В настоящее время, у нас имеется обувь на всякий случай: выходная, рабочая и для отдыха. В спорте существует особый вид обуви для каждого его вида в отдельности. Теннисист должен носить один вид обуви для игры на асфальтированной площадке; а для занятий на земляной поверхности или на траве нужна совершенно иная обувь. Так же футболисты и игроки в бейсбол носят определенную обувь, соответствующую их занятиям и поверхности поля.
Воину еще важнее иметь подходящую обувь, чем атлету, потому что от нее может зависеть его жизнь. Когда он марширует по грубым, раскаленным солнцем дорогам, взбирается за зубчатые скалы, наступает на тернии и пробирается вброд через потоки, усеянные острыми камнями, его ноги нуждаются в значительном предохранении. Воин, ноги которого покрыты мозолями, порезами или вздутиями, не может хорошо сражаться, а зачастую, даже, и стоять, что вызывает опасную ситуацию во время боя. Он не может искусно орудовать мечем или щитом, а также продвигаться вперед или отступать.
В дополнение к тому, что обувь воина-римлянина отличалась прочностью и носкостью, в нее были вбиты кусочки металла или гвозди-подковы, чтобы обеспечить ему большую устойчивость при переходе через гладкие скалы и большую стабильность при сражении.
Духовная обувь христианина представляет не меньшую важность в его брани против козней диавольских. Если он тщательно препоясал свои чресла истиною и облекся в броню праведности, но не позаботился, чтобы обуть ноги в готовность благовествовать мир, то благодаря этому, обречен на преткновение, падение и на многие неудачи.
Hetoimasia - готовность имеет общее значение "приведения всего в состояние готовности". В Титу 3:1 Павел пользуется данным термином, увещевая верующих "быть готовыми на всякое доброе дело" (добавлено выделение). Добрая пара башмаков подготавливает воина к долгому маршу, восхождению на гористую местность, к сражению и ко всему, в чем возникает необходимость. Христос требует от Своего народа такой же готовности.
Так как Павел цитировал Исаию 52:7 в контексте проповеди Евангелия ("как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое" Рим. 10:15), многие комментарии также истолковывают Ефесянам 6:15, как ссылку на проповедь. Но в тексте Послания к Ефесянам Павел не ведет речь о проповеди или учительстве, но о ведении духовного сражения. Он не говорит о путешествии с целью благовествования, но о том, чтобы устоять (ст. 11, 13, 14). Тема его повествования заключается не в том, чтобы приводить погибающих ко спасению, но успешно сражаться с диаволом.
В этом отрывке выражение благовествовать мир означает, что верующие имеют мир с Богом и это - содержание благовествования. Неспасенный человек - беспомощен, греховен и нечестив, находясь в состояний вражды с Богом (Рим. 5:6-10). Спасенная же душа, с другой стороны, примирена с БОГОМ чрез веру в Его Сына (ст. 10-11). Как провозгласил Павел несколькими стихами выше: "Мы имеем мир с Богом чрез Господа нашего Иисуса Христа" (5: 1). "И вас, бывших некогда отчужденными и врагами, по расположению к злым делам, - объяснял Павел Колоссянам, - Ныне примирил в теле плоти Его, смертью (Его), чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою" (1:21-22).
Благовествование мира - это чудесная истина, заключающаяся в том, что во Христе мы теперь в мире с Богом, будучи едины с Ним. Поэтому, когда наши ноги обуты в готовность благовествовать мир, мы крепко стоим в полной уверенности, что Бог любит нас, в союзе с нами и готов сражаться за нас.
Когда Петр вынул меч из ножен во время прихода воинов в Гефсиманский сад с целью взять Иисуса, то он считал себя непобедимым, потому что все воины пали на землю при звуке голоса Иисуса, произнесшего слова: "Это Я" (Иоан. 18:6). Когда пред детьми Израиля предстало великое полчище мадианитян, исчисляемое в тридцать две тысячи человек, то Господь сказал Гедеону: "Народа с тобою слишком много, не могу Я предать Мадианитян в руки их, чтобы не возгордился Израиль предо Мною и не сказал: "моя рука спасла меня" (Суд. 7:2). Когда Гедеон сократил численность своих сил до трехсот человек, Господь даровал Израилю поразительную победу, так что им не пришлось даже прибегнуть к силе оружия (ст. 22). Когда к Иуде приступили могущественные армии аммонитян и моавитян, то Господь дал обещание царю Иосафату, говоря: "Не бойтесь и не ужасайтесь множества сего великого, ибо не ваша война, а Божия" (2 Пар. 20:15). Когда Его народ стал "восклицать и славословить, Господь возбудил несогласие между аммонитянами, моавитянами и обитателями горы Сеира, пришедшими на Иуду, и были они поражены: Ибо восстали аммонитяне и моавитяне на обитателей горы Сеира, пришедшими на Иуду, и были они поражены: Ибо восстали аммонитяне и моавитяне на обитателей горы Сеира, побивая и истребляя их; а когда покончили с жителями Сеира, тогда стали истреблять друг друга. И когда иудеи пришли на возвышенность к пустыне и взглянули на то многолюдство, и вот - трупы, лежащие на земле, и нет уцелевшего" (ст. 22-24). Как и с горсточкой воинов Гедеона, выступивших против мадианитян, Господь одержал победу; и его народу не пришлось поднять оружия.
