Начало интервенции против Советской рес­публики. Соглашение 5-9 марта 1918 г

Правящие круги буржуазно-помещичьей Румынии, как уже отмечалось, крайне враждебно встретили Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Страх перед самим фактом создания первого в мире рабоче-крестьянского государства и революционизирующим воздействием Великого Октября на трудящихся, охвативший буржуазию всей планеты, в Румынии усиливался обострившейся здесь классовой борьбой, территориальной близостью Страны Советов и наличием на румынской территории русских армий Румынского фронта, солдатские массы которых горячо одобрили победу вооруженного восстания в Петрограде. Не устраивало румынскую олигархию и провозглашенное Октябрем требование мира без аннексий и контрибуций. Известно, что она не только стремилась к присоединению земель, населенных преимущественно румынами, но и жаждала захватов чужих территорий.

Опираясь на предательское содействие белогвардейского генералитета русских войск Румынского фронта, буржуазно-националистического «Сфатул цэрий», образование и действия которого были во многом инспирированы королевской агентурой в Бессарабии, киевской Центральной рады, при поддержке ведущих держав обеих воюющих империалистических группировок румынская военщина развернула агрессивные действия против Республики Советов. Вслед за контрреволюционным переворотом на Румынском фронте и бесчинствами по отношению к революционным русским частям она предприняла попытку проникнуть в районе местечка Леово на территорию Бессарабии, где Советы один за другим становились на платформу Советской власти.

Угроза иностранной военной интервенции вызвала тревогу и возмущение народных масс края, ускорила процесс социалистической революции. В конце декабря 1917 — первых числах января 1918 г. социалистическая революция здесь победила758.

Предпринятая 6—7 января 1918 г. попытка свержения Советской власти в Бессарабии войсками королевской Румынии и сформированными в Киеве частями из румын-трансильванцев, бывших военнопленных, потерпела неудачу. Тогда через Прут были пере брошены четыре регулярные румынские дивизии, начавшие планомерное наступление в глубь советской территории.

Румынская военщина выступила в качестве одного из ударных отрядов международного империализма, стремившегося с помощью вооруженного экспорта контрреволюции раставрировать бур- жуазно-помещичьи порядки в России, ослабить революционизирующее воздействие Октября на весь мир.

Революционные солдаты Румынского фронта и трудящиеся Бессарабии, ставшие первыми жертвами этого заговора, мужественно сопротивлялись объединенным силам внутренней и внешней реакции. Бои с интервентами на территории края продолжались три месяца759.

В ответ на агрессивные действия королевской Румынии Советское правительство стало принимать решительные меры, чтобы оградить солдатские массы Румынского фронта и трудящихся Бессарабии от произвола контрреволюции. Как уже подчеркивалось, еще 16 декабря 1917 г. Народный комиссариат по иностранным делам заявил посланнику Румынии К- Диамандн резкий протест в связи с захватом местечка Леово (Бессарабия), арестом членов Ревкома фронта и другими враждебными акциями королевских войск.

Новое предупреждение в связи с вероломными действиями королевских властей по отношению к русским войскам содержалось в подписанной В. И. Лениным, Н. В. Крыленко и Н. И. Подвойским ноте Советского правительства в адрес правительства Румынии от 31 декабря 1917 г. (13 января 1918 г.). В тот же день В. И. Ленин дал указание арестовать румынского посланника. Дипломатическому корпусу, явившемуся по этому поводу 1 января 1918 г. на прием, он разъяснил, что Диаманди был арестован «в силу чрезвычайных обстоятельств, никакими дипломатическими трактатами и никакими обрядностями не предусмотренных»760. Глава Советского правительства обратил внимание представителей всех стран на агрессивные действия королевской Румынии, подчеркнув их разбойничий характер. В этот же день вопрос о румынских дипломатах рассматривался на Совнаркоме, подтвердившем правильность ареста. До сведения Советского правительства была доведена телефонограмма посла Соединенных Штатов Д. Френсиса, в которой он заверял, что если румынский посланник будет освобожден, то он, американский посол, заявит протест против действий румынского командования. Поскольку цель санкции — публичный протест — была достигнута, СНК решил «с пользой для дела предоставить румынского посла воздействию других послов»761. В. И. Ленин распорядился освободить румынского дипломата, сообщив ему под расписку требование Советского правительства о немедленном принятии мер по прекращению бесчинств румынской военщины.

Однако, прикрываясь лживыми заявлениями своих генералов и дипломатических представителей Антанты о временном и ограниченном характере вступления королевских войск в Бессарабию, правящая верхушка Румынии форсировала оккупацию края. На захваченной территории румынская военщина разгоняла Советы, реставрировала буржуазно-помещичьи порядки, установила режим кровавого террора. 1

(14) января 1918 г. на заседании Совнаркома был заслушан доклад ранее созданной Комиссии по ликвидации румынской контрреволюции, с которым выступил Г. В. Чичерин. Когда попытки мирного урегулирования конфликта не увенчались успехом, Совет Народных Комиссаров РСФСР, констатируя, что «покрытая преступлениями румынская олигархия открыла военные действия против Российской республики»762, принял 13 (26) января 1918 г. постановление прервать дипломатические отношения с Румынией. В соответствии с предложениями комиссии была создана облеченная широкими полномочиями Верховная автономная коллегия СНК РСФСР по русско-румынским делам, которой поручалось ведение всех дел, касающихся взаимоотношений с этой страной. Членам коллегии, в состав которой вошел и видный румынский революционер Г. Бужор, были вручены подписанные В. И. Лениным полномочия.

