
Повисло долгое неловкое молчание
"Автомедон не торопится отвечать на мои звонки", кратко сказал Танталус, нарушая холодное молчание. "И когда он так делает, у него нет удовлетворительного оправдания."
"Нет," сказала Милдред, привстав со своего места. "Что это значит?"
Дафне пришлось напрячься, чтобы сохранить лицо бесстрастным. Мирмидоны были непревзойденными солдатами. Они никогда не игнорировали своих хозяев.
"Я не уверен", вздохнул Танталус. "Это может не значить ничего, а может значить, что он работает на кого-то другого. Может быть, он уже имел другого хозяина, прежде чем я нанял его. В любом случае, я не думаю, что смогу его контролировать и дальше, и если это так, я не смогу удержать его от убийства Элен, если это то, что хочет другой его хозяин. Этого не должно произойти, или я покойник. Дафна пообещала мне..."
"Ты всегда находишь повод, чтобы вспомнить ее?" сказала Милдред, горькая усмешка искривила ее губы. "Ты делаешь это только чтобы произнести ее имя?"
"Держи глаза и уши открытыми, жена", предупредил Танталус, его тон был мрачным. "Или я не буду в живых достаточно долго, чтобы дать тебе ребенка Сциона, который нужен, чтобы вернуть твой трон обратно."
Глава 12
Утро Хэллоуина было пасмурным и мрачным, точно таким, как и должно было быть. Угрожающие штормовые облака над головой добавляли правильный оттенок жемчужно-серого к воздуху, делая осенние цвета масками масляной краски на идеально загрунтованном полотне. Было холодно. Не настолько холодно, что бы находиться на улице было невыносимо, но достаточно холодно, чтобы заставить всех захотеть суп на обед и конфеты на ужин.
Элен послала всем "Греческим Ботанам" смс-ки, рассказав, что Аид разрешил ей спускаться в Подземный мир и что она вне опасности.
Она не упомянула обол Лукаса, и не рассказала о ее встречи с Морфеем. Она хотела позволить Лукасу самому решить, что они расскажут семье.
Она получила несколько смс в ответ, с просьбами объяснить, как ей удалось спуститься, после того как ее изгнали, но она проигнорировала их и задала свой собственный вопрос. Она хотела знать, откуда пришел талант, как у "Мастера Теней".
ОН ПОЯВИЛСЯ В СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ВРЕМЕНА И С ТЕХ ПОР СТАЛ ОДНИМ ИЗ ТАЛАНТОВ ДОМА ФИВ, ответила Кассандра.
Это означало, что таланту было приблизительно только тысяча лет. Тысяча лет это много, но не для Сционов, предки которых почти в четыре раза более древние. ХОРОШО. НО ОТКУДА ОН ВЗЯЛСЯ? упорствовала Элен.
Ни у кого не было ответа.
Элен оделась и подготовилась к школе, затем пошла вниз, чтобы приготовить завтрак для ее отца—ведьмы. Проведя вчерашний день в платье, Джерри быстро узнал, что единственный позор в его костюме это то, что он не был достаточно тщательно продуман. После многократных предложений от клиентов, как ему улучшить свой праздничный дух, он решил модернизировать костюм. Он добавил корсет к платью и накрасил губы синей помадой, одел клипсы и туфли с заостренным носом, чтобы добавить некоторую дополнительную физическую привлекательность.
“Пап. Я думаю, ты и я должны немного побеседовать о твоем переодевании в одежду другого пола”, сказала Элен ложно-серьезным тоном, когда наливала кофе. “Просто, потому что все другие дети делают это...”
“Я знаю, знаю”, сказал он, усмехаясь в бекон. “Я просто не могу быть избит г-ном Танисом из хозяйственного магазина. Он - пират в этом году, и ты должна увидеть его парик! Он, должно быть, потратил состояние на него! И даже обскакал меня в кинотеатре за углом. Он раздал тридцать мешков засахаренного попкорна для одного из ночных показов. У Кейт попкорн намного лучше, конечно, но мы должны взимать плату”.
Элен съела свои тыквенные блины — последнюю партию года — и потягивала кофе, слушая как ее отец жалуется, хотя прекрасно знала, как он любит каждую минуту этого. Она чувствовала себя почти хорошо. Ее голова не пульсировала, ее глаза не слезились, и в первый раз, за последние несколько недель, она не чувствовала боли. Хоть она и не чувствовала себя абсолютно счастливой, тем не менее она ощущала умиротворение.
Это чувство частично было связано с тем, что Элен была убеждена, что в комнате присутствовал кое-кто еще. Это не пугало и не волновало ее больше. На самом деле, это успокаивало ее. Она забыла спросить Морфея, был ли он тем “невидимым солнцем”, которое она чувствовала и слышала в прошлый раз, поэтому кто еще это мог быть?
"Элен?" сказал Джерри, и посмотрел на нее с надеждой.
"Да, папа?" растягивая слова, спросила она.
"Ты можешь поработать сегодня в магазине после школы?" спросил он. "Ничего, если не сможешь, просто Луис хотел взять Хуана и маленькую Мариви на 'конфета или жизнь'. Это будет ее первый раз..."
"Конечно! Нет проблем!" виновато ответил Элен. "Скажи Луису повеселиться со своими детьми. Я там буду".
Она размечталась о Морфее. Или она думала о нем как о Лукасе... или Орионе? Ее щеки покраснели, и резко встав, она начала собирать свои вещи для школы.
"Ты уверена, что чувствуешь себя лучше?" с сомнением спросил Джерри, пока она складывала книги в сумку и проверяла свой телефон. Клэр оставила ей смс.
“Да, я в порядке”, рассеянно ответила Элен, читая. Клэр не приедет, чтобы подвести ее, поскольку она отправилась в школу пораньше, чтобы украсить ее для Хэллоуина. "Проклятие. Я должна буду взять свой глупый велосипед” простонала Элен, и резко повернувшись кругом, двинулась к черному ходу.
"Ты уверена, что сможешь—"
"Да! Я буду там," раздраженно оборвала его Элен. Она неохотно выкатила свой древний агрегат из гаража, заметив, что он сильно оброс ржавчиной за последний месяц, больше, чем нужно, с научной точки зрения.
“Хорошего дня”, в след сказал ей отец.
Элен закатила глаза, думая, да, конечно, и покрутила педали прочь. Она была не больше, чем в квартале от школы, когда пришлось резко свернуть с дороги, чтобы избежать столкновения. Ей нужно было отклониться на грунтовую дорожку, чтобы не ударить плечо, и она въехала в старую грязную лужу.
Огромный сгусток жирной, грязной воды выплеснулся ей на ноги и замочил ее до талии. Элен нажала на тормоза, и подождала пока стечет грязь, катастрофа ошеломила ее, так много холодной гадости заляпало ее со всех сторон.
Посмотрев в лужу, она увидела мертвое животное, плавающее в ней. И теперь от ее одежды, конечно же, сильно пахло гниющей белкой.
"Невероятно," пробормотала себе под нос Элен. Она не была, как правило, неуклюжей, по крайней мере, не тогда, когда у нее позади была полная ночь хорошего сна, и она ни как не могла поверить в то, что сейчас произошло.
Она посмотрела время на телефоне, и поняла, что переодеться она не успеет. Если она решит это сделать, то рискует остаться после уроков в наказание от Хергши за опоздание, а она уже обещала, что будет работать за Луиса сразу после школы. Элен решила, что провести день, пахнущей как мертвая белка было лучше, чем провести остаток своей жизни, зная, что она украла у двух впечатлительных детей их отца на Хэллоуин. Кроме того, она действительно любила детей Луиса. Они были настолько крошечными, а особенно Хуан, у которого был очаровательный сиплый голос маленького мальчика.
