билию, а не редкости продукта» (стр. 492) [стр. 334]. «Мальтус полагает, «что продукты питания сами создают для себя спрос», что обеспечение населения продуктами питания стимулирует браки, вместо того чтобы принять во внимание то, что общее возрастание населения вызывается ростом капитала, последующим спросом на труд и повышением заработной платы и что производство продуктов питания является только результатом этого спроса» (стр. 493) [стр. 334]. Мальтус полагает: «Если бы жизненные средства, наиболее важные продукты земли не имели свойства создавать увеличение спроса, пропорциональное их возросшему количеству, то это возросшее количество вызвало бы падение их меновой стоимости».
Рикардо делает в связи с этим справедливое замечание:
«О паком возросшем количестве говорит г-н Мальтус? Кто производит его? У кого может явиться побуждение производить его прежде, чем на это добавочное количество имеется спрос?» (стр. 495) [стр. 335]. «Усовершенствования в земледелии и в разделении труда являются общими для всей земли; они увеличивают абсолютное количество сырого продукта, получаемого с каждого участка, но, по всей вероятности, не нарушают сколько-нибудь значительно соотношение, прежде существовавшее между ними» (стр. 501—502) [стр. 339—340] 137. «На количество производимого хлеба оказывает влияние не та цена, по которой он может быть произведен, а та, по которой он может быть продан. Капитал привлекается к земле или отвлекается от нее сообразно тому, насколько цена хлеба ниже или выше издержек производства. Если этот избыток таков, что примененный в земледелии капитал приносит более высокую прибыль, чем обычная, то капитал будет привлекаться к земле», и наоборот (стр. 505) [стр. 342]. «Не подлежит никакому сомнению, что держатель государственных бумаг также выигрывает при большом падении стоимости хлеба» (стр. 516) [стр. 349].
ВЛИЯНИЕ ВВОЗА ХЛЕБА НА ЗЕМЕЛЬНУЮ РЕНТУ И ПРИБЫЛЬ ФЕРМЕРА
[VIII — 34] «Так как'рента есть следствие высокой цены хлеба, то потеря ренты есть следствие низкой цены его. Иностранный хлеб никогда не вступает в конкуренцию с хлебом внутреннего производства, приносящим ренту. Падение цены неизменно приносит земельному собственнику убыток, пока, наконец, не поглощает всю его ренту. Если цена упадет еще ниже, то она не доставит даже обычной прибыли на капитал. Последний оставит тогда землю ради какого-нибудь другого занятия, а хлеб, который прежде производился на этой земле, будет заменен привозным хлебом только тогда, но не раньше» (стр. 519) [стр. 351].
ВЛИЯНИЕ СВОБОДНОГО ВВОЗА ХЛЕБА НА ПРИБЫЛИ И КАПИТАЛ ФЕРМЕРА
«При всяком возрастании количества предлагаемого хлеба и падении вследствие этого его цены капитал извлекается из более бедной земли, и новой мерой, регулирующей естественную цену хлеба, стала бы более плодородная земля, которая теперь больше не платит ренту... Однако говорят, что капитал не может быть извлечен из земли, так как он затрачивается в таких формах (удобрение, дренаж, огораживание и т. д.),
К. МАРКС
в которых он не может быть извлечен. Отчасти это верно; но капитал, который воплощается в рогатом скоте, овцах, в амбарах для хлеба и сена, телегах и т. д., может быть извлечен», продан и перенесен в какую-либо другую отрасль... Но если ни одна часть капитала не может быть извлечена из земли, то фермер продолжает производить хлеб, и притом в как можно большем количестве 138, какова бы пи была цена, по которой он может продать его... Иначе «он не получит вовсе никакого дохода со своего капитала. Хлеб нельзя было бы ввозить» (?)... Эта низкая цена хлеба затронула бы только обычную прибыль на капитал, который не приносит ренты, «а рента с лучшей земли упала бы; упала бы также заработная плата, а прибыль бы возросла»... Эта выгода от относительно низкой цены хлеба всегда такова, что «больше достается на долю производительного класса в форме прибыли и меньше — на долю непроизводительного класса под названием ренты... Но если значительная часть капитала может быть извлечена из земли, то она будет извлечена только в том случае, если она принесет больший доход» в другой отрасли производства... Собственник капитала бросает ту часть капитала, которая срослась с землей, потому что с оставшейся частью он может получить большую прибыль, чем если бы он не проделал это. Здесь дело обстоит так же, как с дорогими машинами, которые впоследствии вытесняются машинами, улучшенными в результате изобретений, так что производимые ими товары сильно понижаются в цене. Фабриканту следует в этом случае решить, должен ли он отказаться от старых машин и ввести улучшенные, теряя всю стоимость старых, или же продолжать производство со старыми машинами. «Кто при таких обстоятельствах стал бы увещевать его отказаться от применения лучших машин, потому что оно ведет к уменьшению или уничтожению стоимости старых? Именно таковы доводы тех, кто хотел бы запретить ввоз хлеба, так как он ведет к уменьшению или уничтожению той части капитала фермера, которая навсегда срослась с землей» (стр. 314—318) [стр. 222—224].
