Какая власть должна быть в России?

Закрепленное в Конституции разделение властей устанавливает законность общественного контроля над политической властью; безраздельная власть именно потому бесконтрольна, что недоступным является и место, где принимаются решения, и сами они носят элитарный характер. А ведь в понимании классической политической мысли гласный характер власти служит границей между абсолютной монархией и деспотизмом, с одной стороны, и республикой - с другой, где понятие "республики" имеет двойное значение: системы, подлежащей общественному контролю и рассекреченной власти.

Контроль власти со стороны общества ставит границы государственной власти, произволу, множеству "секретных" законодательств, "закрытых" нормативных актов (различного характера инструкций, внутренних циркуляров): на смену государственной тайне абсолютных монархий приходит правовое государство. Политическая власть вынуждена подчиниться контролю общественности, а это предполагает существование независимого гражданского общества и институтов, способных обеспечить выражение его интересов через механизмы общественной палаты и гражданских ассоциаций, печати.

С какими же проблемами сталкивается сегодня российская власть? Прежде всего это вопросы структуры власти. Как известно прежнюю систему, названную командно-административной, сломали. Однако новая еще в процессе создания. Слабости нынешней власти налицо: раздробленность, отсутствие оперативной связи, вирус некомпетентности, слабость обратной связи, нет фактического разделения властей. Идет процесс выяснения отношений между исполнительной и законодательной властью, ослабла судебная власть.

Вторая проблема - кадры. Движение демократов не выдвинуло кадров. А те немногие, кого все-таки выдвинули, не находят своей ниши во властных структурах. Следует отметить, что приход новых людей к власти не состоялся в принципе. У наших восточноевропейских соседей бархатным революциям предшествовало многолетнее формирование массовой оппозиции ("Солидарность" в Польше, Гражданский форум в Чехословакии), из которых затем и черпались в основном кадры для новой власти.

Какова социальная база нынешней власти? Демократический слой малочислен. Предпринимательство - слабо развито. Откуда же, как не из старых источников, черпать кадры. Поэтому и реформы идут без учета социальных интересов социальных групп общества. У цивилизованной рыночной экономики два столпа: демократическое управление и свободное предпринимательство. В России предстоит эти проблемы еще долго решать.

Третья проблема - решения. В былые времена исполнение решений держалось на страхе перед тюрьмой и даже расстрелом. Нынче страха нет, но нет и цивилизованного механизма, который делал бы автоматическим, само собой разумеющимся исполнение решений власти. Принимаемые решения сегодня в большей своей части не опираются на экономическую заинтересованность субъектов рыночных и политических отношений.

Четвертая проблема - права власти. Во времена командно-административной системы номенклатура чувствовала пределы: это - можно, это - сойдет, а вот это - нет, тут надо остановиться. Сегодня власть имущих мало что останавливает, поэтому коррупция стала угрозой национальной безопасности государства.

При изучении российской власти можно выявить ряд тенденций властных отношений. В политической литературе указывают устойчивые тенденции укрепления государственной, национальной, исполнительной и бюрократическойвласти. Практика действительно показывает, что государственные органы и бюрократический аппарат стремятся расширить свою власть и функции, используя для этого все имеющиеся средства.

Происходит смещение политической власти от нижних ее звеньев, уровней в сторону центральных, общенациональных правительств. В России идет тот же процесс, что и во всех цивилизованных странах. Однако в первые годы реформ был провозглашен тезис о наделении нижних уровней власти большими полномочиями; возможно, тогда это и имело смысл. В обществе, организованном в государство, политическая власть равнозначна эффективному социальному контролю со стороны обладателей власти над ее адресатами. Она обусловливает контроль за другими людьми с целью воздействия на государство, его законодательную, административную и правовую деятельность. Поскольку политическая власть - суть управление другими людьми, она всегда является двусторонним отношением. Однако власти присущ и "поведенческий" аспект. Ибо она основывается на соотношении между двумя действующими лицами, понять которое можно лишь с точки зрения воздействия поведения одного действующего лица на поведение другого. Кроме того, власть имеет также "ситуационный" аспект, то есть для понимания сути власти и ее функционирования необходимо соотносить власть с конкретной ситуацией или конкретной ролью.

