КОНТРРЕВОЛЮЦИИ В СССР
Человек нечитающий перестает мыслить.
Дени Дидро
В 2007 г. президент России В.В. Путин на совещании историков в Ново-Огарёво призвал писать и показывать по телевидению правду истории (очень похвально и мудро!), но почему-то именно после этого события поток лжи на историю СССР по ТВ, радио и в прессе только усилился. Сегодня любое упоминание о прошлом обязательно содержит какую-нибудь гадость о стране и её героях. А без героев нет народа, есть население. Поэтому возникает подозрение: или власть не управляет, а только провозглашает, или сознательно лицемерит, говорит за здравие, а всё делает за упокой. Но, так или иначе, такая позиция в освещении новейшей истории объективно подтачивает ножки трона, на котором сидят те, кто управляет страной.
Проблему В.В. Путин поднял чрезвычайно важную для будущего России: на лжи, горькой или сладкой, сознательной или основанной на безграмотности, нельзя принимать правильные решения.
23 августа 2006 г. состоялось заседание Русского исторического клуба. Обсуждалась тема: «Август 1991 года. Пятнадцать лет спустя». Председатель Клуба ныне покойный Валерий Федорович Полосин включил в число докладчиков и меня, Бобракова А.В. По итогам заседания решено было подготовить сборник тезисов, и я тоже сдал свое выступление в редакционную комиссию. Но 7 ноября 2006 года В.Ф. Полосин скоропостижно скончался, и выпуск сборника отложился на неопределенное время. Такова предыстория публикуемой ниже статьи.
Великие переломы в истории человечества не случаются вдруг и не происходят мгновенно. Революции подготавливаются всем развитием общества, если оно направлено против народа. Контрреволюции начинаются на второй день после победы революции.
Тех, кто ясно видит мир и предупреждают человечество о грядущих событиях, которые по логике вещей должны произойти, называют пророками, провидцами, оракулами, но, тем не менее, люди не верят им, продолжают делать то, что неминуемо приведет к предсказываемым событиям, поэтому для них всё происходит внезапно.
В начале 20-го века русский религиозный философ Н. Бердяев писал, что «Человеческий род постепенно перерождается в человечество». То есть он считал, что пока в человечестве преобладает животное начало, но постепенно люди изживают в себе звериные начала: кровожадность, эгоизм, паразитизм и другие подобные черты. Прошедший век показал, что это перерождение идет индивидуально, т. е. в массе народонаселения всё больше появляется людей, живущих по принципу «Человек человеку друг, товарищ и брат». Немецкий социальный психолог Эйлер, долго изучавший характер поведения людей в экстремальных ситуациях, вывел определенные его закономерности и представил их в виде графика, названного позднее «палаткой Эйлера». При естественном отборе она выглядит так: 10 % альтруистов, посвящающих жизнь другим и ради других, (герои), 10 % рвачей, живущих исключительно для себя и ради своих алчных интересов (злодеи), а средина, эта огромная масса населения, одинаково предрасположенная и к героизму, и подлости (управляемая масса). Войны, революции и другие катаклизмы выбивают в первую очередь честных, совестливых, добрых, смелых людей, процент людских сорняков увеличивается, человечество «звереет», «палатка Эйлера» смещается влево. Разумно управляемое, социально ориентированное общество борется с паразитами во всех проявлениях, и «палатка Эйлера» смещается вправо. Людей становится больше, чем «зверей», и человеческий род действительно начинает превращаться в «человечество».
62 года назад, в феврале 1956 г. на XX съезде КПСС коммунисты Советского Союза предали анафеме своего умершего вождя, коммуниста И. В. Сталина. Сегодня Сталина ругают антикоммунисты.
Такое единодушие коммунистов и антикоммунистов говорит о том, что либо Сталин не был коммунистом, либо делегаты XX съезда КПСС не были коммунистами. (Сегодня антикоммунисты, в своем большинстве бывшие члены КПСС, объединившиеся в партию «Единая Россия», ещё больше ненавидят Сталина, и прежде всего за то, что он боролся с паразитами за интересы и счастье трудового народа). Приходится с горечью признать, что XX съезд КПСС продемонстрировал тот факт, что КПСС переродилась в партию власти – партию бюрократии.