Вздыхая из-за своей гнилой удачи, Элен подготовилась крутить педали в школу, только найти их она не смогла. Ее передняя шина стала плоской. Она качнула ногу, чтобы слезть со своего велосипеда и услышала как что-то разорвалось.
Каким-то образом, низ ее джинс застрял в цепи, и она почти разорвала всю штанину. Пытаясь исправить положение, она остановилась, и попробовала вырвать свои джинсы, но из-за камешков под ногами Элен подскользнулась и упала головой в мутную, зараженную мертвым грызуном лужу, с ее древним велосипедом, по-прежнему привязанным к штанине. Велосипед рухнул на нее, прежде чем она смогла встать, рамы изогнулись, от столкновения с сильным телом Элен.
"Что, черт возьми, происходит?" крикнула Элен вслух. Она услышала хихиканье и посмотрела через дорогу, чтобы увидеть высокую, худую женщину, смеющуюся над ней.
Что-то было не совсем правильное в этой женщине. Она была высокая, с выгнутыми скулами и длинными почти до колен, волнистыми, белоснежными волосами. Сначала Элен показалось, что она кинозвезда, потому что с ее чертами лица, и волосами она должна была быть красивой. Но усмешка на губах и пустой, змеиный взгляд в ее глазах делали ее прямо-таки безобразной. Неважно, насколько прекрасно ее тело, ее развращенная сущность делали ее отвратительной на вид.
"Кто ты?" крикнула Элен. У нее побежали мурашки по всему телу, больше от реакции на сверхъестественную встречу, чем от холода.
Омерзительным женщина, глядя на Элен, покачала головой, слева направо, как кобра тупо нацеливаясь на несчастную мышь. Затем отвела взгляд и прыгнула. Элен посмотрел ей вслед в шоке, думая про себя, кто, черт возьми, это прыгает?
Очень осторожно, чтобы не наступить в медвежий капкан, если таковой вдруг здесь случайно окажется, Элен выбралась из лужи и села рядом с ее разгромленным велосипедом. Она знала, что то, что она только что видела, не было хэллоуинским костюмом, и что ее небольшая стычка с Законом Мерфи--[если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт] не была совпадением. Что-то странное только что произошло, но она понятия не имела что.
Подняв свой разрушенный велосипед и, положив ее на плечо, Элен пошла в школу. Она уронила экс-велосипед где-то в районе стойки и побрела по школе вся отвратительно пахнущая и в разорванной одежде, оставляя после себя лужицы.
Навстречу шли ребята, одетые в рваные костюмы и покрытые поддельной грязью, и все равно всем было очевидно, что Элен была по-настоящему насквозь промокшей, замерзшей и покрытой реальной грязью. Шокированные взгляды следовали за ней, пока она шла через аудиторию. Мэтт и Клэр тревожно выпрямились. Она беззвучно проговорила "Я в порядке," и Мэтт откинулся на спинку стула, чуть успокоившись, но все еще хмурясь, пытаясь понять, что же случилось.
"Мисс Гамильтон? Зловонные эманации, которые я ощущаю являются неотъемлемой частью вашего костюма на Хэллоуин?" спросил Хергши со своей обычной беспечностью. "Запах зомби, я полагаю?"
“Я думаю назвать это ‘одеколон-пердёж мертвеца,’” ответила она прохладно. Обычно Элен была намного более почтительна, но сейчас она испытала желание немного подколоть Хергши.
"Пожалуйста, посетите, дамскую комнату и снимите это. Хотя мне нравится ваш праздничный настрой, я все же не могу позволить такое отвлечение. Есть некоторые студенты, в этом учебном заведении, которые хотят учиться," отчитал он своим героическим способом. Элен улыбнулась ему. Хергши действительно был единственным в своем роде. "Я выпишу вам разрешение...."
“Но, мистер Hergesheimer, у меня нет с собой сменой одежды. Мне нужна помощь...”
“Ничего иного я и не ожидал. Одно разрешение для вас, и одно для вашей сторонницы, мисс Аоки.” Он оторвал два драгоценных листка бумаги, которые практически давали свободу действий Элен и Клэр, находиться в коридоре школы в течение следующих двух уроков.
Клэр взволнованно посмотрела на Элен, стараясь не закричать на глазах у всего класса, и две лучшие подруги встали из-за своих парт, и смиренно опустив головы, взяли свои пропуска. Получить разрешения от Хергши походило на получение рыцарского звания. Это не делало вас богаче, но это давало вам право гордиться весь оставшийся учебный год.
"Ленни, от тебя воняет," пробормотала Клэр, когда они шли к двери.
"Ты не представляешь, что со мной случилось," прошептала Элен, и рассказала ей все о встрече с омерзительной женщиной через дорогу. Клэр внимательно слушая, привела их в театральную комнату. "Подожди, почему мы здесь?" спросила Элен, когда увидела где они.
"Тебе нужно во что-то переодеться," сказала Клэр, пожав плечами, показав на реквизит в комнате. Она пошла прямо к стойке прозрачных, блестящих сказочных костюмов и начала перебирать один за другим пытаясь найти подходящий размер для Элен. "Ты уверена, что это был не просто какой-то сумасшедший турист в хэллоуинском костюме? О, это тебе подойдет, здесь есть крылья."
“Я буду крутой, с крыльями. И знаешь, эта женщина не была человеком. В ней было роста семь футов, и она скакала,” ответила Элен, легко перепрыгивая с темы на тему. “У нас не будет из-за этого неприятностей?”
“Я нахожусь в комитете по костюмам. Кроме того, мы их вернем.” Клэр послала Элен озорную усмешку, и взяла один для себя. “Теперь, переодевайся. Ты безобразно воняешь, так, что у меня глаза слезятся.”
Элен приняла душ и вымыла голову, в то время как Клэр переоделась в похищенный костюм и встала у одного из зеркал наводить искрящийся макияж. Клэр очень осторожно попросила Элен описать упыриху, но та не смогла добавить ничего, кроме первоначального впечатления.
“Было трудно хорошо разглядеть ее, Смешинка. Я была занята брассом в луже с мертвым грызуном, плавающим рядом.” Элен вытерлась насухо и стала одевать переливающийся пучок платья, пытаясь не попасть в глаза остроконечными крыльями.
“Я расскажу Мэтту и Ари сегодня об этом в классе, может у них есть какие-либо идеи. Теперь выйди и позволь мне на тебя посмотреть!”
"Какие символы должны быть у летнего солнцестояния?" Челюсть Элен упала, когда она увидела костюм Клэр. "О, я люблю это! Дизайн паутины удивителен!"
"Я, очевидно, Паутина, а ты Мотылек. Они хорошенькие, не так ли? Моя бабушка делала их из блестящего битого стекла".
“Эти крылья безумно хорошенькие”. Элен поднялась в воздух и сделала вид, что удивилась, что летит. “И они даже работают!”
Клэр схватила ногу Элен и потянула ее обратно на землю с сумрачным лицом. "Ясон взял с меня обещание никогда не летать с тобой снова. И теперь, когда я знаю, чего мне не хватает, это отстой смотреть, как ты это делаешь".
"Я поговорю с ним," предложила Элен. "Может быть, если я покажу ему, как для меня легко перевозить пассажира, он поймет, что это не так опасно, и изменить свое мнение."
"Сомневаюсь я в этом," сказала Клэр. Она покачала головой и нахмурилась. "Не так уж и важно. Я думаю, что сегодня мы технически расстались, и откуда мне теперь узнать?"
"Что ты имеешь в виду?" нахмурившись спросила Элен, уперев кулак в бедро.
