Церковная история народа англов 2 страница. И вот, когда он из преследователя истинной веры превратился в ее сподвижника, а прочие палачи медлили

И вот, когда он из преследователя истинной веры превратился в ее сподвижника, а прочие палачи медлили, не решаясь подобрать лежавший на земле меч, преподобнейший исповедник Божий в сопровождении толпы поднялся на холм. Холм этот, густо поросший дикими цветами всех видов, находился в пятистах шагах от арены. Он не был ни крутым, ни обрывистым, но сама природа снабдила его гладкими пологими склонами, плавно спускавшимися к равнине. Давно он готовил свою красу к тому, чтобы принять кровь блаженного мученика. Дойдя до вершины холма, святой Альбан попросил Господа ниспослать ему воду, и тотчас же неиссякаемый источник брызнул от самых его ног, чтобы все видели, что и вода служит мученику. Ведь не могло случиться, чтобы святой, не оставив воды в реке, пожелал бы ее появления на вершине холма, если бы не имел в этом нужды. Река же, выполнив свою службу, вернулась в прежнее русло, но осталась свидетельницей деяний святого. И на том самом месте славный мученик был обезглавлен и принял венец жизни, обещанный Богом любящим Его ⁹⁰. Но тому, кто вознес нечестивую руку на шею благочестивого, не довелось порадоваться его смерти, ибо глаза его упали на землю вместе с головой блаженного мученика ⁹¹.

В том месте был обезглавлен и воин, который по высшей воле отказался казнить святого исповедника Божьего. В этом случае ясно, что он, хоть и не омытый в водах крещения, омылся собственной кровью и сподобился войти в Царствие Небесное. Судья же, устрашенный необычными небесными знамениями, велел прекратить преследования и впредь выказывал уважение к тому, как святые встретили смерть, хоть и предполагал, что мог заставить их отречься от христианской веры. Блаженный Альбан пострадал в десятый день до июльских календ возле города Веруламий, который англы сейчас называют Верламакастир или Веклингакастир ⁹². Здесь, когда вернулись для христиан времена мира, была выстроена церковь дивной работы в память о его мученичестве. И по сей день в том месте исцеляются больные и не перестают совершаться всяческие чудеса.

В то же время пострадали Аарон и Юлий из Города Легионов ⁹³ и многие другие мученики обоего пола в разных местах. Они претерпели все возможные муки и подверглись неописуемым членовредительствам, но после прекращения страданий души их вознеслись к радостям Вышнего Града.

VIII.

Когда буря гонений утихла, верующие в Христа, прятавшиеся до того в лесах, пустынях и потаенных пещерах, вышли из своих убежищ. Они отстроили разрушенные до основания церкви и воздвигли базилики в память о святых мучениках. Они открывали их повсюду в знак победы, и праздновали святые дни, и возносили молитвы в чистоте сердца и голоса. Так церковь в Британии пребывала в мире до времен арианского безумия, которое вместе с целым светом поразило и этот остров и до самых земных пределов распространило отраву своих заблуждений ⁹⁴. Это быстро открыло всем заморским пагубным ересям дорогу на остров, где всегда с охотой прислушивались к новому и ни во что не верили твердо ⁹⁵.

В это время в Британии умер Констанций, муж великой кротости и человеколюбия, правивший при жизни Диоклетиана Галлией и Испанией ⁹⁶. Тогда Константин, его сын от сожительницы ⁹⁷ Елены, сделался императором в Галлии. Евтропий ⁹⁸ же пишет, что Константин стал императором в Британии и унаследовал владения своего отца. В это время и восстала арианская ересь, которая была осуждена и отвергнута собором в Никее. Несмотря на это, губительный яд этого безверия, как уже было сказано, поразил церкви во всем мире, включая наши острова.

IХ.