Стремясь к мирному разрешению конфликта, Страна Советов с самого начала принимала меры и для военного отпора агрессору.

В исключительно сложных условиях развала старой армии, массового самовольного ухода солдат с фронта, когда у Республики Советов еще не было своих регулярных войск, В. И. Ленин предложил в самом срочном порядке отправить против интервентов красногвардейские отряды Петроградского и Московского военных округов. 14 февраля он потребовал от командования советских войск на Украине действовать «...как можно энергичнее на Румынском фронте...»763 В середине февраля на помощь трудящимся Бессарабии и отрядам революционных солдат были двинуты войска, участвовавшие до этого в разгроме Украинской рады и освобождении Киева. Подчеркивая в телеграмме от 17 февраля 1918 г. необходимость «...экстренной поддержки революционных отрядов в Бессарабии...», В. И. Ленин писал: «Мы ни на минуту не сомневаемся, что доблестные герои освобождения Киева не замедлят исполнить свой революционный долг»764.

Совместно с сосредоточенными на ловом берегу Днестра отступившими из Бессарабии красными отрядами и другими революционными формированиями советские войска развернули успешные боевые действия против интервентов. В преддверии неминуемого разгрома королевское правительство при содействии военных и дипломатических представителей стран Антанты в Одессе и Яссах предложило провести переговоры о мирном урегулировании конфликта765.

Центральным пунктом соглашения, заключенного 5—9 марта, была pro первая фраза, которая гласила: «Румыния обязывается очистись Бессарабию в течение двух месяцев»766. Выполнение этого пуцкта обеспечило бы трудящимся Бессарабии возможность возобновить насильственно прерванный интервентами процесс упрочения власти Советов, строительства новой жизни. Королевское правительство также обязалось «... не предпринимать никаких военных, неприятельских или других действий против Всероссийской Федерации Советских Республик рабочих и крестьян и не поддерживать таковые, предпринимаемые другими государствами»767. Однако нашествие австро-германских войск на Украину и левобережную Молдавию отрезало Бессарабию от Советской России и ее вооруженных сил. С благословения германских империалистов, с которыми королевское правительство заключило так называемый Бухарестский мир768 и чьи войска в нарушение соглашения от 5—9 марта 1918 г. оно пропустило через территорию Бессарабии, румынская олигархия стала готовиться к превращению оккупации в аннексию. Причем аннексии она решила придать характер «добровольного присоединения» края к Румынии, чтобы таким путем освободиться от выполнения условий упомянутого мартовского соглашения. 9

апреля 1918 г. состоялось инсценированное оккупантами с согласия Центральных держав и дипломатических представителей Франции, Англии и США «голосование» «Сфатул цэрий» за так называемое условное присоединение Бессарабии к Румынии769. Несмотря на то, что накануне состав этого буржуазно-националистического органа был перетасован, а «голосование» проходило в окруженном румынскими войсками здании, почти половина присутствовавших на заседании членов «Сфатул цэрий» (47%) не проголосовала за «присоединение».

В советской ноте протеста, переданной 18 апреля по радио в адрес Совета Министров Румынии, подчеркивалось, что действия правительства Румынии являются не только вызовом Советской

Республике, но и вопиющим нарушением соглашения об очищении Бессарабии от румынских войск в течение двух месяцев. «Присоединение последней к Румынии, — говорилось в протесте, — является также насилием над бессарабским населением, единогласно и открыто выразившим свой протест против румынской оккупации»770. В ноте указывалось, что действия румынской олигархии лишены какой бы то ни было международно-правовой силы. Заключительные слова этого документа — «Насильственное присоединение к Румынии не уничтожает единства и солидарности трудовых масс Бессарабии и России»771 — свидетельствовали о решимости Республики Советов не оставлять трудящихся Бессарабии на произвол оккупантов.

Между тем правительство королевской Румынии ужесточило антисоветский курс своей внешней политики. Оно не только организовало 10 декабря 1918 г. новый политический фарс в «Сфатул цэрий» — «принятие» им «решения» о «безусловном» присоединении Бессарабии к Румынии, после чего этот буржуазно-националистический орган был ликвидирован772, — но и в ноябре этого же года после развала Австро-Венгерской монархии захватило и аннексировало Северную Буковину, трудовое население которой решением Народного веча в Черновцах от 16 ноября 1918 г. высказалось за воссоединение с Украиной773.

Враждебная политика румынской олигархии по отношнию к Стране Советов выражалась и в том, что территория Румынии и оккупированной Бессарабии была предоставлена в качестве баз для недобитых Красной Армией петлюровских и белогвардейских банд.

