Развитие генетики с одной стороны и знакомство с цитологическими процессами мейоза и оплодотворения с другой, позволили более точно определить, чем по существу является естественный отбор. Дарвин принимал изменчивость и наследование изменчивости как несомненный факт. В настоящее время мы однако знаем, какой вид изменчивости является наследственным и каковы источники наследственной изменчивости. Кроме того, установление корпускулярной сущности наследственности ликвидировало те трудности, с которыми встретился Дарвин, принимая слитную наследственность.
Учитывая современный уровень знаний, мы можем определить естественный отбор как процесс, всегда имеющий место при половом размножении и являющийся его обязательным атрибутом. Отбор не является какой-то силой. Это совокупность процессов, происходящих внутри популяции, которая подвергается изменениям (Goudge). Благодаря процессу мутации в каждой популяции накапливаются разные аллели, появляющиеся в результате мейоза и оплодотворения в самых разнообразных комбинациях. Разные комбинации генов имеют разную селективную ценность, то есть подвергаются действию отбора. Направление отбора определяется господствующим в данном периоде комплексом условий как неживой, так и живой природы.
Естественный отбор ничего не может предвидеть, действует лишь относительно настоящего момента. Поэтому прав Добржанский, когда говорит об оппортунизме естественного отбора. В этом также заключается основное различие между действием естественного и искусственного отбора, которым управляет человек, согласно принятому плану.
Человек отбирает для дальнейшего разведения формы, наиболее соответствующие его намерениям. Другим особям он не дает возможности размножаться. Природа поступает иначе. Она безжалостно элиминирует только те особи, которые или вообще гибнут, не достигнув половой зрелости, или являются бесплодными. Другие же размножаются, но окончательными победителями оказываются те, которые размножаясь более интенсивно, тем самым способствуют изменениям общего генофонда.
ЗАЩИТНЫЕ СВОЙСТВА
Излагая принципы дарвинизма, мы обращали внимание на то, что теория естественного отбора натуральным образом объясняет те разнообразные приспособления, которые встречаются у организмов, без привлечения каких бы то ни было сверхъестественных сил. Мы указывали, что с принятием принципа эволюции, которой невозможно было уже отрицать перед лицом все большего количества фактов, острие главных нападок было направлено против теории естественного отбора, именно ввиду того, что эта теория естественным образом объясняла так называемую "целесообразность" природы, или совокупность приспособлений организмов.
В настоящей главе следует рассмотреть некоторые из них, указывая одновременно на роль отбора в их генезе.
Лучше всего вопрос о защитных свойствах рассмотрен в книге Шеппарда под названием "Естественный отбор и наследственность", на которой мы базируемся в данной главе.
Животные различным образом стараются избежать своих врагов, им в этом очень помогает покровительственная окраска, о которой речь была уже выше. Не следует, однако, забывать, что эта окраска лишь тогда служит своей цели, когда соответствует поведению животного.
Светлые ночные бабочки не только часто садятся на светлые стволы деревьев, но садятся на них таким образом, что своими темными полосками имитируют трещины в коре.
Очень распространенной является так называемая контрастнотеневая окраска, заключающаяся в том, что верхняя, то есть дорзальная сторона туловища животного окрашена в темный цвет, который постепенно переходит во все более светлый на брюшной стороне. Это часто наблюдается например у рыб. Такая окраска помогает животному маскироваться при полном освещении, так как уменьшает контраст между осветленными и затемненными частями.
У гусеницы Sphinx ligustri однако брюшная сторона окрашена в темный цвет, а дорзальная в светлый. Эти гусеницы так прикрепляются к нижней стороне веток, что темной стороной они обращены вверх, откуда падает свет. Оказалось, что если гусеницы располагаются на ветвях иначе, то есть обращены вверх светлой стороной, то легко становятся добычей птиц.
Гусеницы некоторых ночных бабочек не только своей окраской, но также формой и тем, как они сидят на ветвях, напоминают маленькие веточки. Интересно, что оттенок их окраски зависит от оттенка веточки, на которой они находятся, что их хорошо защищает от нападения птиц. Отмечено, что если эти гусеницы перенести на веточки другого цвета, то они становятся легко заметными для птиц.
Животные, обладающие покровительственной окраской и относящиеся к распространенным видам, отличаются большой изменчивостью. Эта изменчивость несомненно полезна для них, так как птицы часто как бы специализируются в вылавливании добычи определенной окраски и формы. Поэтому изменчивость имеет адаптационный характер.