В год от воплощения Господа 377-й Грациан, сороковой император после Августа, правил империей шесть лет после смерти Валента ⁹⁹. До этого он долгое время царствовал вместе со своим дядей Валентом и братом Валентинианом. Видя, что государство находится в состоянии смуты и на краю гибели, он решил восстановить его и с этой целью одел в Сирмии в пурпур Феодосия, родом испанца, и сделал его императором Фракии и всего Востока. В это время деятельный и способный муж по имени Максим ¹⁰⁰, достойный титула августа, не предпочти он нарушить клятву верности ради тиранической власти, был объявлен императором в Британии своим войском почти против воли и переправился в Галлию. Там он предательски убил августа Грациана, который был напуган внезапным нападением и собирался бежать в Италию. Он также изгнал из Италии августа Валентиниана, который бежал на Восток, где Феодосий принял его с отцовской заботой и вскоре восстановил на престоле. Тирана Максима же осадили в стенах Аквилеи ¹⁰¹, где он вскоре был схвачен и убит.

Х.

В год от воплощения Господа 394-й Аркадий, сын Феодосия, стал сорок третьим императором после Августа совместно со своим братом Гонорием и правил тринадцать лет ¹⁰². В то время бритт Пелагий распространил повсюду яд своей ереси, отрицавшей небесную благодать ¹⁰³. Ему помогал Юлиан из Кампании, снедаемый желанием вернуть себе утерянное епископство ¹⁰⁴. Святой Августин и прочие истинно верующие отцы опровергли их множеством цитат из отцов церкви, но не смогли смирить их безрассудство; что еще хуже, безумие, которое могло быть излечено обращением к истине, только сильнее разожглось обидой и чувством противоречия. Ритор Проспер ¹⁰⁵ хорошо сказал об этом в героических стихах:

“Писака, которого зависть грызет неусыпно,
хулит Августина, змеиной наполненный злобой.
Откуда злосчастный сей червь головою вознесся,
надежно до этого скрытой в глубинах подземных?
Быть может, вскормили его приморской Британии хлебом,
а может, живот свой набил он кампанскою кашей”.

ХI.

В год от воплощения Господа 407-й, когда императором был август Гонорий, младший сын Феодосия, сорок четвертый после Августа, за два года до разорения Рима королем готов Аларихом, некий горожанин Грациан был поставлен тираном в Британии, а после убит ¹⁰⁶. В тот год аланы, свевы, вандалы и множество других народов разгромили франков, перешли Рейн ¹⁰⁷ и опустошили всю Галлию. Тогда же Константин, простой солдат самого низкого звания, был вознесен в Британии безо всяких заслуг, только из-за своего славного имени. Захватив власть, он вскоре переправился в Галлию и там не раз заключал сомнительные соглашения с варварами, чем нанес немалый вред государству. Вскоре по приказу Гонория его комит Констанций двинулся с войском в Галлию, осадил Константина в городе Арелате, взял его в плен и убил. Его сын Констант, которого он из монаха сделал цезарем, также был убит во Вьенне собственным своим приближенным комитом Геронтием ¹⁰⁸.

Рим был взят готами в году 1164-м от своего основания; после этого римская власть в Британии закончилась, почти через 470 лет после прибытия на остров Гая Юлия Цезаря ¹⁰⁹. Римляне заселяли весь остров к югу от упомянутого вала, которым Север перегородил остров, и об их пребывании до сих пор свидетельствуют построенные ими города, маяки, мосты и дороги. Временами они распространяли свою власть и на другие области Британии, а также на острова, расположенные за ней ¹¹⁰.

ХII.

С тех пор населенная бриттами часть Британии, лишенная военной силы, оружия и цвета ее молодежи, который произволом тиранов был уведен за море, чтобы никогда не вернуться, осталась без защиты перед лицом разбойников, поскольку жители ее утратили всякое понятие о ратном деле ¹¹¹. Они были быстро ввергнуты в ужас и отчаяние двумя весьма свирепыми заморскими народами, скоттами с запада и пиктами с севера, и продолжалось это много лет. Мы называем эти народы заморскими не потому, что они жили за пределами Британии, а потому, что их отделяли от бриттов два длинных и широких морских залива, один из которых вторгается в сушу с востока, а другой с запада, хотя они и не встречаются друг с другом ¹¹². В середине восточного залива находится город Гиуди, а на правом берегу западного залива - город Алклуйт, что на языке тех мест значит “скала на Клуйте”, поскольку он стоит на реке с таким именем ¹¹³.

