Первые ледовые предупреждения

Содержание

· 1Погибшее судно

· 2Подготовка экипажа, оснащение

· 3Предшествующие обстоятельства

o 3.1Первые ледовые предупреждения

o 3.214 апреля

§ 3.2.1Ледовые предупреждения

§ 3.2.2Погодные условия

· 4Хронология крушения

o 4.1Столкновение с айсбергом

o 4.2Повреждения

o 4.3Затопление носовых отсеков

o 4.4Обстановка на борту (23:30-0:05)

o 4.5Подготовка к эвакуации (0:05-0:40)

o 4.6Начало эвакуации (0:40-1:20)

o 4.7Лёгкая паника (1:20-1:40)

o 4.8Ближайшие суда

o 4.9Спуск последних шлюпок (1:35-2:05)

o 4.10Последние минуты до погружения (2:05-2:20)

· 5Агония (2:20-3:00)

· 6Дрейф шлюпок

· 7Спасение на пароходе «Карпатия»

· 8Освещение в СМИ

· 9Реакция

· 10Поиск и захоронение тел

· 11Состав погибших и выживших

· 12Судебное разбирательство

· 13Причины крушения

· 14Принятые меры

· 15Альтернативные версии

· 16Память

· 17Обломки

· 18В массовой культуре

o 18.1В живописи

o 18.2В литературе

§ 18.2.1Предвосхищение катастрофы

o 18.3В кинематографе

Погибшее судно

Восьмипалубный пароход «Титаник» строился в течение трёх лет на верфи «Харленд энд Вулф» в Белфасте. Спуск судна на воду состоялся 31 мая 1911 года. «Титаник» был вторым лайнером класса «Олимпик». Тем не менее он несколько отличался от своего «близнеца», в его конструкции был устранён ряд недостатков, выявленных в ходе эксплуатации «Олимпика». Руководил проектом ирландский судостроитель Томас Эндрюс. Строительство корабля обошлось приблизительно в 3 млн фунтов стерлингов или 7,5 млн долларов США (187,5 млн долл. по курсу 2013 года)^[6]. Лайнер принадлежал британской судоходной компании «Уайт Стар Лайн».

На момент спуска на воду и ввода в эксплуатацию «Титаник» был самым большим судном в мире. Его длина составляла 269 м, ширина — 30 м, осадка — 10,5 м, водоизмещение — 52 310 т (что превышало пароход-близнец «Олимпик» на 243 т)^[7]. В движение лайнер приводили две группы четырёхцилиндровых паровых машин и паровая турбина^[7]. Пар для турбины, паровых машин, генераторов и вспомогательных механизмов производили 29 котлов. Вся силовая установка судна обладала мощностью 55 тыс. л.с., для её работы требовалось 610 т угля в день^[8]. Корабль мог развивать скорость до 23 узлов (42 км/ч). Движителями на «Титанике» служили три гребных винта. Диаметр центрального четырёхлопастного винта составлял 5,2 м, а двух крайних трёхлопастных — 7,2 м. На полном ходу наружные винты совершали до 80 об/мин, а центральный до 180 об/мин^[9]. Над верхней палубой возвышались четыре громадные трубы диаметром 7,3 м и высотой 19 м. «Титаник» имел двойное дно и 16 водонепроницаемых отсеков, разделённых переборками с герметичными дверьми. По расчётам конструкторов, судно могло оставаться на плаву при затоплении любых двух отсеков или четырёх смежных носовых или кормовых отсеков.Беспроводной телеграф и другое радиооборудование на корабль поставила компания «Маркони К°». На борту имелось 20 спасательных шлюпок общей вместимостью 1178 человек^[10].

В зависимости от стоимости купленного билета пассажиры делились на три класса. К услугам пассажиров первого класса были представлены бассейн, гимнастический зал, турецкая баня, корт для игры в сквош, электрованна (прототип солярия) и отделение для собак. На борту судна имелись кафе и роскошно обставленные обеденный и курительный салоны^[11]. По уровню сервиса в третьем классе «Титаник» значительно превосходил большинство трансатлантических пароходов. В каютах было чисто, светло и тепло, в обеденном зале предлагалось простое, но полноценное и качественное питание, имелись просторные прогулочные палубы^[12]. Все помещения и прогулочные палубы корабля были разделены по классам, и пассажирам одного класса запрещалось проходить на участок другого.

Гребные винты «Олимпика» идентичные движителям «Титаника»	«Титаник» в порту Саутгемптона перед отправлением в первое и последнее плавание, 10 апреля 1912 г.	Гимнастический зал «Титаника»	«Титаник» выходит из Саутгемптона

Подготовка экипажа, оснащение

Ряд шлюпок в носовой части верхней палубы «Титаника». На переднем плане шлюпка № 8, на заднем за борт свисает шлюпка № 2

На борту «Титаника» имелось недостаточное количество шлюпок. Все 20 шлюпок были размещены на верхней палубе: 16 деревянных лодок на шлюпбалках (по 8 на каждом борту) и 4 складные шлюпки конструкции Энгельгардта с деревянным днищем и парусиновыми бортами^[13], которые в случае необходимости могли быть развёрнуты и закреплены на шлюпбалках^[14]. Стационарные шлюпки располагались группами по четыре в носовой и кормовой частях шлюпочной палубы. Две складные шлюпки хранились у первых за капитанским мостиком шлюпбалок, а две другие на крыше офицерских кают^[15], последние было очень трудно доставать и готовить к спуску, поскольку они имели большую массу и переносились вручную^[16]. Стационарные шлюпки нумеровались от носа к корме, по левому борту — чётные, по правому — нечётные. Парусиновые шлюпки обозначались латинскими буквами A, B, C и D^[14].

Спасательный жилет идентичный использовавшимся на «Титанике»

Вместимость каждой из 14 стационарных спасательных шлюпок составляла 65 человек. На первых от капитанского мостика шлюпбалках крепились свисающие за борт шлюпки для экстренного спуска, рассчитанные на 40 человек каждая. Вместимость одной складной шлюпки составляла 47 человек. Во всех шлюпках (включая 4 складные) могло разместиться 1178 человек, то есть только половина всех находящихся на борту^[10]. Нехватка шлюпок объясняется не недостатком места и не их стоимостью, а, в первую очередь, самонадеянностью владельцев лайнера, которые предполагали их использование только в том случае, если «Титаник» встретит терпящее бедствие судно^[17]. Чтобы в случае необходимости покинуть судно смогли все пассажиры и члены экипажа «Титаника», на его борту должно было находиться не менее 50 шлюпок. Однако компания «Уайт Стар Лайн» пожелала иметь на своих кораблях просторный променад (прогулочную палубу) с панорамным видом на море, а при полном укомплектовании шлюпок он бы закрывался непрерывающимся их рядом^[18]. В отличие от шлюпок, спасательными жилетами «Титаник» был оснащён в полном объёме. На его борту имелось 3560 жилетов с наполнителем из пробки^[19], а также 49 спасательных кругов^[20].

Согласно действовавшему тогда Британскому кодексу торгового мореплавания, количество шлюпок на борту рассчитывалось по тоннажу судна. Этот кодекс был составлен в 1894 году, и предписывал всем судам водоизмещением более 10 тыс. тонн (самые крупные в то время) иметь на борту не менее 16 спасательных шлюпок, подвешенных на шлюпбалках. Впоследствии появились суда, водоизмещение которых в несколько раз превышало 10 тыс. тонн, однако требования Министерства торговли по оснащению шлюпками остались прежними. В первоначальном проекте «Титаника» предусматривалась установка 48 шлюпок, но владельцы лайнера настояли, чтобы их число было сокращено до 20. Компания «Уайт Стар Лайн» добавила к обязательным 16-ти только 4 небольшие складные шлюпки^[21].

