Личное влияние, власть и лидерство

Личное влияние и власть

Чтобы лучше понять феномен личного влияния, необходимо определить его сходство и различие с такими близкими понятиями, как «власть» и «лидерство». Поскольку понятие власти крайне разнообразно и запутано и относится к числу наиболее трудных для определения, нам представляется целесообразным сосредоточить внимание на тех концепциях власти, которые более других связывают власть с влиянием. Это прежде всего психологические определения власти с точки зрения субъективистского подхода (в отличие от объективистского или реляционистского системного подхода).*

* Приведенные ниже определения (Т. Гоббс, Р. Даль, П. Бэкрэк и М. Бэрэтц, С. Льюкс) цитируются по: Ледяев В. Понятие власти. – Социологический журнал. – 1996. – № 3/4. – С. 109-125.

К их числу относится принадлежащая Т. Гоббсу первая специальная попытка определения власти. Гоббс рассматривал власть как отношения между субъектами, в которых один из них выступает причиной действий или изменения действий. Властные отношения, по его мнению, отражают господство одних людей над другими и являются асимметричными и конфликтными.

Среди наиболее влиятельных выделяется концепция власти Роберта Даля: «А имеет власть над Б настолько, насколько может заставить Б делать что-то, чего Б в ином случае не стал бы делать». Даль считает, что власть – это событийная причинная связь, поэтому нет действия «на дистанции». До тех пор, пока между А и Б нет «соединения», нельзя говорить о существовании властного отношения. Если же потенциал остался нереализованным, то его нельзя считать властью. Как и многие другие бихевиористы, Даль отождествляет власть с влиянием и фокусирует внимание на внешних формах поведения и непосредственно наблюдаемых событиях. Даль также рассматривает власть как асимметричное отношение, подразумевающее конфликт и оппозицию сторон.

Власть

это способность действующего лица производить свою волю вопреки сопротивлению других людей; потенциал влияния.

Определение американских исследователей П. Бэкрэка и М. Бэрэтца как бы углубляет далевский «одномерный» поведенческий подход. Согласно этому определению, власть А над Б существует не только тогда, когда А может заставить Б делать то, чего тот делать не хочет, но также в ситуациях, когда А может заставить Б не делать того, что Б хочет делать. Исследователи рассматривают власть только как один из видов успешного контроля, не относя силу, авторитет, влияние или манипуляцию к власти, и подчеркивают, что власть является главным способом обеспечения непринятия решений. Обязательным условием власти является конфликт интересов или ценностей, так как если у субъекта и объекта общие цели, то действия объекта будут добровольными. В таком случае речь идет скорее об авторитете, нежели о власти.

Определение С. Льюкса несколько шире: «А осуществляет власть над Б, когда А воздействует вопреки интересам Б». Интересы людей Льюкс трактует оригинально, считая, что они не всегда совпадают с субъективными человеческими желаниями и целями. Люди иногда совсем не осознают свои «реальные интересы» или имеют о них ошибочные представления. «Реальные интересы», по Льюксу, – то, что люди выбрали бы в условиях «относительной автономии», то есть в ситуации, где над ними бы не осуществлялась власть. Таким образом, субъект осуществляет власть над объектом не только когда заставляет объект делать то, чего тот не хочет делать, но и когда формирует его желания. Между субъектом и объектом нет конфликта субъективных желаний и целей, но есть конфликт интересов: объект действует в соответствий со своими намерениями, но вопреки своим реальным (объективным), но неосознаваемым интересам. Иллюстрацию этому мы находим во многих сказочных сюжетах, где волшебное исполнение желаний вместо ожидаемого удовлетворения приводит к тому, что человек осознает абсурдность или бесполезность этих желаний. Как только объект начинает осознавать свои «реальные» интересы, «краткосрочная» власть, по Льюксу, самоуничтожается.

Получается, что другой человек будет влиять на нас, а точнее, осуществлять над нами власть через наши желания, страсти, потребности до тех пор, пока мы их не осознаем и не поймем, насколько они реальны и истинны.

Такая трактовка понятия власти (с использованием критерия несоответствия реальных интересов и субъективных намерений подчиняющегося) сближает его с понятием манипуляции, как и в случае использования критерия асимметричности отношений.

