Современное состояние вопроса. Терминология и фразеология в разных судебных решениях может довольно существенно различаться

Терминология и фразеология в разных судебных решениях может довольно существенно различаться. В одном из судебных актов Апелляционного Суда США по Пятому округу от 2006 года судья Риза Барксдейл предлагает следующий мини-обзор судебных подходов к проблеме. «Различные теории для снятия корпоративной вуали были созданы для отказа в признании существования отдельного юридического лица в ситуациях, когда этого требует справедливость: если владельцы злоупотребляют (misuse) корпоративной формой, или создали [корпорацию] для целей обмана или для совершения противозаконного деяния. Еще одно исключение из принципа отдельной правосубъектности корпорации возникает, если материнская компания полностью доминирует и контролирует дочернюю компанию, управляя ею как своим инструментом (conduit) или агентом. Доктрина альтер эго и снятие корпоративной вуали являются действительно исключительными доктринами, применяемыми лишь в тех случаях, когда должностные лица, директора или акционеры используют юридическое лицо как прикрытие для совершения обмана, ухода от личной ответственности, либо в других, действительно уникальных ситуациях.»

Уже из этой цитаты можно увидеть некоторые различия между английской и американской судебной практикой. Как видим, по крайней мере некоторые американские суды не имеют ничего против выражения «злоупотребление корпоративной формой». Кроме того, не все американские суды четко разграничивают «снятие корпоративной вуали» и переход ответственности в силу отношения «агент-принципал».

Следует отметить, что доктрина «снятия корпоративной вуали» не является особым основанием иска. Скорее это — процессуальная мера, позволяющая привлечь нового ответчика в иске, имеющем свои собственные правовые основания (взыскание долга, возмещение вреда и т.д.).

Доктрина «снятия корпоративной вуали» принадлежит к так называемому «праву справедливости» (equity).

Как и большинство принципов «права справедливости», основания «снятия корпоративной вуали» имеют во многом оценочный характер. В конечном счете, суд (при необходимости — с участием присяжных) по своему усмотрению определяет, выступала ли компания в качестве «альтер эго» («фасада», «инструмента») своего владельца или не выступала. Универсального правила здесь не существует, каждый случай разрешается в индивидуальном порядке, исходя из соображений справедливости.

Тем не менее судам необходимо понимание того, что именно подлежит доказыванию в подобных делах. Суды могут группировать подлежащие доказыванию обстоятельства в списки «элементов» (этот термин означает, что подлежит доказыванию каждый элемент) или в списки «факторов» (не обязательно доказывать все факторы, но следует учитывать их все в совокупности).

В своей традиционной форме доктрина представляет собой трехступенчатый тест (three-factor doctrine), который требует доказывания следующих обстоятельств:

1) отсутствие у корпорации достаточной автономии (в силу чрезмерного контроля участника) либо признаков реального существования (т.е. собственного имущества, работников);

2) использование корпорации для достижения обманных, несправедливых или других неправомерных целей (обман и проч.);

3) причинно-следственная связь между злоупотреблением участника формой своей зависимой корпорации и убытками истца.

Так, в одном из судебных актов от 1997 года Апелляционный Суд США по Второму округу приводит следующий список из двух элементов, подлежащих доказыванию для снятия «корпоративной вуали» по праву штата Нью-Йорк.

1. Владелец полностью доминировал (exercised complete domination) над корпорацией в отношении рассматриваемой сделки.
2. Это доминирование использовалось для обмана или правонарушения (fraud or wrong), которое причинило ущерб стороне, требующей «снятия вуали».

Эта формулировка известна как «двухкомпонентный тест» (two-prong test).

Практической альтернативой ему часто становится так называемый однофакторный тест (single-factor doctrine), согласно которому нужно установить всего один из следующих фактов (которые характеризуют две разновидности данного подхода), при условии что он носит "вопиющий" характер:

1) нарушение принципа разделения (lack of separate identity)

2) использование корпорации для совершения обманных, а равно и других неправомерных целей

Однако даже заявление о применении такой концепции не означает, что истцу не придется доказывать другие обстоятельства дела. Например, использование корпорации для совершения обманных действий подразумевает доказывание чрезмерного контроля доминирующего участника.