"Это означает, что в одну секунду он говорит мне, что он не хочет меня больше видеть, а в следующую, он обгоняет мою машину и просит, чтобы я вернулась. А десять минут спустя, он снова бросает меня ".
“Вчера вечером?” предположила Элен.
"Потом, когда я ухожу прочь, он целует меня." Она вздохнула и раздраженно сжала кулаки. "Ясон продолжает делать это со мной. Я думаю, что становлюсь немного сумасшедшей".
Клэр отмахнулась взмахом руки от своих путаных мыслей, схватила Элен за плечи, и начала подталкивать ее к сушилке для рук.
Она нажала кнопку на сушилке и наклонила голову Элен под нее, заглушая попытку Элен задать больше вопросов о Ясоне. Элен поняла намек, что Клэр не хочет говорить об этом, уж пусть ее разгневанная подруга наводит "причесон" на ее волосах.
Результатом был сумасшедший, дразнивший начес, так что Клэр настояла на покрытии блестяще-золотистым лаком для волос. Элен обычно прохладно относилась к блеску, но сейчас должна была признать, что это очень подходило к ее костюму. И кроме того, это был Хэллоуин.
В школе в этот день было множество людей, носящих еще более нереальный прикид. Элен никогда раньше не видела так много людей в костюмах.
Энергия в воздухе граничила с безрассудством. Дети фактически лазили по стенам, и учителя позволяли им.
"Это паркур?" спросила Элен Клэр, когда один ученик-второклассник подбежал к стене и оттолкнувшись сделал сальто.
"Да", тревожно ответила Клэр. “Гм... разве никто не собирается остановить его?”
“Похоже, что нет,” сказала Элен, они посмотрели друг на друга и рассмеялись. О чем они переживают? У них было разрешение от уроков от Хергши. Они были чертовски пуленепробиваемыми.
К тому времени, когда они все сделали, подкрасились и добавили еще один слой блеска, ушли из костюмерной комнаты, сходили к своим шкафчикам и автомату с прохладительными напитками, все время придумывая все больше и больше отговорок, чтобы бродить по коридору, приближалось время обеда. Несколько часов спустя, когда они прогуливались мимо класса Мисс Би в их обалденных костюмах, раздался звонок. Все ученики заторопились на урок, куда нужно было и Клэр, если бы она не потрудилась скрыться.
“Упс. Я думаю, что мы опаздываем,” сказала Клэр с развязной усмешкой.
Элен смеялась, когда вдруг почувствовала, как кто-то сильно схватил ее за плечо и оттащил. Воздух вокруг нее расплывался и преломлялся, словно она была зажата внутри бриллианта. Когда зрение восстановилось, она увидела, что была на другой стороне коридора, прижатая телом Лукаса к ее шкафчику.
“Где ты была?” спросил он низким голосом, приблизившись к ее уху. "Не шевелись, а то они смогут нас увидеть. Стой тихо, и расскажи мне, что случилось сегодня утром."
“Сегодня утром?” ошеломленно повторила Элен.
“Мэтт сказал, что ты подверглась нападению. А потом вы с Клер просто исчезли на весь день. Уроки почти закончились. Мы волновались.”
"Я должна была принять душ и переодеться. Мы потеряли счет времени." Ее оправдание звучало неубедительно, даже для нее самой. Она понятия не имела, почему ни она, ни Клэр не подумали вернуться в класс.
Она посмотрела через плечо Лукаса, пытаясь выяснить, что происходит, и увидела страшное выражение лица Ясона. Он взял руку Клэр и повел ее по коридору, притянув к себе. Никто, казалось, вообще не обращал внимание на Элен и Лукаса. Они стояли так близко—буквально сжавшись друг с другом, но Мэтт прошел прямо мимо них, и не заметил, и Ариадна тоже. Что-то было не так. Не могла Ариадна увидеть Элен и Лукаса прижавшихся друг к другу, и не кинуть взгляд полный отвращения.
"Что происходит?" прошептала Элен.
"Я искривляю свет, чтобы никто нас не увидел," тихо сказал Лукас.
"Мы прямо сейчас невидимы?" выдохнула Элен.
"Да."
Дюжина запутанных моментов наконец встали на свои места в ее голове. Затуманенное зрение Элен, странный смысл другого присутствия в комнате, исчезновения Лукаса, и как он мог просто внезапно появиться из ниоткуда — это было потому, что он был там все время.
"Ты мое невидимое солнце, не так ли?"
Она почувствовала как его живот, прижатый плотно к ее, напрягся от тихого, удивленного смеха. Она увидела, как его губы беззвучно повторили слова “невидимое солнце.” Она заставила себя оторвать свой взгляд от его губ, чтобы посмотреть ему в глаза.
"Лукас", нежно отчитала Элен. "Ты сильно испугал меня. Сначала я думала, что было что-то не так с моим зрением, а потом подумала, что схожу с ума".
"Мне очень жаль. Я знал, что чертовски пугаю тебя, и я пытался остановиться, но не смог", смущенно признался он.
"Почему не смог?"
“Понимаешь, только потому, что я оттолкнул тебя от себя, не значит, что я могу держаться вдали от тебя," сказал он, немного смеясь над собою. “Все началось, когда я научился преломлять свет, но он превратился во что-то еще. Во что-то, что я никогда и не думал, что могу сделать”. Он отодвинулся со страдальческим выражением на лице. “Я узнал, как стать невидимым, чтобы находиться рядом с тобой, и пусть даже ты двигаешься дальше в своей жизни без меня.”
"Ты всегда был рядом?" озабоченно спросила Элен, думая о тысячи частных вещей, которым он мог стать свидетелем.
"Конечно, нет. Я скучал по тебе, но я не извращенец", сказал он, не глядя, и слегка покраснев. "Ты всегда знала, когда я был рядом, Элен. В отличие от всех остальных, ты можешь чувствовать мое присутствие, когда я невидим. Никто не знает, что я могу делать это, кроме тебя".
Элен не знала, как реагировать. Единственное, что она хотела сделать, это поцеловать его, но она понимала, что не может. Все, что она могла сделать, это стоять на месте и смотреть на него.
Прозвенел звонок и, десятки дверей закрылись одновременно, но ни Элен, ни Лукас не сдвинулись с места. Некоторые студенты все еще бродили по коридорам, ища проблемы. Странно, никто из учителей,не останавливал их. Это был день без правил. Элен, конечно, не заботило, будут ли у нее неприятности. Внезапно, она испытала желание разрушить что-нибудь. Такого она никогда не чувствовала прежде.
Через плечо Лукаса, Элен заметила омерзительную женщину, идущую по коридору, которую она видела на обочине дороги.
"Прямо за тобой," тихо ахнула Элен. Лукас очень медленно повернулся и посмотрел. "Я видела ее сегодня утром, и все пошло не так, как надо. Вот почему я выглядела так, будто на меня напали."
“Она не смертная,” прошептал Лукас Элен, как только омерзительная женщина прошла мимо них.
"Она может нас видеть?” спросила Элен, но Лукас лишь растерянно покачал головой. Элен увидела, как его ноздри расширились, и только мгновение спустя она почувствовала почему.
Она-упырь пахла тухлыми яйцами и испорченным молоком. Это был запах, который Элен приняла за мертвую белку — зловоние, которое цеплялось за нее, пока она не смыла его с себя этим утром.
Запах, казалось, проникал в стены, и волнения начались в каждом классе, рядом с которыми она- упырь проходила. Сначала послышались громкие голоса и крики, а затем, под визги, все начали бросать мебель вокруг. Тетради и портфели подбрасывали в воздух. Очень быстро начали открываться двери и от туда стали выбегать ученики в сопровождении учителей.
