Я хочу поблагодарить вас, мой дорогой г-н Синнет, за личную услугу. Так как К. Х. слишком совершенный Йоги-Архат, чтобы останавливать руку, которая не смущаясь неудачей продолжает попытки поймать тибетского яка за шею и согнуть ее под своим ярмом, то все, что мне остается делать — это снова появиться на "натакашала" и положить конец представлению, которое угрожает стать однообразным даже для нас, хорошо натренированных в терпении. Я не могу воспользоваться вашим любезным советом писать м-ру Хьюму моим красным цветом, так как это означало бы открыть новую дверь для бесконечной переписки. От такой чести я лучше уклонюсь. Вместо того я пишу вам, посылаю телеграмму и отвечаю на ее обратной стороне для вашего усмотрения. Что это за способ разговора? Почитание может не быть в его (Хьюма) натуре, и никто и никаким образом не претендует и не заботится об этом. Но я полагал бы, что в его голове, которая достаточно способна держать что-либо, имеется место для здравого смысла. И этот здравый смысл мог бы подсказать ему,
— или мы то, на что претендуем, или же нет. В первом случае — как бы не были преувеличены притязания, сделанные в защиту наших сил, все же, если наше знание и предвидение не превосходят его, тогда мы не более, нежели обманщики и самозванцы, и чем скорее он расстанется с нами, тем лучше для него. Но если же мы, в какой бы то ни было степени являемся теми, кем мы претендуем быть, тогда он поступает, как дикий осел. Пусть запомнит — что мы не индусские раджи, нуждающиеся и принужденные принять политических нянек и воспитательниц, чтобы вести нас на поводу. Общество было основано, действовало и будет действовать с ним и без него — пусть он приспособится к последнему.
До сих пор его помощь, которую он упорно навязывает нам, очень напоминает испанских нищих гидальго, одной рукой предлагающих путешественнику свою шпагу для охраны, другой же хватающих за горло — до сих пор, насколько я могу, знать, не была слишком полезна Обществу. Не благотворна ни одному из ее Основателей, во всяком случае той, которую он почти убил в прошлом году в Симле, и которую он теперь беспокоит, приставая к ней, как неумолимая смерть, превращая ее кровь в воду и выедая печень.
Потому я ожидаю от вас, что вы внушите Хьюму, мы "принесем ему нашу благодарность" лишь в том случае, если он займется своим "Эклектиком" и предоставит Основному Обществу заботиться о себе самом. Его совет и помощь редактору "Теософа" без сомнения были полезны и она (Е. П. Б.) очень благодарна ему за это, считая, что в большей же части она обязана вам. Но мы находим нужным заявить, что некоторая черта должна быть где-то проведена между указанным редактором и нами самими, ибо мы не совсем та Тибетская троица, за которую он нас принимает. Потому невежественные ли дикари или Восточники мы в его изображении — каждый хозяин в своем доме, — но мы имеем право знать наши дела лучше и почтительно отклоняем его услуги в качестве капитана вести наш теософский корабль, даже по "океану мирской жизни", как метафорически выражается он. Мы позволили ему под хорошим предлогом спасение положения с британскими теософами, проветривать свою злобу к нам в органе нашего собственного Общества и рисовать подобия наших портретов кистью, обмакнув ее в желчь, — что еще ему нужно? Я уже указал Е. П. Б. телеграфировать ему в ответ, что он не единственный искусный мореплаватель на свете. Он стремится избежать западных плавучих льдов, а мы держим курс так, чтобы обойти восточные мели. Намеревается ли он в добавление ко всему указывать всем, начиная с Когана и вплоть до Джуль Кула и Дэба, что мы должны и чего не должны делать!? Рам, Рам и священные Наги! Неужели после веков независимого существования, мы должны поддаться чужому влиянию и сделаться марионетками Набоба из Симлы? Разве мы школьники или нечто вроде в его воображении, чтобы подчиниться линейке иностранного школьного учителя?
Несмотря на его дурное расположение духа, я прошу вас рассказать ему, что вы слышали от меня и что я просил вас сообщить ему мой ультиматум: если он не покончит со всеми пересудами и навсегда — я не потерплю вмешательства его мудрости между нашим невежеством и Основным Обществом. Равным образом он не должен вымещать свое дурное настроение на человеке, который не ответственен за наши действия, на женщине, которая так больна, что я опять вынужден, как в 1877 г., увезти ее, хотя она так нужна там, где она теперь находится, в штаб-квартире, из боязни, что рассыплется на куски. И что это ее состояние возникло в последнее время вследствие постоянной озабоченности об Обществе, и частично, если не целиком, вследствие его поведения в Симле — в этом я даю свое слово. Положение в целом и будущее Эклектика держится на К. Х., если вы ему не поможете. Если, несмотря на мой совет и явное недовольство Когана, он, м-р Хьюм, будет упорствовать, ставя себя в глупое положение и принося себя в жертву, являясь злым гением Общества в одном направлении — ну, тогда это его дело, только я не хочу иметь к этому никакого отношения. Вашим истинным другом я останусь навсегда, хотя бы вы обернулись против меня в ближайшие дни. Ферн был подвергнут испытанию и найден настоящим Дуг-па по своей нравственности. Посмотрим, посмотрим; но мало осталось надежды, несмотря на все его великолепные способности. Намекни я ему, чтобы он обманул собственного отца или мать, он бы еще бросил в придачу их отцов и матерей. Подлая, подлая и безответственная натура. Ох, вы, западники, похваляющиеся вашей нравственностью! Да сохранит вас и всех ваших светлый Коган от приближающегося бедствия, это искреннее желание вашего друга.
М.
Письмо 83