В результате этих нападений народ бриттов отправил в Рим послов с письмами, в которых слезно умолял о помощи, обещая навечно подчиниться римлянам, если только они прогонят столь грозного врага. К ним быстро отправили хорошо вооруженный легион, который достиг острова и обрушился на врагов, большое число их перебив, а прочих изгнав с земель союзников ¹¹⁴. Освободив бриттов от непосредственной угрозы, римляне наказали им построить стену через остров между двумя морями для защиты от врагов, и легион вернулся домой с великим триумфом. Островитяне сложили стену, как их научили, но только не из камня, так как у них не было навыка подобной работы, а из торфа; поэтому от нее не было никакого проку ¹¹⁵. Они воздвигли ее на протяжении многих миль между двумя упомянутыми каналами или морскими заливами, чтобы стена ограждала бы их от врагов там, где этого не делало море. Следы этой работы в виде остатков весьма широкой и высокой стены хорошо видны и по сей день. Она начинается в двух милях к западу от монастыря Абберкурниг ¹¹⁶ в месте, которое пикты называют Пенфаэл, а англы Пеннелтун ¹¹⁷, и тянется на запад до самого Алклуйта.

Как только их прежние неприятели увидели, что римские воины ушли, они сели на корабли и перешли границы, сминая и сокрушая все, что им встречалось, как жнецы пшеницу. И вновь послы отправились в Рим с просьбой помочь, пока их злосчастную страну не опустошили вконец и имя римской провинции, столь долго с гордостью носимое, не оказалось оскверненным варварами-пришельцами. Был снова послан легион, который высадился осенью неожиданно для врагов и нанес им великий урон; все, кто сумел спастись, в панике бежали за море, откуда до этого каждый год беспрепятственно наносили удары ¹¹⁸. После этого римляне известили бриттов, что не могут более предпринимать столь трудные экспедиции для их защиты, и посоветовали им самим взять в руки оружие и выступить против врагов, которые кажутся им непобедимыми только из-за лени и трусости. Думая помочь оставляемым ими союзникам, римляне решили построить от моря до моря мощную стену из камня между крепостей, выстроенных для защиты от врагов на том самом месте, где Север некогда воздвиг вал. Так с помощью бриттов, на общественные и частные средства они возвели славную стену восьми футов шириной и двенадцати высотой ¹¹⁹. Вытянутая по прямой линии с востока на запад, она и сейчас ясно видна всем. Когда стена была закончена, они дали ряд добрых советов этому праздному народу и показали ему, как изготавливать оружие. Вдобавок они построили по берегу океана к югу, где стояли их корабли и откуда могли напасть варвары, сторожевые башни с видом на море ¹²⁰. После этого они распрощались со своими союзниками с тем, чтобы никогда уже не возвращаться.

Узнав об их отбытии и о том, что они больше не вернутся, пикты и скотты тотчас возобновили набеги с еще большей дерзостью и опустошили всю дальнюю северную часть острова до самой стены, изгнав оттуда жителей. Бритты собрали свои силы на рубеже обороны и день и ночь в смятении сердца несли там бесполезную стражу. Враги же неустанно крючьями стаскивали малодушных защитников со стен и валили на землю. Что еще сказать? Бритты бросили свои крепости, бежали от стены и рассеялись. Враги последовали за ними и учинили кровопролитие страшнее всех прежних. Они разрывали несчастных на куски, как дикие звери ягнят; жители бежали из своих домов, бросив имущество, и в попытках спастись от голода воровали и грабили друг друга. Так они усугубили пришедшие извне бедствия междоусобной смутой, пока вся страна не оказалась лишена пропитания кроме того, что добывалось охотой.

ХIII.