Но учителя не пытались восстанавливать порядок. Они тоже вели себя, как непослушные дети.
Обернутые в кокон невидимости, Элен и Лукас смотрели в страхе, когда мисс Би, их бесстрастная, любящая логику учитель социологии, жестоко пнула дверцу шкафчика ее практичной обувью. Элен посмотрела на Лукаса и поняла, что он борется с желанием присоединиться к разрушениям. Она чувствовала тоже самое. Она чувствовала это весь день, и теперь поняла, почему она согласилась на костюм и блеск, и почему была готова прогулять пять уроков вместо всего одного или двух. Элен почувствовала, как разгорается настоящий ад.
"Даже не думай об этом", прошептал Лукас, прищурившись.
"Что?" прошептала Элен. Она прикусила нижнюю губу, изображая невинность. "Разве ты не испытываешь желание сделать что-то плохое?"
“Да, испытываю,” сказал он и притянул Элен к себе еще крепче. Она почувствовала, как от его тела шла волна высокой температуры, как будто она только что открыла дверку горячей духовки и прижалась к нему сильнее. Он задержал дыхание и заставил себя отвести от нее взгляд. “Мы должны выбираться отсюда.”
Лукас схватил руку Элен и потащил ее с огромной скоростью. Она сразу же поняла почему. Если они будут передвигаться достаточно быстро, то останутся невидимыми, прячась за световой плащ Лукаса, нужно двигаться так быстро, чтобы смертные не смогли увидеть. Это был такой кайф бежать по коридорам своей школе на скорости Сциона, что она чуть не закричала от восторга.
Оказавшись на улице, Элен и Лукас поднялись в воздух и взлетели высоко над островом, от влияния того, что сделало их школу клеткой обезьян в зоопарке. Плавая высоко над океаном, Лукас повернулся к ней и посмотрел с полуулыбкой на лице.
"Может быть, крылья на той картине, была не такая уж и плохая идея."
Она сразу же поняла, что он имел в виду. Первый раз, когда он учил ее приземляться после полета, она порхала над ним, пока он стоял на земле. Тогда она рассказала ему, что видела картину, которая выглядела так же, как и они, только на картине летал Ангел. Он сказал ей, что крылья Ангела-полная чушь. Теперь он выглядел не таким уверенным.
Элен вспомнила тот день, когда Лукас научил ее летать, и в ту же секунду, тот идеальный момент нахлынул во всех деталях. Она поразился, насколько ей по-прежнему больно.
Элен решила, что поговорка "время лечит", вероятно, работала только для людей с очень плохими воспоминаниями.
Время, что она провела вдали от Лукаса не исцелило ничего. Расстояние только заставило ее скучать по нему еще больше. Даже несколько футов между ними, в этот момент, были мучительны. Не в силах вынести это, Элен подлетела ближе и попыталась удержать его.
"Лукас, я... " потянулась к нему Элен, но он отпрянул от нее запаниковав, прежде чем она смогла закончить предложение и положить на него руку.
“Напиши Ориону, расскажи ему, что произошло”, сказал он громким, нервным голосом. Он замолчал на мгновение, чтобы сбавить тон, прежде чем продолжить. “Он побывал много где, и видел кучу разных вещей. Может, он знает, кто эта женщина, или, по крайней мере, с чем мы имеем дело.”
“Хорошо.” руки Элен неуклюже упали по бокам. Она приказала себе, не показывать, как она опустошена, и как она себя чувствует. "Я должна идти. Я обещала папе, что буду работать в магазине сегодня.”
"Я должен найти свою сестру, и убедиться, что со всеми все в порядке," сказал Лукас через плотно сжатые губы. Он даже не взглянул на нее. "Я расскажу всем, что мы видели в коридоре и посмотрим, какие мы сможем придумать теории. И Элен?"
"Да?" ответила она слабым голосом.
“Давай сохраним невидимость пока в тайне. Мы просто скажем, что ты и я спрятались во время беспорядков.”
"Что на счет оболов?" спросила она, пытаясь отделить себя от него, действуя намного спокойнее, чем она чувствовала. "Я уклоняюсь от вопросов о том, как я попала в Подземный мир прошлой ночью, но я не смогу держать в неведении Кассандру всегда. Она пока не видит будущее, но рано или поздно она увидит что-то о тебе и тех оболах."
"Я думаю, мне нужно, рассказать правду о их краже", сказал он, вздыхая. "Но мы, вероятно, не должны рассказывать нашей семье, что я передал их тебе в постели прошлой ночью."
Элен понимала, что произнеся слово "прошлой" он напомнил ей, что сделал правильно, отстраняясь. Элен понимала, что он только что спас ее от потенциально катастрофической ситуации, но это все еще терзало ее.
Они расстались и Элен вернулась в школу, чтобы забрать свои вещи, пытаясь выкинуть Лукаса из своих мыслей. Он мой кузен, пела она себе под нос, пока чувство отторжения не было заменено виной. Она чувствовала, что как идиотка тянется к нему. Что ее ожидает дальше?
У Элен было странное чувство, что Лукас сказал ей про Ориона только, чтобы заставить ее думать о нем, как парень, спрашивающий девушку, если ее парень знал, что они были наедине. Чем больше она думала об этом, тем больше она раздражалась. Лукас думает, что она и Орион встречаются, что ли? Элен задумалась, что эти двое говорили о ней.
Бросив свой сломанный велосипед в мусорный контейнер с немного большей враждебностью, чем было необходимо, Элен пошла в сторону входа школы и быстро спустилась вниз по пустынным коридорам. Везде были сломанные столы, опрокинутые стулья, и перевернутые вверх ногами мусорные баки. Все было в беспорядке, как попало, и воняло так, будто тут прошла упырь. Элен поспешила к своему шкафчику, схватила сумку, и накинула поверх своего заимствованного костюма свитер, чтобы не замерзнуть, а затем пошла прямо в "Ньюс Стор". Она не хотела бродить вокруг и рисковать, чтобы увидеть эту несчастную женщину снова.
Выйдя на улицу, Элен почувствовала опасность. К янтарному оттенку осени добавился свет от уже празднично украшенных улиц. В центре города, оранжево-черные знамена Хэллоуина развевал холодный ветер и светящийся Джек с фонарем бросал жуткие тени в подворотнях старых домов в стиле китобойных судов на мощеные дороги. Элен вцепилась в свой свитер и подозрительно огляделась, ища источник угрозы, который она чувствовала.
Десятки групп уже ходили и выпрашивали сладости. В этот ранний час, это были главным образом родители с маленькими детьми, но одна или две из костюмированной орды, конечно, не искали конфеты. У этих групп была повышенная, агрессивная энергия, как будто монстры дали людям маски, чтобы они их изобразили. За всю свою жизнь Элен не могла узнать никого из молодых людей в этих группах, которые были действительно странными. Как правило, она знала почти всех из средней школы, но улицы, казалось, быть заполнены незнакомыми людьми, что было почти невозможно. Туристический сезон давно прошел.
Что-то определенно было не так. Элен не боялась за свою собственную безопасность, но она беспокоилась за других. Было так рано, и вокруг было так много маленьких детей, ищущих угощения, что ей было жаль, что люди, более интересующиеся уловками, не подождали, чтобы выйти на улицы попозже. Она пошла в Ньюс Стор с взволнованным нахмуренным лицом, ей нужно позвонить Луису и предупредить его, чтобы отправил Хуана и Мариви пораньше домой в этом году.
"Хорошие крылья, Принцесса," протянул мужчина.
"Гектор!" Элена воскликнула и бросилась прямо в его фантастические объятия, несмотря на то, что он назвал ее не любимым прозвищем.