Разве не на наших глазах член ЦК КПСС Ельцин разогнал КПСС, а генеральный секретарь Горбачев, развалив Советский Союз, объявил себя главным борцом с коммунизмом? И разве не при нас и не при нашем участии (неучастие есть форма участия) контрреволюция одержала победу «в стране победившего социализма»?!
Борьба против Революции началась уже на другой день после «Штурма Зимнего». Она проходила и в форме ожесточенной гражданской войны, и в форме вялотекущей «холодной» гражданской войны, но все 80 лет она не прекращалась ни на миг. И если Сталин успешно справлялся с ситуацией и держал противников советского строя, контрреволюционеров под контролем и не позволял им сорганизоваться, то после его смерти они сумели не только объединиться, но и начать действовать, чтобы разрушить систему, созданную Революцией. Этот период, со смерти Вождя до ХХ партсъезда, назвали «оттепелью». Неожиданно точное определение. Оттепель – это сырость, грязь, очнувшиеся комары и проснувшаяся плесень. В этой среде и стали стремительно размножаться микробы и бациллы либерализма и потребительства. Начался первый этап подготовки контрреволюционного переворота – идеологический. И старт ему дал именно ХХ съезд КПСС, а точнее доклад «О культе личности Сталина», с которым выступил Первый секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущёва 25 февраля 1956 г. уже после официального закрытия съезда. Естественно, всё было облечено в форму улучшения социализма и борьбы с его отдельными недостатками. Впоследствии все удары по коммунистической идеологии и практике наносились именно с позиций «борьбы за улучшение и повышение, за демократизацию и совершенствование» того и другого.
Следствием доклада Хрущёва стал распад мирового коммунистического движения, снижение привлекательности идей социализма, пошатнувшийся авторитет Советского Союза, добытый морями крови в годы Второй мировой войны.
Внутри страны последствия оказались более катастрофическими. Критика «культа личности» очень быстро переросла в критику всего и вся за весь период Советской власти. Поскольку героический путь советского народа, первым в истории попытавшегося построить новое человеческое общество, где ликвидирован паразитизм одних людей на труде других, был назван «репрессиями», постольку в сознание людей была вбита мысль о том, что «не туда шли». Идея служения обществу и народу была подменена идеей личного благосостояния и потребительского отношения к жизни. Разом и навсегда упало доверие к власти и вождям. И главное – коммунистическая идеология начала замещаться коммунистической фразеологией, а воспитание масс перешло от принципа «Делай, как я!» к лозунгу «Делай, как я говорю!».
Доклад Хрущёва появился не вдруг и не случайно. На XIX съезде КПСС избранный членом Президиума ЦК Г.М. Маленков в своем выступлении сетовал, что многие директора государственных предприятий ведут себя как их собственники. Руководители, партийно-хозяйственная элита, в условиях естественного снижения доли коммунистов во всех звеньях управления и снабжения, не испытывали угрызений совести и просто хотели жить красиво и весело. Даже самые, казалось бы, доверенные лица в окружении Сталина не выдержали искушения воспользоваться своим служебным положением и возрадоваться жизни. Спрашивается, зачем Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову потребовалось 7 железнодорожных вагонов трофейного барахла из Германии? А ведь привез, разместил на квартире и на даче, превратив ту и другую то ли в музей, то ли в вещевой склад. Именно за это, а не из-за зависти к полководческим талантам маршала, как сегодня пытаются представить дело публицисты, Сталин отправил его в Одессу командовать военным округом. Лично бескорыстный и скромный в быту Генералиссимус не давал своим товарищам превращаться в удельных князьков. За это его и устранили.
Ситуация в принципе рядовая. Робеспьера убили его коллеги по Конвенту за то, что он был «функцией революции», абсолютно бескорыстной лично. По судьбе Дантона вороватые коллеги Робеспьера поняли, что придет и их черед и нанесли упреждающий удар. Маршалы предали Наполеона потому, что, дав им богатство и титулы, он не давал им времени наслаждаться жизнью.
Сталин понимал, что правящая партия превращается в гигантскую клоаку, занятую исключительно карьерным ростом и расстановкой кадров, а коммунистическая идеология превращается в религию: в нее верят, но не понимают. Труды по общественным наукам превращаются в цитатники основоположников марксизма-ленинизма и самого тов. Сталина. Но такая наука не могла дать ответа на изменившуюся ситуацию в стране и мире. Она не могла выработать теоретические основы движения вперед. Попытка Сталина в последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР» заставить партию заняться теорией социализма, вернуться к воспитанию строителя коммунизма, не увенчалась успехом. И.В. Сталин хотел сделать главное: рост производительности труда направить не только на снижение цен, что уже осуществлялось, а на сокращение рабочего дня для лиц, занятых в материальном производстве.
