Глава 2. Развитие представлений о предопределении

Вера в предопределение — один из столпов веры, и её смысл раскрывается в Коране и сунне. Посланник, мир ему и благословение Аллаха, разъяснил, что верить в предопределение не означает отказываться от совершения добрых дел и не прилагать усилий для достижения желаемого. Все это не противоречит вере в предопределение и не разрушает её. Он также предостерёг своих последователей от тех, кто отрицает предопределение и противопоставляет его шариату.

Однажды, когда сподвижники спорили о предопределении, посланник, мир ему и благословение Аллаха, вышел к ним и сильно разгневался, так что его лицо покраснело, словно его щеки обрызгали соком граната. Он сказал: «Разве это вам приказано? Или это то, что я принёс вам? Поистине, ваши предшественники погибли, когда стали спорить об этом, и я заклинаю вас не спорить об этом» (ат-Тирмизи).

Сподвижники прислушались к заклинанию и назиданию пророка, мир ему и благословение Аллаха, и нам не известно, чтобы кто-нибудь из них спорил о предопределении при жизни посланника, мир ему и благословение Аллаха, или после его смерти.

До нас не дошло никаких преданий о том, чтобы кто-либо из мусульман дискутировал о предопределении в период правления праведных халифов Абу Бакра, ‘Умара и ‘Усмана. До нас дошёл лишь рассказ о том, как Абу ‘Убайда ‘Амир ибн ал-Джаррах возразил против решения ‘Умара не вступать в Шам, когда там распространилась эпидемия чумы. Он сказал ‘Умару: «Эмир правоверных, мы убегаем от судьбы, предопределённой Аллахом?» Он ответил: «Вот если бы это сказал кто-либо другой, Абу ‘Убайда! Да, мы убегаем от одной судьбы к другой. Представь себе, что твои верблюды остановились в пересохшем русле реки, один берег которой плодородный, а другой бесплодный. Разве, если они будут пастись на плодородном берегу, это не произойдёт согласно предопределению Аллаха? Или, если они будут пастись на бесплодном берегу, это не произойдёт согласно Его предопределению?» (Ибн Хаджар. Фатх 10/179).

Ал-Лалакаи передал, что ‘Умар ибн ал-Хаттаб прочёл проповедь в Эль-Джабийи (город в Шаме) и сказал: «Того, кого Аллах введёт в заблуждение, никто не наставит на прямой путь». Находившийся перед ним католикос сказал: «Аллах никого не вводит в заблуждение». Когда же ‘Умар ибн ал-Хаттаб повторил это, католикос отряхнул свою одежду в знак несогласия с его словами.

Потом ‘Умару перевели слова католикоса, и он сказал: «Ты лжешь, враг Аллаха. Это Аллах создал тебя, и это Он ввёл тебя в заблуждение, а потом Он умертвит тебя и, если Ему будет угодно, введёт тебя в ад. <…> Поистине, Аллах создал творения. <…> Сотворив Адама, Он рассыпал его потомство на Своей руке и записал обитателей рая и то, что они совершат, а также обитателей ада и то, что они совершат. Потом Он сказал: “Эти попадут сюда, а эти — туда”. Все присутствовавшие разошлись, и среди них не было никаких разногласий относительно предопределения» (Лалакаи. Шарх. Т. 3. С. 659).

Первым, кто поднял вопрос о предопределении, был житель Басры по имени Сансавайх, работавший бакалейщиком. Ал-Ауза‘и писал: «Первым, кто заговорил о предопределении, был житель Ирака по имени Саусан. Он был христианином, потом принял ислам, а потом вернулся в христианство. Его взгляды перенял Ма‘бад ал-Джухани, а у него им обучился Гайлан» (Аджурри. Шари‘а. С. 242).

Йунус ибн ‘Убайд рассказывал: «Когда я побывал в Басре, там не было кадаритов, за исключением Сансавайха, Ма‘бада ал-Джухани и ещё одного проклятого из бану ‘авафа» (Лалакаи. Шарх. Т. 3. С. 749).

В «Сахихе» Муслима (1/150) приводится рассказ Бурайды ибн Йахйи ибн Йа‘мара: «Первым, кто заговорил о предопределении в Басре, был Ма‘бад ал-Джухани». По словам Бурайды, Ма‘бад и его сторонники считали, «что предопределения нет и что события происходят сами собой».