Он поймал ее с легкостью и она повисла у него на шее на некоторое время. "На днях я собираюсь заставить тебя прекратить называть меня так."
"Не в этой жизни." он пытался шутить, но она сразу уловила, что что-то не так. Он казался напряженным. Она отстранилась и посмотрела на него.
"Что с тобой случилось?" Спросила она, и провела пальцем вдоль тонкого, розового шрама, который все еще исцелялся на его скуле.
“Семья”, сказал он с печальной улыбкой.
“Сотня все еще преследует тебя?”
"Конечно," сказал он, пожимая плечами. "Ты единственный человек, с которым я себя чувствую в безопасности. Танталус не рискнет вредить тебе, ты его единственный шанс на свободу от Фурий".
Элен нахмурилась и подумала, должна она радоваться этому или нет. Часть ее не хотела делать ничего, чтобы Танталус и Сотня добились своего, но что еще она могла сделать? Не помочь Гектору, потому что это также не поможет Танталусу? Она поняла, что зашла в тупик.
“Ты замерзла!” сказал он, растерая руками ее кожу, чтобы согреть ее. “Обычно я предпочитаю, чтобы женщины носили как можно меньше одежды, но это к тебе не относится. Куда делась вся твоя одежда?"
"Долгая история," рассмеялась она. “Поэтому устраивайся по удобнее, потому что я должна тебе кое-что рассказать.”
"У меня тоже есть, что рассказать тебе", сказал он серьезно, когда она бросила свои вещи за прилавком. Она посмотрела на Гектора, и была поражена тем, каким он казался измотанным.
"Ты в порядке?" Спросила она, обеспокоенная его здоровьем.
"Рассказывай", сказал он. "У нас есть немного времени, но не так много."
Элен отошла, чтобы встретить Кейт и своего отца, а затем ей нужно было рассчитывать свой регистр, прежде чем она смогла прийти и поговорить. Кейт принесла Гектору горячий сидр и фундуковые липкие булочки столько, сколько он мог съесть, в то время как Элен проверяла свой банк и выписывала квитанции по кредитным картам в относительно безлюдной передней части магазина.
Когда все было в порядке, Кейт суетно начала заботиться о шумных клиентах за прилавком, а Элен посветила Гектора во все, что недавно произошло в Подземном мире. Она изменила историю с украденными оболами, якобы, Лукас украл их только для нее, а не для собственной выгоды, чтобы она смогла их использовать, и закончила рассказ бунтом в школе. Он слушал с задумчивым видом, не перебивая.
"Ее зовут Эрида", сказал он. "Она богиня раздора, или хаоса, смотря какой перевод тебе больше нравится. Везде, где она проходит, происходит разлад, споры, даже бунты вспыхивают. Все, что может пойти не так. Она сестра и компаньонка Ареса, и она очень, очень опасна".
"Гектор. Что происходит?"
"Я приехал сюда, чтобы предупредить тебя. Около двух часов назад я видел Танатоса, он шел по Мэдисон-авеню в Нью-Йорке, прямо у здания, где проходит Тайный совет Дома Фив".
"Кто такой Танатос?" спросила Элен, хотя имя показалось ей знакомым.
"Танатос - бог смерти", пояснил Гектор. Элен кивнула, вспомнив, что Кассандра ей это говорила. "Он "Смерть с косой"—черный плащ и кости, но минус коса. Эта, немного сельскохозяйственная вещь, была добавлена в средние века. К счастью, большинство людей на улице думали, что это был просто парень в удивительном костюме, хотя были некоторые, из наиболее чувствительных типов, которые почувствовали, что происходит на самом деле и убежали от ужаса".
"Что он там делал?"
"Нет времени болтать. Танатосу нужно лишь прикоснуться к тебе, чтобы убить, поэтому я оставил его на твою мать с ее молниями." Гектор выразительно пожал плечами. "Мы не знаем, почему незначительные боги так активны, и Дафна сразу послала меня сюда, чтобы ты спросила Оракула, были ли у нее какие-нибудь видения."
"Я позвоню ей прямо сейчас." Элен достала телефон.
“И еще кое-что," с неохотой сказал Гектор. "Мы не думаем, что сейчас Автомедон работает на Танталуса. Мы не знаем, кто теперь дергает его за ниточки. Могло случиться так, что он наблюдал за тобой некоторое время, видел то, что ты можешь сделать и решил, что это того не стоило. Он не напал на тебя, поэтому пока не паникуй. Просто держи свои глаза открытыми”.
"Отлично" истерически рассмеявшись, сказала Элен. "Что-нибудь еще ты хочешь сказать мне? Потому что я только начала снова спать и теперь во сне я буду видеть дополнительные кошмары".
Гектор посмеялся с ней, пока она набирала номер Кассандры и слушала телефонные гудки. Она протянула и положила свою руку на руку Гектора, и сочувственно улыбнулась. Она заметила, что он избегал произносить имя Кассандры, и решил вместо этого называть ее по титулу. Он очень скучал по ним всем. Гектор улыбнулся Элен с сожалением и опустил глаза.
"Это не надолго," пообещала ему Элен тихо, слушая телефонный гудки. "Ты вернешься к своей семьей в ближайшее время."
"Ты нашла что-то, не так ли?", Сказал он, оживляясь. "Почему ты сразу не рассказала мне?"
"Орион и я знаем, что нам нужно. Единственная проблема, я до сих пор не знаю, как найти Фурий как только мы получим это", Кассандра не отвечала, и вместо того, чтобы повесить трубку она набрала номер Мэтта. "Я, на всякий случай, не хочу ничего говорить, вдруг сорвется, но мы собираемся предпринять первую попытку сегодня ночью."
Телефон Мэтта переключился на голосовую почту. Она попыталась позвонить Клэр, Ясону, Ариадне, и, наконец, Лукасу, но в каждом случае ее отправляли на голосовую почту или просто сбрасывали вызов.
"Никто не отвечает?" Спросил Гектор с растущей тревогой, когда ни по одному вызову не было ответа.
“Это очень странно!” вздохнула Элен, и начала набирать адрес электронной почты. Гектор протянул руку и помешал ей, взял телефон и закрыл электронную почту.
"Элен, иди домой," сказал он низким, напряженным голосом. Он вернул ей ее телефон, встал и принялся тревожно оглядываться. “Иди домой прямо сейчас.”
Лабораторный стол из отдела науки в Нантакете влетел через переднее окно магазина, разбивая стекла и отправляя их кувыркаться по полу. Прогорклый запах Эриды пришел вслед за ним. У Элен возникло желание что-то поджечь, даже понимая, что ее эмоции были не реальными, и что ей манипулирует злонамеренная богиня. Она услышала крики клиентов в задней части магазина, и это отрезвило ее. Она перепрыгнула через прилавок, но Гектор протянул руку и остановил ее на бегу.
“Я буду защищать Кейт и Джерри—даже от себя, если это будет необходимо. Ты спускайся" - сказал он твердым, но спокойным голосом. Элен спокойно посмотрела и кивнула, чтобы показать, что она поняла его приказ.
"Не будь героем", приказала она ему в ответ. "Если придет Сотня или твоя семья, ты уйдешь".
"Поспеши, Принцесса", сказал Гектор, и поцеловал ее в лоб. "Мы рассчитываем на тебя."
Элен выбежала из Ньюс Стора. Позади себя она слышала, как Гектор объясняет ее отцу, что она побежала в полицию. Резко обогнув толпу, она бросилась вниз в темный переулок, где ни кто не смог ее видеть и взмыла в воздух. Пролетев через голубой брезент, который до сих пор закрывал ее окно, Элен приземлился прямо в постели, надеясь, что она, в конце концов, успокоиться достаточно, чтобы заснуть.