 

 

ПРО РФ!!! (сравнение с США, можно просто прочитать, чтобы быть в курсе в случае чего =)

Российским законодательством также были восприняты некоторые механизмы, которые условно можно отнести к процедуре снятия корпоративной вуали. Речь идет о положениях гражданского законодательства, которые содержат положения об ответственности участников/ акционеров при банкротстве юридического лица. Другое дело, что практика применения данных норм в силу различных (в том числе неправовых) причин в большинстве случаев неплодотворна.

При этом и отрицать тот факт, что в России реально практикуется институт снятия корпоративной вуали, бессмысленно. Снятие корпоративных покровов активно применяется в налоговых делах, начиная с нашумевшего «дела ЮКОСа». А для выявления и доказывания связей фирм-однодневок с головной компанией, к которой предъявлены требования, российские налоговики успешно использовали систему тестов, разработанную и применяемую в США. Во многих случаях, например, инспекция выясняла, что учредителями или руководителями фирм-однодневок выступали менеджеры головной компании, у компаний были общие офисы, телефоны и пр., печати фирм-однодневок хранились в головной компании. Бизнес практика следует по тому же пути: банки при выдаче кредитов юридическим лицам, не веря в абстрактную гарантию прав кредиторов, которая заложена в идею уставного капитала, истребуют у компаний информацию о реальных собственниках, для заключения с ними договоров поручительства.

Согласно «Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации», которая была одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009, для повышения эффективности мер гражданско-правовой ответственности предложена, в том числе, возможность «снятия корпоративных покровов».

Одним из последних, широко обсуждаемых прецедентов, свидетельствующих об этом, является решение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по спору между ООО «Олимпия» и Parex Banka, Citadele Banka. В указанном решении ВАС РФ выражает позицию, поддерживающую правоприменительную практику снятия корпоративной вуали, определив, что наличие представительства имеет место в том случае, если юридическое лицо не имеет собственного юридически оформленного подразделения на территории иностранного государства, но, тем не менее, ведет деятельность на данной территории через независимую компанию со сходным наименованием, которая заключает сделки от своего имени и фактически выступает в качестве подразделения этого юридического лица. Именно так были квалифицированы действия Parex Banka и Citadele Banka, имевших офисы компаний со сходными наименованиями в г. Москве и г. Санкт-Петербурге.

 

[1] Исключение составляют sociétés par actions simplifies (227-16 Code de commerce)

[2] Сюда же относятся ситуации, когда для принятия решения требуется единогласное или почти единогласное голосование, и кто-то из участников компании отказывается определенным образом голосовать.

 

[3] Совершение преступления, фальсификация продукции.

[4] Могут быть некоторые разночтения в переводе разных авторов. Представляют тип обществ, вышедший из АО в соответствии с законом от 3 января 1994, участники которого имеют большую договорную свободу регулирования своих отношений в рамках устава. Главная особенность данного типа компаний является возможность строгого разделения вопросов капитала, управления и ответственности в обществе.

[5] Как было указано выше, принимается единогласно, как правило, при учреждении компании

[6] «Во всех случаях, когда предусматривается уступка участником корпоративных прав или их выкуп товариществом, стоимость этих прав определяется в случае спора экспертом, который назначается либо сторонами, либо, в отсутствие между ними согласия, определением председателя суда, разрешающего вопросы в порядке срочной состязательной процедуры, которое обжалованию не подлежит».

 

[7] См. также решения Кассационного суда от 23 октября 2007 г. No 06-16537, от 09 июля 2013 г. No 11-27235. В соответствии с позицией Кассационного суда, любой акционер имеет право участвовать в принятии коллективного решения и голосовать. Данное правило следует из закона и уставы компаний не могут отступать от него