В Греции культ Диониса существовал в двух формах: первая -всенародные празднества, сначала сельские, а со времени Писистрата, учредившего в Афинах Великие Дионисии, - городские; именно в период их празднования ставились посвященные Дионису трагедии и комедии и происходили состязания драматических поэтов. Вторая форма - собственно "таинства", мистерии, в которых участвуют только посвященные и вновь посвящаемые.
Наиболее древними "таинствами" были в Греции Злевсинские мистерии, возникшие на почве культа Деметры.
Деметра - богиня земледелия и плодородия, и соответствующие архаические ритуалы должны были обеспечить хороший урожай; миф, повествующий о поисках Деметрой своей дочери Коры, похищенной Аидом, и об обратном восхождении (анодосе) Коры из подземного царства, истолковывался относительно к земледелию как рассказ о "судьбе зерна", временно "умирающего" под землей, но потом "воскресающего" и дающего урожай.
В Элевсинских мистериях этот миф переосмыслялся в отношении к судьбе человека и его посмертному существованию: победа Коры над смертью являлась залогом такой победы для людей. Человек, посвящаемый в Элевсинские таинства, как бы переживал участь Коры, испытывая во время инициации "страсти и страдания", а на последнем этапе посвящения, соответствующем возвращению богини "на небо", тоже "воскресал" и приобщался к вечной "блаженной" жизни.
Посвященные в мистерии должны были держать в тайне то, что они видели. Однако некоторые "мисты" выражали свои впечатления косвенно, в метафорической форме, - благодаря их рассказам мы можем составить некоторое представление о мощном трансформационном воздействии мистерий на сознание посвящаемых. Плутарх, рассказывая о своем мистериальном опыте, говорит, что посвящаемый переживает то же, что испытывает умирающий:
Как видим, главным в мистериях было непосредственное переживание "потустороннего" божественного опыта, что давало мистам надежду на его повторение в посмертном существовании души.
Такой же "потусторонний опыт" переживали и посвящаемые в дионисийские таинства: неистовые вакхические пляски под музыку тимпанов, кимвалов и флейт доводили мистов до экстаза (в буквальном смысле ekstasis, "исступление"), "в силу которого человеку казалось, что его душа оставляет тело и самобытно уносится в неведомые миры"21.
Если с этой точки зрения взглянуть на описанное выше "дело о вакханалиях", то мы увидим в позиции римского сената непонимание самой сущности таинств: вакханалии истолковываются прежде всего как отправление "вредного" и "порочного" обряда, а их "психоделическая" подоплека, связанная с вопросами посмертной жизни, остается абсолютно закрытой для блюстителей нравственности. Это связано с тем, что вопросы посмертного существования души до некоторой поры совсем не занимают римское религиозное сознание.
Несмотря на то что римской религии были известны подземные божества, очень долгое время в Риме не существовало никаких представлений о посмертной жизни души и о какой-то связи пороков и добродетелей с карой или наградой после смерти22. Отношения с богами были основаны на обрядности и, значит, прежде всего на идее коллективного общения с ними: индивидуальное и "неформальное" общение с "потусторонним", способом достижения которого были мистерии, в римской религии никак не практиковалось.
Любопытным знаком такого отношения к богам было удивление римлян поведением упомянутого Сципиона Африканского: он каждый день приходил в храм на Капитолии и некоторое время пребывал там в одиночестве и безмолвии, как бы молчаливо общаясь с богами; в результате римляне решили, что это "муж божественный" и божественного происхождения23.
В Греции уже в VI в. до н. э. возникает достаточно стройное учение орфиков, посвященное именно "божественному" происхождению души, ее "падению" и возвращению в прежнее "небесное" состояние. В орфическом учении восточные влияния (представление о переселении души в разные тела) переплелись с интеллектуальным переосмыслением древних мифов и мистериальной практики.
Так, миф о растерзании Диониса титанами, заманившими его к себе с помощью зеркала, толкуется как космогоническая история "падения" души в тело: отражение Диониса в зеркале является символом возникновения первичной "сверхчувственной" души в чувственном, материальном мире; превращения убегающего от титанов Диониса означают "переселение" души в разные тела; растерзание и поглощение тела Диониса настигшими его титанами - подчинение души "чувственному", "страстному" состоянию, символом которого и являются титаны. По мифу, сердце Диониса спасает Афина - так же и мист, участвующий в дионисийских таинствах, должен был "спасти" свое сердце, т. е. внутреннюю духовную сущность, от обезображивающего влияния материального "титанического" мира.
Помимо участия в таинствах, необходимо было вести определенный, близкий к аскетическому образ жизни, - если посвященный проводил жизнь "правильно", он мог надеяться, что после ряда перевоплощений его душа окончательно освободится из "темницы тела" и будет вечно пребывать в посмертном блаженном существовании. Орфическое учение оказало большое воздействие на формирование этических представлений в греческой философии и вообще на религиозное сознание греков.
Подчеркнем, что орфическое учение не принадлежит "официальной" религии, - отмеченная нами относительная свобода в области представлений о богах способствовала развитию оригинальных теологических концепций и соответствующей психотехнической практики. Эта же свобода породила и еще один самобытный и очень значимый для греческой культуры феномен - философию.