Рядом с покровительственной окраской наблюдается защитная форма животных. Мы уже говорили о гусеницах, которые не только цветом, но и формой напоминают веточки. Некоторые из насекомых так напоминают ветки и листья, что их совершенно невозможно отличить. Особенно С большим количеством примеров покровительственной окраски и формы можно встретиться в тропическом лесу, о чем так прекрасно пишет Седлецки в своей книге "Ява".
Рис. 61. Бабочка, сидящая со сложенными крылышками, становится похожей на лист; по Дж. Г. Симпсону.
"Покровительственная окраска, как известно, совершенно напоминает окраску тех предметов, на которых или около которых животные находятся. Например, животные, которые живут среди листвы, бывают зеленого цвета, как змеи, живущие на деревьях, некоторые насекомые, разные жуки, ящерицы и лягушки. В лесу, где на земле имеется большое количество бурых гниющих остатков растений, имеются бурые птицы с черными брюшками, или темные змеи, разукрашенные еще темными рисунками. На серой коре деревьев, между лишайниками, будут светло-серые или пестро зеленоватые насекомые. Одним словом, везде имеются формы, окраска которых напоминает их нормальную среду.
То же касается формы животных; насекомые похожи на листья, другие, продолговатые саранчи (Phasmidae) похожи на засохшие или обросшие мохом веточки; бабочки окраской и формой напоминают листья, бурая Deroplatys desiccata похожа на свернутые засохшие почки, а широконог Нутепорus соronata - на цветок орхидеи. Из более высоко организованных достаточно напомнить большого нетопыря, похожего на огромный плод хлебного дерева, чтобы понять разнообразие форм животных, напоминающих окружающую их среду.
Благодаря тому, что в тропических лесах, особенно в девственных лесах, имеется богатство световых и цветовых эффектов, благодаря разнообразию и обилию растительного мира, нередко встречаются очень пестрые животные, которые, однако, в одинаково пестрой среде, ярком свете, среди блеска солнечных лучей, совершенно исчезают, не отличаясь от покрова.
Изумрудные или переливающиеся всеми цветами радуги насекомые, покрытые цветными пятнами, змеи в белые и черные полосы или пестрые, ящерицы изумительных ярких цветов, и много других разноцветных животных исчезает для глаза среди мокрых листьев леса, осветленных продирающимися лучами солнца и мигающих тысячами огоньков и цветных пятнышек; каждое из этих живых существ, рассмотренное отдельно, является чудесным примером красочности и кажется, что оно совершенно не приспособлено к покрову среды. Некоторые насекомые, особенно куколки бабочек, имеют иногда такое блестящее тело, что оно блестит, как полированный металл.
Я раз нашел, прикрепленную к листку Апопа sp., куколку бабочки из рода Euploea, которая вся блестела, как ртуть, а была так прикреплена к листу, что ее тонкий задний конец находился на середине жилки листа, а более толстая, тупая передняя часть свисала тут же при самом удлиненном конце его. На первый взгляд казалось, что это огромная капля воды, стекающая с листа, блестит, освещенная солнцем; сходство было тем большим, что вся куколка была гладкая и правильной грушевидной формы, а расположение ее соответствовало в совершенстве пути капелек воды, стекающих с листьев. В мире, переполненным влагой, где ежедневные дожди придают влажный блеск всем растениям, такие блестящие куколки прячутся не хуже, чем темные".
Покровительственная окраска идет довольно часто в паре с защитной формой. Молодые гусеницы некоторых бабочек своим цветом и формой напоминают помёт птиц, некоторые жуки - выделения овец, что для них также имеет защитное значение перед нападением птиц, для которых эти выделения лишены значения питательных веществ. Один из пауков, обитающий вблизи муравейников, при раздражении высовывает брюшко и тогда выглядит, как пустая хитиновая оболочка головки муравья.
В тропической Америке живут многочисленные виды являющиеся представителями Membracidae. Это маленькие хоботные с сильно развитым предплечьем, которое сверху прикрывает почти все брюшко. Некоторые из видов напоминают острые шипы, семена, муравьев или несъедобные коконы бабочек.
Иногда защитную функцию могут исполнять отдельные части организма, задачей которых является отпугивать врага. На задних крыльях Smerinthus cellatus имеется цветной рисунок, который напоминает глаза какого-то позвоночного. У сидячей бабочки "глаза" спрятаны. Если же ее потревожить, то она внезапно показывает эти "глаза", одновременно производя характерные движения всем телом. Blest заметил, что это действительно отпугивает птиц.