Расширение функций исполнительной власти (это отчетливо просматривается в России) ведет к становлению бюрократического государства, а следовательно, к росту полномочий исполнительной власти. Бюрократы сегодня уже не являются простыми администраторами. Они прочно связаны с разработкой политики на высшем уровне, выступая в качестве советников, консультантов, лоббистов в органах исполнительной и законодательной власти. Ведущие роли в политическом спектакле исполняет бюрократия. Этот социальный слой обладает особенным менталитетом, взращенным на рационализме и подчинении. Однако, как и всякая структура властвования, в своем целом бюрократия существует и действует как иррациональная сила: сам факт ее спонтанного самонаращивания и постоянные попытки все замкнуть на себя уже говорят об этом ее свойстве. И, тем не менее, в разыгрываемом властвующей бюрократией спектакле заложена одна вполне рациональная цель: сохранение существующего порядка вещей. Если харизма возбуждает массы, то бюрократия их успокаивает. При этом она не просто стремится самосохраниться, но и пытается удержать в целостности тот социум, который время от времени норовят разрушить непредсказуемые массы.

Власть в России должна быть легитимной, независимой, компетентной. В то же время России нужна сильная власть. Сильная власть не есть власть меча и насилия. Борьба против командно-административной системы за "новую", "лучшую" власть фактически привела в середине 1993 года к подрыву самой государственной организации. Стремясь к лучшей власти, на деле реформаторы создали власть бессильную, беспомощную, раздробленную. Демократы, опасаясь злоупотребления властью, обессиливали саму власть, а вместе с тем подрывали внутренний порядок и дисциплину в стране. Многочисленные поправки в Конституции РФ и указы лишь подтачивали действие властей и не обеспечивали ни от безвластия, ни от ошибочных программ, ни от злоупотреблений.

Поэтому России нужна сильная власть, которая совсем не призвана посягать на необъятное и неосуществимое. Она не должна выходить за свои пределы и подминать под себя всю свободную, творческую жизнь граждан, претендовать на всевидение, всепредвидение и всемогущество. В противном случае новая власть станет неизбежно надрываться и скомпрометирует себя, как это случилось с советской властью.

Сильная власть базируется на духовном авторитете, который формируется под воздействием ее ответственности за исполнение исторических задач в условиях глобализации современного мира и обеспечения независимости страны от иностранного капитала, от мафиозных структур, от каких-либо международных явных или тайных организаций. И, наконец, эта власть в государственных делах выступает волевым центром страны, выражает национальные интересы государства и всего общества.

Российская политическая власть должна функционировать в трех ипостасях: 1) обеспечивать законные права граждан, их конституционные свободы всегда и во всем; 2) утверждать право как стержень общественных отношений и самой уметь подчиняться праву; 3) выполнять хозяйственно-социальную функцию.

Реализация этих ипостасей власти обеспечивает ей устойчивость, стабильность всей системы политической власти. Если население страны принимает политичекую власть, рассматривает существующий порядок как справедливый, то отношения власти приобретают легитиминый характер. Такое понимание власти дает ключ к изучению политических институтов, политических движений и самой политики. Определение сущности и характера власти имеет важнейшее значение для познания объективной природы политики и государства, позволяет выделить сферу политику и властных отношений из всей суммы общественных отношений.

Вопросы и задания для проверки знаний

1. Что представляет собой структура власти? Каковы ее элементы?

2. Назовите отличительные черты политической власти.

3. Как реализуется политическая власть в обществе?

4. Что такое разделение властей и как оно действует в условиях России?

5. Каковы критерии эффективности государственной власти?

6. Возможно ли существование общества без политической власти? Зачем она нужна? В чем ее сущность?

7. Как связаны политика и политическая власть? В чем различие понятий «власть» и «господство»?

8. Каковы основания и ресурсы власти?

9. Каковы источники власти? Какие из них более всего проявляются в современной политической жизни?

10. В чем отличие власти политической от власти государственной?

11. Почему власть нуждается в поддержке населения и социальных групп общества для своей легитимности?

12.Возможно ли существование общества без политической власти? Зачем она нужна? В чем ее сущность?

Литература для самостоятельной работы студента

Классическая:

Аристотель. Соч. в 4-х томах. Т.4. М., 1984.

Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс,- 1990.

Луман Н. Власть. - М., 2001.

Ницше Ф. Полн. собр. соч. Т. 9.М., 1990.

Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. - М., 1990.

Фуко М. Археология знания. - М., 1999.

Бодрийяр Ж. Забыть Фуко. - СПб, 2000.

Учебная:

Акмалова А.А., Капицын В.М., Панкова Л.Н. Политология: Вопросы и ответы. -М.: Юриспруденция, 2004.

Гаджиев К.С. Политология. М.,2005.

Грачев М.Н. Политическая система общества: Уч. пособие.-М., 1997.

Крестов Б.И. Современная политическая система: Уч. Пособие. - М., 1998.

Матвеев Р.Ф.Общая теория политических систем: Уч. Пособие.- М., 1997.

Мухаев Р.Т. Политология: учебник для вузов,М., 2005.

Общая и прикладная политология. Под ред. В.И.Жукова, Б.И.Краснова. М.,2003.

Политология / Под ред. В.Н. Василика.-СПб., 2000.

Политология / Под ред. В.Н. Лавриненко.- М., 1999.

Панарин А.С. Политология. - М.: Гардарика, 2000.

Научная:

Даль Р. Демократия и ее критики // Россия ХХI, 1998. № 4.

Дегтярев А.А. Основы политической теории. - М., 1998.

Ледяев В.Т. Власть: концептуальный анализ. - М., 2001.

Михайлов А.И. Моделирование российской власти // Социс. - 2001. - №5.

Почепко В.В., Хомелева Р.А. Очерки о власти: новые подходы и интерпретации. – СПб., 1998.

Сморгунов Л. Сравнительная политология. Теория и методология измерения демократии. – СПб., 1999.

Халипов В.Ф. Кратология как система наук о власти.- М., 1999.

Громыко А.Л. Политическая власть и ее составляющие. - М., 1999.

Дегтярёв А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения. // Полис, 1996.- №3.

Краснов Б.И. Теория власти и властных отношений // Социально – политический журнал, 1994, № 3-6.

Краснов М.А. Ответственность власти. — М., 1998.

Мокшин В.К., Клочев С.Ю. Феномен симбиоза власти и собственности.- Архангельск, 1999.

Чуланов Ю.Г. Власть и политическая оппозиция в современной России. - СПб., 1999.

Глава 6. Хронополитика: содержание и основные

Направления

Представления о времени

Политическое пространство – область, где пересекаются и взаимодействуют различные системы, каждая из которых живет и развивается в соответствии со своими «внутренними часами» и ритмами. Характер функционирования политической системы, находящейся в постоянном взаимодействии с ними, напрямую зависит от направленности, темпа и ритма временных потоков как внутри социальной системы, так и временных характеристик внешних факторов воздействующих на систему.

Необходимость исследования временных параметров политических процессов, динамики и ритма их развития сегодня стала актуальной проблемой политической науки. При опережении политических преобразований в сфере экономики и социальной сфере возникает угроза полного или частичного отхода от политических реформ. Перед реформаторами возникает необходимость торможения преобразований политической сферы, чтобы их синхронизировать с преобразованиями других сегментов социальной системы.

В политической сфере имеют место специфические особенности, оказывающие влияние на временной ритм внутринациональных и мировых процессов. Этот ритм называют политические циклы: политико-деловые циклы, партийные циклы, циклы мирового господства и т.д. Политические циклы, с одной сторон, испытывают серьезное воздействие со стороны реального политического пространства, с другой – обладают своей логикой развития и оказывают сильное влияние на ритм и темп политических процессов.

На политические процессы воздействуют социальные группы, которые находятся в постоянном конфликте по поводу распределения и перераспределения национального бюджета времени (времени труда и досуга, времени учебы и времени выхода на пенсию и т.п.)[49]. От решения этих проблем во многом зависели политическая стабильность и политический режим государства. Эти и ряд многих других вопросов связанных с проблемой времени вызвали необходимость формирования нового направления в политической науке – хронополитики. Задачей хронополиики является не только исследование типов времени, временных ритмов развития политической реальности, но и выявление механизмов корреляции и координации временных ритмов различных субъектов политического пространства.