Команда «Титаника» не была подготовлена к чрезвычайной ситуации. Обучению правилам эксплуатации шлюпок было уделено минимум внимания. Учения по посадке в шлюпки проводились лишь однажды, когда судно находилось в доке. На воду были спущены две шлюпки, в каждой из которых находились четыре матроса и один помощник капитана. Они сделали круг по доку и через несколько минут вернулись на корабль. Перед отплытием из Саутгемптона с пассажирами не проводились ни пожарные, ни другие учения^[22]. На утро 14 апреля (день перед роковым столкновением) были запланированы учения по посадке в шлюпки, но под предлогом сильного ветра они были отменены капитаном^[23][24].

Предшествующие обстоятельства

Накануне отправления в первый рейс «Титаник» инспектировали сотрудники Министерства торговли Великобритании. В частности, были осмотрены спасательные шлюпки, сигнальные ракеты и прочее аварийное снаряжение. Было признано, что оно соответствует действовавшим предписаниям. Контроль осуществлял главный инспектор министерства капитан Моррис Кларк^[25].

Маршрут следования «Титаника» 10-15 апреля 1912 года

Пароход «Титаник» вышел в свой первый и последний рейс из Саутгемптона в полдень 10 апреля 1912 года. Ещё на выходе из порта он едва не столкнулся с отшвартовавшимся пароходом «Нью-Йорк». Спустя пять с половиной часов, пройдя 147 км, лайнер взял на борт пассажиров из французского Шербура^[26]. Второй остановкой был ирландский Квинстаун (Ков), которого «Титаник» достиг около полудня 11 апреля^[26], там были пополнены запасы провизии, а на борт поднялись последние пассажиры^[27].

На момент выхода «Титаника» на трансатлантическую трассу на его борту находилось 1316 пассажиров и 908 членов экипажа (по данным Министерства торговли Великобритании). Лайнер мог брать на борт до 2439 пассажиров^[28], но в апреле спрос на трансатлантические рейсы был традиционно низок, поэтому «Титаник» был загружен только наполовину^[29]. Состав пассажиров был чрезвычайно разномастным — от нищих эмигрантов из Ирландии, Италии, Швеции, России, Сирии, Армении, отправляющихся на поиски лучшей доли в США, до аристократов и миллионеров, таких как Джон Джекоб Астор и Бенджамин Гуггенхайм^[30].

«Титаником» командовал 62-летний Эдвард Смит, опытнейший капитан компании «Уайт Стар Лайн», его стаж составлял более 40 лет. Последний год он командовал пароходом «Олимпик» — близнецом «Титаника»^[31]. Большую часть команды составляли люди, не прошедшие специальной подготовки для работы на судне: кочегары, стюарды, штивщики, машинисты, повара. Квалифицированные матросы составляли лишь 5 % от общего числа экипажа^[32] (7 помощников капитана и 39 матросов, многие из которых не успели досконально ознакомиться с особенностями судна, так как были взяты на службу в Саутгемптоне за четыре дня до отплытия)^[33].

Незадолго до выхода «Титаника» в рейс над северной Атлантикой при слиянии двух антициклонов произошла их регенерация (процесс повторного усиления). В результате в начале апреля в западной Атлантике дул северо-северо-западный ветер. Направления ветра и холодного Лабрадорского течения совпадали, благодаря чему айсберги достигли трансатлантических судоходных путей на месяц раньше обычного^[34]. Проникновению многочисленных плавучих льдов на южную трансатлантическую трассу, по которой следовал «Титаник», также способствовали высокие приливы, вызванные рекордным приближением Луны к Земле. В январе 1912 года расстояние между Землёй и Луной достигло минимальной величины за последние 1400 лет. В свою очередь, земной шар в этот период времени завершил прохождение точки перигелия, то есть подошёл к Солнцу на максимально близкое расстояние^[35].

Первые ледовые предупреждения

12 апреля на «Титаник» по радиотелеграфной связи (при помощи азбуки Морзе) начали поступать сообщения от судов, проходивших вблизи Большой Ньюфаундлендской банки. Их экипажи обращали внимание на необычайно большое скоплениеайсбергов, оказавшихся значительно южнее, чем бывало в это время года. Каждое такое сообщение после приёма передавалось вахтенному помощнику, а затем в штурманскую рубку, где указанные координаты ледяных полей наносились на карту^[36]. Речь шла о районе, расположенном севернее запланированного маршрута «Титаника», поэтому оснований для беспокойства не было^[37].

Радисты «Титаника» работали по найму компании «Маркони» и в сущности не являлись членами команды. Их основной обязанностью на борту являлось отправление телеграмм пассажиров и приём свежих новостей с континента, которые затем печатались в судовой газете. Обработка данных о метеоусловиях отходила на второй план^[38][39].

Апреля

Ледовые предупреждения

Старший радист «Титаника»Джек Филлипс

С утра 14 апреля радиостанция «Титаника» начала принимать сообщения об айсбергах с их координатами уже от судов, идущих по южной трансатлантической трассе. Всего за этот день было получено семь ледовых предупреждений. Ледовая обстановка в апреле 1912 года в северной Атлантике была сложной. Для этого времени года установилось рекордное за последние 50 лет скопление дрейфующих льдов.

Первое ледовое предупреждение поступило в 9:00 с парохода «Карония», оповещавшего о ледяных полях и скоплении айсбергов и гроулеров (ледяных обломков). Капитан Смит подтвердил получение сообщения^[40]. В 11:40 капитану была передана телеграмма от парохода «Ноордам», в которой сообщалось о дрейфующих льдах примерно в том же районе, который указала «Карония»^[41].

В 13:42 судно «Балтик» ретранслировало следующее сообщение:

Капитану Смиту, «Титаник». Ясная погода с момента отплытия. Греческий пароход «Афины» сообщает о прохождении айсбергов и большого количества ледяных полей сегодня в районе 41°51′ северной широты и 41°52′ западной долготы… Желаю успехов вам и «Титанику»

Смит, показав это предупреждение управляющему директору «Уайт Стар Лайн» Брюсу Исмею, рассчитал новый маршрут, который был чуть южнее предполагаемого пути, чтобы наверняка избежать встречи с айсбергом^[42]. В 13:45 немецкое судно «Америка» сообщило о том, что встретилось с двумя большими айсбергами в 620 км к югу от Ньюфаундленда^[43][44]. Однако это предупреждение на мостик передано не было. Причины этого не выяснены, возможно, радисты попросту забыли передать информацию капитану, так как были заняты устранением неисправности в оборудовании^[44].

В 19:30 поступило ледовое предупреждение с парохода «Калифорниэн»:

… Лёд в районе между 42° и 41°25’ северной широты и 49°30’ западной долготы. Мы видели большое скопление битого льда и много крупных айсбергов. Ледяные поля тоже есть. Погода хорошая, ясная^[45].

Это сообщение также не было передано вахтенным на мостике. По-видимому, радист Джек Филлипс не понял его, потому что был занят отправкой на ретрансляционную станцию на мысе Рейс (о. Ньюфаундленд) частных телеграмм, которые накопились за время, пока был неисправен радиопередатчик^[44]. Последнее ледовое предупреждение было получено в 22:30 от парохода «Калифорниэн», который лёг в дрейф на краю ледяного поля примерно в 50 км от «Титаника». Радист «Калифорниэна» Сирил Эванс (англ.)русск. начал передавать координаты опасной зоны, но Филлипс грубо его прервал: «Заткнись! Я работаю. У меня связь с мысом Рейс» ^[45]. Таким образом, было проигнорировано самое важное ледовое предупреждение.

Небрежное отношение Филлипса к столь важным сообщениям отчасти объясняется тем, что зачастую радисты передавали их в неофициальной форме. Их можно было принять за дружеский привет коллеги-радиста, которому просто хочется поболтать, что на североатлантических линиях случалось довольно часто^[46]. К примеру, Сирил Эванс начал своё сообщение словами: «Привет, старик, мы остановились, вокруг нас лёд» ^[47]. Неудивительно, почему сильно загруженный работой Филлипс грубо прервал коллегу. Среди прочих существовала особая категория радиограмм, именовавшихся «капитанские служебные». Они помечались грифом MSG, принимающий радист обязан был немедленно подтвердить их приём и передать на мостик. Однако такая форма использовалась редко^[47].