Рост производительности труда ничего не изменил для рабочего класса, но позволил наплодить работников непроизводительного труда, что закономерно позволило «семерым с ложкой» самым демократическим путем сесть на шею «одному с ложкой». В конечном счете, Сталин оказался в вакууме, его соратники гнили в более материальном мире, он мешал им «жить», его попытки избавиться от окружающих его идеологических паразитов приводили к обратному результату. Он видел, что формируется партийно-хозяйственная элита, для которой интересы народа находились далеко не на первом месте, но он уже ничего не успевал сделать.
Со смертью Сталина СССР лишился своей концептуальной власти. Как Сталин и предвидел: «Без теории нам смерть!», Советский Союз незаметно для народа стал жить по рецептам чужой концептуальной власти. (Сегодня Россия уже открыто управляется по ее установкам). Начался второй этап контрреволюции– экономический: создание в недрах социалистической страны сил и классов, заинтересованных в ликвидации социализма.
В 1961 г. на XXII съезде КПСС была принята новая программа КПСС и Хрущев пообещал советскому народу, что через 20 лет он (народ) будет жит при коммунизме, т. е. будет реализован принцип: «От каждого по способностям, каждому – по потребностям». Но ни руководство, ни наука не занялись определением критериев и размеров этих потребностей. Паразитические потребности человека безграничны, их в принципе невозможно удовлетворить. Потребности жизненно обусловленные определить можно, в то время в некоторых капиталистических странах уже существовало научно обоснованное понятие так называемой «потребительской корзины».
Вместо определения потребностей и организации главного при социализме – учета меры труда и меры потребления каждого – Хрущев занялся любимым делом бюрократии всех времен и народов – реорганизацией управления народным хозяйством и ликвидацией независимых от власти островов экономической жизни: артелей, единоличных хозяйств и даже колхозов через их укрупнение или перевод в совхозы. Введение совнархозов разрушило единый хозяйственный механизм страны, у народа и руководителей возникли естественные вопросы типа: почему эстонским совнархозом управляют министры и ЦК компартии, а совнархозом в такой же по размерам Калининградской области – чиновники и партийные комитеты рангом и зарплатой меньше?
На пленуме ЦК КПСС в октябре 1964 г. Хрущева сняли «за волюнтаризм». Но новое руководство КПСС и государства не только не остановили контрреволюционные процессы, запущенные Хрущёвым, но и продолжили их, может быть, сами того не понимая. В 1965 году ЦК КПСС приступил к осуществлению экономических реформ. Они стали называться – «косыгинскими», ибо с обоснованием их необходимости и содержания на сентябрьском Пленуме 1965 года выступил Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, один из самых опытных хозяйственных руководителей СССР. Разработчиком же их был профессор из Харькова Либерман.
Суть их: главным показателем эффективности работы социалистического предприятия была названа прибыль. Тем самым социалистическая экономика была поставлена на голову: стоять можно, но долго не простоишь. Цель производства при социализме – удовлетворение потребностей населения страны, при капитализме – получение прибыли. Поэтому при социализме предприятия могут быть и не прибыльными, и даже убыточными, но они сохраняются если есть в них потребность у людей. С точки зрения получения прибыли крайне не целесообразно иметь железную дорогу в тех местах, где всех пассажиров едва ли наберется один вагон, или держать магазин в деревне, где покупателей – по пальцам перечесть. Но с точки зрения заботы государства и властей об интересах это не только целесообразно, но справедливо и достойно.
Переход на показатели прибыли объяснили тем, что номенклатура изделий стала настолько громадной, что учитывать каждый гвоздь, каждый мотор и т. д. стало очень трудно (компьютерный учет тогда отсутствовал), бухгалтерии работают до поздней ночи (было такое!), поэтому проще учитывать обобщенный продукт: трактора разных марок и мощностей в условном 15-сильном тракторе, тарелки в рублях и т. д. Проще для учета и сравнения в соцсоревновании. Но так как для увеличения производства нужен ум, организация, творчество. то проще стало увеличивать цену без роста производства. Например, на тарелочку добавили цветочек – и цену в 2 раза увеличили. Больше прибыль – всем польза: и директору, и рабочему. Заводу стало выгодно, чтобы комплектующие становились более дорогими: они увеличивали цену всего изделия, что было выгодно всем на данном конкретном заводе, но это был вред всему Советскому народу.