Хронополитика исследует темпы и ритмы политического развития социума, распределение государством общественного времени, а также взаимосвязь между типом распределения общественного времени и социальными и политическими процессами.

При исследовании политической реальности, особенностей развития национальных и мировых процессов, их динамики и направленности важно учитывать, в какой социокультурной среде они происходят, как этнический и национальный менталитет реагирует на вызовы политической и социальной реальности, что дает возможность определять допустимую динамику политических процессов в данных условиях.

В политических процессах участвуют люди, которые в силу объективных и субъективных причин оказавшиеся в основании социальной пирамиды без надежды на улучшение своего положения, ориентированы на эсхатологическое время. Это время революционеров, маргиналов, религиозных сектантов и мистиков, выбирающих путь свободы через разрушение строя, общества, цивилизации[50].

Социальные группы, рассматривающие будущее позитивно, связывая его улучшение с собственной деятельностью, и готовые к инновациям, воспринимают время как продуктивное и созидательное. Это время получило название линейное. Линейное время определяется множеством факторов, среди которых устойчивое экономическое положение индивида, социальный статус, возраст, религия, проблема личной и государственной безопасности и т.д.

Социальные группы, не считающие непреодолимой дистанцию, отделяющую их от лидеров, помещают себя в мобилизующее ускоренное время. Подобного рода эффекты ускоренного времени наблюдаются в деятельности молодежи, которая стремится сократить время заниженного статуса, такие же процессы ускоренного (мобилизационного) времени наблюдаются в обществах, отстающих в прошлом и стремящихся побыстрее взять реванш. Это время максимально активной деятельности индивида или общества, связанное с азартом творческого соперничества, нередко контрастирующего с социальным флегматизмом групп, уже добившихся социального положения[51].

В силу неравномерности развития современного мира и общества в частности, выделяются группы, вырвавшиеся вперед и задающие общие стандарты жизни. Поскольку в современном массовом обществе традиционные сословные перегородки отсутствуют, а групповые – ослаблены, то действует закон социальной имитации: стандарты жизни наиболее продвинутых групп активно перенимаются остальными. Социальное самочувствие каждой группы определяется уже сравнением ее настоящего положения не с прошлым, а с «впереди идущими группами».

В такой ситуации перед политической элитой стоит необходимость снятия напряжения между социальными группами, проживающими в различных временных координатах, создания условий для социальной группы, находящейся в ускоренном времени, и использования ее активности для решения стратегических целей государства. Именно ускоренный временной поток заключает в себе мощный потенциал нереализованных амбиций и желаний, несущий в себе как позитивный заряд, так и разрушительную силу.

Западные социологи П. Блайтон, К. Нейланд, Дж. Хассард считают, что в современном обществе одним из основных индикаторов неравенства является продолжительность рабочего дня и использование свободного времени. Для повышения качества жизни, по их мнению, необходимо не механическое перераспределение времени, а возвращение к утраченному гармоничному распределению времени.

Уже с середины 60-х годов в западноевропейской социологической теории стали появляться исследования связанные с разработкой концепции третьего времени. Третье время (самодеятельное), в отличие от первого (производственного) и второго (досугового), более всего связывает человека с повседневным окружением, с окружающей территорией. По мнению западных исследователей, в государственной политике должен учитываться тот фактор, что с возрастом человек все более времени находится в зоне проживания, а не в зоне производственной деятельности. Это время направленное на преобразование пространства проживания. И именно здесь необходимо создавать условия для реализации его как политического субъекта посредством формирования органов общественного самоуправления, которые и являются элементом гражданского общества.

В связи с этим государство должно пересмотреть устоявшиеся представления о принципах распределения общественного времени. Для эффективного управления государством необходимо учитывать не только политемпоральность, но и разнонаправленность временных потоков, соотношение которых во многом определяет политические процессы. Выбор новаций или традиций, революций или реформ обусловлен временным ритмом социума и политической элиты, детерминирующей направленность политических процессов. Задача исследователя не только зафиксировать этот факт, но и определить механизмы корреляции и координации временных потоков, без чего невозможна реализация эффективных управленческих технологий.