Верующий, стоящий в Господней силе, не должен страшиться никакого врага, даже самого сатаны. Когда он приходит, чтобы напасть на нас, наши ноги крепко укорененны на твердом основании благовествования мира, вещающего о том, что Бог является Защитником нашим. Мы, ранее бывшие Его врагами, теперь являемся Его детьми, и наш Небесный Отец предлагает нам Свои полные ресурсы, чтобы мы укреплялись "Господом и могуществом силы Его" (Еф. 6:10). "Если Бог за нас, кто против нас? - задает вопрос Павел, - Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, Ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем" (Рим. 8:31, 37-39).
Верующий, исполненный Святым Духом, полностью облеченный во всеоружие Божее, может с уверенностью петь вместе с Джоном Ньютоном:
Хоть много врагов тебя теснит
И слаба рука твоя,
Бог жизнь твою во Христе хранит
Вдали от мира зла.
Хоть слаб ты душой, не упадешь,
Колеблющийся не отпадет,
Иисус подкрепляет святого Его,
В Нем силу он обретет.
Пусть смертный глаз не видит Его,
Вера зрит Его всегда,
Он водит и подкрепляет тебя,
В Нем победил ты сполна.
Однажды Он грех и смерть поразил,
Тебя искупил любя,
И час тот придет, кто любит Его,
Одержит победу навсегда.
Глава 28. Всеоружие христианина (часть 2)
А паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; И шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие. (6:16-17)
Слова а паче всего представляют три последние части всеоружия. Первые три предмета: препоясание, броня и обувь (ст. 14-15) - служили защитой на длительный срок и никогда не снимались на поле боя. Шлем, щит и меч, с другой стороны, всегда находились под рукой, наготове, чтобы ими воспользоваться, когда начнется настоящее сражение, о чем свидетельствует глагол возьмите, употребляющийся дважды
Щит веры
Щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого (6: 16)
Римские воины пользовались несколькими видами щитов, но два из них были употребляемы чаще всего. Первый - представлял собой круглый щит, приблизительно в шестьдесят сантиметров диаметром, который закреплялся за руку при помощи двух кожаных ремней. Он был сравнительно легким по весу и использовался для того, чтобы отпарировать удары меча противника в рукопашной схватке.
Второй вид щита - это thureos, о котором здесь упоминает Павел. Этот щит достигал размера - шириной в семьдесят пять сантиметров и длиной около метра пятидесяти сантиметров. Он был предназначен для того, чтобы защищать все тело воина, который был значительно меньше по росту, чем человек среднего роста в наши дни. Этот щит делался из цельного куска дерева и обшивался тяжелой промасленной кожей или покрывался металлом.
Воины, носившие эти щиты, обычно составляли авангард армии в бою и стояли плечо к плечу, соединяя свои щиты и образовывая огромную фалангу, протяженностью на полтора километра и более. За такой заградительной стеной щитов стояли лучники, которые осыпали противника градом стрел, продвигаясь вперед. Всякий воин, находившийся позади таких щитов, был защищен от шквала стрел и копий неприятеля.
Вера, о которой здесь упоминает Павел, это не свод христианских убеждений (обозначаемых этим термином в 4:13), но, в основном, упование на Христа, что делает возможным получение спасения, и продолжает приносить благословение и силу, когда человек полагается на Него в вопросе повседневного обеспечения и помощи. Суть христианства состоит в вере в существование Бога и в то, что Он воздает ищущим Его (Евр. 11:6), в возложении полного упования на Его Сына, как на Распятого, Погребенного, Воскресшего и Вознесшегося Спасителя; в послушании Писанию, как непогрешимому, авторитетному Божьему Слову; и в ожидании второго пришествия Господа. Великое утверждение Аввакума, о том, что "праведный своею верою жив будет" (Авв. 2:4), цитируется и повторяется Павлом дважды: в Рим. 1:17 и Гал. 3:1 и один раз в Евр. 10:38.
Каждый человек живет какой-либо верой. Мы переходим через мост, имея веру, что он не обвалится под нами. Мы принимаем пищу, веря в то, что она не отравлена. Мы полагаемся на безопасность самолетов, поездов, пароходов, автобусов и автомобилей, пускаясь в путешествие. Тот факт, что вера в подобные средства обычно хорошо обоснована, делает жизнь и общество, которое нам известно, возможными. Рассматривая этот факт с философской точки зрения, Оливер Уендел Холмс сказал: "Именно вера во что-то придает жизни смысл".
Но вера в Бога является несравненно более важным и надежным фактором, чем практическая, повседневная вера, которой мы живем. И она отличается от простой "веры во что-то". Вера только достоверна и полезна, когда она основывается на надежности ее объекта, а христианская вера является могущественной и действенной силой, потому что объект веры, Иисус Христос, неизмеримо более могущественный и абсолютно надежный. Христианская вера никогда не терпит неудачу, потому что Тот, на Кого она возлагается, никогда не подводит.