Хозяйственники потеряли интерес к росту производительности труда и, главное, к освоению нового, – уж очень это хлопотно и невыгодно. Но «свято место пусто не бывает», и новые товары, например, джинсы, стали изготавливать на подпольных предприятиях. Появилась теневая экономика, а с нею и теневые капиталы, и тайные миллионеры. Раз появились большие деньги, появилась возможность покупать власть. Появилась местная элита, в которую обычно входили директора предприятий, больших магазинов, главврач, начальник милиции, прокурор и т. д. Директор продовольственного магазина мог сделать полковника генералом одним звонком министру обороны.
«Левые» деньги требовали легализации, хотелось жить с шиком, а не пить коньяк «Наполеон» под одеялом.
Советская элита связывала свое благополучие с большевистской партией и ее вождем, хотя Сталин и держал её в жесткой узде, в строгости и даже страхе. Хрущевская и особенно послехрущевская элита уже не только хотела жить «по-западному», но и иметь возможность передать свои привилегии и «добытое непосильным трудом» детям, т. е. ей нужна была частная собственность.
К началу 80-х годов в СССР сложился довольно значительный слой богатых и (или) обладающих реальной властью людей, готовых похоронить социализм. Пришло время сплотить всю эту стихийно контрреволюционную массу в организованную силу. Этим занялся Ю.В. Андропов, выдвиженец Хрущева. Впервые в истории фактическим и формальным главой государства стал начальник секретной службы – председатель КГБ.
Закончив в 24 года техникум водного транспорта, Юрий Андропов ни дня не работал по специальности – стал профессиональным комсомольским, а потом партийным работником, как и его будущий выдвиженец М.С. Горбачев. В кадровой политике партии наступили иные времена. Руководящие посты в государстве стали быстро заполняться людьми, которые, никогда ни за что лично не отвечая, учили ответственности других. Они руководили, не вдумываясь в то дело, которым руководили. Зато они хорошо знали, что нужно начальству и никогда не забывали о своих интересах. Наступал третий этап контрреволюции – политический.
В 70-е годы по распоряжению председателя КГБ Ю.В. Андропова были прекращены борьба с национализмом на окраинах Союза и ведение досье на руководителей, начиная с уровня первого секретаря райкома партии и командира дивизии. Высшие эшелоны номенклатуры выводились из-под контроля. Бесконтрольность неминуемо влечёт за собой злоупотребления. Началась ликвидация так называемых «неперспективных деревень», в разряд которых переводились все сельские поселение русской коренной нации. Шел постепенный, но методичный демонтаж сталинской системы образования, позволивший стране вывести человека в космос. Уже не космополитизм, а откровенное преклонение перед всем западным, от шмоток до «шатлов», стало определять общественное сознание. В 1985 году к руководству партией, уже насквозь идеологически перерожденной, пришел человек с черной меткой на лбу – М.С. Горбачев. В 1987 году он провозгласил «перестройку» – стал «исправлять» социализм капитализмом. В августе 1991 года КПСС была отстранена от власти. 8 декабря 1991 г., 280 миллионов советских людей лишились своей Родины. Контрреволюция перетекла в реставрацию. Советский Союз был разорван на части, Россия повернула вспять – в капитализм.
В октябрь 1993 г. антикоммунист Ельцин расстрелял из танковых орудий Верховный Совет, возглавляемый антикоммунистом Хасбулатовым. Произошла «структурная» перестройка буржуазно-криминальной власти в пользу бюрократии. Президент по новой Конституции получил практически неограниченные права в управлении страной.
В советское время часто дискутировали на тему: в СССР – власть народа или власть для народа? Теперь мы можем дать однозначный ответ: власти у народа не было никогда. Народ не мог снять с должности даже плохого руководителя районного звена, не говоря уж о руководителях высшего уровня. Но власть была для народа, пока у власти находились коммунисты со Сталиным во главе. Теперь власть – своих и для своих, для узкого правящего и богатеющего слоя новой буржуазии.
Власти в руках народа не было никогда, поэтому и стала возможной эта «контрреволюция сверху».