Существовало два представления о времени, развивавшиеся в научных теориях: линейность (фиксация поступательного хода событий, прогрессивного в целом развития общества) и хронометрия (фиксация циклически повторяющихся событий и явлений как в природе, например, суточный или годовой циклы, так и в обществе), каждый из которых претендовал на единственно правильный и объективный подход к исследованию этого феномена. В современной науке наиболее продуктивными оказались теории исторического процесса, в которых был осуществлен синтез линейности и цикличности.

Такой подход утверждает, что любая система и любое явление имеет свой жизненный цикл, состоящий из фаз подъема, развития и спада и повторяющийся через длительный временной интервал.

Представления о линейно-прогрессистском, поступательном характере политического развития, несмотря на их популярность, в целом неадекватны реальным процессам: развитие отдельных политических систем, как и глобальное политическое развитие, не линейно, а скорее волнообразно и включает в себя фазы усложнения и фазы упрощения, и даже деградацию конкретных систем, развивающихся во времени и пространстве. Волнообразность развития политического обнаруживается, в частности, в формировании эволюционных циклов.

Циклически-волновой подход допускает значительно больше альтернатив, нежели линейно-поступательный, так как он не предполагает обязательного движения социальной системы в конкретном направлении, а исходит из того, что вектор направления развития может меняться при переходе от одной фазы цикла к другой. Этот подход дает возможность выявить долговременные тренды политической истории, в которые вписаны более краткосрочные. Исследование политических процессов возможно лишь в связи с общемировыми политическими тенденциями, и циклически-волновой подход дает возможность сравнивать не совпадающие по времени, но сходные по характеру процессы политической истории.

Пространственно-временная динамика политических систем имеет важное значение для понимания механизмов и закономерностей политического развития. В современной политической науке особое место знамиают циклические и волновые модели политических процессов.

Теория цикличности, описывая и моделируя социальные и политические процессы, наряду с такими понятиями, как цикл, эволюционный цикл, оперирует таким понятием, как ритм. Ритм - это чередование каких-либо элементов, явлений с определенной последовательностью, частотой. Ритмы могут быть составными элементами эволюционных циклов, но в то же время эволюционный цикл может быть одним из ритмов жизненного цикла.

Русский ученыйА.Л. Чижевский, исследуя ритмы солнечной активности, выдвинул теорию о взаимосвязи и корреляции ритмов солнечной и космической активности с социальными и политическими процессами. Им был собран и проанализирован материал по истории более 80 стран и народов мира за 2500 лет. Статистический анализ исторических событий показал, что в годы минимальной солнечной активности наблюдается минимум массовых движений (5%), и наоборот, в годы максимальной солнечной активности происходило более 60% социальных и политических катаклизмов. А.Л. Чижевский делает вывод, что течение всемирно-исторического процесса составляется из непрерывного ряда циклов с периодом 11 лет, синхронных с пятнообразовательной деятельностью солнца.

В 11-летнем всеобщем историческом цикле ученый выделяет 4 фазы: минимальной возбудимости (3 года); нарастания возбудимости (2 года); максимальной возбудимости (3 года); падения возбудимости (3 года). Поворотные пункты всемирной истории, по результатам исследования ученого, в основном попадают на третью, главную фазу цикла. Именно в этот период достигает максимума влияние вождей, полководцев, ораторов, прессы на общественное сознание: «…хотя историческая жизнь человечества не утихает ни на минуту и постоянно вспыхивает то в одном, то в другом участке Земли – в момент максимумов солнцедеятельности она получает почти полное развитие по всей поверхности планеты».

А.Л. Чижевский в результате своих исследований приходит к выводу о том, что войны, кризисы, различные эпидемии напрямую связаны с солнечной активностью. Согласно его теории, «солнце не решает ни общественных, ни экономических вопросов, но в биологическую жизнь планеты, оно, безусловно, вмешивается активно»[52]. В момент солнечной активности изменяется психофизическое состояние организма, что приводит к массовым психическим заболеваниям. В связи с этим активизируется девиантное и суицидальное поведение человека, что с большой вероятностью ведет к негативным социальным последствиям. Резкое усиление солнечных потоков, того активно действующего в них агента, которого Чижевский назвал z-излучением, приводит через воздействие на нервную и гормонально-эндокринную систему индивидуальных организмов к повышению коллективной возбудимости. И если в социуме есть общая объединяющая идея, то она является тем катализатором, который может ускорить или замедлить (в зависимости от солнечной фазы) ход истории, если же позитивной объединяющей идеи нет, то энергия может вылиться в разрушительные действия. Так, результаты исследования Чижевского свидетельствуют, что мировые революции совпадают с периодом солнечной активности.