В год от воплощения Господа 423-й Феодосий Младший, сорок пятый от Августа, сделался императором после Гонория и правил двадцать шесть лет ¹²¹. На восьмом году его царствования Целестин, понтифик Римской церкви, послал Палладия первым епископом к скоттам, верующим в Христа ¹²². На двадцать третьем году царствования Аэций, славный муж, бывший также патрицием, был в третий раз избран консулом вместе с Симмахом ¹²³. Злополучные оставшиеся бритты послали ему письмо, начинавшееся словами: ”К Аэцию, трижды консулу, взывают бритты”. Далее в письме они поведали о своих горестях: ”Варвары теснят нас к морю, а море к варварам; между ними поджидают нас две погибели - от меча или от воды”. Однако они не смогли добиться от него никакой помощи, поскольку он в то время был вовлечен в тяжелую войну с королями гуннов Бледлой и Аттилой ¹²⁴. Хотя в предыдущем году Бледла был предательски убит своим братом Аттилой, последний оставался смертельным врагом государства и опустошил едва ли не всю Европу, нападая на города и крепости и разрушая их. В то же время Константинополь постиг голод, за которым сразу же последовала чума. Обрушились почти все городские стены и с ними пятьдесят семь башен. Многие города также оказались разрушенными, в то время как люди и скот тысячами гибли от голода и отравленного заразой воздуха.

ХIV.

Тем временем голод, оставивший потомкам живую память о своих ужасах, все сильнее терзал бриттов. Многих из них он вынудил покориться врагам; другие, положась на Божию помощь, когда веры в помощь людей уже не было, не сдались, но продолжали сопротивляться, укрывшись в горах, пещерах и лесах. Наконец они начали наносить тяжелый урон врагам, которые уже много лет разоряли их страну. Поэтому бесстыдные разбойники из Ибернии вернулись к себе домой, надеясь вскоре вернуться; что до пиктов, то они с тех пор поселились в самой отдаленной части острова, не переставая, однако, временами тревожить бриттов набегами ¹²⁵.

С прекращением вражеских нападений на острове случился такой обильный урожай зерна, какого прежде никто не помнил ¹²⁶. За изобилием пришла роскошь, сопровождаемая всеми видами преступлений; в особенности возросли зависть, ненависть к истине и любовь ко лжи, так что те, кто был мягче прочих и более привержен истине, без жалости оскорблялись и избивались, как если бы они были врагами Британии. И не только простые люди были повинны в этих преступлениях, но и паства Господня, и даже ее пастыри. Отвергая легчайшее бремя Христово ¹²⁷, они взваливали на себя ношу пьянства, злобы, сварливости, раздора, зависти и других подобных грехов. В это время на испорченный тот народ внезапно напала губительная чума, которая весьма быстро скосила такое количество людей, что оставшихся в живых не хватало даже на то, чтобы похоронить мертвых ¹²⁸. Но тех, кто выжил, ни смерть родных, ни даже страх собственной погибели не смогли излечить от чумы духовной, порожденной их грехами; поэтому вскоре на погрязший в грехе народ обрушилась новая, еще более тяжкая кара за его преступления. Они совещались о том, что делать и как прекратить свирепые и весьма частые набеги северных народов, и все, включая их короля Вортигерна ¹²⁹, согласились с тем, что следует призвать на помощь саксов из-за моря ¹³⁰. Как показали дальнейшие события, это зло было послано им Божьим промыслом в наказание за все их нечестивые дела.

ХV.

В год от воплощения Господа 449-й Маркиан, сорок шестой от Августа, стал императором после Валентиниана и правил семь лет ¹³¹. В это время народ англов или саксов, приглашенный Вортигерном, приплыл в Британию на трех кораблях ¹³² и получил место для поселения в восточной части острова, будто бы собираясь защищать страну, хотя их истинным намерением было завоевать ее. Сначала саксы сразились с врагами, нападавшими с севера, и одержали победу. Известия об этом вместе со слухами о плодородии острова и о слабости бриттов достигли их родины, и вскоре оттуда отплыл много больший флот со множеством воинов, которые соединились с теми, кто уже был на острове, в непобедимую армию. Новоприбывшие получили от бриттов земли по соседству с ними на условиях, что они будут сражаться против врагов страны ради ее мира и спокойствия и получать за это плату.

Они вышли из трех сильнейших германских племен - саксов, англов и ютов ¹³³. Жители Кента ¹³⁴ и Векты происходят от ютов, как и обитатели земель напротив острова Векты в провинции западных саксов, до сих пор называемые народом ютов. От саксов из области, известной ныне как Старая Саксония, происходят восточные саксы, южные саксы и западные саксы. Кроме этого, из страны англов, находящейся между провинциями ютов и саксов и называемой Ангулус ¹³⁵, которая с той поры опустела, вышли восточные англы, средние англы, мерсийцы и весь народ Нортумбрии, то есть те, кто живет к северу от реки Хумбер, а также и другие племена англов. Говорят, что первыми их предводителями были два брата, Хенгист и Хорза ¹³⁶. Хорза позднее был убит в сражении с бриттами, и в восточной части Кента до сих пор стоит монумент с его именем. Они были сыновьями Витгисля, сына Витты, сына Векты, сына Водена, к которому восходят правящие роды многих провинций ¹³⁷.