Каракатица (Sepia) другим образом защищается перед нападением. Она обладает способностью не только внезапно изменять свою окраску, но кроме того имеет еще чернильную железу, которая открывается рядом с отверстием кишечника. Если на каракатицу кто-нибудь нападет, то она выбрасывает из чернильного мешка темную жидкость, а одновременно окраска ее меняется на светлую и она отплывает под прямым углом к первоначальному направлению движения. Таким образом, она может легко спастись и сбить врага с дороги.
Один из видов головоногих, Heteroteuthis dispar, живущий на глубине 1200- 1500 м, имеет открытую железу, продуцирующую субстанцию в виде зерен, которые светятся в прикосновении с водой. Мы наблюдали в аквариуме, как представители этих головоногих при раздражении их выбрасывают светящуюся субстанцию и отплывают под углом к направлению первоначального движения. Несомненно, что в темноте морских глубин внезапно выброшенное светящееся вещество в направлении агрессора является хорошим способом избежать его.
Иногда окраска животных не только не является защитной, но наоборот, может быть так яркой, так отличаться от покрова, как бы целью ее было именно привлечение внимания. Это имеет место тогда, когда ярко окрашенные виды имеют или мощное оружие в виде жала, или обладают неприятным запахом или вкусом для противника. В этом случае естественный отбор идет в направлении укрепления таких признаков, которые могли бы предостеречь врага перед бесполезным нападением. Ясно, что отталкивающий вкус должен итти в паре или с отвратительным запахом, или с естественной защитой, как хитиновая оболочка или жало, чтобы действие отбора могло принести реальную помощь.
Американский скупке, легко отпугивающий врага вонючим отделяемым специальной железы, одновременно так окрашен, что животное, которое уже раз встретилось с успешной обороной скункса, оставляет его потом в покое, легко узнавая его по окраске, резко отличающейся от покрова. Примеры такой отпугивающей окраски особенно многочисленны в мире насекомых, из которых широко известна окраска ос или шершней.
Биологическое значение покровительственной окраски, формы и многих других примеров приспособления не раз бралось под сомнением в последарвиновском периоде. Однако после того, как было обращено больше внимания на наблюдение явлений природы, на вопросы экологии, правильность взглядов Дарвина подтвердилась. Было установлено, каким образом только действием естественного отбора можно объяснить даже сложные примеры покровительственной окраски и формы.
МИМИКРИЯ
Очень интересным примером действия естественного отбора является мимикрия или мимезия. О мимикрии мы говорили тогда, когда один или больше видов напоминают представителей другого, совершенно не родственного вида. Мимикрия встречается в двух видах. Один из этих видов описал и объяснил товарищ Уоллеса, который принимал участие в его путешествиях, энтомолог Бейтс, другой - Ф. Миллер.
Вообще говоря мимикрия Бейтса заключается в подражании представителей одного или большего числа видов какому-то другому виду, называемому моделью, которая характеризуется признаками, защищающими ее от нападения врагов. Так, например, виды не обладающие естественными средствами защиты, часто формой и окраской подражают видам, относящимся к совершенно другим систематическим группам, но отличающимся отпугивающим запахом, несъедобностью, или имеющим жала. В этом случае особи вида, который наследует чужие признаки, могут пользоваться их защитными свойствами ввиду своего внешнего сходства с моделью.
При мимикрии этого вида модель должна обладать какими-то защитными свойствами, а подражающая форма, или формы, должны заселять ту же территорию, что и модель и встречаться гораздо реже, чем представители поражаемого вида. В противном случае они не могли бы быть защищены, так как нападающие на них птицы, чаще встречались бы с представителями подражающего вида, то есть беззащитными.
Иногда подражающий вид может быть похожим на разные виды. В этом случае в подражающем виде часто имеет место полиморфизм самок. Самки бывают разной формы и окраски, подражая разным видам, обладающим естественными защитными свойствами. В видах, отличающихся полиморфизмом самок, самцы могут не обладать мимикрией, в других же и самцы могут быть сходны с моделью. Но и в этих случаях подражание самок является более совершенным, чем подражание самцов.
Самка африканской бабочки Papilio cynorta подражает бабочке из группы Acraeinae, причем изменениям модели в зависимости, от географического положения соответствует аналогичное изменение подражающей формы.
Предположение, что мимикрия могла появиться в результате действия одинаковых условий среды, а не под влиянием отбора, не может быть принято во внимание, так как этому противоречат многочисленные факты. Так, например, в Северной Америке местная бабочка Basilarchia archippus подражает не отечественному виду, а пришельцу Danaisplexippus (рис. 63). Если бы мимикрия была вызвана местными условиями, то следовало бы ожидать, что пришельцы будут подражать отечественным формам, а не наоборот. Poulton сравнивает мимикрию, описанную Бейтсом с маленьким предприятием, подделывающимся под рекламу какой-то крупной фирмы.
