§ 130. Изложенные выше представления порождающей семантики относятся к семантике синтаксиса. Семантику синтаксиса можно определить как план содержания синтаксических структур.
План содержания синтаксической структуры предложения иногда описывают при помощи понятия ситуации (родственного понятию пропозиции, о котором говорилось ранее, см. § 126). Ситуация — это основной смысл, выражаемый синтаксической структурой, который может быть передан средствами данного языка, но остается неизменным при разных синтаксических структурах, соответствующих в плане выражения этому смыслу. Элементы ситуации — это десигнаты (не денотаты!), которые, однако, не «привязаны» к отдельным знакам: ситуация представляет собой смысловую структуру, которая остается инвариантной при взаимных преобразованиях синтаксических структур.
Ситуацию чаще всего называет глагол. Так, глагол давать описывает ситуацию давания.
Каждая ситуация предполагает вполне определенный количественно и качественно состав объектов, которые с необходимостью в ней участвуют, на которые данная ситуация обязательно распространяется. Эти объекты называются участниками ситуации, или партиципантами, или семантическими актантами. Например, в ситуации, которую описывает (называет) глагол давать, три участника: субъект ситуации (тот, кто дает), объект ситуации (то, что дают) и адресат (тот, кому дают). В ситуации, которую называет глагол умирать, один участник — субъект ситуации (тот, кто умирает). В ситуации, называемой глаголом вечереть, партиципантов нет, это крайний случай, причем достаточно редкий.
§ 131. Участники ситуации определяются по так называемому лексикографическому толкованию слов. Это означает, что для определения участников ситуации, которую называет данный глагол, пользуются описанием, соответствующим истолкованию значения этого глагола в толковом словаре. Например, словарное описание значения глагола награждать обязательно /124//125/ должно включать схему вида: «A награждает B за C [посредством] D». A, B, C и D будут участниками ситуации (причем C, в свою очередь, тоже является ситуацией).
§ 132. Лексикографическое толкование слова не исчерпывается перечислением участников ситуации, свойственных его смыслу. Например, для значений глаголов бить и ласкать устанавливаются одни и те же участники ситуации, но значение их различно, и это различие должно быть явным и точным образом отражено в соответствующих лексикографических толкованиях. Такое более детальное описание значения слова, относительно независимое от синтаксиса, принадлежит уже семантике словаря.
В последнее время в семантике возникла тенденция описывать значение слов посредством особых элементарных, или атомарных, смыслов, так называемых сем. Семы в какой-то степени аналогичны дифференциальным признакам в фонологии, однако отличаются от последних прежде всего тем, что тип связи между семами небезразличен для значения, которое описывает данный набор сем (см. ниже, § 132. 2).
§ 132.1. Не существует, вообще говоря, универсальной методики, пользуясь которой можно было бы определить, какие смыслы являются элементарными, т. е. семами, а какие — нет, и с помощью каких именно сем можно и нужно описывать значение того или иного слова. Общий подход заключается в том, что исследователь должен максимально просто и определенно представить синонимичные значения как синонимичные, т. е. тем же набором сем, близкие значения — частично совпадающим набором сем и т. д. и т. п.
Приведем пример того, как описывается значение слова только применительно к таким его употреблениям, как Я купил только чашки, Я знаю только русский язык, Собака только обнюхала его и т. п. Значение этого слова определяется через семы «и», «существовать», «не», «равняться» («быть тождественным»), а именно: в предложении, например, Я купил только X слово только означает «Не существует такого Y, который бы я купил, и этот Y не был бы тождественным X». В более общей форме это значение записывается так: выражение «P (только X)», где P может быть купить, знать, обнюхать и т. д., означает «имеет место P по отношению к X [т. е. покупка чашек, знание русского языка и т. д.], и неверно, что существует Y, по отношению к которому имеет место P, и Y не тождествен X».
Как видим, описание получается внешне сложным и громоздким, но абсолютно точным и недвусмысленным. Чрезвычайно существенно, что семы действительно являются элементарными; те же самые семы могут употребляться в толковании огромного числа других слов.
§ 132.2. Как сказано выше, для описания значения слова /125//126/ важен не только сам набор сем, но также и тип связи между ними, т. е. структура данного комплекса сем. Применительно к изложенному выше толкованию значения слова только это означает, в частности, что важно относить отрицание «неверно» ко всей части толкования, следующей за данной семой. В самом деле, изменим место отрицания, сформулировав соответствующую часть толкования так: «... и существует Y, по отношению к которому не имеет места P, и Y не тождествен X». На примере высказывания, где P есть покупка чашек, это будет означать: «Я купил чашки, и существует нечто, чего я не купил, и это нечто не является чашками». По-видимому, такое толкование уже не передает значения «только»; ближе всего это толкование подходит к значению слов типа именно, т. е. Я купил чашки, именно чашки, а не что-либо другое. Подчеркнем еще раз, что новое значение возникло не в результате замены семы, а в результате изменения связей между теми же семами.