Не так давно упомянутые народы хлынули на остров, и вот уже число пришельцев возросло настолько, что они начали наводить ужас на призвавших их местных жителей. Внезапно они заключили временное перемирие с пиктами, которых до этого разбили и прогнали, и повернули оружие против своих союзников. Сначала они заставили бриттов снабдить их большим количеством пищи, потом же, ища предлога для ссоры, потребовали еще припасов, угрожая иначе разорвать договор и опустошить весь остров. И они не замедлили исполнить свои угрозы; поистине, огонь, зажженный руками язычников, стал мщением Божьим тому погрязшему в грехе народу, подобно огню халдейскому, что сжег стены и дома Иерусалима ¹³⁸. Так и здесь праведный Судия определил, чтобы огонь этого свирепого вторжения охватил все здешние города и всю местность от восточного до западного моря и пылал, не оставляя никакого укрытия, пока не пожрал почти весь этот обреченный остров. Частные и общественные здания лежали в руинах, священников повсюду убивали у их алтарей, прелаты и народ равно без всякого различия предавались огню и мечу, и некому было даже похоронить тех, кто принял жестокую смерть. Иные из несчастных уцелевших были загнаны в горы и безжалостно вырезаны; другие, изможденные голодом, вышли и покорились врагу, готовые принять вечное рабство за кусок хлеба, если только их не убивали на месте. Некоторые в печали отправлялись за море, в то время как другие остались на своей земле и влачили жалкое существование, охваченные вечным страхом, среди гор, лесов и высоких скал ¹³⁹.

ХVI.

Изгнав или рассеяв жителей острова, враги вернулись домой, и бритты начали медленно восстанавливать силы и боевой дух. Выйдя из своих укрытий, они единым голосом взмолились о небесной защите, чтобы не позволено им было погибнуть вовсе. Вождем их в то время был некий Амброзий Аврелиан, почтенный муж, единственный из народа римлян переживший ту бурю, в которой погибли, между прочим, и его родители, носившие царское имя и достоинство ¹⁴⁰. Под его водительством бритты собрали силы, вынудили своих победителей к битве и с помощью Божьей победили. С того времени побеждали то бритты, то их противники, до года битвы у горы Бадон, где бритты сразили немалое число своих врагов спустя сорок четыре года после прибытия тех в Британию ¹⁴¹. Но об этом после.

ХVII.

За несколько лет до прихода англов веру в Британии поразила своим тлетворным ядом пелагианская ересь, принесенная Агриколой, сыном пелагианского епископа Севериана ¹⁴². Бритты не имели никакого желания принимать это извращенное учение и тем возводить хулу на Божью благодать, но были не в силах противиться хитростям зловерия; тогда они мудро решили просить помощи в этой духовной брани у галльских предстоятелей. По этой причине был созван большой собор, чтобы решить, кому отправиться туда для поддержки веры; общим решением выбрали апостольских епископов Германа Автисидорского ¹⁴³ и Лупа Треказенского ¹⁴⁴, дабы они отправились в Британию для укрепления веры в небесную благодать. Охваченные благочестивым рвением, они получили благословение и наставление святой церкви и вышли в океан. Корабль их благополучно шел с попутным ветром, пока не доплыл до середины пролива между Галлией и Британией; там они внезапно столкнулись с враждебной яростью демонов, разозленных тем, что столь достойные мужи посланы вновь даровать людям спасение. Демоны подняли бурю и затемнили небо, превратив с помощью туч день в ночь; паруса не могли противостоять силе встречного ветра, и моряки трудились напрасно, поскольку корабль спасали не их усилия, а лишь молитвы. Тут их предводитель епископ изнемог телесно и забылся сном; казалось, они лишились поддержки, и буря усилила свой гнев, так что корабль, заливаемый волнами, готов был затонуть. Тогда блаженный ¹⁴⁵ Луп и остальные в смятении разбудили своего вождя, дабы он мог противостоять ярости стихии. Спокойный перед лицом ужасающей опасности, он воззвал ко Христу и, взяв немного воды, во имя Святой Троицы излил ее на бушующие волны. В то же время он ободрил и успокоил своих спутников, после чего они единым голосом стали вторить его молитвам. И Божья помощь пришла, обратив в бегство врага, и воцарились мир и спокойствие, и встречный ветер сменился попутным и повлек их вперед; и так, после скорого и спокойного плавания, достигли они желанного берега. Со всех сторон сошлись люди, чтобы встретить епископов, чьего прибытия давно ждали даже их враги; ведь злые духи возвестили им приход тех, кого они страшились. После, изгнанные велением епископов из тех, в кого они вселились, эти злые духи обрели вид бури и унесли с собой свое зло, возглашая, что они изгнаны силой и властью этих мужей.

