Профессионализм творческого работника СМИ предполагает, говоря условно, двухуровневое восприятие социологического знания:
а). усвоение общеметодологических принципов научного исследования действительности в целом, теоретических представлений о социальной структуре общества, месте и роли в ней журналистики в частности;
б). конкретное применение результатов социологических исследований при повышенной требовательности к надежности источников информации, учете всей совокупности данных вне зависимости от позиции журналиста, отказе от «выборочного» цитирования документов, строгом различении факта и мнения о факте.
Следовательно, условием продуктивного использования новейших знаний из сферы обществоведения в труде журналиста является синтез творческого и социологического освоения социальной реальности.
В настоящее время журналисты принимают активное участие в социологическом информировании аудитории СМИ. Они популяризируют как свежие представления ученых о происходящих в обществе процессах, так и конкретные, имеющие числовое выражение результаты исследований, проведенных по определенной проблематике. Все это накладывает особую ответственность на редакции за достоверность распространяемой информации такого рода. И если сведения социологов оказались неточными, тенденциозными, то не могут приниматься в расчет оправдания типа «подвела социология». Будущий журналист во время обучения на то и овладевает основами социологического знания, чтобы сформировать в своем сознании четкие представления об основных принципах социологического изучения действительности, о методах исследования и предъявляемых к ним требованиях. Основу таких знаний закладывает курс общей социологии.
Затем в курсе социологии журналистики происходит некоторое уточнение обретенных позиций с точки зрения реально функционирующей журналистики. Так, в зависимости от канала поступления социологических данных определяется их достоверность. От этой операции зависит, какого рода сведения – надежные или не очень – будут положены в основу готовящейся автором публикации. Следовательно, появляется возможность прогнозировать соответствующий эффект журналистского выступления.
Начинать следует с оценки канала поступления социологической информации. В зависимости от него повышается или, напротив, понижается доверие к оказавшимся в распоряжении редакции сведениям. Таких каналов пять:
w авторы социологических исследований сами выступают в прессе;
w данные от социологов приходят в редакции в виде «выжимок» или информационных сообщений, затем используются журналистами, которые полученное приводят в тексте либо в собственной интерпретации, либо почти дословно;
w социологи проводят пресс-конференцию – либо сами, либо вместе с заказчиками исследования, на которой распространяют краткий отчет о выполненном проекте;
w редакции получают пресс-релизы из органов власти либо от фирм, которые заказывали исследование, в изложении сотрудников фирмы-заказчика;
w журналисты самостоятельно находят социологические данные по интересующей их проблематике в научной периодике, монографиях, Интернете и пр.
Самый короткий путь от окончания социологического исследования до распространения информации о его результатах прокладывается тогда, когда сами социологи приходят в СМИ, имея на руках свежие данные. Это наиболее рациональный и безопасный способ пропаганды социологических знаний. Самый опасный и, как показывает опыт, вредный путь – публикация пресс-релизов, особенно если их авторами выступают посредники – заказчики, которые, не будучи специалистами в социологии, способны невольно ошибиться в интерпретации результатов исследования, неточно расставить приоритеты, акценты. Иначе говоря, возникает информационная помеха, т.е. искажение первоначального сигнала.
Далее. Надо, конечно, хорошо знать свою аудиторию, ее возможности к самостоятельному анализу представленных в СМИ социологических материалов. Нельзя забывать, что читатели, слушатели, зрители все еще с доверием относятся ко всем сообщениям, исходящим из СМИ (или почти ко всем). Это доверие переносится и на публикуемые «чужие» данные, что не всегда желательно. Тем, кто с социологией незнаком, нужно периодически разъяснять смысл основных социологических понятий и подсказывать методику критического восприятия исследовательских материалов. Для другой части аудитории, которой основы социологии известны, публикацию данных целесообразно сопровождать примечаниями о репрезентативности, характере выборки, целях, сроках и географии исследования. Подразумевается, что при этом и сам журналист придерживается основных правил публикации социологической информации.