В 21:20 капитан покинул мостик и отправился на ужин в свою честь, устроенный четой Уайденер. В 22:30 «Титаник» разошёлся с пароходом «Раппаханнок», шедшим встречным курсом из Галифакса. Незадолго до этого «Раппаханнок», маневрируя среди дрейфующих льдин, получил повреждения кормы. Как только оба судна оказались в пределах видимости друг друга, Альберт Смит, замещавший капитана на «Раппаханноке», при помощи лампы Морзе установил связь с «Титаником»: «Мы только что прошли через ледяное поле и между несколькими айсбергами», в ответ с «Титаника» просигналили: «Сообщение принято. Благодарим. Спокойной ночи» ^[48]. Никаких мер после этого предпринято не было: число дозорных не увеличено, судно продолжало идти с прежней высокой скоростью^[49].

В 21:30 было получено ещё одно предупреждение о наличие айсбергов - на этот раз от парохода «Месаба», которое было адресовано всем идущим на восток судам:

Ледовая обстановка. Сегодня в районе 41°25′ северной широты, между 49° и 50°3′ западной долготы замечены айсберги и обширные ледовые поля. Погода хорошая, ясно.

Погодные условия [править | править вики-текст]

В течение 14 апреля погода значительно менялась в лучшую сторону: утром было умеренное волнение, дул западный ветер; к вечеру установился полный штиль, но в то же время сильно похолодало. Корабль входил в зону арктического антициклона^[50]. Ночь с 14 на 15 апреля в северной Атлантике выдалась холодной, безветренной, ясной и безлунной.

В тёмное время суток вахтенные офицеры и вперёдсмотрящие выявляли местоположение айсберга по двум приметам. Во-первых, с его наветренной стороны даже при лёгком волнении появляются белые «барашки», которые хорошо видны издалека. Во-вторых, под действием ветровой и водной эрозии на выступающих поверхностях дрейфующих айсбергов образуются кристаллы, отражающие свет. Это отражение также видно на значительном расстоянии. В роковую ночь «Титаник» оказался в ситуации, когда из-за безветрия и маслянисто-гладкой водной поверхности полоса белой пены у края айсберга отсутствовала. С другой стороны, несмотря на отсутствие луны, звёзды сияли очень ярко, и было достаточно светло, поэтому можно было ожидать, что свет, отражённый от кристаллов льда, вовремя привлечёт к себе внимание и даст знать об угрожающей опасности. По этим соображениям как капитан Смит, так и второй помощник Лайтоллер не считали положение настолько опасным, чтобы предпринимать особые меры, в том числе и снижение скорости^[51].

Вечером 14 апреля «Титаник» проходил границу двух морских течений — тёплого Гольфстрима и холодного Лабрадорского. В условиях штиля воздушные массы не перемешиваются, поэтому нагретый Гольфстримом воздух поднялся над слоем более плотного и холодного воздуха, образовав своеобразную «крышку», возникла температурная инверсия. Это явление приводит к тому, что световые лучи, проходя через атмосферу вдоль поверхности воды, изгибаются, и появляется мнимое изображение объектов (мираж), находящихся за горизонтом. По мнению ряда экспертов, в том числе исследователя Тима Молтина, той ночью вперёдсмотрящие могли наблюдать ложный горизонт, лежавший выше настоящего. Контуры айсберга слились с миражом, из-за чего сам айсберг стал практически не виден издалека^[52].

Несмотря на сложную ледовую обстановку, «Титаник» шёл почти на предельной скорости — 22,5 узла (41,6 км/ч)^[44]. Высокая скорость в водах, занятых дрейфующими льдами, в то время являлась привычной практикой. Расчёт делался на то, что вперёдсмотрящие, находящиеся на марсовой площадке, смогут издалека заметить препятствие, и корабль быстро изменит курс^[53].

По графику расстояние более 5800 км «Титаник» должен был преодолеть за семь дней. Чтобы прийти в порт назначения вовремя, ему было необходимо идти почти на предельной скорости^[54]. Ледовые предупреждения носили сугубо рекомендательный характер, скоростной режим экипаж выбирал на своё усмотрение. К тому же было широко распространено мнение, что плавучие льды не представляют большой опасности. Столкновения с айсбергами случались довольно часто, но к катастрофичным последствиям они не приводили. Самое серьёзное происшествие с участием айсберга произошло в 1907 году с германским пароходом «Кронпринц Вильгельм^ru_en». В результате лобового столкновения с айсбергом судно получило серьёзное повреждение носовой части, но, несмотря на это, смогло завершить плавание. В этом же году будущий капитан «Титаника» Эдвард Смит в интервью заявил, что не представляет такую ситуацию, при которой современное судно может затонуть^[55].

Хронология крушения[править | править вики-текст]

Столкновение с айсбергом [править | править вики-текст]

Марсовая площадка«Титаника»

В двенадцатом часу ночи большинство пассажиров отправились спать. На вахту заступил первый помощник капитана Уильям Мёрдок, сменив на посту Чарльза Лайтоллера — второго помощника. На марсовой площадке, на высоте 29 м над ватерлинией, дежурили двое вперёдсмотрящих: Фредерик Флит и Реджинальд Ли. Температура воздуха опустилась до −1°С, волнение отсутствовало. Арчибальд Грейси, один из выживших пассажиров, позже писал: «море было как стекло, таким гладким, что в нём отчётливо отражались звёзды» ^[56]. К настоящему времени известно, что отсутствие ряби является признаком нахождения неподалёку ледяных полей^[57]. Корабль шёл со скоростью 22,5 узла (41,7 км/ч)^[58].

Видимость составляла порядка шести километров, однако в ту ночь не светила Луна, и у вперёдсмотрящих не было биноклей (ключ от сейфа, в котором они хранились, случайно забрал с собой Дэвид Блэр, которого в последний момент сняли с рейса). Следует заметить, что использование вперёдсмотрящими биноклей в ночное время только осложнило бы задачу обнаружения льда, так как увеличительная оптика сильно ограничивает угол обзора^[59]. Спокойное море отлично замаскировало айсберг^[60]. Вперёдсмотрящие были предупреждены о ледовой опасности, им и другим членам экипажа Лайтоллером было приказано высматривать на море айсберги и ледяные обломки особенно тщательно^[61].

В 23:30 Флит и Ли заметили впереди на горизонте лёгкую дымку, но не придали этому значения. Спустя девять минут Флит увидел прямо по курсу примерно в 600 м очертания айсберга. Он трижды ударил в колокол, что означает препятствие прямо по курсу, и связался по телефону с шестым помощником Джеймсом Муди:

Флит: Есть там кто-нибудь?
Муди: Да, что ты увидел?
Флит: Айсберг прямо по курсу!
Муди: Спасибо ^[62].

Оригинальный текст (англ.) [показать]

Муди доложил об айсберге Уильяму Мёрдоку, тот скомандовал рулевому Роберту Хиченсу: «Право на борт» (по терминологии 1912 года команда «Право на борт» означала поворот штурвала максимально влево). Сам же перевёл рукоятки машинных телеграфов в положение «Стоп машина» ^{[комм. 1]} (возможно, Полный назад ^{[комм. 2]})^[63][42]. Чуть позже, чтобы корма не задела айсберг, он скомандовал «Лево на борт», пытаясь таким образом обойти вокруг айсберга. Порядка 30 секунд ушло на то, чтобы паровой привод повернул перо руля^[42]. Остановка винтов привела к снижению угловой скорости (уменьшилась поворотливость). Вероятно, столкновения можно было бы избежать, продолжая двигаться на полном ходу^[64].