Тем временем весь остров Британия наполнился славой о деяниях и чудесах апостольских епископов. Они по целым дням учили Слову Божьему не только в храмах, но и на улицах и в полях, так что ревностные и верные католики ¹⁴⁶ укреплялись в своей вере, а уклонившиеся возвращались на правильный путь. Подобно апостолам, они стяжали себе похвалы своим чистосердечием, знанием Писания и властью творить чудеса, дарованной им по их заслугам. И так все области с готовностью восприняли их проповедь, а творцы лжеучений попрятались и, подобно злым духам, оплакивали утрату тех, кто избежал гибели от них. Наконец, после долгих колебаний, они решились принять бой и явились, кичась своим богатством, в пышных одеяниях, окруженные толпой приверженцев. Они предпочли вступить в спор, понимая, что молчание покроет их позором в глазах сторонников и заставит признаться в своем поражении. Там собралось великое множество людей с женами и детьми, которые призваны были рассудить спор двух противных сторон: на одной стороне была вера Божья, на другой - людское суеверие; на одной стороне смирение, на другой - гордыня; на одной стороне создатель ереси Пелагий, на другой - Христос. Блаженнейшие епископы дали своим противникам возможность говорить первыми, и те долгое время занимали собравшихся не чем иным, как пустыми словесами. После этого почтенные епископы в потоке красноречия обратили против них речи апостолов и евангелистов, соединяя собственные слова со словами Божьими и подкрепляя свои веские доводы авторитетом Писания. Так ложь была посрамлена, а обман разоблачен, и их противникам, едва был рассмотрен последний вопрос, оставалось лишь признать свои заблуждения. Люди, выступавшие судьями, не применили к ним насилия, но вынесли свой приговор громкими криками.

ХVIII.

Сразу же после этого из толпы вышли муж в звании трибуна ¹⁴⁷ и его супруга и подвели к епископам свою слепую дочь десяти лет, дабы те ее исцелили. Это же предложили сделать их противникам, но те, устрашившись, присоединились к просьбам родителей и молили епископов исцелить дитя. Видя такую покорность противников, они вознесли краткую молитву, и затем Герман, исполнившись Святого Духа, воззвал к Троице. Он снял с шеи висевшую у него близ сердца ладанку со святыми реликвиями ¹⁴⁸ и, крепко сжав ее, поднес к больным глазам девочки; и тут же глаза ее прозрели от тьмы и наполнились светом истины. Родители возрадовались, а народ изумился чуду, и с того дня ересь исчезла изо всех душ, и все они искренне возжелали поучений епископов.

Когда постыдная ересь была повержена, ее творцы посрамлены и все души вновь обратились к чистоте веры, епископы посетили место мученичества блаженного Альбана, дабы вознести через него хвалы Господу ¹⁴⁹. Герман же имел с собой реликвии всех апостолов и различных мучеников; помолившись, он велел могиле раскрыться, чтобы он мог поместить туда свои бесценные дары. Он счел правильным, что части тел святых из разных стран упокоятся в одной могиле, ибо все они взошли на небо с равными заслугами. Поместив их там с должными почестями, он взял горсть земли с того места, где пролилась кровь святого мученика, чтобы увезти ее с собой. На той земле еще видна была кровь - алая кровь мученика рядом с бледной кровью его палача. После этих чудес бесчисленное множество людей в тот же самый день уверовало в Господа.