В публикации обязательна дата проведенного социологами исследования: читатель или телезритель должен знать, к какому месяцу и году относятся приводимые сведения. Это особенно важно, если сообщаемая информация носит политический характер: здесь изменчивая реальность способна обесценить еще вчера очень актуальные сведения социологов. Например, во время избирательных кампаний, когда выясняется рейтинг политика, применяются так называемые блиц-опросы. Не успевают просохнуть чернила в анализе первого из них, как поступают новые и новые результаты. Так что без точного отнесения данных к конкретной дате не обойтись. Бывает, что журналист не поспевает за ходом событий. Но это не значит, что имеющиеся в его распоряжении данные следует отправить в архив. При вдумчивом подходе они способны принести немалую пользу, хотя бы для того, чтобы показать развитие событий в динамике. Правда, иной раз подобное не делается намеренно, но это уже особый разговор, связанный с проблемами манипулирования общественным сознанием.
Указание на метод исследования социологически грамотному человеку способно пролить свет на достоверность полученных результатов. Как следствие, возникает определенная оценка публикуемых в прессе сведений. Так, в последние годы XX в. практически любой специалист-социолог вполне справедливо сказал бы, что опросы по телефону допустимо проводить только в тех местностях, где телефонами располагает не менее 75% населения, чтобы в выборку попали представители всех социальных групп и слоев. И при этом сделал бы поправку на абонентов сотовой связи: мол, телефонный опрос не захватывает ни верх, ни низ социальной пирамиды. «Низ» общества телефонов не имеет, «верх» пользуется мобильной связью, номера которых недоступны интервьюерам. Поэтому не все социально значимые проблемы можно корректно анализировать на основе данной разновидности опроса. Но в начале нового столетия ситуация еще более осложнилась – аппараты сотовой связи перестали быть обязательной приметой принадлежности индивида к высшим слоям социальной пирамиды. Вместе с тем номера «мобильников» по-прежнему недоступны интервьюерам, в связи с чем указание в газете на то, что публикуемые данные получены методом телефонного опроса, требует от журналистов особого разъяснения: почему приводимым данным все же следует доверять.
«Уличные опросы», по мнению социологов, грешат еще большими потерями некоторых слоев населения, чем телефонные. Потому что часть населения не попадает в выборку: передвигающиеся по городу на автомобилях, проводящие светлое время суток на работе, не желающие беседовать на улице с незнакомыми им людьми и др.
Еще одна технология – «прессовый опрос». В периоды большой социальной активности населения этот метод приносит значительный улов.
Например, институт социально-экономических проблем АН СССР в июне 1988 г. опубликовал в газетах «Ленинградская правда» и «Вечерний Ленинград» анкету, тематически связанную с путями решения жилищной проблемы. Социологи получили около 12 тысяч вырезанных из газет и заполненных анкет. Поэтому смогли построить выборку, представляющую собой модель, элементами которой стали все основные слои населения Ленинграда: анкеты содержали в себе сведения о поле, возрасте, занятии, жилищных условиях, образовании респондентов. Статья по результатам этого опроса стала фактически первой публикацией в городе, где социологические данные были поданы в форме, принятой в мировой практике[273][135].
В то же время эффективность и надежность «прессовых» и родственных им «почтовых опросов» незначительна в периоды испытываемой обществом социальной апатии. Известен, например, эпизод, когда в 1960-е годы довольно крупный областной комитет по телевидению и радиовещанию, напечатав 40 тысяч анкет, разослал их по почте. К социологам для последующей обработки вернулось только 400 бланков[274][136]. Естественно, сам по себе отпал вопрос о репрезентативности полученных сведений: выборка оказалась сильнейшим образом искаженной, утратила, какое бы то ни было научное значение.
В перечне правил публикации информации социологического характера значится также необходимость указывать сведения о выборочной совокупности: чьи мнения или какая совокупность населения изучались авторами исследования – все население города, какая-то профессиональная, демографическая группа, эксперты или только авторы писем в редакцию. В настоящее время соблюдение данного требования приобретает особый смысл, потому что все большее число людей получают первоначальные сведения о социологии – либо во время учебы в институте, либо на опыте потребления соответствующей журналистской продукции. К тому же достаточно распространены с помощью тех же СМИ сведения о методах манипуляции общественным сознанием, включая распространение (перенесение) характеристик малой социальной группы на большие социальные слои и даже общество в целом.