§ 132.3. Как можно видеть, при толковании слова только выше мы рассматривали его в составе определенных выражений, высказываний, а тем самым его значение анализировалось в рамках некоторых семантических структур. Это — принципиальное обстоятельство. Слова типа только принадлежат к единицам, которые не могут быть семантически истолкованы, если мы возьмем их изолированно. Важнейший класс среди таких единиц составляют слова с предикатным значением. Как уже отмечалось ранее, предикаты чаще всего выступают десигнатами глаголов. Например, если мы описываем семантику глагола заезжать, то в его лексикографическом толковании мы обязаны указать, что в значении этого глагола содержится информация о наличии субъекта действия (тот, кто заезжает), места, выступающего как конечный пункт данного действия (куда заезжают), указание на то, что данное действие не является конечной целью, а входит в состав другого действия, указание на относительную кратковременность пребывания в конечном пункте и (очевидно, факультативное) указание на лицо — адресат действия (к кому заезжают). Все это как раз и означает, что мы реально рассматриваем глагол заезжать в составе высказываний типа По дороге мы на два дня заехали к друзьям в Одессу, Надо еще заехать на вокзал, Если будет время, заедем в Сигулду и т. п.
Заметим, что многие из смыслов, перечисленных выше в качестве необходимых компонентов значения глагола заезжать, не являются, вообще говоря, элементарными — они сами могут быть описаны посредством более простых, атомарных смыслов[78]. Это вполне допустимо, важно лишь, чтобы в толкованиях не допускалось порочного круга. /126//127/
§ 132.4. Предикатам противостоят имена — такие слова, для описания значения которых не требуется рассматривать их в составе высказываний. В качестве примеров можно привести названия разного рода предметов (роза, сукно), применительно к которым достаточны традиционные родо-видовые толкования. Нужно лишь упомянуть, что, во-первых, эти толкования также должны представлять собой структуры сем, а во-вторых, все толкования, приводимые в словаре рассматриваемого рода, вообще говоря, не должны носить энциклопедического характера: такие толкования в явном виде отражают интуитивное владение языком, т. е. владение, благодаря которому носитель языка способен адекватно употреблять данные слова, а также определять, какие высказывания являются синонимичными, а какие — нет. Например, средний носитель русского языка знает, что золотник — это деталь паровой машины, однако вряд ли способен дать точное описание этой детали (пример Л. В. Щербы).
§ 133. Описание значений слов посредством структуры сем существенно также для обоснования парадигматической группировки слов в словаре. Такая группировка осуществляется обычно в так называемых идеографических, или идеологических, словарях. Идеографический словарь — это словарь такого типа, где слова даются группами в соответствии с их значениями под такими, например, рубриками, как «жилище», «транспорт»[79].
Используя элементарные смыслы и их комбинации, мы можем более точно описать классификацию лексики, т. е. ее парадигматическую группировку. Так, можно утверждать, что наиболее широкий класс (в каком-то данном отношении) образуют слова, значения которых включают некоторую минимальную подструктуру сем; для установления более узкой группировки необходима бóльшая общая часть в толковании соответствующих слов; наконец, абсолютная синонимия требует полного совпадения толкований. Например, все слова со значением «транспорт», очевидно, обладают смыслом, который приблизительно можно описать как «предназначенность для перемещения людей и/или грузов». Слова поезд, автобус, трамвай и др. наряду с этим будут характеризоваться значением типа «передвигающийся по суше» и т. д.
Заметим, что в подавляющем большинстве случаев важными для классификации описанного типа окажутся именно целые структуры сем, а не элементарные смыслы наподобие «и», «быть тождественным» и др. (см. § 132.1), так как последние слишком абстрактны и, соответственно, входят — непосредственно или опосредованно — в слишком большое число толкований, чтобы /127//128/ можно было пользоваться ими для классификации (парадигматической группировки).
§ 134. Для описания парадигматических и синтагматических отношений слов, связанных по смыслу, важную роль играет понятие лексических коррелятов.
Под лексическими коррелятами слóва понимают, с одной стороны, те слова (и соответствующие им значения), которые могут или должны заменять данное слово (значение) в определенных контекстах; с другой стороны, к лексическим коррелятам относят также те слова, которые употребляются для выражения определенных значений при данном слове (и сами эти значения). Первый тип лексических коррелятов называют лексическими заменами, второй тип — лексическими параметрами (см. ниже).