С появлением теории «динамики поля» Курта Левина выдвигаются определения власти, предлагающие учитывать силу сопротивления подчиненного. Так, Дж. Френч и Б. Рейвен классифицировали отношения власти в соответствии с природой мотивации, интенсивностью силы сопротивления и степенью контроля (Raven, 1990). Эти авторы определяют власть в терминах психологического изменения, которое понимается как изменение в поведении, мнениях, отношениях, целях, потребностях и ценностях индивида. Результирующая сила влияния состоит из силы изменения индивида в желаемом направлении и противостоящего сопротивления этому действию. Сила власти определяется как максимальная потенциальная способность одного агента повлиять на другого, то есть как максимально возможное влияние. Фрэнч и Рэйвен выдвинули классификацию оснований власти: 1) власть, основанная на вознаграждении, 2) власть, основанная на принуждении, 3) легитимная власть (признанное право), 4) власть референтности (эталона), основанная на идентификации с кумиром, 5) власть эксперта, знатока как более компетентного в своей сфере, 6) информационная власть – когда человек имеет информацию, которая способна заставить другого посмотреть на последствия своего поведения в другом свете. Дж. Тедески и М. Неслер добавляют к источникам власти способность вызывать доверие, что также соответствует их пониманию власти как возможности влияния (Тедески, Неслер, 1994).

Классификацию Френча и Рэйвена дополняют Картрайт и Кипнис, разделив источники власти на 1) личностные (ум, физическая сила, здоровье, красота, обаяние) и 2) институциональные (экономические, правовые, ролевые полномочия, оружие) (Цит. по: Осипова, 1989). Следует отметить, что к понятию «личное влияние» более близка первая категория источников власти, основанная на индивидуальных особенностях. Только при личном влиянии отсутствует асимметричность отношений. Если же человек при воздействии на другого опирается в большей мере на институциональные источники (при этом имеет место асимметричность), то он, бесспорно, осуществляет власть, а не личное влияние.

Понимание власти как потенциала влияния становится все более традиционным в социальной психологии. Например, Р. Рагинс и Э. Сандстром также определяют власть как влияние одного человека на других, основывающееся на положении в организации, на межличностных отношениях или на индивидуальных особенностях (Ragins, Sundstrom, 1989).

Тем не менее, по мнению Е. В. Осиновой, отождествление власти с влиянием выделяет чисто поверхностные ее признаки. «Влияние легко обнаруживается в любом акте межличностного взаимодействия, но это не означает, что в любом случае можно говорить о власти. Являясь категорией также и политических отношений, власть связана с отношениями навязывания своей воли на базе обладания определенными средствами для этого. Влияние же покоится на моральных принципах, обусловленных авторитетом, и связанным с ним уважением к субъекту влияния». (Осипова, 1989, с. 70; курсив наш. – Авт.)

Несмотря на критику за узость и «недостаточность», психологические трактовки власти, отождествляющие ее с влиянием, имеют под собой основания. Во-первых, и власть и влияние подразумевают наличие субъекта и объекта воздействия. Во-вторых, это почти всегда воздействие на мотивационную сферу. В-третьих, у такого действия всегда есть последствия, и предполагается, что субъект воздействия будет думать стратегически, оценивая возможный результат, основные и побочные следствия активности объекта. Однако отличие властных отношений состоит в том, что они всегда асимметричны и могут прекратиться в случае выхода на уровень осознания (когда тот, над кем осуществляется власть, осознает, что его действия не совпадают с его реальными интересами).

Проблема власти обязательно затрагивает и вопрос о ее мотивации. Основание для власти может составить проявление универсального стремления обладать средствами для удовлетворения различных потребностей и желаний, и тогда мотивация власти оказывается инструментом для достижения других целей. Однако мотив власти можно рассматривать и как стремление применять власть ради нее самой. Здесь мотивирующим является желание сделать власть ощутимой для другого, оказать влияние на его поведение. Мак-Клелланд определяет мотив власти «как потребность, во-первых, чувствовать себя сильным, и, во-вторых, проявлять свое могущество в действии. Влияние на других людей является лишь одним из многих способов удовлетворения потребности ощущать себя сильным» (Цит. по: Хекхаузен, 1986, т. 1, с. 320). Обобщая сказанное по теме власти и влияния, следует отметить, что существуют психологические концепции власти, понимающие власть как потенциал влияния и даже отождествляющие власть и влияние, власть и авторитет. Тем не менее отличительным признаком власти многие авторы (Даль, Льюкс и другие) называют асимметричность отношений взаимодействующих людей. Критерий асимметричности отношений сближает понятие власти в большей степени с понятием манипуляции, чем с личным влиянием. Что касается средств воздействия в проявлении власти, то они также могут быть либо «силовыми» (менее всего относящимися к влиянию; например, принуждение, награда, легитимность), либо «несиловыми», и тогда их называют тактиками влияния, среди которых центральное место занимает убеждение. Власть может основываться на социальном положении или статусе, на владении ресурсами или информацией, на межличностных отношениях или индивидуальных особенностях, включая различные мотивы, потребности и интересы человека.