Весной 1919 г., когда советские войска, освободив Украину и левобережную Молдавию, подошли к Днестру, когда было образовано Временное Рабоче-крестьянское правительство Бессарабии, сформированы бессарабские воинские части, а на оккупированной территории приведены в боевую готовность революционные силы, Советское правительство предприняло очередную попытку мирного урегулирования советско-румынского конфликта. Об этом было сообщено королевскому правительству в нотах правительств РСФСР и УССР от I и 2 мая 1919 г. Выразив снова резкий протест против того, что на оккупированных территориях «Румынское правительство возвело в систему террор, расстрелы, аресты, порку, конфискацию имущества, организацию еврейских погромов, грубую насильственную румынизацию и ограбление населения»774, советская сторона предложила королевской Румынии эвакуировать свои войска из Бессарабии и Северной Буковины. Через эти освобожденные от интервентов территории предполагалось согласно плану, разработанному В. И. Лениным, оказать помошь Венгерской Советской Республике. Предложения Советского правительства остались без ответа.

Успешно начавшийся 11 мая 1919 г. освободительный поход красных войск в Бессарабию, о котором на следующий день В. И. Ленин по телеграфу сообщил Б. Куну, пришлось остановить из-за того, что резко осложнилась обстановка на Южном фронте в связи с наступлением Деникина.

Вскоре (в августе 1919 г.) Левобережье Днестра вновь оказалось во власти контрреволюционных сил, что отодвинуло реальную возможность освобождения Бессарабии от гнета оккупантов. После изгнания из левобережных районов Приднестровья деникинских войск в феврале 1920 г. вопрос об урегулировании советско-румынских отношений вновь встал в повестку дня. В это время, на заключительном этапе гражданской войны, империалистические державы Запада, особенно Франции, вынужденные вывести из Советской России собственные интервенционистские войска, делали все большую ставку па пограничные с ней страны. Усилилось давление и на королевскую Румынию, которую вместе с панской Польшей хотели втянуть в новый антисоветский военный поход.

Чтобы парализовать происки империалистов, Советское правительство стремилось ускорить нормализацию отношений с Румынией. Вслед за сделанным 18 февраля 1920 г. заявлением В. И. Ленина газете «Нью-Йорк ивпинг джорнэл» о том, что Советская Россия не собирается нападать на Румынию, как, впрочем, и на Польшу, народный комиссар иностранных дел РСФСР Г. В. Чичерин направил 24 февраля правительству Румынии ноту с «формальным предложением о начатии мирных переговоров»18. Через день с аналогичным предложением выступило правительство Советской Украины.

В реакции румынской стороны на советские предложения отразились наметившиеся к тому времени в правящих кругах королевской Румынии два подхода к взаимоотношениям с Советским государством. Некоторые политические деятели, среди них и тогдашний премьер-министр А. Вайда—Воевод, вступивший в Лондоне в контакт с советским представителем, были не прочь восстановить дипломатические отношения между двумя странами, полагая, что можно будет воспользоваться сложным положением Республики Советов и в качестве предварительного условия добиться от нее согласия на аннексию Бессарабии и выполнения ряда других требований. А. Вайда-Воевод, нарочито подчеркнув в ответной ноте от 8 марта 1920 г., что-де «Румыния завершила свое национальное объединение», и утверждая, что она будто бы «придерживалась и придерживается принципа воздержания от вмешательства во внутренние дела соседней страны»775, начал переговоры о конкретном месте н времени советско-румынской встречи. Подавляющая же часть правящей верхушки страны, в первую очередь королевский двор и руководители наиболее влиятельной буржуазно-помещичьей партии либералов, в надежде на скорую гибель Страны Советов отказывались от каких-либо контактов с ней. Эту тенденцию представлял и Таке Ионеску, ставший министром иностранных дел в правительстве генерала А. Авереску, который в марте.1920 г. сменил А. Вайду-Воевода. Таке Ионеску был сторонником профранцузской ориентации и считал, что Румыния не в состоянии проводить самостоятельную политику по отношению к Советской России. «Румынское правительство колебалось, — говорится в отчете НКИД РСФСР VIII съезду Советов за 1919—1920 гг., — между своим постоянным стремлением угождать Франции, своим страхом перед опасностями, связанными с войной против Советских республик, и соображениями местной политики...»776 (имелись в виду напряженные отношения Румынии с соседними Болгарией и Венгрией).

Что касается империалистической Франции, то ее правительство не скрывало своего стремления воспрепятствовать урегулированию отношений между Советской страной и Румынией. Пытаясь воздействовать на последнюю, Верховный Совет Антанты вскоре после начала советско-румынского, диалога принял решение признать «включение Бессарабии в состав Румынии», о чем 3 марта поставил в известность Бухарест. В подписанном В. И. Лениным обращении СНК РСФСР к рабочим, крестьянам и всем честным гражданам Советской России и Советской Украины от 10 июля 1920 г. указывалось: «Мы готовы в любой момент вступить в переговоры с Румынией, которую агенты-провокаторы французской биржи соблазняют на кровавый путь белогвардейской Польши»777.