ВТОРАЯ ЧАСТЬ РЕНТЫ, НЕ ПРОИСТЕКАЮЩАЯ ИЗ ОТНОСИТЕЛЬНОГО ПЛОДОРОДИЯ ЗЕМЛИ
Выше мы отметили «различие между собственно рентой и тем вознаграждением, которое под названием ренты уплачивается собственнику земли за те выгоды, которые затрата его капитала доставила его арендатору». Между тем это различие не есть нечто постоянное. «Так как часть этого капитала, однажды затраченная на улучшение фермы, неразрывно срослась с землей и направлена на увеличение производительных сил последней, то вознаграждение, уплачиваемое земельному собственнику, в точности соответствует природе ренты и подчиняется всем законам ренты. Сделаны ли эти улучшения за счет собственника земли или арендатора, они прежде всего были бы введены только в том случае, если бы существовала большая вероятность, что доход» окажется на среднем уровне прибыли на капитал. «Но раз это улучшение сделано, то полученный доход будет всецело соответствовать природе ренты и подвергаться всем изменениям, свойственным ренте. Некоторые из этих затрат улучшают землю только на определенный период и увеличивают ее производительные силы не навсегда. Так, если они израсходованы на здания и другие улучшения преходящего характера, они должны постоянно возобновляться и поэтому не доставляют земельному собственнику какой-либо постоянной прибавки к его действительной ренте» (стр. 306, примечание) [стр. 216—217],
О КНИГЕ Д. РИКАРДО «О НАЧАЛАХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ» 99
Рикардо здесь признает, что естественное плодородие лишь временно можно отделить от искусственно созданного. Однако следует заметить, что некоторая часть улучшений земли служит приобретением для целой эпохи и никому не оплачивается. Например, никому не оплачивают разницу между участком земли, обработанным современными средствами, и участком земли VIII века. Даже необработанная земля причастна к этому приобретению, ибо она причастна к современным средствам, которые десятикратно облегчают обработку земли, освоение целины. Это научное приобретение сделалось всеобщей мерой.
«Какая бы часть капитала ни была закреплена в земле, по истечении срока аренды она должна принадлежать собственнику земли, а не арендатору. Какое бы вознаграждение ни получал земельный собственник за этот капитал, вновь сдавая эту землю в аренду, оно выступает в форме ренты; но никто не платил бы ренты, если бы с помощью данного капитала можно было бы получить из-за границы больше хлеба, чем вырастить на этой земле внутри страны... Это не представляет никакой невыгоды, как бы ни был велик затраченный на этой земле капитал. Этот [VIII — 35] капитал был затрачен только для того, чтобы увеличить количество продукта: такова была цель. И разве для общества не все равно, если половина его капитала понизилась в стоимости или даже уничтожена совсем, раз оно может получить большее количество годового продукта? Те, кто в этом случае оплакивает потерю капитала, приносят цель в жертву средству» (стр. 315, примечание) [стр. 223].