Итак, когда в прессе сообщаются результаты какого-либо социологического исследования, то аудиторию необходимо уведомить:
ü о возрастных границах изучаемой совокупности (все население старше 18 лет, группа в возрасте от 30 до 45 лет или только женщины от 18 до 25 лет и т.д.);
ü об области занятий людей, принадлежащих к изучаемой совокупности (все население, только пенсионеры, только студенты дневного обучения такого-то университета и др.);
ü о пространственных границах изучаемой совокупности (население страны, города, преподаватели вузов вообще или конкретного высшего учебного заведения, военнослужащие...);
ü об объеме выборки, который показывает, на основании анализа ответов какого количества респондентов сделаны выводы. При этом социологи полагают, что минимальный объем выборки должен составлять 700–800 человек.
Кроме репрезентативных опросов населения нередко проводятся так называемые экспертные – собираются мнения наиболее компетентных в той или иной сфере специалистов. Объемы выборки здесь небольшие, так как невелики объемы и выборочной совокупности – 50–200 человек. Но это, как говорится, при наиболее благоприятных обстоятельствах: число экспертов зависит от их наличия в реальности, а последнее – от предметной области экспертизы.
Чем сложнее и специфичнее обсуждаемая проблема, тем меньше компетентных специалистов можно подобрать. Вопросы общеполитического характера (итоги голосования в Государственной Думе, перспективы исхода выборов губернатора в конкретном регионе, кадровые решения президента и т.п.) обычно позволяют выйти на желаемый для социологов оптимум. Как только проблема касается узкоспециализированных знаний – мировая конъюнктура цен на нефть, миграция населения, проблема вооружений и др., число экспертов неумолимо сокращается. И с этим журналисту следует считаться как с реальностью, не пытаясь подвести ее под заранее кем-либо определенные схемы.
В публикациях должна присутствовать ссылка на исполнителей проекта: исследовательский центр, фирму, отдельного социолога. Требование обусловлено тем, что одним социологическим службам доверяют больше, чем другим, а некоторым вообще в доверии отказано. Конечно, к таким оценкам склонны в основном специалисты, в то время как основная часть аудитории в подобные тонкости вникает очень редко, полагаясь на порядочность и чутье журналистов: если уж они обращаются к такой-то социологической организации, значит доверяют ей. Однако следует попутно заметить, что это обстоятельство только подчеркивает ответственность журналиста в процессе социологического информирования аудитории, побуждает его к ведению своеобразного досье исследовательских центров.
Бесспорно, атрибуция публикуемой социологической информации очень важна, но столь же существенно определиться и с приемами изложения социологических данных в прессе. Выбор приема, с одной стороны, определяется вкусом журналиста, редакционными предпочтениями, зачастую связанными с оформительскими возможностями журнала, газеты, телевизионной программы. С другой – диктуется способностью конкретной аудитории воспринимать социологическую информацию, т.е. уметь ее прочитать, интерпретировать, сделать из нее какие-либо выводы. Понятно, что аудитория провинциальной районной газеты, как правило, менее восприимчива к социологической информации, чем аудитория издания, выходящего в крупном научном и промышленном центре. Так что проблема выбора способа, манеры подачи социологических данных может быть решена только в конкретных обстоятельствах.
Один из способов публикации результатов социологического исследования специалисты называют «в чистом виде» –приводятся точные формулировки вопросов, которые в анкете предлагались респондентам, а далее следуют варианты ответов и процентное соотношение выбравших те или иные варианты. Иными словами, это сводная анкета. Иногда редакция предпосылает ей лаконичный комментарий или приводит некоторое обобщение результатов в заключение. Наиболее квалифицированные читатели предпочитают именно такой вариант публикации социологических данных, поскольку больше доверяют цифрам, нежели рассуждениям.
«В чистом виде» можно опубликовать результаты социологического исследования, если представить их в виде таблиц (диаграмм, рисунков) со следующей структурой построения: вопрос – распределение ответов – комментарий. В таблицах научный материал подается недвусмысленно и доходчиво, с доверием к читателю. За это они и ценятся в аудитории. Однако приходится учитывать, что сегодня рисунки и диаграммы в черно-белом исполнении в подавляющем большинстве газет выглядят блекло по сравнению со своими многоцветными аналогами в наиболее респектабельных газетах и журналах.