Правительство Авереску, хотя и не решилось на открытое вмешательство в советско-польскую войну и формально провозгласило «нейтралитет», продолжало оказывать помощь белополякам и врангелевцам оружием и другими военными материалами, а в период наступления Красной Армии на Варшаву даже объявило частичную мобилизацию778.

Под прямым нажимом Парижа Авереску застопорил ход советско-румынского обмена нотами, в ответ на настойчивые советские предложения приступить к переговорам отделывался туман- ными письмами, в которых, «забыв» о собственной подписи под советско-румынским соглашением от 5—9 марта 1918 г., пытался представить дело так, будто между двумя странами не существовало никаких спорных вопросов. Советское правительство в этом письменном диалоге (ноты от 5 и 29 августа, 29 сентября, 13, 27

октября) постоянно напоминало, что предстоит обсудить и территориальный вопрос и что основа будущих переговоров «сводится к точному соблюдению прав заинтересованных государств и народов»779. Одновременно советская сторона решительно протестовала против оказания Румынией различного рода содействия белогвардейцам и Польше. _J

Между тем 28 октября 1920 г. представители правительств Англии, Франции, Италии, Японии и Румынии подписали так называемый Парижский протокол, который призван был, по их мнению, после его ратификации придать аннексии Бессарабии международно-правовую силу. Этот договор еще больше привязал королевскую Румынию к антисоветской внешней политике империалистических держав, затруднял достижение соглашения между нею и Советским государством.

2. Аннексия Бессарабии Румынией. Зарождение «Бес­сараб­ского вопроса».

Первая мировая война привела к повышению политического и национального движения среди местных жителей.

После Октябрьской Революции 1917, Бессарабия выбирала собственный парламент, Сфатул Цэрий, который начал свою работу 3 декабря 1917, объявил Бессарабию Молдавской Демократической республикой (15 декабря 1917), сформировал его правительство (21 декабря 1917), объявил независимость от России (6 февраля 1918).

Румынские войска вошли в Бессарабию ещё 7 декабря 1917 года под предлогом закупки продовольствия. Тогда два полка румынской армии пересекли Прут, заняли Леово и несколько приграничных сёл. Большевики Кишинёвского гарнизона смогли выставить заслон румынским войскам, а революционно настроенные солдаты взяли под контроль приграничную станцию Унгены[5].

28 декабря 1917 года на заседании Сфатул Цэрий в Крестьянской фракции П. Ерхан поставил на голосование вопрос о необходимости ввода румынских войск «для борьбы с анархией, охраны продовольственных складов, железных дорог и заключения иностранного займа». Это предложение было принято большинством голосов (38). Конечно были и несогласные: члены фракции Объединённого социалистического блока вышли из состава Сфатул Цэрий в знак протеста против ввода румынских войск[6].

В первых числах января румынские войска перешли молдавскую границу и заняли города Болград, Кагул, Леово, Унгены и несколько сёл. 6 января 1918 года была предпринята попытка атаковать Кишинёв со стороны Раздельной отрядом трансильванцев. Против них выступили части фронтотдела Румчерода и молдавские отряды, которые были отправлены на поддержку румынским войскам Советом Генеральных Директоров, но перешли на сторону большевиков. Они разоружили трансильванцев и отправили в Одессу[7].

8 января румынские войска начали наступление на северные и южные районы Молдавской Демократической Республики. После нескольких дней кровопролитных боёв революционный штаб покинул Кишинёв и 13 января его заняли румынские войска. 15 января Сфатул Цэрий по инициативе И. Инкулеца провёл торжественное заседание в честь приёма румынского генерала Е. Броштяну. В своих заявлениях Сфатул Цэрий убеждал население, что румынские войска пришли лишь для борьбы с анархией и охраны железных дорог и складов.

В это время север Молдавской Демократической Республики вплоть до Единец и Дондюшан был занят австро-венгерскими войсками, а четыре румынские дивизии, занявшие остальную часть Молдавии, предоставляли коридор для передислокации немецких войск в Одессу.

В Кишинёве же начал работу Губернский крестьянский съезд, однако он был разогнан, а члены президиума — молдаване В. Рудьев, Которос, Прахницкий, И. Панцырь и украинец П. Чумаченко — были обвинены в антирумынизме и расстреляны по приказу коменданта Кишинёва Мовилэ.

22 января 1918 года министр П. Ерхан информировал Сфатул Цэрий, что Украинская Народная Республика провозгласила независимость. На заседании в ночь с 23 на 24 января в условиях дислокации на территории республики румынских войск Сфатул Цэрий провозгласил независимость.

Тем временем население Молдавской Демократической Республики продолжало активное сопротивление румынским войскам. Особенно ожесточённые бои шли под Бендерами, в Измаиле, Килие, Аккермане, Вилково и на севере Бессарабии[8][9].

Во второй половине февраля советские войска разбили румынские части на линии Резина—Шолданешты и нанесли удар в районе Кицкан. Румынское правительство было вынуждено пойти на переговоры с Советской властью. Совместный протокол о ликвидации советско-румынского конфликта был подписан 5 марта румынской и 9 марта советской стороной. Этот протокол предусматривал вывод румынских войск из Бессарабии в течение двух месяцев. В результате боёв Красной Армии пришлось отдалиться от Днестра, и Румыния не выполнила своих обязательств и взяла курс на присоединение Бессарабии[источник не указан 818 дней].