***
Ее ноги трудно приземлились между рядами стерильных, белых цветов. Это был первый раз, на памяти Элен, когда у нее была такая жесткая посадка в Подземном мире, и наиболее вероятно это было, потому что она так отчаянно пыталась добраться сюда. Элен обернулась и обнаружила, что она в ужасных Полях Асфодели. К счастью она была не одна. Она не поняла этого, пока не увидела сильную фигуру Ориона на расстоянии в несколько футов, и сильно забеспокоилась по поводу него.
"Орион!" с облегчением сказала Элен. И пробежала последние несколько шагов к нему через надгробные цветы. Он повернулся и схватил ее в охапку озабоченно нахмурившись.
"В чем дело?", сказал он ей в шею, когда обнял ее. "Тебе больно?"
“Все хорошо” сказала она, немного смеясь над своей чрезмерно эмоциональной реакцией, но все еще плотно цепляясь за него. Наконец, когда она почувствовала себя достаточно спокойной, она расслабилась и посмотрела Ориону прямо в глаза. “Мне многое надо рассказать тебе”.
"И я очень хочу услышать это, но ты бы не могла сделать кое-что в первую очередь? Скажи вслух, о том, что ты хочешь, чтобы на нас никто не нападал, пока мы здесь?" попросил он с надеждой.
"Я хочу, чтобы на нас никто не нападал, пока мы здесь!" повторила Элен решительно. "Хорошая мысль".
"Спасибо. Мне нравится твое платье. Но, знаешь, что? На самом деле я думаю, тебе было бы теплее в тех маленьких шортах с шипящими кошками. Они больше прикрывают".
Элен шокированная повернулся к нему. Она не могла поверить, что он помнил ее в ее тыквенной пижаме.
"Ты не знаешь, что случилось со мной сегодня утром! Я должна была одеть это," защищаясь, сказала она, стараясь не краснеть.
"Ты выглядишь прекрасно. Не то чтобы это что-то новое," тихо сказал он.
Элен посмотрела на него, растерянно, а затем отвела глаза и уставился на скучной цветок асфодели, как будто это было интересно. Она почувствовала, как Орион приблизился к ней и сказала себе расслабиться. Она не целовала Ориона прошлой ночью, напомнила она себе. Это был Морфей в образе Ориона. Большая разница. А реальный Орион даже не знает ничего об этом, так что нет никаких причин у нее, чтобы стесняться его. Кроме того, что она сделала. В своей голове, Элен услышала слова Гектора, что она может очень весело провести время с Орионом, если захочет, и тут она потеряла свой ход мысли.
"Теперь, расскажи мне, что с тобой случилось сегодня утром", сказал он, озабоченно сморщив лоб.
Элен резко вернулась к реальности и быстро рассказала о своей аварии, восстании учеников, о том, что Эрида учинила в школе, про Танатоса, разгуливающего по улицам Манхэттена, и бедлам, который разразился в Ньюс Сторе прямо перед тем, как она спустилась. Орион молча слушал, все сильнее и сильнее сжимая челюсти, пока Элен говорила.
"Ты в порядке?" сдерживая себя спросил он.
"Да, но чувствую я себя ужасно!" выпалила Элен. "Я оставила Кейт и папу в середине бунта! Как я смогла это сделать?"
"Гектор не позволит, чтобы что-то случилось с ними", уверенно сказал Орион. "Он будет охранять их ценой собственной жизни."
"Я знаю, что он будет, но это еще хуже," сказала Элен, почти умоляюще. "Орион, что если кто-то из семьи Делос придет проверить меня в магазине, и найдут там Гектора?"
"Вы имеешь в виду Лукаса, если он придет проверить тебя и найдет Гектора. Ты не очень то беспокоишься о Ясоне или Ариадне", уточнил он, разочарованным тоном.
"Близнецы другие. Еще до того, как Гектор стал Отверженным, он и Лукас много дрались, а иногда это было действительно плохо", сказала она дрожащим голосом. "Они всегда все решали силой, и я продолжаю думать, может быть, это еще один из этих циклов Сционов, что обречен случиться."
"Лукас и Гектор практически братья, и братья всегда дерутся", сказал Орион, как будто это было очевидно. "Не все в нашей жизни является частью цикла".
"Я знаю. Но из-за Фурий! Они не смогут остановиться".
“Вот почему мы здесь. У нас есть время, в котором мы нуждаемся сейчас, и, надо надеяться, мы позаботимся о Фуриях сегодня ночью”, сказал он. Он остановился и коснулся ее запястья кончиками пальцев. Это было легкое прикосновение, почти не существенное, но это завладело ее вниманием.
"Если я смогу их найти", призналась Элен и посмотрела умоляюще. "Орион. Я понятия не имею, где Фурии".
Орион отклонился от Элен поправляя свой рюкзак, и оценивая его.
“Ты собираешься паниковать, не так ли? Не надо”. Он был смертельно серьезен. “Сейчас ты должна быть именно здесь, в Подземном мире, а не в реальном, борясь с истеричной толпой. Любой член семьи Делос может сделать это, но ты единственная, кто может спуститься сюда. Давай сначала найдем воду и возьмем ее”.
Он был прав. Они должны сделать то, что можно сделать здесь, в Подземном мире, или ни с чем вернуться в реальный мир.
"Хорошо. Давай сделаем это". Она протянула руку и обняла Ориона за шею, почувствовав, как он положил свои тяжелые руки на ее бедра. "Я хочу, появиться на берегу реки Радости в Елисейских полях", сказала она ясным, командным голосом.
Мягкий, исполосованный солнечный свет, пробивался вниз, через кроны гигантских плакучих ив. Газон толстой, зеленой, живой травы смягчил их шаги, и Элен смогла услышать свистящий звук воды бегущей по скалам поблизости. Не слишком далеко, Элен увидела большое, открытое поле травы до колена и пастельных цветов полевые цветы, которые служили небольшими орбитальными звездами для пчел и бабочек.
Непосредственно наверху, солнца никакого не было. Вместо этого свет, казалось, шел из самого воздуха, создавая ощущение разного времени суток в каждой области.
Свет в скоплениях ив, которые затеняли Элен и Ориона, казалось, уже созрел, и был ближе к вечеру, а на поляне свет был раннего утра, еще невинный и влажный.
Орион отпустил ее бедра, но взял руку, свободно держа ее в своей, повернулся и осмотрел все вокруг. Ветер играл на его лице и убрал свободные завитки с его лба. Элен увидела, как он подставил свое лицо нежному порыву ветра, закрыл глаза и вдохнул полной грудью. Она повторила за ним и обнаружила, что воздух здесь был свежим и бодрящим, полным кислорода. Элен не могла вспомнить что-нибудь еще такое, что приносило бы такую радость.
Когда она открыла глаза, Орион смотрел на нее с нежностью. Он коснулся края ее костюма, качая головой.
"Ты задумывала крылья для этого, не так ли?" Игриво сказал он. Элен рассмеялась.
"Извини, но я не настолько умна".
"Угу. Давай, Фея Динь-Динь. Я думаю, что слышу, как журчит наш ручей." Орион повел ее на звук.
“Как мы узнаем, является ли эта вода Рекой Радости?” спросила она. Прежде чем она проговорила это, она поняла, что уже знает.
Когда они добрались до берега с кристально чистой водой, Элен почувствовала головокружительные пузырьки в груди. Она должна была бороться с желанием начать танцевать, но задумавшись решила, зачем бороться и, поддалась. Она раскинула свои руки и начал кружиться; Орион положил свой рюкзак на землю.