Зависимость, которая связывает слово с его лексическим коррелятом, называется лексической функцией.
§ 134.1. Лексические корреляты и соответствующие им функции делятся, как уже сказано, на два типа: замены и параметры. Замены отражают парадигматические отношения слова, т. е. возможность или необходимость его замены в определенных контекстах. Типичные примеры замен — синонимы, антонимы, конверсивы. Например, синонимом к огромный является громадный (первое слово можно заменить на второе в контексте жилой массив), антоним слова тяжелый — легкий, причем значение второго из этих слов получается путем замены на противоположную одной семы: тяжелый имеет толкование «обладающий весом больше нормы», а легкий — толкование «обладающий весом меньше нормы». Конверсивом для слова покупать является слово продавать, они описывают одну ситуацию, но как бы с разных точек зрения; каждое употребляется в своем лексическом контексте. Точно так же конверсивом слова преподавать служит слово учиться, конверсивом к слову бояться — слово страшить и т. д.
§ 134.2. В отличие от замен лексические параметры отражают синтагматические смысловые отношения слов. Лексические параметры — это типовые, общие значения, которые имеют специальное выражение посредством разных слов в зависимости от контекста[80]. В литературе описываются, в частности, следующие параметры.
Параметр «высокая степень», «интенсивность» обозначается аббревиатурой Magn (от лат. magnus ‘большой’). Этот параметр выражает высокую степень или интенсивность действия, признака и т. п. и выражается при разных словах (в разных контекстах) различными лексическими средствами. Например, при слове брюнет параметр Magn выражается словом жгучий, /128//129/ при слове тьма — словом кромешная, при слове знать — словами досконально, назубок и некоторыми другими[81], при слове рыжий параметр Magn выражается словом огненно и т. д.
Параметр, обозначающийся аббревиатурой Oper (от лат. operāri ‘совершать’), указывает на связь действия с его необходимым субъектом или объектом. Например, при слове поддержка этот параметр выражается словами находить, встречать (для объекта) и оказывать (для субъекта), при слове травма — получать (для объекта) и наносить (для субъекта), при слове экзамен — сдавать или держать (для объекта) и принимать (для субъекта) и т. д.
Параметр «каузация», обозначаемый Caus (от лат. causa ‘причина’), передает действие, которое приводит к данному результату, возникновению данного объекта и т. п. Например, при слове сквер параметр Caus выражается словом разбивать, при слове слезы — словами доводить до, при слове преступление — словами толкать на и т. д.
Противоположный к Caus параметр — Liqu (от лат. liquēre ‘быть ясным’, ‘исчезать’) обозначает действие, приводящее к прекращению данного состояния, к уничтожению (ликвидации) объекта. Например, при слове иллюзии данный параметр выражается словом рассеивать, при слове сон — словами прерывать, нарушать и т. д.
Параметры Incep (от лат. incipere ‘начинать’) и Fin (от лат. fīnīre ‘кончать’) обозначают соответственно начало и конец действия. Например, при слове ветер параметр Incep выражается словом подыматься, а параметр Fin — словом стихать.
§ 134.3. Все лексические параметры, приведенные и приблизительно описанные выше, иллюстрировались при этом такими случаями, когда каждому параметру соответствует свое выражение посредством отдельного слова. Иначе говоря, везде использовались так называемые простые лексические функции. Наряду с этим можно говорить о сложных лексических функциях в тех случаях, когда одно слово (выражение) отвечает нескольким лексическим параметрам одновременно. Например, слова вставать на путь при словах предательство, измена и т. д. означают одновременно и параметр Incep, и параметр Oper; слова сдавать в при слове эксплуатация передают одновременно параметры Caus и Oper.
§ 134.4. Важность понятия лексических коррелятов — замен и параметров — состоит прежде всего в том, что, пользуясь этими последними, мы получаем в итоге достаточно высокую организацию, систематизацию огромных пластов разнообразной и на первый взгляд пестрой лексики. В этом — существенность указанных семантических категорий с точки зрения парадигматики. /129//130/
Лексические параметры помимо этого представляют сочетаемость смысловых единиц, в конечном счете слов с данным значением. Здесь проявляется принципиальная роль данной семантической категории для эффективного описания синтагматики.