27 марта 1918 года Сфатул Цэрий проголосовал за объединение с Румынией (за — 86 депутатов, против — 3, воздержались — 36, отсутствовали на заседании — 13).

В ноябре началась подготовка к мирной конференции в Париже, на которой Румыния намеревалась добиться международного признания объединения. Румынское правительство организовало созыв Сфатул Цэрий с целью принятия решения о безоговорочном объединении Бессарабии с Румынией. На заседании 25—26 ноября 1918 года при отсутствии кворума 36-ю голосами было принято решение о безусловном присоединении Бессарабии к Румынии, ликвидировавшее все условия акта от 27 марта 1918 года. Вскоре после принятия этого решения Сфатул Цэрий прекратил своё существование. Значительная часть депутатов выразила протест по этому поводу и направила меморандум румынскому правительству с требованиями восстановить автономию согласно акту от 27 марта, но их претензии не были приняты во внимание.

29 декабря 1919 г. румынский парламент принял закон об аннексии Трансильвании, Буковины и Бессарабии.

28 октября 1920 г. Англия, Франция, Италия и Япония подписали с Румынией т. н. Парижский протокол, согласно которому эти страны "полагая, что с точки зрения географической, этнографической, исторической и экономической присоединение Бессарабии к Румынии вполне оправдывается", признали суверенитет Румынии над Бессарабией.

Представители РСФСР и УССР 1 ноября 1920 г. заявили, что «они не могут признать имеющим какую-либо силу соглашение, касающееся Бессарабии, состоявшееся без их участия, и что они никоим образом не считают себя связанными договором, заключенным по этому предмету другими правительствами».

Тем не менее следующие 22 года Бессарабия входила в состав Румынии. Присоединение Бессарабии к Румынии не признавалось Советским правительством и квалифицировалось как аннексия.

3. Оккупационный режим в Бессарабии: поли­тический, экономиче­ский и национальный гнет, развитие народного образования и куль­туры.

Общая тенденция в экономике Бессарабии в межвоенные годы характеризовалась застойными процессами. Положение в хозяйственной жизни края усугублялось отрывом бессарабской экономики от российского и украинского рынков сбыта продукции (главным образом сельскохозяйственной), установлением таможенной монополии румынского государства на закупку сырья (кожи, шерсти, табака и др.). Бессарабия была превращена в аграрно-сырьевой придаток королевской Румынии, рынок сбыта промышленной продукции румынских и иностранных монополий. В промышленности края преобладало мелкое полукустарное производство. В 1919 г. здесь насчитывалось 262 наиболее крупных (цензовых) предприятия, в 1928 - 196, в 1934 - 212 ив 1937 г. - 196. Сознавая, что нахождение Бессарабии в составе королевской Румынии носит временный характер, предприниматели не были заинтересованы в развитии производительных сил края. С 1928 по 1937 г. инвестиции в цензовую промышленность оставались почти неизменными, с тенденцией к сокращению: с 790,8 млн. леев в 1928 до 782,3 млн. леев в 1937 г.

В то же время за эти годы в цензовой промышленности возросла энерговооруженность предприятий на 15,9%, численность рабочих - на 3,1%, однако уменьшился фонд заработной платы на 33,6%. Постоянно ухудшалась структура промышленности края. Некоторый рост ее продукции происходил главным образом за счет пищевой отрасли при одновременном снижении продукции других отраслей. В 1937 г. доля продукции пищевой промышленности составляла 92,4%, тогда как текстильной - только 1,5, металлообрабатывающей, кожевенной, строительных материалов, химической - от 0,04 до 0,8, деревообрабатывающей - 2,7%.

Неуклонно в 1919-1937 гг. сокращалась доля Бессарабии в промышленном производстве королевской Румынии на цензовых предприятиях: по капитальным вложениям - с 6 до 1,6%; стоимости сырья - с 4 до 2,8%; стоимости топлива - с 3 до 1,4; стоимости продукции - с 4 до 2,3. В промышленности, как и в торговле, сельском хозяйстве, постоянно ощущался недостаток кредита. Он был дорогим и преимущественно имел ростовщический характер, что негативно сказывалось на хозяйственной жизни края.

Высокие тарифные ставки на железнодорожные перевозки, установленные для Бессарабии в угоду румынским промышленникам, ограничивали хозяйственные возможности местных предпринимателей. К примеру, плата за перевозку одного вагона муки из Бессарабии была почти на треть выше, чем по тарифам, действовавшим на территории Румынии, а перевозка подсолнечного масла стоила соответственно на 91-105% дороже. "Даже в том случае, если бы все остальные условия экономического развития были одинаковы, - отмечали бессарабские промышленники в 1939 г., - этого единственного различия было бы достаточно, чтобы всегда ставить нашу провинцию в худшее положение". К 1937 г. производственные мощности предприятий пищевой, деревообрабатывающей, текстильной, строительной, химической промышленности использовались на 12,5-16,9%, металлообрабатывающей - на 5,4%, кожевенно-меховой - на 0,2%. Многие предприятия вообще бездействовали, другие были ликвидированы. Их оборудование демонтировалось и вывозилось в Старое королевство. Туда же были перебазированы железнодорожные мастерские станций Бендеры, Бессарабка, Флорештское депо, текстильная и трикотажная фабрики, один из кожевенных заводов Кишинева и др.

