II. Накопление и расширенное воспроизводство – продолжение 1

Затруднение возникает тогда, когда мы предполагаем накопление денежного капитала не как частный случай, а как общее явление для класса капиталистов. Согласно нашему предположению, т. е. предполагая всеобщее и исключительное господство капиталистического производства, за исключением класса капиталистов вообще не существует никаких других классов, кроме класса рабочих. Все, что покупает рабочий класс, равно сумме его заработной платы, равно сумме переменного капитала, авансированного всем классом капиталистов. К последним эти деньги возвращаются посредством продажи их продукта рабочему классу. Вследствие этого их переменный капитал снова приобретает свою денежную форму. Предположим, что сумма переменного капитала, т. е. переменного капитала, не авансированного, а действительно примененного в течение года, равна 100 ф. ст. Х X; для рассматриваемого здесь вопроса не имеет никакого значения, много или мало – в зависимости от скорости оборота – требуется денег для того, чтобы авансировать в течение года переменный капитал такой стоимости. На эти 100 ф. ст. * Х капитала класс капиталистов покупает известную массу рабочей силы, или выплачивает заработную плату известному числу рабочих, т. е. происходит первая сделка. Рабочие на ту же сумму покупают у капиталистов некоторое количество товаров, и сумма в 100 ф. ст. * Х возвращается в руки капиталистов, т. е. происходит вторая сделка. И это повторяется постоянно. Следовательно, сумма в 100 ф. ст. * Х никогда не позволит рабочему классу купить ту часть продукта, которая представляет собой постоянный капитал, не говоря уже о той части, которая представляет собой прибавочную стоимость класса капиталистов. Рабочие на 100 ф. ст. Х Х могут купить всегда только ту часть стоимости общественного продукта, которая равна части его стоимости, представляющей стоимость авансированного переменного капитала.

Оставим в стороне тот случай, когда это повсеместное накопление денег не выражает ничего иного, кроме распределения дополнительно ввезенного благородного металла между различными отдельными капиталистами, – причем безразлично, в какой пропорции. Каким же образом может накапливать деньги весь класс капиталистов в этом случае?

Все они должны были бы продавать часть своего продукта, ничего не покупая взамен. Конечно, нет ничего таинственного в том, что они обладают определенным денежным фондом, который они бросают в обращение, затрачивая его как средство обращения в целях своего потребления, и что затем каждый пз них снова получает из обращения известную часть этого фонда. Но в таком случае этот денежный фонд существует именно как фонд обращения, образовавшийся вследствие превращения прибавочной стоимости в деньги, а отнюдь не как скрытый денежный капитал.

Если рассматривать дело так, как оно происходит в действительности, то скрытый денежный капитал, накопляемый для последующего применения, состоит:

1) Из вкладов в банки. Вклады составляют относительно незначительную сумму тех денег, которыми действительно располагает банк. Денежный капитал накапливается при этом лишь номинально. Что при этом действительно накопляется, так это притязания на деньги, которые превращаются в деньги (если только они когда‑нибудь превращаются в деньги) только потому, что устанавливается равновесие между суммой вкладов в банк и суммой денег, затребованных вкладчиками. В виде же денег в банке находится лишь относительно небольшая сумма.

2) Из государственных ценных бумаг. Они вообще представляют' собой не капитал, а только долговые притязания на годовой продукт нации.

3) Из акций. Поскольку дело не исключительно спекулятивное, акции представляют собой титул владения действительным капиталом, принадлежащим какой‑либо корпорации, и свидетельство на получение прибавочной стоимости, ежегодно приносимой этим капиталом.

Во всех этих случаях не происходит никакого накопления денег: то, что на одной стороне является накоплением денежного капитала, на другой стороне оказывается постоянным действительным расходованием денег. Расходуются ли деньги тем лицом, которому они принадлежат, или другим, его должником, это нисколько не меняет сути дела.

На основе капиталистического производства образование сокровища само по себе никогда не является целью; оно является или результатом задержки в обращении, – при которой большее, чем обычно, количество денег принимает форму сокровища, – или результатом накоплений, обусловленных оборотом капитала, или, наконец, сокровище представляет собой лишь образование денежного капитала, –пока что в скрытой форме, – предназначенного функционировать в качестве производительного капитала.

Поэтому, с одной стороны, если одна часть прибавочной стоимости, реализованной в форме денег, извлекается из обращения и накапливается в качестве сокровища, то с другой стороны, одновременно другая часть прибавочной стоимости постоянно превращается в производительный капитал. За исключением того случая, когда между классом капиталистов распределяется добавочный благородный металл, накопление капитала в денежной форме никогда не происходит одновременно во всех пунктах.