Он опустился на колени и расстегнул верхнюю молнию, а затем внезапно остановился. Он положил руку на свою грудь и сильно нажал, как будто пытался подтолкнуть свое сердце, туда где оно должно быть. Взглянув на нее снизу вверх, Орион тихо засмеялся, но Элен показалось, что он больше хотел плакать. Она перестала танцевать и присоединились к нему.
"Я никогда не чувствовал, такого раньше", сказал он, почти извиняясь. "И не думал, что смогу."
"Ты думал, что не сможешь когда-нибудь почувствовать радость?"
Элен встала на колени напротив него, глядя на его ошеломленное лицо. Орион покачал головой и сглотнул, а потом вдруг протянул руки и сильно обнял Элен.
“Я получаю это сейчас”, прошептал он, а затем освободил ее так быстро, как и обнял. Она не поняла, что случилось и, что он имел ввиду под “получаю”, но он не дал ей шанса спросить. Вручив Элен пустую бутылку, Орион подошел к берегу реки и опустил другие две, которые вынул из своего рюкзака, в сверкающую реку.
Как только его пальцы коснулись воды, слезы, столь крупные, как капли дождя, покатились по его лицу, и его грудь задрожала от рыданий. Присоединившись к нему на краю берега, Элен опустила свою бутылку под воду и коснулась радости. Это не был первый раз для нее, как это было для Ориона, но после такого большого количества печали и потерь в течение последних нескольких недель, она плакала, как будто это было в первый раз.
Как только они наполнили свои бутылки, то сразу закрыли их. Она даже не задумывалась о том, чтобы попить этой воды, и могла с уверенностью сказать, по тому, как Орион закручивал крышки на своих бутылках, что он не задумывался тоже. Элен знала, глубоко в своем сердце, что, если бы она сделала хоть глоток, то никогда не покинула бы это место. Как если бы, она почувствовала глубокое страстное начало строить, зная, что этот идеальный момент уже почти прошел. Ей хотелось бы остаться здесь навсегда, окуная пальцы в Реку Радости.
"Ты вернешься сюда когда-нибудь."
Вздрогнув от неожиданности, Элен посмотрела на Ориона и увидела, как он улыбается ей, протягивая руку, чтобы помочь подняться. Отфильтрованный свет сиял на него сверху вниз и сделал ореол из волос. Его зеленые глаза были яркими с бахромой ресниц, которые были колючими и темными от слез. Она взяла его влажную руку в свою и встала рядом с ним, все еще немного всхлипывая после шторма экстаза.
"А ты," сказала она ему сквозь икоту. Он опустил взгляд.
"Для меня было достаточно, чтобы испытать это, хотя бы раз. Я никогда не забуду этого, Элен. И я никогда не забуду, что ты та, кто привел меня сюда".
“Ты действительно думаешь, что не вернешься, не так ли?” недоверчиво спросила Элен, наблюдая, как Орион убирает бутылки в рюкзак.
Он не ответил ей.
"Я собираюсь увидеть тебя здесь снова приблизительно через восемь или девять десятилетий," решительно сказала она. Орион засмеялся и просунул руки в лямки своего мешка с кривой улыбкой.
"Восемь или девять? Ты понимаешь, что мы Сционы, не так ли?" сказал он, потянул ее за руку и вывел на утренний луг. "У нас заведомо короткие сроки жизни."
"У нас будет по-другому", сказала она. "Не только у тебя и меня, но и у всего нашего поколения."
"Должно быть", тихо сказал Орион, наклоняя голову вниз размышляя.
Элен взглянула на него, ожидая увидеть, что он впал в одно из своих задумчивых настроений, но этого не было. Он улыбался про себя с таким видом, что Элен расценила это, как надежда. Она тоже улыбнулась, просто от счастья, что идет по лугу и держится с ним за руки. Счастье, которое она чувствовала не было похоже на восторг от реки, того восторга было бы слишком много, чтобы чувствовать его дольше. Она поняла, что тот восторг разбил бы ей сердце, если бы она осталась.
Чем дальше они отходили от реки Радости, тем больше в голове Элен прояснялось. Она посмотрела на одну из своих рук. Она была в воде до тех пор, пока не сморщилась. Как долго они простояли на коленях там?
С каждым шагом, она все больше и больше благодарила Ориона, за то что вытащил ее. Он, вероятно, был в трансе, как и она. Но так или иначе, он взял себя в руки, а затем нашел дополнительные силы, чтобы помочь ей оторваться.
"Как ты это сделал?" Тихо спросила Элен. "Как ты взял себя в руки и отошел от воды?"
"Есть что-то, чего я хочу больше", ответил он просто.
"Что можно хотеть больше бесконечной радости?"
“Справедливости”. Он повернулся к Элен лицом и взял обе ее руки в свои. “Есть три невинные сестры, которые пострадали очень очень давно, не из-за того, что они сделали, а потому что в тот момент, когда они родились, Мойры решили, что страдание будет их судьбой пожизненно. Это не правильно. Никто из нас не заслуживают того, чтобы родиться в страдание, и я намерен встать на защиту тех, кто бы это не был. Это важнее для меня, чем радость. Помоги мне. Ты знаешь, где Фурии — я знаю, что ты можешь сделать. Подумай, Элен”.
Он говорил с такой убежденностью, такой страстью, что Элен могла только смотреть на него с открытым ртом. Ее ум был совершенно пуст в течение нескольких секунд, а затем тихий голос в ее голове начал кричать на нее, перечисляя все недочеты ее личности.
Она не была, такой упорной и стойкой, как Клэр, или, столь же терпеливой, как Мэтт. У нее не было безупречных инстинктов, как у Гектора, или даже половины сырого интеллекта Лукаса. Она, естественно, не был столь же щедра, как близнецы или сострадательна и бескорыстна как Орион. Элен была просто Элен. И она понятия не имела, почему она была Descender, вместо одного из этих, намного более достойных людей.
Как, черт возьми, она получила эту работу и оказалась здесь, в Подземном мире, чтобы ее начать? задумалась она. Все, что она знала, это то, что однажды ночью она заснула, и обнаружила, что бродит по пустыне.
Пустыня, настолько сухая, с камнями и шипами, настолько острыми, что я оставляла кровавые следы позади себя, когда шла, она помнила это очень ясно. Пустыня с единственным, подвергшим пыткам деревом, цепляющимся за склон, и под тем деревом, были три отчаянные сестры, которые выглядели древними, и в то же время как маленькие девочки. Они обратились ко мне, рыдая.
Элен ахнула и сильно схватила руки Ориона своими. Она всегда знала, где найти Фурий. Они умоляли ее помочь им с самого начала.
"Я хочу, появиться у дерева на стороне холма в засушливых землях", объявила она, глядя прямо в удивленные глаза Ориона.
Глава 13
Лукас завис над водой и наблюдал, как Элен улетала от него, возвращаясь к центру города. Это платье и эти проклятые крылья почти сделали его. Он уже не впервые задумывался над вопросом, как все эти смертные, с которыми выросла Элен, не подозревали, что в ней было что-то сверхъестественное. Независимо от того, насколько здравомыслящей она была внутри, красота Элен действительно была нечеловеческой. Особенно, когда она протянула к нему руки и произнесла его имя так, как только она умела.
Он почти потерял ее. И мысль о том, что он сделал бы, если бы потерял ее, перевернула его желудок, только потому, что он так сильно хотел ее. Они были в сантиметрах от пересечения опасной черты, и если она не остановится, искушая его своим безумно невинным образом, Лукас знал, что это, в конце концов, произойдет.