Когда Джон Патон переводил Библию для племени острова Южных морей, то обнаружил, что в их словарном запасе нет слова, означающего понятие упование или вера. Однажды, в дом миссионера пришел туземец, который пробежал большую дистанцию; он плюхнулся в кресло и проговорил: "Как хорошо всей тяжестью тела расположиться на стуле". "Вот оно, - сказал Патон, - я переведу веру как "возложение своего веса на Бога".
В Новозаветные времена острия стрел часто оборачивались в кусок холста, смоченного в смоле. Перед тем как пустить эту стрелу из лука, ее наконечник поджигали, и такие раскаленные стрелы летели на войска противника. Смола неудержимо пылала и при попадании в цель рассыпалась огненными брызгами на значительное расстояние вокруг, воспламеняя огнеопасные предметы. В дополнение к тому, что стрела наносила проникающие ранения, она могла также вызывать серьезные ожоги вражеских воинов и повреждение их одежды и оружия. Самой надежной защитой от таких раскаленных стрел служил thureos - щит, покрытый сверху металлом или кожей, намоченной в воде. Он либо отразит их, либо угасит.
Раскаленные стрелы духовного порядка, против которых верующим нужна защита, в первую очередь, представляют собой искушения. Сатана непрестанно бомбардирует Божьих детей искушениями, влекущими их к аморальности, ненависти, зависти, гневу, алчности, гордости, сомнению, страху, отчаянию, недоверию и другим грехам. Первоначальное искушение сатаны в отношении Адама и Евы было направлено к тому, чтобы ввести их в соблазн, заставив усомниться в Боге и, вместо этого, поверить его ложным уверениям. Это были его первые раскаленные стрелы, от которых воспламенились и все остальные. Каждое искушение, прямо или косвенно, ведет к сомнению в Боге и к недоверию Ему. Таким образом, все стрелы сатаны преследуют цель принудить верующих оставить их упование на Бога, "забить клин" между Спасителем и спасенным Им народом. Он, даже, искушал Самого Божьего Сына, чтобы Он усомнился в Боге в пустыне: вначале в попечении Своего Отца, а затем в Его охране и в плане Его (Матф. 4:3-9).
Старания оправдать любодеяние или прелюбодеяние во имя Божьей благодати, аргументируемое некоторыми так, что взаимоотношения между полами предусмотрены Богом, а все творение Его хорошо, является извращенной логикой, противоречащей Божьему Слову, опровергающей его чистоту и целостность. Старание оправдать брак с неверующим человеком, доказывая, что взаимоотношения с ним настолько прекрасны, что должно быть происходят от Бога, являются следованием не Божьей воле, а наветам сатаны. Усомниться в Боге - это проявить неверие к Нему, что, как говорит апостол Иоанн, значит представить лживым Того, в Ком нет и тени неправды (1 Иоан. 5:10; ср. Тим. 1:2). Когда мы каким-либо образом пытаемся оправдать грех, то тем самым, принижаем Бога и возвышаем сатану. Грешить - это верить сатане, а следовать праведности - верить Богу. Поэтому, всяких грех происходит по причине неспособности поступать согласно вере в то, Кем является Бог и какие Ему свойственны характерные черты. Вера - это щит.
Грех отказывается от Божьих обетовании и противоречит им в отношении понятия о том, что человек слушающий Его, наследует благословение (Прит. 8:34); что Бог никогда не даст Своим детям камень, когда они попросят рыбы (Матф. 7:9), что Он распахнет небесные окна и изольет на Своих верных детей неизмеримые богатства, (Мал. 3:10), что Он даровал "всякое даяние доброе и всякий дар совершенный" (Иак. 1:17), что Он "восполнит всякую нужду (нашу), по богатству Своему в славе" (Фил. 4:19), что Он уже благословил "нас во Христе всяким духовным благословением в небесах" (Еф. 1:3), и в отношении сотни подобных обетовании.
Единственный способ угасить раскаленные стрелы сатаны, его искушение усомниться в Боге, состоит в вере, уповании на Бога, в том, чтобы взять щит веры. "Всякое слово Бога чисто; - говорит нам автор книги Притчи, - Он - щит уповающих на Него. Не прибавляй к словам Его, чтобы Он не обличил тебя, и ты не оказался лжецом" (Прит. 30:5-6). Давид напоминает нам, что "чисто слово Господа; щит Он для всех, уповающих на Него" (Пс. 17:31). "Сия есть победа, победившая мир, вера наша" (1 Иоан. 5:4).
Лукавый, (или "мерзкий, отвратительный", poneros) относится к диаволу, сверхъестественным козням которого мы должны "противостать в день злый", облекшись в Божье всеоружие (11-13). Павел здесь подчеркивает, что мы сражаемся против реальных сил зла, а не просто с вредными философиями или ошибочными идеями как в течение долгого времени утверждали либеральные теологи и проповедники. Наша брань не против абстрактного влияния зла и греха, но против лукавого и его полчищ реальных бесовских сил.