Рис. 62. Мимикрия у бабочек. В каждой из двух приведенных пар одна форма подражает другой; по Б. Уоллесу и А. М. Сорбу.
Иначе обстоит дело с мимикрией, приведенной Миллером. В этом случае два вида, обладающие естественной защитой, например, отвратительным запахом или вкусом, подражают друг другу. Почему естественный отбор в этом случае привел к появлению мимикрии?
Допустим, что в начале оба вида выглядят иначе. Птицы должны научиться отличать оба эти вида среди других, и благодаря этому оба вида подвержены большому ущербу. Легко понять, что взаимное сходство этих двух видов полезно для них. Poulton сравнивает мимикрию Миллера с двумя предприятиями, которые, для экономии средств пользуются общей рекламой.
Рис. 63. Микикрия у бабочки Basilarchia archippus (наверху), подражающей цветному рисунку бабочки Danais plexippus (внизу); по Е. О. Dodson.
Шеппард следующим образом изображает действие отбора в появлении мимикрии этого вида: "Если в одном районе живут два вида, несъедобные и несколько сходные между собой, вид А и вид В, то они могут сделаться миметическими формами. Проследим начало этого процесса. Если два вида разного цвета и разной численности популяции, что часто имеет место, живут в одном районе, более многочисленный вид будет в большем количестве истребляться врагами, пока они не научатся различать эти формы, как несъедобные.
Если, например, враг лишь после десяти проб научился оставлять вид А в покое, то он уничтожил одну тысячную популяции, насчитывающую 10000 особей. С другой стороны, если столько раз должен был бы подвергнуться нападению вид В, пока враг научился бы избегать его, и если популяция вида В состоит только из ста особей, то погибла бы десятая часть его.
Если появится редкий мутант в более распространенном виде А, который вызывает сходство вида с видом В, будет уничтожено большое количество этих мутантов, чем неизмененных особей. Мутант, принятый за вид В, уничтожается в большей степени, тогда, как неизмененные особи уничтожаются в количестве, соответствующим виду А. В результате мутировавший ген не будет распространяться, и этим самым вид А не будет уподобляться виду В. Однако вид В будет уподобляться виду А, если появится соответствующая мутация, так как эти аллели будут в меньшем количестве уничтожаться врагами. Мутанты подвергаются нападению с частотой, соответствующей виду А, а не виду В".
Явление мимикрии особенно распространено в тропических странах среди бабочек. Однако оно встречается и в умеренном климате среди различных форм животных. Например, разные мухи подражают разным видам ос и пчел, имеющим могущественное оружие в виде жала. Также и некоторые представители чешуекрылых (Lepidoptera) подражают пчелам и осам. Мимикрия развилась также у некоторых видов птиц, подражающих тем видам, которые отличаются, например, большой агрессивностью. В этом случае миметические виды сопутствуют своим моделям. Известны такие примеры мимикрии у змей, когда неядовитые виды подражают ядовитым.
Подражание при мимикрии относится к внешним признакам, легко бросающимся в глаза, то есть отличительным признакам. В мимикрии речь идет о сходстве окраски и формы, не отмечается сходства иных признаков модели и подражателя. Этого следовало ожидать, так как изменение отличительных признаков вполне достаточно для того, чтобы врага сбить с пути.
Очень интересный и необычный пример мимикрии можно заметить у некоторых орхидей. Губа (labellum) цветка у этих видов орхидей становятся похожей по внешнему виду на самку некоторых перепончатокрылых, а именно, пчелы и осы. Как по форме, так и по цвету, оволосению и запаху, губа цветков отдельных видов орхидей подражает самке определенных видов перепончатокрылых.
Оказалось, что таким образом растение успешно избегает само опыления, как и опыления пыльцой чужого вида. Если какой-либо вид орхидей строением губы цветка точно подражает самке какого-то вида, то самцы этого вида навещают только данный вид орхидей. Садясь на губу цветка и производя копуляционные движения, они переносят пыльцу с одного растения на другое. Это обуславливает опыление растения пыльцой того же вида и предотвращает самоопыление, как и опыление пыльцой другого вида растений.
Отмечено, что мимикрия этого вида не всегда дает в результате точную имитацию модели. У маленькой пчелы, Eucera tuberculata самцы появляются раньше, чем самки. Самцы только до появления самок посещают орхидеи, а потом, когда появляются самки, уже не ошибаются, имея для выбора самок и миметические формы цветка. "Мимикрия в этом случае не является достаточно точной и дает эффект только тогда, когда половое чувство самцов резко возбуждено и они не находят самок собственного вида, с которыми могли бы копулировать.