Лукас солгал Элен. Правда была в том, что ночей было больше, чем одна, когда он влетал под синий брезент, закрывающий ее разбитое окно, и смотрел, как она спит. Он всегда чувствовал себя плохо после того, как делал это, но он не мог перестать. Как бы сильно он не старался держаться от нее подальше, он, в конце концов, оказались в ее комнате, и позже ненавидел себя за это. Лукас понимал, что в один прекрасный день он будет слишком слаб, чтобы уйти, и влезет к ней в постель, чтобы сделать больше, чем просто обнять ее. Вот почему он должен был убедиться в том, что если такой день настанет, Элен выгонит его.
Лукас испробовал все, даже запугивал ее, но ничто не сработало. Орион был его последним шансом. Он зажмурился на мгновение, надеясь, что Орион сделает то, на что он был способен. Лукас попросил Ориона заставить Элен прекратить любить его. Тогда бы она никогда не пыталась дотронуться до него, никогда не посмотрела бы на него снова, как она это делала. Лукас попытался убедить себя, что было бы лучше, если она пойдет дальше, даже если это означает, что она пойдет дальше с другим парнем. Но здесь он остановился.
Элен не могла быть с Орионом, по крайней мере, не навсегда. Это было единственное, что не давало Лукасу сойти с ума. Они никогда не смогут жить вместе. Но это не означает, что они не могут...
Он резко заблокировал свои мысли прежде, чем они смогли одолеть его. Уже темные щупальца обвивали его, раскрашивая небо. Он попытался успокоиться и не представлять Ориона и Элен вместе, потому что он мог себе это представить—слишком легко.
Даже притом, что Лукас никогда не видел Ориона, он прекрасно мог представить, на кого он похож. Он был потомком Адониса — самого любимого возлюбленного Афродиты. Поскольку Афродита благоприятствовала этому парню больше всех остальных, то в Доме Рима передавался образ Адониса постоянно, почти так же, как в Доме Фив повторялся образ Гектора снова и снова. Половина картин и скульптур, которые вышли из Ренессанса, были похожи на него, потому что старые мастера, такие как Караваджо, Микеланджело и Рафаэль одержимо рисовали и ваяли предков Ориона. Флоренция была буквально усеяна образами сыновей Дома Рима.
Но здесь было больше, чем просто хороший легендарный внешний вид, особенно у генетически одаренных Сционов. Была причина, почему и Казанова, и Ромео, возможно двое самых известных возлюбленных в истории, вышли из Италии. Звание Ориона "красивый ублюдок", даже приблизительно не охватывало эффект, который он может оказывать на женщин. Дети Афродиты были неотразимы сексуально, и большинство из них могли влиять на эмоции людей в определенной степени, хотя Орион сказал Лукасу, что его дар был гораздо более мощным, чем это.
Орион обладал редкой способностью. Он мог заставить Элен разлюбить Лукаса, лишь легко прикоснувшись к ней. И если ей не станет плохо, после того как чувства Элен к Лукасу прервутся, тогда Орион смог бы контролировать сердце Элен, чтобы иметь случайные отношения, которые не нарушат Перемирие—никаких обязательств, никаких ограничений, просто секс. Это придурок мог делать все, что захочет с Элен, а Лукас ничего не сможет сказать против.
Эта мысль вызвала у Лукаса желание разбить чего-нибудь, но вместо этого он напомнил себе, что его семья, наверное, беспокоится о нем, и заставил себя отправиться домой.
К счастью, Орион, казалось брезгует использовать свой талант по какой-то причине, даже для самообороны. Он был глубоко оскорблен, когда Лукас предположил, что он коснулся сердца Хелен в пещере для дешевых острых ощущений. И, увидев их обоих в Подземном мире вместе, Лукас понял, что Орион никогда не принудит Элен ни к чему. На самом деле, Лукас был уверен, что он ее защитит ценой своей жизни. Это заставляло его ненавидеть Орион меньше, что только все усложняло. Лукас хотел, ненавидеть Ориона, но как он не старался, он не мог, и ему ничего не оставалось, как ненавидеть самого себя.
Направляясь вниз на восточное побережье, Лукас оставался над водой, для этого ему нужно было лететь не слишком высоко, чтобы не замерзнуть. Он оставил куртку в своем шкафчике, но это не имело особого значения. Он мог представить себя в тепле всякий раз, когда было нужно. В самом деле, Лукас начинал верить, что он может представить себя горячим—по-настоящему жарким—почти огненным. Но у него не было времени разбираться с этим странным новым талантом прямо сейчас. Он только задумался на секунду, заходя на посадку в своем дворе.
Чувство вины поразило его, как только он приземлился, и он начал искать свою маленькую сестру. Он не должен был оставлять ее одну в школе ради Элен.
Теперь, когда Мойры донимали ее почти каждый день, Кассандра была еще более хрупкой, чем обычный смертный ребенок. Это забирало все ее силы, чтобы просто пережить каждое владение, и тот факт, что она действительно выживала после них, когда столько прошлых Оракулов умерло, заставил Лукаса подозревать, что она была, вероятно, более сильной, чем он сам. Но даже настолько сильной, какой она была, после владения ей едва хватало сил дышать.
На днях он нашел Кассандру, сидящую на полпути вверх по лестнице, которая тяжело дышала. После полудюжины шагов она была так утомлена, что остановилась на минуту, чтобы отдышаться. Лукас понес ее в ее комнату, но для него это была борьба, чтобы идти рядом с ней. У нее все еще была аура Мойр, цепляющихся за нее, и хотя Лукас очень любил свою младшую сестру, от Мойр у него холодок пробегал по спине.
Даже Кассандра боялась их, и она должна была выносить их присутствие в ней по несколько раз в неделю. Лукас не знал точно, как после такого физического и умственного вторжения она себя чувствовала, но по взгляду, которым она смотрела позже, он предположил, что это должно быть было похоже на насилие.
Тот факт, что это происходит с его младшей сестрой, и что он ничего не может сделать, чтобы остановить это, делало его еще более злым.
Шагая по задней лужайке к дому, Лукас изо всех сил пытался управлять своим гневом, напоминая себе, что он должен быть более осторожным. Столько вещей делало его злым в эти дни. С тех пор, после того катастрофического обеда, когда он ударил своего отца, у него развился “побочный эффект”, который был связан с его гневом.
Он обнаружил его в полном объеме на соревнованиях по легкой атлетике, когда увидел Элен в окружении Сотни, но это началось не там. Все началось с его отца, на первый взгляд просто маленькое зернышко. Но оно росло.
Он частично задумался, а не будет ли ему легче, если он поговорит с Ясоном или Кассандрой об этом, но он не смог заставить себя сделать это пока. Его семью это сильно бы взволновало, если бы они узнали. Черт, это его и волновало.
Лукас почти рассказал об этом Элен в коридоре школы сегодня, но так и не смог признаться. Элен так боялась Креона, что Лукас не знал, сможет ли он вынести, если Элен начнет смотреть на него со страхом. Он все еще не решил, должен ли он говорить об этом с кем-либо, даже при том, что действительность была такова, что в конечном счете его всезнающая, всевидящая младшая сестра все узнает.
"Кассандра?" крикнул Лукас, когда вошел на кухню. "Яс?"
"Мы здесь”, ответил Ясон из библиотеки.
Голос Ясона показался не правильным. Он был напряжен, но Лукас подумал, что это было, потому что он весь день был рассержен на Клэр из-за ее с Элен исчезновения и того, что они заставили их волноваться. Лукаса очень расстраивало, как Ясон смотрел на ситуацию с Клэр. Он хотел, чтобы его кузен проснулся и понял, что ему был сделан дар. Он влюбился в кого-то, с кем у него могли быть отношения.
Тяжелые двойные двери в библиотеку были немного приоткрыты, и прежде чем Лукас вошел в комнат
