Специфика сферы государственного управления, в которой соотношение политических сил, интересы классов и наций находят свое выражение в конкретных решениях различных органов власти и иных предметных действиях лиц и структур, крайне многообразна. И это не случайно, ибо государство решает самые разнородные задачи: от выработки политического курса до реагирования на обращение частного лица, например, за разрешением на строительство дачи. На специфику процесса принятия решений влияет прежде всего легальность государственного управления, использование этой управляющей системой официальных, имеющих правовые последствия средств и методов административного (вплоть до физического) принуждения. При этом главным объектом целенаправленных усилий государства является общество в целом, которое в таком качестве представляет собой сложное переплетение разнородных макро- и микрозависимостей, исключающее какие-либо простые решения.
В то же время общество не только задает масштаб и сложность управления, но и обладает определенными статусными возможностями в процессе принятия решений. Иными словами, в выработке общеколлективных целей принимают участие не только наделенные полномочиями профессионалы, но и обладающие определенными правами и прерогативами представители разнообразных массовых и групповых объединений. Поэтому принятие решений в государстве выливается в непрерывный диалог профессионалов и общественности, имеет форму соучастия управляющих и управляемых.
Таким образом, в самом общем виде процесс идентификации ЛПР (установление «лица, принимающего решение» от имени государства, т.е. реально определяющего содержание задач и берущего на себя ответственность за проектируемые действия) есть постоянное взаимо-оппонирование представителей административных структур государственного управления (многообразных слоев бюрократии), различных группировок политической элиты (правящей и оппозиционной), консультантов и экспертов, а также разнообразных органов общественности (партий, групп давления, СМИ и т.д.).
Острота процесса идентификацииЛПР выражает соперничество не только интересов, но и человеческих амбиций, чувств, настроений, заблуждений и т.д. Различия интересов и статусов лиц, претендующих на роль ЛПР, а также невозможность пресечь неформальные способы давления на данную управленческую позицию превращают принятие решений в процесс непрерывного согласования интересов, соизмерения статусов и ресурсов каждой из сторон. Причем в этом многосложном взаимодействии официальные полномочия и позиции нередко не дают никаких особых преимуществ. Несмотря на наличие официальных публичных центров власти и управления, решения зачастую принимаются в узких комиссиях (на собраниях) должностных лиц, советами крупных промышленных концернов, партийными комитетами, группами, лоббирующими свои интересы. Процесс этот крайне сложен, и как полагают, например, американские ученые Б. Хогвуд и Л. Ганн, постоянное участие в нем множества индивидуальных и групповых фигурантов в принципе делает маловероятным рациональный подход к оценке и решению социальных проблем.*
* Hogwood В. W., Gunn L. Policy Analysis for the Real World. Oxford, 1984,
На выработку государственных решений наиболее активно влияют многочисленные группы давления (лобби), которые представляют интересы людей, реально контролирующих экономические, финансовые, информационные и другие общественные ресурсы. Как правило, они не претендуют на разработку политических приоритетов и решений, предпочитая ограничивать сферу своих интересов в основном хозяйственными проблемами, но при этом государство зачастую оказывается в подчиненном положении. При таких вариантах цели лоббистских объединений принимают форму государственных решений, а институты власти только озвучивают эти решения, придавая им надлежащую публичность и легитимность. Как показывает мировой опыт, в любой стране используются самые разные методы лоббирования, однако преобладание тех или иных способов зависит прежде всего от того, какими методами государство в целом регулирует группы давления. Например, во Франции они официально запрещены, в США действуют строгие законы, до мельчайших деталей регламентирующие их деятельность, в России же сложилась система дикого лоббизма, где лоббисты по сути дела диктуют свою волю государственным структурам.
Но и само государство, точнее «заинтересованные» чиновники, идут навстречу частным интересам, объединяясь в этих целях с частным бизнесом, отраслями или регионами, создавая, например, государственно-коммерческие банки, назначая уполномоченных компаний, через которые то или иное ведомство строит свои отношения со всей отраслью экономики, всяческие региональные представительства различных министерств в регионах и т.п.
В целом процесс соизмерения и согласования интересов претендентов на статус реально управляющих делами государства выливается в формирование организационно сложной и разноуровневой структуры с наличием законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти, центральных и местных уровней власти, сложных отношений государственных органов и групп давления и т.д. Эта структура страдает неизменной раздробленностью, тенденциями к дублированию и даже перехвату чужих функций со стороны отдельных звеньев, причем существование многих из них лишь частично обусловлено эффективностью их действий, что если не разрушает, то сильно ослабляет многие механизмы обратной связи объекта и субъекта управления. При этом неизбежность апелляции органов власти к общественности предполагает постоянное использование в процессе разработки целей абстрактных и неоперационализированных идеологом, которые крайне затрудняют рационализацию стоящих перед государством задач. Однако наиболее существенное влияние на процесс выработки и реализации решений, на выбор особых процедур и технологий разработки целей оказывает строение самого государства, на каждом уровне которого осуществляется специфическая разработка задач и средств их достижения.