Тем временем ледяная глыба приближалась к кораблю, который продолжал по инерции двигаться вперёд с большой скоростью. Лишь спустя 25-30 секунд нос «Титаника» начал медленно отклоняться влево. В последнюю секунду айсберг миновалфорштевень и плавно прошёл вдоль правого борта^[65]. Согласно показаниям Флита, нос начал отворачивать сразу после того, как он доложил об айсберге на мостик. Стало быть, вахтенные могли заметить препятствие несколько раньше вперёдсмотрящих^{[комм. 3][63]}.

«Титанику» удалось повернуть на 2 румба, этого было достаточно, чтобы избежать лобового столкновения, но недостаточно, чтобы избежать контакта с айсбергом. В 23:40 правый борт лайнера задел подводную часть айсберга. Контакт длился около 9 секунд. В результате «Титаник» получил несколько крупных пробоин ниже ватерлинии. От удара от надводной части айсберга откололись крупные куски, которые упали на носовую межнадстроечную палубу судна^[66].

На верхних палубах большинство пассажиров почти ничего не почувствовали. Стюарды, готовившие в обеденном зале закуску, обратили внимание на лёгкое позвякивание столовых приборов. Многие пассажиры ощутили небольшой толчок и лёгкое дрожание. Люси Дафф Гордон потом вспоминала: «Будто бы кто-то провёл гигантским пальцем вдоль борта корабля». Многие посчитали, что, вероятно, корабль потерял лопасть винта^[67]. На нижних палубах столкновение было ощутимее: раздался сильный грохот и скрежет. Смазчик Уолтер Хёрст вспоминал:

Разбудил скрежещущий треск по правому борту. Никто сильно встревожен не был, хотя мы понимали, что произошло столкновение ^[68]

Через несколько минут двигатели были остановлены, и «Титаник» лёг в дрейф на Лабрадорском течении, которым был принесён злополучный айсберг^[69]. Около полуночи через специальные клапаны началось стравливание пара из котлов.

Схема движения лайнера в момент столкновения. Синим обозначена траектория носа, красным — кормы.

Повреждения [править | править вики-текст]

Вопреки распространённому мнению, айсберг не «разрезал» обшивку «Титаника». От давления лопнули заклёпки, стальные листы обшивки погнулись, между ними образовались зазоры, через которые в отсеки стала поступать вода.

В момент столкновения на корпус лайнера пришлось давление 2,5 тонны на см². Стальные листы обшивки толщиной 2,5 см выдержали, а заклёпки, которые их скрепляли — нет. В момент удара они лопнули, швы разошлись. Между листами образовались щели, через которые внутрь хлынула забортная вода^[70]. Листы обшивки центральной части судна скреплялись тремя рядами заклёпок из высокоуглеродистой стали. В носовой и кормовой частях листы скрепляли два ряда заклёпок из кованого железа и только один ряд стальных. Кованое железо обладает меньшим запасом прочности. В ходе следствия было выяснено, что на изготовление заклёпок «Харленд энд Вулф» закупала железо недостаточно высокого качества^[71], в его структуре оказалось большое количество шлаковых включений, которые образовали внутри микропустоты^[72]. От этого в условиях низкой температуры заклёпки становились ещё более хрупкими^[70].

В результате столкновения «Титаник» на уровне примерно 7 м ниже ватерлинии (3 м выше киля) по правому борту в носовой части получил несколько пробоин, протянувшихся в общей сложности на 91 м^[73]. Согласно показаниям Эдварда Уайлдинга, главного конструктора верфи «Харленд энд Вулф», площадь пробоины составила около 12 м², он пришёл к такому выводу, анализируя скорость затопления носовых отсеков в первые сорок минут^[74]. Он же высказывал предположение о том, что корабль получил несколько разных по размеру, вытянутых вдоль борта пробоин, которыми были повреждены в общей сложности 90 м обшивки подводной части судна^[74]. Однако, благодаря современному ультразвуковому изучению обломков лайнера, было установлено, что «Титаник» получил шесть узких пробоин общей площадью всего 1,2 м². Самая крупная пробоина имела в длину 12 м.

В результате контакта с айсбергом повреждёнными оказались пять первых из шестнадцати водонепроницаемых отсеков: форпик, три грузовых отсека и шестая котельная. Незначительные повреждения получил и шестой отсек, в котором располагалась котельная № 5^[65]. По расчётам конструкторов, «Титаник» мог оставаться на плаву при затоплении четырёх носовых отсеков. Отсеки трюма корабля отделялись друг от друга переборками во всю ширину судна. Переборки имели герметичные двери с электроприводом, которые могли быстро закрыться по сигналу с мостика. Из носовых переборок первые две в высоту доходили до палубы D, три другие — до палубы E, то есть выше ватерлинии на 3,4 м. Отсеки не были перекрыты сверху, поэтому при дифференте или крене судна вода после наполнения одного отсека переливалась в следующий^[75].

План «Титаника». Зелёным отмечены пробоины в обшивке, красным — переборки.

Затопление носовых отсеков [править | править вики-текст]

Первый помощник капитана Уильям Макмастер Мёрдок нёс вахту в роковую ночь

Вода начала проникать в трюм «Титаника» со скоростью более 7 тонн в секунду^[76]. Сразу же после столкновения Мёрдок поворотом рычага в рулевой рубке отключил электромагниты, зажимающие защёлки герметичных дверей, и последние под собственным весом в течение 30 секунд опустились^[70]. Гермодвери представляли собой прочные вертикальные створки, закрывающиеся сверху вниз. Для той части трюмной команды, которая не успела покинуть нижние отсеки до закрытия дверей (оно сопровождалось электрическим звонком), были предусмотрены аварийные выходы наверх. Через две минуты на мостик в спешке вышел капитан, ощутивший столкновение в своей каюте. Мёрдок доложил ему об айсберге. Смит, Мёрдок и четвёртый помощник Джозеф Боксхолл с правого крыла капитанского мостика бегло осмотрели борт судна. Капитан приказал дать кораблю малый ход и немедленно вызвать для консультации Томаса Эндрюса, главного конструктора корабля, находившегося на борту в составе гарантийной группы верфи^[77].

В полночь почтовое отделение начинает заполняться водой.

Первые пострадавшие появились в котельной № 6. В момент столкновения там раздался оглушительный грохот и скрежет рвущихся стальных листов. Казалось, что взорвался весь правый борт, в котельную хлынула бурлящая океанская вода. В ту же секунду прозвучал сигнал тревоги, над герметичной дверью в переборке, отделявшей шестую котельную от пятой, зажёгся красный свет, и герметичные двери стали медленно опускаться. Несколько кочегаров из тех, кто не успел выскочить, выбрались на палубу F по аварийному трапу, но им было приказано вернуться, закрыть заслонки и погасить топки. Кочегары принялись за работу, но через пять минут оказались уже по пояс в воде, разбавленной машинным маслом, и покинули котельную. В котельной № 5 пробоина протянулась примерно на 60 сантиметров от переборки, отделявшей этот отсек от быстро затопляемой котельной № 6. Уровень воды здесь удавалось контролировать с помощью насосов. Через 10 минут после столкновения к люку, ведущему в котельную № 6, вернулся кочегар Фредерик Барретт. По его словам, ледяная вода заливала раскалённые угли в топках, вся котельная была окутана паром, из-за которого ничего не было видно^[78].

Во избежание взрывов котлов при контакте с ледяной водой в пятой котельной было необходимо погасить огонь в топках и выпустить через специальные клапаны пар. Для этого потребовалась команда из 15-20 кочегаров. Они заливали огонь водой, и всё помещение было окутано густым паром. Люди работали во влажной жаре, обливаясь потом, наконец, котельная № 5 была выведена из работы, и часть кочегаров отправилась на шлюпочную палубу. На некоторое время герметичные двери между не пострадавшими отсеками были вручную открыты^[79]. Первые четыре котельные продолжали работать. Кочегары поддерживали давление пара, необходимое для работы насосов и выработки электроэнергии^[80].