111)0 ЕСТЕСТВЕННОЙ И РЫНОЧНОЙ ЦЕНЕ
Соответствующее количество товаров, которое определяется рабочим временем, необходимым для их производства, и которое дается в обмен за какой-нибудь товар, составляет естественную цену последнего. Наряду С нею существует рыночная цена. Случайные и временные отклонения рыночной цен» от естественной. Предложение не соответствует в точности потребностям и желаниям человечества... «Как раз вследствие этих изменений капитал точно распределяется на производство различных товаров. С повышением и падением цен прибыли поднимаются выше или [падают] ниже своего общего уровня, и поощряется прилив или отлив капитала в отдельных отраслях промышленности... Это неугомонное стремление всех капиталистов оставлять менее прибыльное дело ради более прибыльного создает сильную тенденцию приводить прибыль всех к одинаковой норме или устанавливать между ними такую пропорцию, которая по расчету заинтересованных сторон уравновешивает действительные или кажущиеся преимущества одних перед другими. Это изменение происходит не посредством полной перемены фабрикантом своего дела, а лишь посредством уменьшения им того количества капитала, которое он применяет в своем деле. Во всех богатых странах имеется так называемый денежный класс, который не занят ни в какой отрасли производства, а живет на проценты со своего капитала, употребляя его на учет векселей или на предоставление ссуд более предприимчивой части общества.
К. МАРКС
Банкиры также употребляют большой капитал на подобного рода операции. Употребляемый таким образом капитал составляет обращающийся капитал значительного размера, и им пользуются в большей или меньшей пропорции все различные отрасли производства в стране. Нет, пожалуй, такого фабриканта, который, как бы богат он ни был, ограничивал бы свое дело теми размерами, какие допускают его собственные средства. У него всегда находится некоторая доля этого текучего капитала, которая возрастает или уменьшается в соответствии с интенсивностью спроса на его товары. Если увеличивается спрос на шелк и уменьшается спрос на сукно, то суконщик не переводит свой капитал в шелковую промышленность, а рассчитывает часть своих рабочих и сокращает спрос на займы у банкиров и денежных людей. Фабрикант шелка, наоборот, занимает больше, и таким образом капитал переносится из одной отрасли в другую без необходимости для фабриканта прекращать свое обычное дело»... Этим обеспечивается пропорциональное снабжение товарами больших городов... Фиксируются различия в норме прибыли для компенсации действительных или воображаемых преимуществ, таких, например, как надежность, легкость, опрятность и т. д.... Теперь, поело окончания великой войны 13в, «столь сильно нарушившего 14° существовавшее прежде в Европе разделение сфер предпринимательской деятельности, каждый капиталист все еще не нашел своего места при новом разделении, которое стало необходимым теперь... Именно эта конкуренция» (между капиталистами) «так устанавливает меновую стоимость товаров, что после выдачи заработной платы за необходимый для их производства труд и покрытия всех прочих расходов, требующихся для того, чтобы вернуть применяемый капитал на первоначальный уровень производительности, остаток стоимости, или избыток ее, будет в каждой отрасли пропорционален стоимости применяемого капитала» (стр. 80—84) [стр. 81—83].
Если перемена моды (и т. д. и т. п.) увеличит спрос на один товар и уменьшит его на другой, причем сравнительное количество рабочего времени, необходимое для производства этих товаров, не изменится, то рыночная цена одного товара возрастает, а другого падает; прибыли в одной отрасли поднимаются выше общего уровня, а в другой падают ниже этого уровня. То же самое происходит с заработной платой в этих двух различных отраслях... Затем опять наступит выравнивание (стр. 83— 84) [стр. 83].
«После того как я только что признал», говорит Рикардо, «те временные влияния, которые случайные причины могут оказывать на цены товаров, а также на заработную плату и прибыль на капитал в различных сферах его применения и которые не затрагивают общего уровня цены товаров, заработной платы или прибыли, так как эти влияния одинаково действуют на всех стадиях развития общества, мы теперь намерены совершенно не принимать их во внимание, трактуя о законах, управляющих естественными ценами, естественной заработной платой и естественной прибылью — явлениями, совершенно не зависящими от этих случайных причин» (стр. 85) [стр. 84].
Рикардо абстрагируется от того, что он рассматривает как случайное. Иное дело — изображать действительный процесс, в котором как то, что он называет случайным движением, но что. есть устойчивое и действительное, так и его закон, среднее отношение — оба являются одинаково существенными.