По мнению же немецкого исследователя К. Манхейма, «политическая жизнь» поколения длится около 30 лет. Первые 15 лет оно достигает политического совершеннолетия, борясь с предыдущим поколением за свое место в политической и социальной иерархии, затем еще около 15 лет занимает лидирующее положение в социуме, также находясь в состоянии борьбы, но уже с молодым поколением, стремящимся занять его место[53].

Значительный интерес к циклически-волновой теории проявляют представители миросистемного подхода, рассматривающие эволюцию социально-политических систем в более широком контексте мирового развития, среди которых Р. Эмерсон, Ф. Клинберг, А. Шлезингер, Ф. Бродель, И. Валлерстайн, В. Нордхауз.

Одним из первых, кто акцентировал внимание на цикличность американской политики был Р.Эмерсон. В 1841 году он пишет: «Две партии, на которые разделено государство, партия консерватизма и партия обновления, очень стары и оспаривают власть над миром с самого его сотворения… то одна, то другая выходят вперед. И все равно борьба возобновляется, как будто впервые, с участием новых имен и ярких личностей. Обновление все время толкает вперед, консерватизм все время сдерживает. Весной и летом мы за реформы, осенью и зимой мы сторонники старого. Реформаторы утром, консерваторы к ночи»[54].

Американский ученый Ф. Клинберг продолжил исследования в этом направлении и проанализировал особенности функционирования и чередования двух фаз в американской внешней политике. Для первой фазы, определенной им как «интровертная», характерна замкнутая политика, ориентированная на консолидацию национальной общности. В период второй, «экстравертной» фазы, акцент переносится на внешнюю политику, активизируется международная деятельность, усиливается политическое, военное и экономическое давление на мировое сообщество. Во время экстравертной фазы в отношениях между президентом и конгрессом доминирует президент, а во время интровертной – конгресс[55]. Основным механизмом, вызывающим подобную цикличность в политике, по мнению ученого, является смена поколений.

Другой исследователь внешней политики США А. Шлезингер в работе «Циклы американской истории» описал устойчивые ритмы внутриполитического развития США, где фазы «реформирования» политической системы чередуются с фазами «консерватизма», а доминирование «общественной цели» сменяется доминированием «частных интересов». В то же время, как отмечает исследователь, данный тип исторических циклов – «не маятник, качающийся между неподвижными точками, а спираль», допускающая новое в развитии[56]. Каждый цикл продолжительностью в 30 лет приводил американскую политическую систему в новое состояние, при том что базовые принципы этой системы, зафиксированные в Конституции США, не менялись более 200 лет. Вопреки бытующим представлениям, она не оставалась застывшей, а развивалась, постепенно трансформируясь, путем прохождения определенных эволюционных циклов.

Психологическое обоснование перемен Шлезингер видит в свойствах природы человека. «Корни этого самодовлеющего циклического развития лежат, несомненно, в глубине человеческого естества. Существует циклическая упорядоченность в явлениях природы – в приливах и отливах, в смене времен года, дня и ночи, работе человеческого сердца. Сама психология современности также имеет циклическую основу.

Общественное действие, рассчитанное на долгий период, тем более истощает эмоционально. Способность выполнения нацией политических обязательств, требующих от нее высокого напряжения, ограниченна. Природа требует передышки. Люди неспособны более заставлять себя продолжать героические усилия. Они жаждут погрузиться в свои личные житейские дела. Издерганные постоянными боевыми призывами, истощенные непрерывной общенациональной активностью, разочарованные полученными результатами, они стремятся к освобождению от взятых обетов, передышке для отдыха и восстановления сил. Так сходят на нет публичные акции, страсти, идеализм и реформы»[57].

Шлезингер отмечает следующую особенность американской политики: если политический цикл американской политики составляет 12 лет, то 8 лет приходится на время правления консерваторов. Объяснение он находит в том, что обществу после правления либералов необходимо «переварить» новации, восстановить силы.