Разрушение индустрии края неизбежно привело к сокращению рядов рабочих, численность которых в крупном производстве с 5,4 тыс. в 1925 г. уменьшилось до 3,5 тыс. в 1937 г. Упадок промышленности вел к упадку городов Бессарабии, население которых за 1918-1939 гг. сократилось на 14,4%.

В хроническом кризисе находилось сельское хозяйство - основная отрасль экономики Бессарабии. Аграрная реформа 1918-1924 гг. фактически возродила помещичье землевладение, укрепила позиции зажиточной части крестьянства, усилила дифференциацию в деревне. По реформе помещикам оставлялось не более 100 га пахотной земли, однако, используя различные уловки, они сохранили за собой крупные поместья. Ко времени завершения реформы 339 крупных собственников владели 273,3 тыс. га земли, что в среднем составляло 806 га на каждого, а к 1940 г. только на юге Бессарабии крупные землевладельцы имели 870 тыс. га земли. В то же время в 1931 г. оставалось еще 367,8 тыс. крестьянских хозяйств, не получивших наделы. Королевскими декретами землей наделялись офицеры, чиновники бессарабской администрации, священники, бывшие члены Сфатул Цэрий. С восстановлением помещичьих имений сохранялась и база для средневековых форм ведения хозяйства, широко практиковалась сдача земли в аренду, издольщина.

Несмотря на исключительно плодородные земли, благоприятные природные условия, урожайность зерновых культур была низкой. За 1934-1939 гг. средняя урожайность пшеницы составляла 7,6 ц/га, кукурузы - 8,7, ячменя - 5,7 и ржи - 7,9 ц/га. Большой ущерб сельскому хозяйству нанес затяжной аграрный кризис. В период его обострения катастрофически упали цены на сельскохозяйственную продукцию, и вплоть до 1938 г. они так и не достигли уровня 1929 г. Некоторое смягчение остроты кризиса произошло к середине 30-х гг. За 1935-1939 гг. в Бессарабии площади под пшеницу выросли на 153,7 тыс. га (2,1%), рожь - на 22,3 тыс. га и кукурузу - на 99,9 тыс. га.

Все больше укреплял свои позиции в земледелии финансовый капитал румынских, и особенно иностранных монополий. Например, под влиянием румынского акционерного общества "Soia" посевные площади сои в 1934-1939 гг. в Бессарабии возросли с 7,6 тыс. до 87,1 тыс. га. Вся продукция этой технической культуры вывозилась в Германию в качестве стратегического сырья для предприятий химического концерна "И. Г. Фарбениндустри".

Общее ухудшение состояния сельского хозяйства Бессарабии влекло за собой снижение продуктивности животноводства. К 1940 г. по сравнению с 1916 г. поголовье скота сократилось на 30,5%, в том числе крупного рогатого скота - на 37,8%, лошадей - на 19,3, свиней - на 48,9, овец - на 26,7%.

Не в лучшем положении находились наиболее товарные отрасли сельского хозяйства края - виноградарство и садоводство. До первой мировой войны бессарабское крестьянство получало большие доходы от реализации свежих и сухих фруктов, винограда и вина на российских рынках, а с их потерей эти отрасли потеряли перспективу дальнейшего развития. За 1934-1938 гг. площадь садов в Бессарабии сократилась почти на 16 тыс. га.

В несколько лучшем положении находилось виноградарство. С 1930 по 1938 г. площади виноградных насаждений выросли более чем на 15 тыс. га, достигнув 109 тыс. га. Однако ухудшилась структура виноградников. За эти восемь лет площади под местными и привитыми, наиболее товарными сортами винограда сократились на 20,9 тыс. га, в то время как под низкосортными они выросли на 36,2 тыс. га, достигнув 80,9% всех виноградных насаждений Бессарабии. Процесс деградации виноградарства наблюдался во всей Румынии и для его предотвращения предпринимались попытки государственного вмешательства, однако они не привели к желаемым результатам.

Плачевное состояние экономики края масс прямо отражалось на социально-экономическом положении населения: рабочих, крестьян, ремесленников, мелких чиновников, служащих и интеллигенции. Безработица была постоянным спутником рабочих, особенно в начале 30-х гг., когда ежегодно регистрировались 13-14 тыс. безработных.