К носовому трюму для установления масштаба повреждений отправился Джозеф Боксхолл, однако он спустился только до палубы F и доложил капитану, что никаких повреждений не обнаружено. Кренометр в рулевой рубке показывал, что «Титаник» всего за несколько минут накренился на правый борт на 5°. Смит вновь послал Боксхолла вниз оценить размеры пробоины. По пути тот встретил судового плотника и сотрудника почтового отделения, оба доложили ему, что почтовое отделение залито водой. На палубе G Боксхолл подошел к люку, ведущему в отсек с почтой, и посветил туда фонарём. В полуметре от себя он увидел клокотавший поток воды, в котором плавали мешки с почтой^[81].

В 23:50 дифферент на нос составлял уже 2°, а крен на правый борт 6°^[82]. В это время капитан Смит и конструктор Томас Эндрюс спустились на нижние палубы. Чтобы не привлекать внимания взволнованных пассажиров, они прошли по трапам, предназначенным только для команды. Пройдя лабиринтами коридоров, они добрались до склада почты и зала для игры в сквош, уже затопленных^[83]. Смит и Эндрюс обнаружили, что уровень воды в шестой котельной поднялся до отметки 4,3 м, а грузовые отсеки были уже полностью залиты, вода начала поступать в пятую котельную. Был отдан приказ откачивать воду с помощью насосов, однако вода прибывала в 10-15 раз быстрее, чем насосы успевали её откачивать (производительность всех насосов составляла 1700 тонн/ч или 0,47 тонн/с)^[76]. Томас Эндрюс сообщил капитану, что корабль обречён и может оставаться на плаву максимум полтора часа^[84].

Обстановка на борту (23:30-0:05) [править | править вики-текст]

Айсберг, с которым, предположительно, столкнулся «Титаник». Снимок сделан утром 16 апреля главным стюардом судна «Принц Адальберт». Он, ещё не знавший о катастрофе, обратил внимание на следы красной краски у ватерлинии

Около одиннадцати часов холлы, рестораны и курительные салоны стали пустеть. Оркестр на прощание исполнил отрывки из оперы Жака Оффенбаха «Сказки Гофмана». Пассажиры постепенно расходились по своим каютам. Так как температура за бортом резко упала, на открытых прогулочных палубах почти никого не было. 17-летний Джек Тэйер, сын вице-президента железной дороги штата ПенсильванияДжона Тэйера, вышел на безлюдную шлюпочную палубу. Позже он вспоминал:

Была ясная ночь, полная звёзд. Луны не было, но я никогда не видел, чтобы звёзды светили так ярко. Казалось, они буквально выступают из небосвода. Они сверкали, как бриллианты… Это была ночь, когда человек испытывает радость от того, что он живёт^[85].

Несмотря на то, что вышеописанный толчок и скрежет на верхних палубах ощущался довольно слабо, многие пассажиры пробудились ото сна. Некоторые выходили из кают и расспрашивали о странном звуке стюардов. Супругам Бишоп стюард Кроуфорд, рассмеявшись, ответил: «Не надо ничего бояться. Мы всего лишь ударились о небольшой кусок льда и пошли дальше» ^[86]. В курительном салоне на палубе А, прямо под шлюпочной палубой, до позднего вечера развлекалось многочисленное общество в лице военного помощника президента США Арчибальда Батта, сына трамвайного магната Гарри Уайднера, закупщика от универмага «Ньюгент» Спенсера Силверторна и других^[87]. Почувствовав толчок, несколько мужчин выбежали на палубу, но только двое успели заметить удаляющийся айсберг. Поскольку «Титаник» продолжал движение, все вернулись обратно в салон^[88].

Через некоторое время лайнер остановился, что многих встревожило. Люди тщетно пытались выяснить у экипажа причину остановки. Элизабет Шют спросила одного из офицеров: «Что-то случилось? Нам грозит какая-то опасность?», на что он ей ответил: «Насколько мне известно, нет», однако она позже рассказывала, что отчётливо слышала, как этот же офицер сказал кому-то: «Ещё какое-то время мы продержимся» ^[89]. Некоторые пассажиры решили лично удостовериться в том, что всё в порядке. Они вышли на шлюпочную палубу, но, ничего особенного там не обнаружив, гонимые холодом, возвращались назад^[86]. Говард Кейс, директор лондонского филиала нефтяной компании «Вакуум ойл», весело заметил: «Похоже, мы повредили винт, ну что ж, будет больше времени для бриджа» ^[90]. В салонах стали собираться люди и живо обсуждать произошедшее, кто-то из них рассказывал, что видел айсберг высотой 25-30 м, но это никого особенно не взволновало. Кто-то из пассажиров пошутил, что айсберг слегка поцарапал корпус, и капитан остановил корабль, чтобы подкрасить его^[91]. Спасшийся пассажир второго класса, учитель естественных наук Лоренс Бизли^ru_fr в своей книге писал, что уже тогда почувствовал, будто «Титаник» приобрёл лёгкий носовой дифферент. Его подозрения усилились, когда он спускался по лестнице. Чувство равновесия подсказывало, что ступени находятся уже не в горизонтальном положении, а немного наклонились вперед, но Бизли предпочёл не распространяться о своём наблюдении^[92]. Небольшой наклон судна почувствовали и некоторые другие пассажиры, но также предпочли молчать, чтобы зря не тревожить дам.

В отличие от пассажиров верхних палуб, пассажиры нижних палуб (в основном третий класс и члены экипажа) были встревожены гораздо больше. На кухне, на палубе D, где готовилась еда для обеденных салонов первого и второго классов, силы толчка было достаточно, чтобы с плиты на пол упал противень со свежей выпечкой^[93]. Сильнее всех удар ощутили кочегары, чьи каюты располагались прямо над носовыми отсеками. Один из них вспоминал, что все они буквально выпали из коек. Старший кочегар приказал надевать всем спасательные жилеты и подниматься к шлюпкам, но наверху старпом Генри Уайлд отправил их обратно^[94]. В носовую часть палубы Е, где находились каюты экипажа, спустился судовой плотник и сказал: «Будь я на вашем месте, я бы убрался отсюда. Судно протекает, зал для игры в мяч уже затопило». Затем появился боцман и объявил:

Вставай, ребята… Жить нам осталось менее получаса. Так сказал сам мистер Эндрюс. Только держите язык за зубами, никому ни слова^[95].

Подготовка к эвакуации (0:05-0:40) [править | править вики-текст]

Капитан Смит приказывает радисту передавать сигнал бедствия

В 0:05 15 апреля капитан Смит приказал расчехлить спасательные шлюпки и постепенно собирать пассажиров на шлюпочной палубе^[96]. Затем он лично пришёл в радиорубку и приказал радистам передавать сигнал бедствия. При этом сначала в эфир были переданы неточные координаты «Титаника», погрешность составила порядка 20 км^[97][98].

Тем временем вода стремительно затопляла подпалубные помещения, и около полуночи они были полностью залиты водой. Сотрудники почтового отделения тщетно пытались спасти 400 000 почтовых отправлений, перенеся часть из них на палубу G^[99].

По свистку боцмана на шлюпочную палубу стали медленно группами по двое, по трое подниматься матросы. Подходившие не проявляли никакой поспешности, поскольку большинство из них не осознало, в каком критическом положении находится лайнер^[100]. На судне имелось расписание по тревогам, которое регламентировало действия и место нахождения членов экипажа в чрезвычайной ситуации. Согласно нему каждый матрос был закреплён за определённой шлюпкой. Это расписание было вывешено в нескольких местах, однако никто его подробно не изучал. Поэтому офицерам только ценой больших усилий удалось организовать работы по подготовке к эвакуации. Матросы разделились на несколько групп: одни снимали брезент со шлюпок, другие подносили снаряжение: фонари, компасы, жестяные коробки с галетами, третьи отдавали крепления, крепили подъёмные тали и с помощью лебёдок вываливали шлюпки за борт^[101].