Сподвижники, которые жили в тот период, — а среди них были ‘Абдаллах ибн ‘Умар, Ибн ‘Аббас, Васила ибн ал-Аска‘, Джабир ибн ‘Абдаллах, Абу Хурайра и Анас ибн Малик, — объявили войну тем, кто разделял такие взгляды. Однако взгляды Ма‘бада нашли поддержку у предводителей и имамов мутазилитов — Васила ибн ‘Аты, ‘Амра ибн ‘Убайда и Гайлана ад-Димашки.

Васил ибн ‘Ата — глава мутазилитов. Он считал, что зло нельзя приписывать Аллаху, потому что Аллах — Мудрый и не может желать того, чтобы Его рабы поступали вопреки Его велениям, определять их судьбу, а потом наказывать их за это. Он говорил, что рабы самостоятельно творят добро и зло, становятся верующими или неверующими, повинуются Аллаху или ослушаются Его, и поэтому они будут отвечать за свои поступки, а Всевышний Господь лишь предоставляет им возможность поступать так (Шахрастани. Милал. Т. 1. С. 47).

Мутазилитский учёный ан-Наззам считал, что Аллах не властен над злом и грехами и не способен творить такое (Шахрастани. Милал. Т. 1. С. 54). Это течение наши учёные называют кадаритами. «Они получили такое название, потому что приписывают рабам способность (кудра) творить собственные поступки самостоятельно, независимо от Всевышнего Аллаха, и отрицают то, что всё происходит согласно Его решению и предопределению. Несмотря на своё заблуждение, они называют кадаритами своих оппонентов, следующих прямым путём. Они говорят: “Вы сами кадариты, потому что считаете, что всё происходит согласно предопределению Аллаха, и вы больше заслуживаете называться так”» (Ибн ал-Асир. Джами‘ ал-усул. Т. 10. С. 128).

Ан-Навави в комментариях к «Сахиху» Муслима (1/154) пишет: «Некоторые кадариты заявили: «Не нас, а вас надо называть кадаритами, потому что вы признаете предопределение». Ибн Кутайба и имам (имеется в виду имам ал-Джувайни — Прим. автора) сказали: «Это обман и бесстыдная ложь, потому что приверженцы истины связывают всё происходящее с Пречистым и Всевышним Аллахом, верят в предопределение и считают поступки сотворенными Им, тогда как эти невежды считают, что они сами создают свои поступки. Те, которые приписывают себе какое-либо качество и претендуют на него, больше заслуживают быть названными по его имени, чем те, кто приписывает данное качество другим и не признает его за собой».

Хорошо известно, что посланник, мир ему и благословение Аллаха, назвал кадаритов «зороастрийцами данной общины». Хадис на эту тему передали Абу Давуд в «Сунане» и ал-Хаким в «Мустадраке», и последний назвал его достоверным согласно требованиям ал-Бухари и Муслима в случае, если Абу Хазим слышал рассказы Ибн ‘Умара.

Причина наречения этого течения зороастрийцами нашей общины кроется в «сходстве их учения с зороастризмом, в котором признаётся два начала: свет и тьма. Зороастрийцы полагают, что добро сотворено светом, а зло — тьмой. Фактически, они являются дуалистами. Точно так же кадариты приписывают добро Аллаху, а зло — кому-то другому, хотя Пречистый и Всевышний Аллах сотворил и добро, и зло. И то, и другое происходит по Его воле. Он творит и создает добро и зло, а Его рабы совершают и приобретают это» (ал-Хаттаби).

В конце правления Омейядов появились люди, полагавшие, что люди совершают свои поступки под принуждением, не имея свободы выбора. Некоторые из них считали, что рабы наделены волей, но она не оказывает никакого влияния на происходящее. Впервые такие взгляды стал распространять ал-Джахм ибн Сафван, и его ересь породила немало отвратительных воззрений и глубоких заблуждений.

Эти взгляды распространились среди мусульманской общины, и их разделили богомольцы (‘уббад), аскеты (зуххад) и суфии. И если представители первого течения походили на зороастрийцев, то эти заблудшие уподобились язычникам, которые сказали: «Если бы Аллах пожелал, то ни мы, ни наши отцы не приобщали бы сотоварищей и не запрещали бы ничего» (сура 6 «Скот», аят 148).

Это второе течение опаснее первого, потому что кадариты, хотя и не считали поступки людей творениями Аллаха, но уважали Его повеления и запреты, тогда как сторонники второго течения, хотя и верили в предопределение, но ссылались на него, чтобы упразднить всякие повеления и запреты (Саффарини. Лавами‘. Т. 1. С. 306).