Ренесми убрала свою руку с моей щеки. Она улыбнулась шире, и на ее щеках снова появились очаровательные ямочки

В комнате царила полнейшая тишина, были слышны лишь удары сердец. Никто, кроме Джейкоба и Ренесми, не дышал. Тишина затянулась, казалось, что они ждали, пока я скажу хоть слово.

Что... это... было?» - задыхалась я.

Что ты видела?» - спросила Розали с любопытством, наклоняясь сбоку от Джейкоба, который, казалось, пришелся сейчас не к месту.

- Определенно не к месту, - согласилась Розали.

«Что она показывала тебе?»

Она показала мне это?» - прошептала я.

Я же говорил тебе, что это трудно объяснить», - прошептал Эдвард мне на ухо. – «Но очень эффективно как средство общения».

Что это было?» - спросил Джейкоб.

Я несколько раз быстро моргнула: – «Хм-м-м. Думаю, это была я. Но я выглядела ужасно».

- Это не было ужасно, - проговорила Эсми с улыбкой на лице, размышляя над тем, что Белле нужно подержать свою малышку на руках…

- Она… - начал Эммет, недоверчиво посмотрев на Эсми, но Эдвард покачал головой. Он был согласен с мыслями мамы.

Это было единственное воспоминание Ренесми о тебе», - объяснил Эдвард. Очевидно, он видел то, что она показывала мне, поскольку она думала об этом. Его голос был нечетким, грубым на фоне ослабевающего воспоминания.

Она дает тебе знать, что она чувствует связь, что она знает, кто ты».

«Но как она это сделала?»

Ренесми, похоже, не волновали мои испуганные глаза. Она улыбалась и тянула локон моих волос.

Как я слышу мысли? Как Элис видит будущее?» - задал Эдвард риторический вопрос, и затем пожал плечами. – «У неё дар».

- Безусловно, она будет очень одаренным ребенком, - произнесла Розали.

Это – интересный поворот», - сказал Карлайл Эдварду. – «Как будто она делает то, что полностью противоположно твоим умениям».

- Да, именно об этом я сейчас и размышлял, - с восторгом промолвил Карлайл, и Каллены ухмыльнулись.

«Интересно», - согласился Эдвард, - «я удивлен…»

Я знала, что они обсуждают, но мне уже было все равно. Я уставилась на самое красивое лицо в мире. Она была такая горячая в моих руках, напоминая мне о моменте, когда чернота почти победила, когда не было ничего в мире, способного меня удержать. Ничего достаточно сильного, чтобы протянуть меня через сокрушающую темноту. Мгновение, когда я думала о Ренесми и нашла кое-что, что я никогда не отпущу.

Я тоже помню тебя», - сказала я ей тихо.

Это казалось таким естественным - наклониться и поцеловать ее в лоб. Она пахла замечательно. Аромат ее кожи заставил мое горло гореть, но на это было легко не обращать внимания. Это не омрачало радости мгновения.

Ренесми была реальна, и я знала ее. Она была той, за которую я боролась с самого начала. Мой маленький «футболист», та, которая тоже любила меня, тогда еще изнутри. Половина Эдварда, прекрасная и милая. И половина меня, удивительная, но сделавшая ее лучше вместо того, чтобы испортить.

- Конечно же, она не испортила ее, - заметил Эдвард.

Я была права все время – за нее стоило бороться.

- Без сомнений, - добавила Розали.

Она в порядке», - пробормотала Элис, вероятно, Джасперу. Я чувствовала, что они колебались, не доверяя мне.

Разве экспериментов для одного дня не достаточно?» – спросил Джейкоб, от напряжения его голос был немного выше обычного. – «Хорошо, Белла, ты отлично справляешься, но давайте не будем испытывать судьбу».

- Ты не имел права говорить такое, - по-старому прошипел Эдвард, его злость возросла.

Я впилась в него взглядом с неподдельным раздражением. Джаспер напрягся рядом со мной. Мы стояли так близко друг от друга, что каждое крошечное движение казалось очень ощутимым.

В чем дело, Джейкоб?» – потребовала я ответа. Я слегка потянула Ренесми из его хватки, но он только шагнул еще ближе ко мне. Он прижался прямо ко мне и Ренесми, касаясь нас обеих.

Эдвард зашипел на него: – «Только потому, что я понимаю, это не означает, что я не вышвырну тебя вон, Джейкоб. Белла удивительно хорошо справляется. Не порть момент».

- Кто бы говорил об испорченных моментах, - пробурчала Элис.

Я помогу ему выкинуть тебя, пес», - пообещала Розали, она заводилась, это чувствовалось в её голосе, - «я задолжала тебе хороший пинок под дых».