В сложившихся условиях необученному экипажу предстояло подготовить к спуску 16 шлюпок, усадить в них 1100 пассажиров и спустить их с высоты 21 м^[16]. Ввиду недостаточной квалификации команды, отсутствия чёткого алгоритма действий, сумятицы на палубе эвакуация была организована плохо.

В 0:15 старшим стюардам всех классов был передан приказ капитана позаботиться о том, чтобы пассажиры тепло оделись и покинули каюты, захватив спасательные жилеты. И все это проделать так, чтобы не создавать паники и дополнительных осложнений^[102]. На «Титанике» не было системы оповещения, поэтому стюарды начали ходить по каютам, будить спящих пассажиров и членов экипажа и сообщать им о необходимости пройти к шлюпочной палубе^[13]. Количество стюардов зависело от класса. Стюарды первого класса обслуживали всего несколько кают, тогда как на одного стюарда второго и третьего классов приходилось большое количество пассажиров. Стюарды в первом классе помогали пассажирам одеваться и проходить на палубу, успокаивали их, объясняя, что посадка в шлюпки женщин и детей будет производиться только в качестве меры предосторожности. Особое внимание уделялось одиноким женщинам и женщинам с детьми. Во втором и третьем классе стюарды просто распахивали двери и приказывали надеть спасательные жилеты под надуманным предлогом либо вовсе без объяснения причин. Пассажиры третьего класса были оставлены фактически на произвол судьбы. Им лишь сообщили о необходимости подняться наверх, и те долго блуждали по длинным коридорам нижних палуб, пытаясь найти выход^[13].

Во избежание паники экипаж не сообщал истинных причин эвакуации. В первом часу ночи большинство пассажиров, так или иначе, узнали об айсберге, но, поскольку значительная их часть практически не ощутила столкновения, оно не воспринималось как фатальное. Те пассажиры, которые поднялись на шлюпочную палубу, спокойно наблюдали в стороне за подготовкой шлюпок к спуску. Ни малейших признаков паники в это время замечено не было^[103]. Многие пассажиры не стали подниматься на шлюпочную палубу, предпочитая оставаться в тёплых каютах. Люди не могли поверить, что «Титаник» идёт ко дну, и считали мероприятия по эвакуации лишней формальностью, несмотря на то, что после полуночи стал заметен дифферент на нос^[13]. Пассажиры Уильям Стед и Альберт Стьюарт открыто критиковали действия экипажа, называя подготовку к эвакуации глупостью^[102]. Супруги Спенсер в каюте В-78 вообще отказались открыть дверь стюарду^[104]. Приказ надеть всем спасательные жилеты также не был воспринят всерьёз. Пассажиры не желали надевать громоздкие и неудобные жилеты, когда на судне внешне всё было в полном порядке ^[105][13]. Несколько пассажиров третьего класса играли ледяными обломками, разбросанными по межнадстроечной носовой палубе как в футбол^[106].

Часть пассажиров отказывалась идти на шлюпочную палубу из-за оглушительного шума, которой создавал пар, стравливаемый из котлов через клапаны на дымовых трубах. Лоренс Бизли описывал этот звук как «неприятный, оглушающий гул, было невозможно с кем-либо разговаривать; казалось, что 20 локомотивов выпускают пар… этот неприятный звук встречал нас, когда мы выходили на верхнюю палубу» ^[107]. Шум был настолько сильным, что экипажу, готовившему шлюпки к спуску, приходилось общаться между собой с помощью жестов^[108].

Капитан Смит понимал, что даже при полной загруженности шлюпок больше 1000 человек останутся на тонущем корабле^[96]. Это обстоятельство повергло его в ужас. Он на некоторое время потерял решительность: не призывал к скорейшей эвакуации, не организовывал работу команды, отдавал невнятные, противоречивые приказы, не слушал помощников и других членов экипажа. Капитан не приказал помощникам загружать шлюпки как можно больше, ввиду их недостаточного количества, не следил за ходом эвакуации и за выполнением своих приказов^[109][110].

Многие члены экипажа долгое время оставались не проинформированными о том, что судно тонет. Так, рулевой на кормовом мостике Джордж Роу узнал о последствиях столкновения только после начала эвакуации. Он со своего поста связался с мостиком и спросил, почему мимо него плывут шлюпки^[111]. В третьем классе произошёл вовсе курьёзный случай: в двери одной из кают заело замок, и её никак не удавалось открыть, поэтому пассажиры соседних кают её попросту выбили. В эту минуту появился стюард и, крайне возмущённый увиденным, пригрозил участникам взлома, что по прибытии в Нью-Йорк все они отправятся в тюрьму за порчу имущества судоходной компании^[112].

Примерно в 0:20, когда стих оглушительный гул стравливаемого пара, началась посадка первых пассажиров в шлюпки, однако капитан сам не отдавал этого приказа. Его спросил второй помощник Лайтоллер, надрывая голос из-за шума на палубе: «Не лучше ли начинать сажать женщин и детей в шлюпки, сэр?» В ответ Смит только кивнул^[113]. Он приказал Лайтоллеру руководить ходом эвакуации от левого борта, а Мёрдоку от правого. Капитаном им было приказано сразу спускать шлюпку, как только она будет заполнена женщинами и детьми^[114]. Мёрдок и Лайтоллер по-разному интерпретировали этот приказ: Лайтоллер воспринял его буквально, он позволял садиться в шлюпки только женщинам и детям и спускал шлюпки полупустыми. Мёрдок же сажал женщин и детей в первую очередь и, если оставалось место, то позволял занять места в шлюпке и мужчинам^[15]. Никто из них не знал, сколько человек может выдержать шлюпка, поэтому не сажали в них максимальное количество людей^[15]. Если бы шлюпки спускались заполненными полностью, то спаслись бы ещё, по меньшей мере, 500 человек^[108][115]. Чтобы раньше времени не началась паника, в 0:25 капитан приказал оркестру покинуть салон первого класса и переместиться на шлюпочную палубу. Музыканты (скрипачи и виолончелисты) вышли на правый борт у носовых кильблоков и стали исполнять там различные вальсы, классические произведения и рэгтаймы^[116].

Поначалу посадка пассажиров в шлюпки шла очень медленно. Большинство пассажиров не желали покидать корабль, и экипажу приходилось подолгу их уговаривать. Миллионер Джон Джекоб Астор заявил: «Мы здесь в большей безопасности, чем на этой лодочке» ^[117]. Многие наотрез отказывались садиться в шлюпку. Глава компании «Уайт Стар Лайн» Джозеф Брюс Исмей, понимая крайнюю необходимость эвакуации, ходил вдоль правого борта и призывал пассажиров незамедлительно занимать места в шлюпках. Несколько женщин и мужчин удалось убедить покинуть тонущее судно, и шлюпка № 7 была спущена первой. В 0:40 по приказу капитана с верхней палубы стали пускать белые сигнальные ракеты.

В течение 45 минут после столкновения с айсбергом внутрь судна проникло порядка 13700 т океанской воды. «Титаник» уходил под воду с носовым дифферентом^[118]. Спустя час он составлял 4,5°, в течение второго часа рост дифферента уменьшился^[119], из-за чего большинство пассажиров были уверены, что корабль останется на плаву. Сразу после столкновения с айсбергом «Титаник» накренился на правый борт, но когда вода равномерно распределилась в затопленных отсеках, судно выровнялось^[120]. На палубе Е по левому борту вдоль всего корабля шёл длинный коридор. Затопление этого коридора вызвало крен на левый борт и ускорило затопление неповреждённых отсеков^[121].