Время, когда социологическая информация в любом виде доходила до аудитории, лишь бы только она была опубликована, прошло. Не случайно в большинстве аналитических еженедельников – таких как журналы «Власть», «Деньги» и т.п. – значительное внимание уделяется выразительному графическому решению подачи информации, социологической в том числе. Так что редакции газеты, в которой по техническим причинам отсутствует цветная печать, необходимо очень серьезно взвесить возможности публикации диаграмм и рисунков: нечеткость, неконтрастность их графического исполнения ведут к тому, что значительная часть публикуемой информации аудиторией будет «потеряна». Самим фактом публикации данных журналисты призывают аудиторию к размышлениям над результатами исследования, а это серьезная интеллектуальная работа. Если она к тому же нагружается еще и необходимостью «расшифровывать» опубликованное, задача практически обессмысливается.
На телевидении свои сложности в подаче рисунков и диаграмм. Далеко не все зрители успевают всмотреться в быстро сменяющиеся изображения на экране. Поэтому они более склонны сосредоточиться на изложении телеведущим информации, которая содержится в диаграммах.
Таким образом, в подаче социологических данных сегодня оправдывает себя органичное сочетание иллюстративного материала и комментария. Оно предстает наиболее выигрышно в изданиях, использующих передовую полиграфическую технику. Поэтому в большинстве газет, а также в устном изложении на телевидении и радио применяются в основном хорошо апробированные описательные приемы распространения социологической информации.
В редакционном материале перечисляются основные результаты в виде процентных соотношений или каких-то других сравнений. Для примера: «При опросе студентов о том, какие книги они предпочитают читать, 45% ответили, что любят детективы, 43% – ничего не читают, 8% – читают русскую классику, эротическими романами увлекаются только 4%». Допустимо употреблять обороты типа «каждый третий» вместо 33%, «каждый шестой» – вместо 16% и т.п. Конечно, при этом снижается точность описания результатов, но, думается, для общественно-политической прессы потеря не столь уж и велика. Аудитория в подавляющем своем большинстве если и следит за социологической информацией, то основное внимание уделяет тенденциям развития того или иного процесса, а не конкретным значениям с точностью до одной десятой процента.
На практике при подготовке серьезной публикации по результатам социологического исследования применяют сочетание описанных форм. Вот примеры такой подачи материалов.
| Душевой доход (руб.) | % | «Давно мы не печатали результатов социологических опросов, посвященных проблемам уровня жизни петербуржцев», – начинается материал корреспондента одной из петербургских газет (Невское время. 2004. 16 янв.). И далее приводятся все основные атрибуты социологического исследования, которые могут заинтересовать читателя (цитируем только фрагмент): «На этот раз мы используем данные репрезентативного телефонного опроса 2000 петербуржцев, представляющего все слои населения, проживающего во всех районах города. Опрос проведен 15–18 декабря 2003 г. социологическим центром “Мегаполис” и Социологическим институтом РАН». |
| Менее 1250 | 3,3 | |
| 1251-2500 | 34,1 | |
| 2501-3000 | 13,8 | |
| 3001-3500 | 3,7 | |
| 3501-4000 | 7,8 | |
| 4001-5000 | 11,0 | |
| 5001-6000 | 4,3 | |
| 6001-7500 | 3,4 | |
| Свыше 7500 | 6,6 | |
| Затруднились ответить | 4,5 | |
| Отказались ответить | 7,4 | |
| Средний душевой доход среди ответивших – 3813 рублей |
Автор излагает вопросы, заданные социологами респондентам, и приводит распределения в ответах. Например, на вопрос: «Сколько денег на одного человека приходилось в вашей семье в декабре 2003 года?» – поступили следующие ответы, которые в виде таблицы (см.) публикуются в газете. Одновременно дается соответствующий комментарий.
Корреспондент другой газеты не только опирается на мнение квалифицированного социолога, но и приводит соответствующую диаграмму, легко читаемую на странице черно-белого издания (Аргументы и факты. 2004. № 6).
«Известный социолог Юрий Левада так объяснил причины высочайшей популярности главы государства: “В. Путин – это президент надежды”. Ненормальность сложившейся ситуации состоит в том, что стабильность общества основывается почти исключительно на личности президента. Но в нашей недавней истории мы уже наблюдали, как восторги по поводу Горбачева или Ельцина в течение двух-трех лет превращались в безразличие, а потом и в полное отторжение».