ХIХ.

Когда они возвращались, коварный враг, готовя западню, заставил Германа упасть и ушибить ногу, не ведая того, что, как у блаженнейшего Иова, его добродетели лишь возрастают от телесных недугов. После этого его пришлось отнести в дом, и тут соседнее здание вдруг загорелось. Огонь охватил и другие дома с их соломенными крышами ¹⁵⁰ и, раздуваемый ветром, приблизился к месту, где лежал предстоятель. Все бросились к нему, желая на руках вынести его и спасти от угрожавшей ему опасности, но в полноте веры он отверг их услуги и не дал себя унести. Тогда люди в отчаянии бросились тушить огонь, но, дабы лучше была проявлена сила Божия, все, что пытались они спасти, сгорело; святой же, немощный и неподвижный, остался невредим. Его убежище было раскрыто настежь, и огонь обошел его, бушуя по обеим его сторонам, так что дом стоял нетронутым среди пламени. И все подивились такому чуду и возрадовались милости Божьей. День и ночь бесчисленные множества людей стекались к бедному тому дому, желая излечить свою душу и исцелить тело.

Все, что сотворил тогда Христос через своего служителя, нельзя и описать, ибо он и больной продолжал творить чудеса, не позволяя между тем лечить свой недуг никакими лекарствами. Но однажды ночью увидел он возле себя некоего мужа в снежно-белом одеянии, который, протянув к нему руку, поднял его с ложа и поставил на ноги. С этого часа болезнь его прекратилась, и к нему вернулось былое здоровье, так что из своего многотрудного путешествия он вернулся полным сил.

ХХ.

Тем временем саксы и пикты соединили силы и развязали войну против бриттов, которые принуждены были взяться за оружие. Боясь, что не смогут одолеть врагов, они прибегли к помощи святых предстоятелей, которые незамедлительно явились и вселили в оробевших людей такую отвагу, будто на помощь им пришла целая армия. Поистине, с этими апостольскими предводителями на сторону их встал сам Христос. В то время как раз закончился Великий пост, еще более освященный присутствием епископов, и народ, вдохновленный их проповедями, толпами стекался к ним, чтобы принять благодать крещения ¹⁵¹. Крестились многие и в войске, и перед днем Воскресения Господня для них выстроили церковь в поле, словно в городе. И так, едва омывшись в водах крещения, они выступили в поход; воины пылали верой и, не надеясь на силу своего оружия ¹⁵², ждали помощи Божьей. Врагам стало известно о местонахождении их лагеря ¹⁵³, и они устремились вперед с таким рвением, будто шли на битву с безоружными, не зная, что их уже заметили дозорные бриттов. Когда же окончились пасхальные торжества и главная часть войска, только что из купели, взяла оружие и выступила в поход, Герман сам вызвался быть их предводителем. Осмотрев близлежащую местность, он увидел на пути предполагаемого движения врага долину, окруженную невысокими холмами, и поместил там свое необученное войско. Там, сидя в засаде, они ясно видели приближение свирепых вражеских полчищ. Герман, несший знамя, велел остальным повторить всем вместе его клич; и вот, когда враги, уверенные в том, что их не ждут, подошли ближе, епископы трижды возгласили “аллилуйя”. Повторенный всеми единым голосом, этот клич эхом отразился от окрестных холмов. Вражеских воинов сковал ужас, и показалось им, что на них рушатся не только скалы вокруг, но и сам небесный свод. Они так испугались, что не могли даже отступить в порядке и разбегались кто куда, бросая оружие и будучи рады спастись хотя бы нагими. Многие из них в страхе ринулись назад и утонули в реке, через которую только что переправились. Войско бриттов, не нанеся ни одного удара, оказалось свидетелем доставшейся ему победы, и воины начали собирать брошенные оружие и доспехи, радуясь ниспосланному Небом триумфу. Так победоносные понтифики ¹⁵⁴ одолели врага без пролития крови, одержав победу верою, а не силой ¹⁵⁵.