Начало эвакуации (0:40-1:20) [править | править вики-текст]

Шлюпочная палуба «Титаника»

В 0:40 от правого борта на воду была спущена первая шлюпка (№ 7). В ней было занято 28 мест (из 65). Вслед за ней с интервалом в несколько минут были спущены шлюпки № 5, 3 и 8. В 1:10 от левого борта была спущена шлюпка № 6^[122]. В ней было занято также всего 28 мест, в этой шлюпке спаслась Маргарет Браун. В первых девяти шлюпках, спущенных с «Титаника», оставалось большое количество свободных мест. Шлюпка № 5 была спущена на воду с 29 свободными местами, шлюпка № 3 с 33, шлюпка № 8 с 37, шлюпка № 1 с 28^[123]. Чарльз Лайтоллер, руководивший спуском шлюпок от левого борта, позже объяснил это тем, что, как он предполагал, после спуска на воду в шлюпки подсядут женщины и дети с нижних палуб, но входные порты в бортах судна никто не открыл, а люди в шлюпках стремились как можно скорее отгрести от тонущего судна, опасаясь возникновения большой воронки вокруг него^[124]. Часть пассажиров садилась в шлюпки с палуб A и B, пролезая через окна или ограждения^[125].

На шлюпочной палубе на левом борту не хватало матросов, поэтому Лайтоллер обратился за помощью к добровольцам. Канадский бизнесмен Артур Годфри вызвался помочь одним из первых. Он помогал закреплять и спускать шлюпки на воду. Годфри был единственным мужчиной, которому Лайтоллер позволил сесть в шлюпку^[126]. Многие из матросов, которые должны были работать со шлюпками, были отправлены вниз, чтобы открыть ворота, ведущие на шлюпочную палубу, и порты с левого борта, чтобы женщины и дети из третьего класса смогли сесть в шлюпки. Однако многих из них больше никто не видел. Вероятно, в носовой части судна их неожиданно накрыла хлынувшая вода, и все они погибли^[127].

Первые полчаса после начала эвакуации на борту сохранялось относительное спокойствие. О том, что конструктор Томас Эндрюс дал «Титанику» не больше полутора часов, знали только капитан Смит и глава «Уайт Стар Лайн» Исмей. Среди команды и пассажиров распространялось высказывание одного из офицеров, что «Титаник» ещё продержится на плаву восемь-десять часов, а к этому времени к нему на выручку успеют прийти несколько судов, вызванных по беспроводному телеграфу^[128].

По коридору Скотленд Роуд на палубе Е с носа на корму переходили толпы мужчин из третьего класса, чьи каюты были уже затоплены. Тем не менее большинство из них не осознавало угрожавшей им смертельной опасности. В результате у главной лестницы, ведущей с палубы Е наверх, собралась большая толпа пассажиров третьего класса. Только в 0:30 стюардам было приказано выводить женщин и детей на шлюпочную палубу. Стюардам, отвечавшим за отдельные секции третьего класса, удалось собрать часть из них, но большинство женщин отказывались идти без мужей. Так как стюарды, опасаясь паники, никому не сообщали, что судно терпит бедствие, им с большим трудом удалось убедить лишь небольшую группу женщин надеть спасательные жилеты и отправиться наверх, на шлюпочную палубу. Поскольку в лабиринте коридоров, лестниц и переходов они могли заблудиться, старший стюард третьего класса приказал выводить женщин группами^[129].

По настоянию стюардов пассажиры преимущественно надевали тёплые вещи. Первый класс перед выходом на шлюпочную палубу облачился в свитера, твидовые костюмы, бархатные жакеты, мохеровые жилеты, пальто, шубы, шляпы^[130]. Пассажиры второго класса не располагали таким обширным гардеробом: люди надевали простые пальто, брюки и юбки, младенцев кутали в одеяла. У пассажиров третьего класса зачастую почти не было другой одежды, помимо той, в который они отправились в плавание. Из-за того, что ночь выдалась очень холодной, многие из них были вынуждены кутаться в пледы. Определённым согревающим эффектом обладали и спасательные жилеты^[131]. Те, кого эвакуация застала врасплох, не успевали одеваться, как следует. Часто люди ограничивались тем, что надевали пальто поверх ночных сорочек, пижам и халатов^[132].

Шлюпки с «Титаника» продолжали спускаться с интервалом в несколько минут. Краска, которой были покрашены лебедки, была свежей, и, поскольку ими ещё не пользовались, канаты прилипали к блокам. Шлюпки шли вниз рывками. Сначала резко опускалась носовая часть, потом корма. Миссис Уоррен позднее говорила, что в ту минуту она была уверена, что выпадет из шлюпки^[133]. Томас Эндрюс ходил по шлюпочной палубе и призывал женщин, которые все ещё колебались, спуститься в шлюпки. «Дамы, — говорил он, — вы должны немедленно сесть. Нельзя терять ни минуты. Не будьте привередливыми в выборе шлюпок. Не раздумывайте. Садитесь, садитесь!» ^[134]

С самого начала эвакуации на борту происходили несчастные случаи: пожилая француженка упала в зазор между шлюпкой № 10 и бортом судна, к счастью, двое мужчин на палубе А успели её подхватить, и со второй попытки ей удалось сесть в шлюпку^[135]. Пассажирка первого класса Энни Штенгель получила перелом нескольких рёбер уже находясь в шлюпке, когда один из пассажиров, страдавший избыточным весом, и его брат прыгнули в ту же шлюпку и придавили её^[136].

Между тем экипаж в трюме во главе с главным механиком Джозефом Беллом продолжал бороться с водой. Члены трюмной команды установили в носовые отсеки дополнительные насосы и продолжали откачивать воду. Инженеры, котельщики и машинисты выпускали пар из котлов в четвёртой котельной, чтобы те не взорвались во время затопления. В первых трех котельных работа не прекращалась, вырабатываемый пар поддерживал работу генераторов, благодаря чему обеспечивалось бесперебойное электроснабжение судна^[137]. Около 0:45 герметичная дверь между пятой и затопленной шестой котельной не выдержала давления и обрушилась. В результате в пятую котельную хлынул рокочущий поток океанской воды, убив двоих машинистов^[138]. Одному из стюардов чудом удалось избежать смерти, когда деревянная стенка между каютами третьего класса на палубе Е рухнула, и он оказался по пояс в воде^[139]. Многим пассажирам третьего класса на палубах G, F и E приходилось пробираться наверх через потоки воды.

Лёгкая паника (1:20-1:40) [править | править вики-текст]

«Горестная разлука» — иллюстрация 1912 года

В 1:20 вода уже начала затоплять полубак, только тогда большинство пассажиров поняли, что «Титаник» обречён и в ближайшее время неизбежно затонет. В шлюпки начали садиться женщины, которые ещё недавно отказывались или колебались. Одних провожали мужья, о других проявляли заботу друзья или знакомые, с которыми они провели вместе четыре дня плавания^[140]. Эвакуация пошла быстрее. В шлюпки по-прежнему сажали в первую очередь женщин и детей. На шлюпочной палубе они навсегда прощались со своими мужьями и отцами. Миссис Шарлотту Коллир два матроса вынуждены были буквально оторвать от мужа, чтобы препроводить в шлюпку. Селини Ясбек только в лодке обнаружила, что мужа нет рядом. Матросы уже начали спускать шлюпку, а женщина в отчаянии кричала, пытаясь всеми силами вырваться и вернуться на палубу^[128]. Однако ещё оставались пассажиры, которые продолжали надеяться на благополучный исход: Люсьен Смит сказал своей жене: «Усаживать женщин и детей — это всего лишь формальность. Этот корабль оборудован основательно, все будут спасены» ^[141]. Муж Шарлотты Коллир, сажая её в шлюпку, сказал: «Иди, Лотти! Ради бога, иди смелее! Я сяду в другую шлюпку!» ^[141].