Шлем спасения
И шлем спасения возьмите (6:17)
Пятый предмет Божьего вооружения представлен шлемом римского воина, без которого он никогда не вступал на поле боя. Некоторые шлемы делались из толстой кожи, покрытой металлическими пластинами, а другие отливались из металла или склепывались из чеканного металла. Они, обычно, с обеих сторон прикрывали лицо нащечниками.
Шлем, безусловно, был предназначен для того, чтобы предохранить голову от повреждения, особенно от удара опасного палаша, которым широко пользовались в те дни при ведении военных действий. Это был не тот, гораздо меньший меч, о котором далее говорится в этом стихе, но широкое обоюдоострое оружие с двумя ручками (rhomphania см. Отк. 1:16; 2:12; 6:8), которое достигало размера от девяносто сантиметров до одного метра двадцати сантиметров в длину. Им часта пользовались в кавалерии; и всадники раскалывали ими черепа вражеских воинов или отсекали головы.
Тот факт, что шлем имеет отношение к спасению, указывает на то, что удары сатаны направлены на безопасность верующего и его уверенность, которую он имеет во Христе. Двумя остриями духовного палаша сатаны являются уныние и сомнение. Чтобы вызвать в нас разочарование и уныние, он указывает на наши неудачи, грехи, на наши неразрешенные проблемы, на слабое здоровье или на иные негативные аспекты в нашей жизни, чтобы мы потеряли уверенность в любви нашего Небесного Отца и в Его попечении о нас.
Мы подмечаем на примере Илии, что чаще всего уязвимы для разочарования после того, как только что пережили успех. Призвав огонь с неба, который поглотил жертвы, принесенные им на горе Кармил, на жертвеннике, политом водой, пророк продемонстрировал, что Господь Израиля был Истинным Богом. Затем, Илия умертвил 450 ложных пророков Ваала и сообщил царю Ахаву, что в Израиле, наконец, будет дождь. Но, когда царица Иезавель, приведшая с собой ложных пророков в Израиль, услышала об этом избиении, то послала слово к Илие, говоря: "Пусть то и то сделают мне боги, и еще больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоею душею того, что сделано с душею каждого из них". И пророк, который неустрашимо стоял перед лицом сотен лжепророков, убоялся за свою жизнь от угрозы, брошенной одной женщиной. Хотя ему, пожалуй, в это время было восемьдесят лет, Илия "пошел, чтобы спасти жизнь свою и пришел в Вирсавию" и отошел в пустыню. Там он "сел под можжевеловым кустом и просил смерти себе, и сказал: довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих". Но вместо того, чтобы послать пророку смерть, Господь дважды посылал к нему ангела с едой и водой, и, подкрепившись этой пищей, Илия дважды ответил, что ситуация поистине безнадежная, и он один остался верным Господу в Израиле, Господь заверил его нежным голосом, что Он все держит под Своим контролем. Затем, Он дал Своему пророку другое задание и заверил его, что 7000 израильтян не преклонились пред Ваалом (3 Цар. 18:27 - 19:18).
На примере Илии мы получаем урок, что нам необходимо иметь Господню силу и снаряжение Его после победы, равным образом, как и во время сражения. Ибо для сатаны битва никогда не прекращается, и его излюбленная тактика состоит в нападении на нас, пуская в ход разочарованность, в тот момент, когда мы считаем себя в безопасности. Господь рассказал Своим ученикам притчу о неотступной вдове, с тем, чтобы показать им, "что должно всегда молиться и не унывать" (Лук. 18:1).
Когда грузовик сгрузил тонну угля на улице, перед домом маленькой девочки в Лондоне, то она взяла лопату и стала таскать уголь в подвал дома. Сосед, увидевший эту картину, сказал ей: "Ты никогда его весь не перетаскаешь". На что она ответила: "А вот и перетаскаю, если подольше поработаю".
Характер человека испытывается уровнем трудностей, направленных для того, чтобы его остановить. Некоторые отступают после первого выстрела, другие же участвуют в последовательной серии сражений, даже не помышляя об отступлении. Сатана будет пускать в ход все уловки, чтобы разочаровать и задержать нас, напоминая о наших поражениях и об опасностях и поставляя всевозможные преграды на пути, чтобы разрушить нашу уверенность во Христе. Господь позволил сатане лишить Иова всего того, чем он обладал в своей жизни, за исключением его души, однако, этот Божий муж заявил: "Вот, Он убивает меня; но я буду надеяться" (Иов. 13:15). Книга Иова демонстрирует сущность истинной спасающей веры, открывая то, что она не зависит от обладания человеком определенных благ и благословений, или от потери их. Шлем Иова отразил все удары, направленные на него; и он сохранил свою веру в Божью любовь и попечение Его. Когда Бог впервые призвал на служение Иеремию, то сказал пророку, что никто не будет слушать слов его, и его отвергнут и подвергнут гонению; однако, тот произнес следующее утверждение: "Обретены слова Твои, и я съел их; и было слово Твое мне в радость и в веселие сердца моего; ибо имя Твое наречено на мне, Господи, Боже Саваоф" (Иер. 15:16).