Наличие хронической безработицы позволяло предпринимателям снижать заработную плату, увольнять неугодных им людей, меньше всего думать об улучшении условий труда и техники безопасности на предприятиях. По официальным данным, средняя зарплата квалифицированного рабочего на предприятиях металлообрабатывающей и пищевой промышленности в 1938 г. составляла 75% от уровня 1928 докризисного года, в остальных отраслях она была ниже, достигнув лишь 47%. При постоянном повышении цен на товары первой необходимости, удорожании стоимости жизни заработки бессарабских рабочих не могли обеспечить им сколько-нибудь сносное существование". Уровень жизни рабочих очень низкий, они живут в антисанитарных условиях, на окраине города, очень плохо питаются, - читаем в отчете инспектора труда по г. Бельцы, - поэтому их организмы ослаблены и восприимчивы к различным заболеваниям".

Особенно трудно на производстве приходилось женщинам и молодежи. За равный труд с мужчинами женский труд оплачивался на 20-30, а труд подростков - на 25-50% ниже. В нарушение трудового законодательства повсеместно не соблюдался 8-часовой рабочий день, не предоставлялись рабочим и служащим трудовые отпуска, не выплачивались пособия по нетрудоспособности и в случаях болезни.

Не легче жилось большинству крестьянских семей, которых постоянно преследовали долги государству, банкам и ростовщикам. По подсчетам Министерства юстиции Румынии, в 1932 г. в Бессарабии насчитывалось около 363 тыс. дебиторов, общая сумма долга которых составляла более 3,5 млрд. леев. Причем 99,2% от общего количества должников и 72,4% суммы долга составляли крестьянские хозяйства, владевшие до 10 га земли. Разразившийся аграрный кризис еще более усугубил этот вопрос. Под влиянием недовольства крестьянских масс румынский парламент в 1934 г. принял "Закон о ликвидации сельскохозяйственных и городских долгов", который предусматривал сокращение долга на 59% с погашением оставшейся суммы в течение 17 лет и уплатой 3% годовых.

В исключительно тяжелом положении находились сельскохозяйственные рабочие, количество которых росло за счет разорения мелких собственников. По данным переписи 1930 г., в Бессарабии насчитывалось более 18 тыс. сельхозрабочих, а в 1935 г. только по одному Лапушнянскому уезду их число выросло до 35 тыс., что составило 23,1% всего трудоспособного населения уезда. За мизерную оплату труда многие из них гнули спину в хозяйствах крупных землевладельцев и зажиточной части деревни, другие выезжали на заработки в разные регионы Румынии и другие страны.

К концу 30-х гг. еще более ухудшилось положение всех слоев населения края, что нашло отражение во многих официальных документах властей. В одном из них читаем, что "настроение масс тревожное, с каждым днем растет недовольство. Гражданское население и служащие всех категорий жалуются на постоянно растущую дороговизну, повышение цен на продукты питания и предметы первой необходимости, такие как хлеб, мясо, дрова, масло растительное и другие.".

После 1918 г. народное образование в Бессарабии было реорганизовано на основе румынской системы. За 1920-1940 гг. сеть начальных школ выросла почти на 40% -

с 1564 до 2188 единиц. Однако далеко не все эти школы были обеспечены помещениями. Как сообщала "Газета Басарабией" от 17 февраля 1936 г., 40% сел не имели школьных помещений. Нехватка школ, их небольшие размеры и материальное положение крестьян во многом сказывались на охвате учебным процессом детей школьного возраста. По уровню охвата, посещаемости и успеваемости бессарабская школа находилась на последнем месте в системе народного образования Румынии.

Не в лучшем положении находилось среднее образование. В 1917 г. в Бессарабии насчитывалось 76 средних школ, а к 1940 г. число их сократилось до 39 (лицеев и гимназий).

Важным звеном в системе народного образования являлось профессиональное обучение, которое было представлено сетью ремесленных, индустриально-хозяйственных и сельскохозяйственных школ. Примерно до середины 30-х гг. наблюдался рост численности этих школ и контингента учащихся в них, позже сеть их заметно сократилась - с 55 в 1932 до 43 в 1940 г. Весьма скромными были и результаты их деятельности - каждая такая школа выпускала ежегодно не более 15-16 человек.

Подготовка кадров высшей квалификации в Бессарабии проводилась на двух факультетах Ясского университета: теологическом (открытом в Кишиневе в 1926 г.) и агрономическом (в 1933 г.). За восемь лет своего существования в Кишиневе агрономический факультет выпустил несколько сот специалистов сельского хозяйства высшей квалификации, в чем его несомненная заслуга. Положительным явлением было и то, что при отсутствии в крае специальных научных учреждений на кафедрах агрономического факультета проводилась научно-исследовательская работа.

Незначительная часть бессарабской молодежи обучалась в высших учебных заведениях Румынии и других стран, хотя это было сопряжено с немалыми материальными и иными трудностями. В 1921 г. румынское правительство направило правительству Чехословакии ноту, в которой указывалось, что "прием бессарабской учащейся молодежи в чехословацкие высшие учебные заведения рассматривается Румынией как действие, направленное против целей ее внутренней политики". С 1 апреля 1935 г. правительство запретило высылку родителями денег бессарабским студентам, обучавшимся за границей.