Появились первые признаки паники: люди начали перебегать с одного борта на другой в поисках свободной шлюпки, некоторые пытались запрыгнуть с палубы в шлюпку во время её спуска. В шлюпку № 14 проник мужчина, надев на голову шаль, чтобы его приняли за женщину^[142], ещё несколько пассажиров попытались запрыгнуть в неё, когда та спускалась с 40 людьми на борту. Пятый помощник Гарольд Лоу, назначенный старшим по этой шлюпке, был вынужден сделать три предупредительных выстрела в воздух для усмирения толпы^[143].

В 1:30 дифферент на нос составлял больше 5°, а из-за девятиградусного крена на левый борт между шлюпками на левом борту и корпусом корабля образовалась метровая щель. Дети не могли преодолеть это расстояние, и их приходилось попросту бросать в шлюпку^[144].

Возле основных выходов на шлюпочную палубу были расставлены стюарды и матросы, которые следили за тем, чтобы первыми прошли женщины и дети. Но со временем росло гнетущее чувство опасности, усиливалась нервозность, и со стороны мужчин участились попытки проникнуть на шлюпочную палубу^[145].

Некоторые пассажиры, понимая, что шлюпок на всех не хватит, не пытались спастись. Ида Штраус, жена миллионера, совладельца сети универмагов Macy’s Исидора Штрауса, отказалась садиться в шлюпку без мужа, заявив: «Мы так много лет прожили вместе, теперь куда ты — туда и я» ^[141]. Ида Штраус уступила своё место в шлюпке горничной. Пара устроилась в шезлонге на застеклённом променаде палубы А и стала ждать там своей участи^[146]. Покинуть своего мужа отказалась и миссис Эллисон, несмотря на уговоры Лайтоллера^[147]. Бенджамин Гуггенхайм вышел на палубу в цилиндре и фраке и заявил, что желает умереть, как подобает настоящему джентльмену^[137]. Некоторые пассажиры собрались в столовой третьего класса на молитву^[148].

Чтобы отслеживать скорость затопления лайнера, офицер Лайтоллер после спуска очередной шлюпки подбегал к аварийному трапу, ведущему со шлюпочной палубы на палубу C, по уровню воды в нём он приблизительно рассчитывал время, которое «Титаник» ещё мог оставаться на плаву. Позже он вспоминал:

Вид холодной зеленоватой воды, устрашающе ползущей по лестнице вверх, врезался в память. Вода медленно поднималась и одну за другой покрывала электрические лампочки, которые ещё какое-то время жутко и неестественно светились под водой^[149].

Четверо из пяти спасшихся людей являлись пассажирами первого и второго классов. Ближе всех к шлюпочной палубе были пассажиры первого класса, каюты которых располагались преимущественно на верхних палубах, поэтому среди них велика доля спасённых (62 %). Большая часть пассажиров третьего класса не смогла выбраться из лабиринта коридоров нижних палуб. Они были отделены от первого и второго классов воротами, находившимися в разных частях судна, многие из которых оказались закрыты^[150]. В некоторых местах экипаж «Титаника» не давал пассажирам третьего класса прохода наверх, поскольку не был проинформирован о серьёзности положения^[150]. Многие из третьего класса обязаны своими жизнями стюарду Джону Эдварду Харту, который три раза спускался на нижние палубы и группами выводил их наверх^[151]. Изолирование третьего класса от остальных предусматривалось законом об эмиграции США в целях предотвращения возможного распространения инфекционных заболеваний. Пассажиры первых двух классов сходили с корабля на причал Манхэттена, а пассажирам третьего класса было позволено высаживаться только на остров Эллис, где они проходили обязательный санитарный контроль^[152].

Известно, что женщинам из кают третьего класса в большинстве случаев не препятствовали выйти на шлюпочную палубу, наоборот, их всячески призывали к этому, но не всегда эти призывы находили положительный отклик. Многие из женщин, размещавшихся на корме, сначала вообще отказывались покидать свои каюты^[145]. Часть пассажиров третьего класса добиралась до шлюпочной палубы в обход барьеров, ограждавших их от остальных: по стрелам грузоподъёмных кранов на корме, потакелажам, перелезая через леера, люди пробирались к трапам и палубам первого и второго классов, откуда беспрепятственно можно было попасть к шлюпкам^[153].

Ближайшие суда [править | править вики-текст]

Ближайшие к тонущему «Титанику» суда с указанием приблизительного расстояния данного судна до «Титаника» (в км)

Имитация сигналов бедствия, подаваемых «Титаником»
МЕНЮ 0:00
Помощь по воспроизведению

По приказу капитана в 0:14 радисты начали передавать сигнал бедствия CQD, который продолжал использоваться на радиооборудовании компании «Маркони К°» после принятия в 1906 году единого радиосигнала бедствия SOS. Ближе всего к тонущему «Титанику» оказались три судна: «Калифорниэн» в 32 км, «Маунт Тампль^ru_en» в 80 км и «Карпатия» в 93 км.

В 23:30 после пятнадцати часов напряжённой работы единственный радист «Калифорниэна» Сирил Эванс выключил радиостанцию и отправился спать. По трагическому стечению обстоятельств это произошло всего за 10 минут до столкновения «Титаника» с айсбергом и за 40 минут до начала передачи сигнала бедствия. Поскольку у Эванса не было сменщика, единственное судно, которое могло прийти на помощь, пока «Титаник» ещё держался на плаву, не отвечало на сигналы бедствия^[47].

В 0:19 с канадского парохода «Маунт Тампль» пришло подтверждение о приёме радиограммы, судно отправилось к терпящему бедствие «Титанику», однако из-за большого скопления айсбергов шло на небольшой скорости и прибыло к месту крушения только около 4 часов утра^[154]. В 0:30 на «Титаник» пришёл ответ с «Карпатии». Радист передал, что «Карпатия» идёт на помощь, развив предельную скорость. После получения ответа с «Карпатии» радист Брайд предложил своему коллеге Джеку Филлипсу вместо привычного сигнала бедствия подать новый — SOS. В 0:45 «Титаник» начал передавать в эфир SOS^[70].

«Карпатия» была небольшим пассажирским пароходом, её максимальная скорость составляла всего 14 узлов. Она вышла из Нью-Йорка 11 апреля и направлялась в Геную, Неаполь и Триест. На её борту пустовала почти половина кают^[155]. Сразу после получения сигнала бедствия с «Титаника» капитан Артур Рострон приказал сменить курс и идти к тонущему судну. Чтобы развить как можно большую скорость, на «Карпатии» были отключены отопление и горячая вода. Благодаря этому, лайнер развил рекордную скорость 17,5 узла^[70]. Капитан Рострон собрал весь экипаж и приказал готовить судно к приёму более 2000 человек. Первому помощнику капитан приказал подготовить к спуску спасательные шлюпки, открыть все входные порты в бортах судна и подвести к ним свет, завести дополнительные тали, подготовить беседки для поднятия на борт раненых и больных и парусиновые стропы для приёма детей; из всех входных портов спустить забортные трапы и приготовить грузовые сетки для подъёма людей. Судовому врачу велено было подготовить все средства для оказания первой помощи, все обеденные салоны переоборудовать в медпункты. Стюардам надлежало собрать вместе всех пассажиров третьего класса, чтобы освободить как можно больше постелей для размещения пассажиров третьего класса «Титаника». Других пострадавших в случае необходимости предполагалось разместить в курительном салоне, холле и библиотеке^[156].

С мостика «Титаника» были видны огни «Калифорниэна», который не реагировал на сигнал бедствия, поэтому капитан приказал пускать сигнальные ракеты белого цвета через каждые пять минут. Все восемь ракет, выпущенные четвёртым помощником Боксхоллом^[157], видели на мостике «Калифорниэна», однако вахтенные посчитали, что какое-то грузовое судно без телеграфа информирует о том, что оно остановилось из-за большого скопления айсбергов^[158]. Также экипаж «Титаника» пытался установить связь с п