Сатана искушает нас впадением в уныние, когда мы наблюдаем, как другие верующие проходят теснину испытаний. Сознавая глубокую озабоченность христиан по поводу его заключения, Павел говорил им: "Посему прошу (вас) не унывать при моих ради вас скорбях, которые суть ваша слава" (Еф.3:13). Сатана принуждает нас искушением оставить наше служение Господу, когда мы не видим результатов своего труда. Когда Галатийские верующие столкнулись с этой проблемой, Павел сказал: "Делая добро, да не унываем; ибо в свое время пожнем, если не ослабеем" (Гал. 6:9).
Наш противник никогда не сложит свое оружие и будет поднимать свой меч против нас во все время нашего земного пребывания, и, поэтому, нам необходимо постоянно иметь Божье всеоружие до тех пор, пока мы не покинем навсегда этот мир. Только, когда наш труд на земле подойдет к концу, мы можем сказать вместе с Павлом: "Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил" (2 Тим. 4:7). В Своем кратком слове, обращенном к Ефесской церкви и записанном в книге Откровение, Господь сказал следующие слова ободрения: "Ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал" (Отк. 2:3).
Весьма типичную картину представляет христианин, который впадает в уныние от того, что, хотя он и молится за неверующего супруга или супругу, тот продолжает отвергать благовествование, или ребенок продолжает упорствовать, отказываясь следовать Господнему пути, которому был наставлен. Мы готовы впасть в уныние, когда, подобно Павлу, молимся за физическое исцеление, которого не получаем. Бог ответил на молитву апостола словами, которые подходят к каждому верующему в различных обстоятельствах: "Довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи". И нам нужно ответить так, как сказал Павел: "И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова" (2 Кор. 12:9). Также полезно помнить вместе с ним, что "ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали" (Рим. 13:11).
Когда мой благословенный дедушка, который верно проповедовал Евангелие все годы своего служения, умирал от рака, то говорил моему отцу: "Если бы я мог произнести ту последнюю проповедь, которую я приготовил". Он никогда не смог лично преподнести ее с кафедры, но мой отец напечатал ее и раздал членам общины на похоронах. Даже на смертном одре он хотел нести служение, никогда не унывая и не падая душой. Как говорит нам Исайя, Господь "дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость. Утомляются и юноши и ослабевают, и молодые люди падают, А надеющиеся на Господа обновятся в силе; поднимут крылья, как орлы, потекут, и не устанут, пойдут, и не утомятся" (Ис. 40:29-31).
Во имя благодати некоторые христиане утверждают, что единственная ответственность верующего состоит в том, чтобы дать возможность Богу все делать за них. Утверждение, данное царю Иосафату: "Ибо не ваша война, а Божия", использовалось для того, чтобы оправдать свою инертность, как будто верующие должны только бездействовать и наблюдать за тем, что делает Господь. Подобная бытующая до наших дней философия поддерживалась квакерами и другими группами верующих в прошлых веках, которые подчеркивали превосходство преданности и пассивности над истинной приверженностью и самодисциплиной. Пребывание в Иисусе не означает, что нам ничего не надо делать самим. В том же отрывке, в котором Он повелевает нам пребывать в Нем, Христос объясняет, что это пребывание включает соблюдение Его заповедей (Иоан. 15:4-10; 1 Иоан. 3:24). Истинно преданную жизнь отличает энергичное, активное, неограниченное повиновение всем Божьим повелениям.
Некоторые сторонники подобной точки зрения на предание жизни целиком в Божьи руки, заявляют о том, что такой человек никогда не будет испытывать искушение, потому что Христос перехватывает всякую попытку сатаны ввести нас в искушение. Подобная философия, по-видимому, более ясно и популярно изложена в труде Ханны Уитхолл Смит, под заглавием "Секрет счастливой жизни христианина". В этой книге она говорит:
Что еще можно сказать о роли человека в этом великом труде кроме того, что он должен постоянно предавать себя Христу и неустанно уповать на Него. Но, когда мы перейдем к Божьей стороне вопроса, то как можно выразить многоразличные и удивительные пути Его, которыми Он выполняет вверенный Ему труд? Именно здесь совершается рост. Ком глины никогда бы не мог превратиться в прекрасный сосуд, если бы оставался в гончарной мастерской тысячи лет к ряду; но когда он попадает в руки искусного мастера, то приобретает форму, согласно его замыслу, превращаясь в тот сосуд, который предназначен им. То же самое наблюдается и с душей, предавшейся в руки Небесного Горшечника, она превращается в освященный и почтенный сосуд, благопотребный для того, чтобы Господин пользовался им" (Уествуд, Н.Д.Ревел 1952, стр. 32). Одна из проблем, связанных с этой точкой зрения, состоит в том, что здесь не берется в расчет грех. Иоанн ясно и определенно говорил, что "если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас" (1 Иоан. 1:8). "Выпрыгивает" ли подобный, предавший себя Богу, верующий по временам из руки Божественного Горшечника в грех? Если это случается, то что утверждают такие люди по поводу Горшечника, который, согласно их точки зрения, осуществляет полный контроль над глиной?