В целом система народного образования, установленная в крае румынской администрацией, была малоэффективной. По данным переписи 1930 г., неграмотными оставались более 72% жителей Бессарабии, среднее образование имели 86,3 тыс. человек (3,02% от общей численности населения), высшее - 10,8 тыс. (0,3%).

Культурологическую деятельность в межвоенные годы в Бессарабии осуществлял ряд других государственных и общественных учреждений культуры, средств массовой информации. Наиболее обширной была деятельность отделения Общества по распространению румынской литературы и культуры "Астра", созданного в конце 1926 г. Оно субсидировалось правительством Румынии и в 1935 г. на территории Бессарабии имело более 400 "Очагов культуры". Основной их деятельностью была просветительская, в духе существовавшего режима, работа через библиотеки, организацию посиделок и культурных вечеров, проведение лекций, религиозных и национальных праздников. Вместе с тем в сельской местности почти полностью отсутствовали, а в городах ощущался недостаток кинотеатров, библиотек и музеев, спортивных сооружений.

За первое десятилетие после 1918 г. в крае было основано около 40 газет. После установления в Румынии королевской диктатуры все бессарабские газеты, издававшиеся на русском языке, были запрещены. В 1939 г. бессарабская печать насчитывала всего лишь 29 периодических изданий, разовый тираж которых равнялся 56,7 тыс. экземпляров.

Особенностью политики королевской Румынии в Бессарабии, в том числе в области культуры, были непризнание правящими кругами молдавской нации, попытка ассимиляции молдавского населения. Однако эта политика имела мало успехов. О ее результатах сказано во многих документах и в прессе. Газета "Universul" в одной из публикаций за апрель 1934 г. под названием "Проблема румынизма в Бессарабии" констатировала: "Положение румынизма, спустя 15 лет после объединения Бессарабии, крайне плачевное. Румынизация Бессарабии, особенно городов и местечек, задерживается. Культурное положение Бессарабии является одним из самых горестных. Бессарабская душа, все еще живущая в мираже старой России, не может быть достаточно близкой национальным стремлениям объединенной Румынии".

В сложных условиях развивалась литература и искусство, театральная и музыкальная жизнь в Бессарабии в межвоенные годы. Длительное время создавался Союз писателей и публицистов края. Инициативный комитет по его образованию возник лишь в ноябре 1937 г., а окончательно он был утвержден лишь в декабре 1939 г. Председателем Союза стал П. Халиппа, вице-председателем - Н. Спэтару и секретарем - Н. Костенко. Членами Союза состояли профессиональные поэты и писатели Ем. Буков, А. Лупан, Т. Ненчев, В. Панфил, Б. Истру и др., представлявшие революционно-демократическое крыло молдавской литературы.

Крайне ограниченными были возможности для многих деятелей театрального искусства. Не имея условий для плодотворных профессиональных занятий, они вынуждены были покидать свой край. Так, в оперные театры Бухареста и Клужа, Парижа и Милана, Вены и Барселоны по этой причине поступили известные мастера Ж. Атанасиу, Е. Ба - сараб, Я. Горский, М. Тобук, Л. Бабич, М. Чиботарь и др. Многие бессарабцы уезжали на учебу в другие страны для получения образования и больше не возвращались.

Воспитанник Кишиневского музыкального училища Шт. Няга уехал в Бухарест, затем в Париж для получения музыкального образования. Тот же путь проделал Ш. Аранов. В 1925 г. JI. И. Дубиновский уехал на учебу в Бухарест, позже продолжил свое образование в Париже, затем снова вернулся в Бухарест. Высшее образование в Брюссельской Академии изящных искусств получила К. С. Кобизева, до 1940 г. она работала в Бухаресте.

Не лучшие времена переживала музыкальная жизнь, музыкальные учебные заведения края. Многие - видные оперные певцы - С. Залевс - кий, П. Алексеев и др., пианисты Ю. Гуз, JI. Горбатый, Е. Сырбу, скрипачи И. Дайлис, И. Финкель - выпускники Кишиневского музыкального училища продолжали работать в качестве преподавателей, концертмейстеров и солистов. Видными молдавскими музыкальными деятелями стали М. А. Березовский, М. К. Бырка, В. А. Булычев, Е. К. Кока и др.

Если в наиболее крупных городах края имелись профессиональные музыкальные коллективы, то в бессарабских деревнях и большинстве городов они полностью отсутствовали. Однако творческий потенциал народа проявлялся в музыкальном фольклоре. Известный собиратель фольклора В. И. Попович насчитал более 300 молдавских народных песен. Славу молдавского фольклора пронес по Бессарабии и за ее пределами народный хор с. Косоуцы Сорокского уезда, которым руководил сельский учитель И. Мадонич. В хоре участвовали более 160 крестьян, других жителей села, его репертуар состоял из молдавских народных песен, многие из которых собрал и обработал в свое время Г. Музическу. Заметную роль в художественной жизни Бессарабии играло Кишиневское художественное училище, директором которого с 1919 г. был А. М. Плэмэдялэ. Некоторые воспитанники училища стали известными художниками и скульпторами - Е. Ивановская, Б. Ю. Несведов, А. К. Туфеско, Ю. Н. Булат, JI. К. Жук и др.