§ 135. Связь семантики словаря, оперирующей парадигматически соотносящимися лексикографическими толкованиями, и семантики синтаксиса, имеющей дело с синтагматическими отношениями в предложении и т. п., сказывается также в следующем. Всякий естественный текст семантически связен. Пользуясь понятиями семы и лексикографического толкования, это можно определить так: семантическая связность текста имеет место в том случае, если лексикографические толкования слов, входящих в определенные синтаксические сочетания, содержат общие семы. Например, в таком фрагменте текста (одном предложении), как Собака лает, мы без труда усматриваем связность, и эта связность может быть объяснена именно тем, что в значении глагола лаять входят наряду с прочими те же семы, что содержатся в значении слова собака (так как значение «лаять» невозможно описать, не указав, что это есть действие, присущее собаке).
Принцип повторения сем в значениях синтаксически связанных слов важен также для снятия многозначности слов в контексте, т. е. для выбора одного из возможных значений многозначного слова. Ю. Д. Апресян приводит такой пример. В предложении Хороший кондитер не жарит хворост на газовой плите почти все слова многозначны: так, кондитер обозначает не только специалиста по приготовлению сладостей, но и владельца кондитерской, жарить значит и «готовить пищу», и «обдавать зноем», слово хворост — и вид печенья, и «сухие отпавшие ветви», слово газовая может означать помимо «работающая на газе» также «состоящая из газа», «выделяющая газ» и т. д., плита может также иметь значение «плоский кусок твердого материала». Интуитивно любой носитель русского языка даже не принимает во внимание всех возможных значений слов, а сразу ориентируется на те единственные, которые дают связный текст. Эти интуитивные операции можно в явном виде описать таким образом, что из всех возможных значений мы выделяем те, в которых в максимальной степени повторяются общие, одни и те же семы. В частности, для приведенного выше предложения выбираются такие значения слов, в которые входит сема «пища», и повторение этой семы создает связность текста, в данном случае — предложения.
§ 136. Все то, что говорилось выше о семантике словаря, является, по существу, описанием требований к структуре толкового словаря и его статей: именно толковый словарь должен обеспечивать лексикографические толкования слов и давать пра-/130//131/вила их сочетаемости «по смыслу». Желательно также, чтобы толковый словарь указывал на парадигматические группировки слов, приводя, в частности, их синонимы, антонимы, конверсивы и, шире, перечисляя их лексические функции.
Хорошо известно, однако, что знания смысловых характеристик далеко не достаточно для правильного употребления слов. Поэтому словарь должен указывать также возможные соответствия между единицами семантики и единицами синтаксиса. Схему такого соответствия называют диатезой. В диатезе отмечается, каким синтаксическим актантом (членом предложения) выражен субъект ситуации, каким — объект и т. д. Диатеза имеет следующий вид: Ag = Sb, Pt = Obrec, где Ag — субъект ситуации (от лат. agens), Sb — подлежащее (от лат. subjectum), Pt — объект ситуации (от лат. patiens), Obrec — прямое дополнение (от лат. objectum rectum).
Например, при глаголе строить должно быть указано что ему свойственны следующие диатезы: 1) Ag = Sb, Pt = Obrec; 2) Ag = Obag, Pt = Sb (Obag — агентивное дополнение); 3) Ag = ×, Pt = Sb, где × («косой крест») означает невозможность выраженности данного участника ситуации; 4) Ag = ×, Pt = Obrec.
Приведем примеры предложений, в которых реализуются указанные диатезы: 1) Плотники строят дом, 2) Дом строится плотниками, 3) Строится дом, 4) Строят дом.
Если мы имеем словарь языка, содержащий всю информацию описанного выше рода, плюс специальные пометы, указывающие на то, какие правила грамматики и фонетики применимы к каждому слову, то тем самым мы обладаем возможностью построить любое высказывание с заданным смыслом, а также дать адекватную семантическую интерпретацию любому высказыванию на этом языке (если оно не очень отклоняется от нормативного).
Литература
Апресян Ю. Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М., 1967.
Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка М., 1974.
Арутюнова Н. Д. Проблемы синтаксиса и семантики в работах Ч. Филлмора. — «Вопросы языкознания». 1973, № 1.
Жолковский А. К. О глубинном и поверхностном синтаксисе (на материале языка сомали). — «Известия АН СССР. Серия языка и литературы». 1970, № 5.
Жолковский А. К. Материалы к русско-сомалийскому словарю. — Вопросы африканской филологии. М., 1974.
Падучева Е. В. О семантике синтаксиса (Материалы к трансформационной грамматике русского языка). М., 1974.
Холодович А. А. Залог. Определение. Исчисление. — Категория залога. Материалы конференции. Л., 1970.
Чейф У. Л. Значение и структура языка. М., 1975.
/131//132/