И что гораздо важнее, подобная точка зрения не находит подтверждения в Священном Писании. Предание себя Господу и повиновение Ему, представляют собой кардинальные и наиболее часто употребляемые в Новом Завете истины, но они не отделимы от многих других повелений Священного Писания, направленных по отношению к христианам, о том, чтобы они принимали активное участие в Господнем труде; а тем более не противопоставляются им. "Во всем полагаться на Бога", а затем не использовать Его средства, чтобы исполнять Его остальные повеления, означает не подчиненность Ему, а самонадеянность.
Послание Павла к Ефесянам изобилует повелениями по отношению к христианам, чтобы они, помимо повиновения Богу, совершали труд. Сразу же после своего высказывания: "Ибо благодатию вы спасены чрез веру, и сие не от вас, Божий дар: Не от дел, чтобы никто не хвалился", - апостол продолжает далее, - Ибо мы - Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять" (2:8-10). Позже, он умоляет нас "поступать достойно звания, в которое (мы) призваны" (4:1); чтобы мы "более не поступали, как поступают прочие народы" (4:17), чтобы мы подражали "Богу, как чада возлюбленные" и жили "в любви, как и Христос возлюбил нас" (5:1-2), призывая нас "исполняйтесь Духом" и "повинуйтесь друг другу" (5:18, 21). Он повелевает женам повиноваться своим мужьям, мужьям любить своих жен, детям проявлять послушание родителям, рабам повиноваться своим господам (5:22, 25; 6:1, 5). В отрывке относительно христианского всеоружия (6:10-17) он повелевает христианам "укрепляться", "облечься во всеоружие Божие", трижды говорит о том, чтобы устоять, и в их борьбе с сатаной и его силами "принять всеоружие Божие", "противостать в день злый", препоясать чресла, "облечься в броню праведности", взять "щит веры" "и шлем спасения... и меч духовный". Здесь Павел ничего не говорит об отдаче себя, но много напоминает о сражении, постоянстве и о дисциплинированном хождении. Верный христианин должен проявлять всегда повиновение Господу, но это повиновение ничего не имеет общего с пассивностью.
Христиане не стоят в стороне, как пассивные наблюдатели за Божьим трудом. Им даются различные определения: они бегуны, на ристалище (1 Кор. 9:24; Евр. 12:1), борцы (1 Кор. 9:26), воины (2 Тим. 2:3), делатели доброго (Тит. 3:8), противники сатаны (1 Пет. 5:8-9); люди, стремящиеся к святости (2 Кор. 7:1); и многие другие имена, которые обозначают их активное повиновение.
Бог дает Своим детям" духовные ресурсы для того, чтобы они пользовались ими, а не хранили их под спудом. Петр заявляет: "Как от божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, чрез познание Призвавшего нас славою и благостью". Далее он дает наставление: "То вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, В благочестии братолюбие, в братолюбии любовь. Если это у вас есть и умножается, то вы не останетесь без успеха и плода в познании Господа нашего Иисуса Христа... Так поступая, никогда не преткнетесь" (2 Пет. 1:3, 5-8, 10). Господь дает нам повеления к повиновению и снаряжение, чтобы пользоваться им.
В Филиппийцам 2 Павел представляет две стороны Божьего обеспечения и человеческого повиновения. "Итак, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте свое спасение, Потому что Бог производит в вас и хотение и действие, по Своему благоволению" (ст. 12-13). И еще раз в Колоссянам он представляет это равновесие: "Для чего я и тружусь и подвизаюсь силою Его, действующею во мне могущественно" (1:29).
Верный служитель Иисуса Христа не просто наблюдает за работой своего Господина, но постоянно и изо всех сил подвизается, совершая Его труд силою Его. При этом, он не только получает Божью силу и благословение Его, но подобно Павлу, встречает на своем пути скорби, переживания, трудности, горести, избиения, заключения, тяжелые труды, бессонные ночи, голод, славу и бесславие, поношение и похвалу, наказание, печали и нищету (2 Кор. 6:4-10; ср. 4:8-18; 11:23-28). Все это пережил Павел в своем ревностном служении для Господа, и носил это с радостью, как знаки отличия его верности. Христианский рост совершается не тогда, когда прилагается минимум усилий, а еще менее без усилий вообще, но при максимальном использовании сил. То же самое обстоит и с наградой. И именно трудящийся, активно, подвизающийся на Божьем труде верующий, больше всего подвергается ударам меча сатаны в отношении уныния. Тот, кто ничего никогда не пытается сделать, имеет и мало оснований впадать в состояние расстройства и уныния.
Другое аналогичное острие обоюдоострого меча сатаны - это сомнение, которое часто повергает христианина в расстройство. Сомнения относительно Божьих истин, включая и сомнение в своем спасении, являются для верующего наихудшими разочарованиями. Если верующий сомневается в Божьей благости или надежности; или его взаимоотношения с Богом кажутся неопределенными, то он не имеет основания для надежды а, поэтому, и охраны от разочарования. Тот, кто считает, что ему нечего ожидать впереди, не имеет причины, чтобы сражаться, трудиться или жить с полной ответственностью. Если наша, зачастую полная неприятностей и разочарований, земная жизнь это то, на что мы надеемся, то христиане поистине "несчастнее всех человеков" (1 Кор. 15: 19).
Больше всего верующим приносит беспокойство атака сатаны, искушающая их увериться в том, что они потеряли свое спасение, или могут его потерять. Ничто так не связывает нашу инициативу, и нет ничего более непродуктивного или жалкого, чем состояние неопределенности и неуверенности. Иисус сказал: "Мир оставляю вам, мир Мой даю вам: не так, как мир дает, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается" (Иоан. 14:27). Он говорил: "Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир" (16:33). Но каким образом сомневающееся сердце может иметь мир? Как может человек, который постоянно живет в состоянии неопределенности в отношении своего спасения может получить утешение от подобных обещаний, когда он не уверен, относятся они к нему, или нет? Если он теряет свое спасение, то с полной определенностью утрачивает и эти обещания. Каким образом, такой человек может не страшиться и не терзаться душой? Эти обетования для него в таком случае были бы не больше, чем насмешка.
Одна из центральных истин Первого Послания Иоанна и выражает эту определенность духовного познания верующего - "А что мы познали Его, узнаем из того" (2:3), "Пишу вам, отцы, потому что вы познали Сущего от начала. Пишу вам, юноши, потому что вы победили лукавого. Пишу вам, отроки, потому что вы познали Отца" (2:13); "Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть" (3:2); "И вот по чему узнаем, что мы от истины, и успокаиваем пред Ним сердца наши" (3:19) и так далее. Иоанн писал свое письмо с определенной целью, чтобы "радость (наша) была совершенна (1:4) и "дабы (мы) знали, что... веруя в Сына Божия имеем "жизнь вечную" (5:13).
Сатана же по отношению к верующим преследует противоположную цель. Его план состоит в том, чтобы принудить их усомниться в Божьих обетованиях, в Его могуществе, Его благости, истине и, сверх всего, в Его готовности или способности сохранить их спасение. Если он преуспевает во всем этом, то одерживает успех в деле лишения верующих радости. Зная стратегию сатаны, Иисус заверяет нас, говоря: "Все, что дает Мне Отец, ко Мне придет, и приходящего ко Мне не изгоню вон... Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день" (Иоан. 6:37,39), Абсолютно ничего; ни падение, ни неудача, ни грех, каким бы серьезным он ни был, не может заставить Иисуса или Его отца, отказаться от спасенной души, отвергнув ее. И ни какой человек, никто и ничего никогда не может похитить спасенных из руки Сына и Отца (Иоан. 10:28-29). Именно поэтому Павел мог заявить с такой твердой уверенностью, что "ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8:38-39), и что "начавший в вас доброе дело будет совершать (его) даже до дня Иисуса Христа" (Фил. 1:6).
Так как Павел обращается к верующим, то выражение шлем спасения возьмите не может означать принятие Христа, как Спасителя. Только те, кто уже получили спасение, могут облечься во всеоружие Божее и участвовать в сверхъестественном сражении против сатаны и его бесовских сил.
Возложение надежды с верою на Иисуса Христа незамедлительно спасает от наказания за грех. Для верующих, первый аспект спасения - оправдание - является прошедшим моментом. Оно произошло, когда мы возложили упование на Него, и этот акт веры нет необходимости никогда повторять, потому что мы безопасны в руках нашего Отца, и у Него, как мы уже отметили, нас никто никогда не сможет похитить (Иоан. 10:28-29). Мы навеки спасены от осуждения (Рим. 8:1).
Второй аспект спасения, освящение, затрагивает наше земное существование, во время которого мы переживаем некоторую свободу от преобладающей силы владычества греха. Мы теперь находимся под Божьей благодатью и грех больше не имеет над нами господства или владычества; мы уже не являемся рабами греха, а рабами Бога (Рим, 6:14, 18-22). Павел показывает эти первые два аспекта спасения в близком единстве в предшествующей главе Послания к Римлянам: "Ибо, если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертию Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнию Его" (5:10). Христова смерть спасла нас однократно, избавив от наказания за все грехи; а Его жизнь, владычествующая в нас, теперь спасает нас день ото дня от силы греха и его господства.
Третий аспект спасения - прославление принадлежит будущему. Когда мы однажды все получим спасение навсегда от присутствия греха. Взирая на этот славный день, Иоанн говорит: "Возлюбленные! мы теперь дети Божий; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть" (1 Иоан. 3:2). Быть подобным Богу - значит не иметь в себе греха. И мы радуемся, что этот аспект нашего спасения "ближе к нам.... нежели когда мы уверовали" (Рим. 13:11).
И этот заключительный аспект спасения придает реальную крепость и силу шлему верующего. Если мы потеряли надежду на будущее обетование спасения, то не можем быть в безопасности в настоящем. Поэтому, вне всякого сомнения Павел называет эту часть вооружения "шлемом", что является "надеждой спасения" (1 Фес. 5:8). "Имея начаток Духа,- объясняет Павел в Послании к Римлянам,- и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего. Ибо мы спасены в надежде" (8:23-24). Шлем спасения - это великая надежда заключительного спасения, которая придает нам уверенности и силы в то, что наша настоящая брань с сатаной не будет длиться вечно, и мы в конце одержим над ним победу. Мы знаем, что это сражение ограничено периодом нашего земного существования, а даже долгая земная жизнь - не больше, чем доля секунды по сравнению с вечностью с нашим Господом на небесах. Мы не бежим на ристалище, где потерпим поражение. Перед нами не лежит никакое чистилище, нас не страшит неопределенность, но мы твердо уверены в том, что наши непрестанные усилия, а также старания наших родных и близких увенчаются однажды успехом и мы будем приняты Богом. Мы знаем, что кого Бог "предопределил, тех и призвал; а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил" (Рим. 8:30). При переходе от предопределения к оправданию и прославлению не теряется ни одна душа. Это - Божья нерушимая неразрывная цепь спасения (ср. Иоан. 6:39-40); 10:27-30).
Мы обладаем определенной надеждой, как ее называет Петр, "живым упованием". "Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мертвых к упованию живому, К наследству нетленному, чистому, неувядаемому, хранящемуся на небесах для вас, Силою Божиею чрез веру соблюдаемых ко спасению, готовому открыться, в последнее время" (1 Пет. 1:3-5). Когда шлем спасения находится на своем месте, то мы можем "о сем (радоваться) поскорбевши теперь немного, если нужно, от различных искушений, Дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа, Которого не видевши любите, и Которого доселе не видя, но веруя в Него, радуетесь радостью неизреченною и преславною, Достигая наконец верою вашею спасения душ" (ст. 6-9). Это спасение, является нашим шлемом. Наш шлем - это определенная панорама небес, наше конечное спасение, которая "есть как бы якорь безопасный и крепкий" для души (Евр. 6:19).
Зачастую, во время тренировки или соревнования, бегун, как бы наталкивается на непреодолимое препятствие. Его ноги заплетаются и отказываются бежать далее. Единственной надеждой для него служит его цель, или победа для себя и своей, команды, которую он всегда содержит в своем разуме. И эта надежда толкает его вперед, когда каждая частичка его естества тянет его назад.
Гонимым и падшим духом верующим в Фессалонике Павел писал наставление, аналогичное по внутреннему содержанию данному отрывку в Послании к Ефесянам: "Мы же, будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения, Потому что Бог определил нас не на гнев, но к получению спасения чрез Господа нашего Иисуса Христа, Умершего за нас, чтобы мы, бодрствуем ли, или спим, жили вместе с Ним. Посему увещевайте друг друга и назидайте один другого, как вы и делаете" (1 Фес. 5:8-11).
Павел говорил мирским, плотским коринфянам, которые отличались эгоизмом, разделениями и сбивчивыми понятиями о воскресении: "По рассуждению человеческому, когда я боролся со зверями в Ефесе, какая мне польза, если мертвые не воскресают? Станем есть и пить, ибо завтра умрем!" (1 Кор. 15:32). Если у христианина не имеется будущего элемента спасения, которого он ожидает, если, как сказал апостол несколькими стихами ранее, "мы, в этой только жизни надеемся на Христа", тогда "мы несчастнее всех человеков" (см. 19). Личным духовным шлемом Павла была твердая надежда в завершении его спасения. "Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, Когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно" (2 Кор. 4:17-18). Верный христианин не падает душей, не унывает, "делая добро", ибо знает, что в свое время "пожнем, если не ослабеем" (Гал. 6:9).
Направляя свое послание гонимым христианам, которых со всех сторон окружали враги, Иуда дает им отрезвляющие предостережения относительно лжеучителей, нечестивых "обращающих благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающих единого Владыку Бога и Господа нашего Иисуса Христа" (ст. 4). Однако, он начинает письмо обращением к верующим, "призванным, которые освящены Богом Отцом и сохранены Иисусом Христом" (ст. 1). Тегео (глагол, переведенный, как "сохранены"), означает направлять, бодрствовать над кем-то, и защищать. Сам Бог направляет, защищает, каждую душу, принадлежащую, что Он может "соблюсти нас от падения и поставить пред славою Своею непорочными в радости" (ст. 24); ср. 1 Фес. 5:23). Слово, переведенное как "соблюсти", в этом стихе не tereo, как в стихе 1, но phulasso, которое передает основное значение охраны в самой гуще сражения. Вне зависимости от того, что может против нас бросить наш духовный враг, мы ограждены Божьим могуществом и силою и находимся в безопасности.
Мы поем об этой уверенности в любимом гимне Самуила Стоуна "Единое основание церкви":
Среди скорбей, волнений
и тяжести трудов,
Она стремится к миру,
К свободе от оков.
Когда узрит с волнением
Тот чудный край небес,
Та церковь победившая
Успокоится наконец.
Меч духовный