При описании мимикрии мы ограничились немногочисленными примерами и обошли совершенно молчанием мимикрию яиц у некоторых видов птиц, например европейской кукушки, хотя это необыкновенно интересное явление с точки зрения механизмов действия естественного отбора.
Некоторые авторы, например Гольдшмидт, старались мимикрию объяснить мутацией, происшедшей один раз. По их мнению, для достижения полного сходства с моделью достаточно мутации одного лишь гена. Однако эта теория не нашла достаточного количества сторонников. Как известно, каждая мутация, вызывающая серьезные изменения организма, обычно имеет отрицательное значение, а не положительное, для особи и популяции. Хотя полное изменение окраски и рисунка могло явиться результатом одной мутации, то ввиду того, что гены обычно обладают плейотропным действием, то есть действуют на разные черты и свойства организма, мутант не имел бы много шансов остаться в живых и произвести потомство. Вопрос окончательно решили генетические исследования, которыми обнаружено взаимодействие большого количества генов при образовании миметических форм.
Мимикрия, как и совокупность изменений, происходящих в процессе эволюции, происходила постепенными этапами, на основании появляющихся мутаций и генетической рекомбинации под контролем естественного отбора. Поэтому независимо от того, имеем ли мы дело с мимикрией типа Бейтса или Миллера, окончательный результат является делом длительной селекции. Этот взгляд в настоящее время принят большинством эволюционистов и обоснован на генетических исследованиях.
ВИД И ВИДООБРАЗОВАНИЕ
Часть 1
Хотя главный труд Дарвина называется: "О происхождении видов" многие авторы подчеркивают, что это название не соответствовало полностью содержанию. Труд в основном занимается эволюционными изменениями и механизмом этих изменений, а не видом, как таковым, и его происхождением. Поэтому более соответствовало бы название, например, "Принципы эволюции". С другой стороны, лишь при помощи генетики стал возможным более близкий анализ понятия вида. Как известно, однако, вторичное открытие законов Менделя и развитие генетики наступило спустя много лет после смерти творца теории естественного отбора.
Вид не является иерархически наиболее низкой системной единицей. В виде различаем разновидности, породы и подвиды. Согласно Дарвину, единственный показатель при определении, является ли данная форма разновидностью или видом - это мнение опытных натуралистов, обладающих определенными знаниями. Ничего удивительного, что в "Происхождении видов" встречаемся со следующим высказыванием: "Я считаю, что понятие "вид" употребляется произвольно к совокупности особей, сходных между собой, и понятие это в основном не отличается от понятия разновидности, которым мы определяем формы менее различные и менее изменчивые''.
Как мы видим, Дарвин не отмечал принципиальной разницы между видом и разновидностью. Он считал, что разновидности являются эволюционно новыми видами.
Тем временем человек издавна замечал в окружающей его природе формы, отчетливо отличающиеся от других, которые назвал иначе. Несмотря на общее сходство, лев отличается от тигра, ягуара, рыси и всех других кошек. Между этими различными формами животных, относящихся к семейству кошачьих, в природе никогда не замечено переходных форм, которые являлись бы результатом их взаимного скрещивания.
Иначе дело обстоит с подвидами или породами. Несмотря на значительное иногда различие, эти формы могут скрещиваться между собой в природе, давая в результате промежуточные формы. Можно принять, что между подвидами, относящимися к одному и тому же виду, в природе не существует какой-то преграды, противодействующей их скрещиванию, тогда как такие преграды существуют между особями, относящимися� к разным видам.
Предположим на минуту, что в природе не существует никаких преград, препятствующих скрещиванию между разными формами жизни, допустим дальше, что разнообразные наборы генов, возникающие в результате таких произвольных скрещиваний, одинаково полезны, то есть что отсутствует действие естественного отбора. Если бы это было так, то мир живых существ выглядел бы совершенно иначе, чем мы видим в действительности. Никакой систематик не был бы в состоянии классифицировать представителей живого мира, так как все организмы представляли бы целую гамму переходов, один непрерывный ряд. Если это иначе, то именно благодаря действию естественного отбора.
Генетические различия приводят к тому, что не все комбинации генов являются возможными. Многие формы вообще не могут скрещиваться между собой в результате того генетического различия, которое существует между ними. Различия могут быть в строении, развитии, могут быть экологические, географические различия, различия в поведении или психологические различия. Иногда разное строение половых органов делает невозможным копуляцию, в других случаях появление разных форм в разных сезонах противодействует их скрещиванию.
Таким же образом действуют экологические факторы, так как формы, живущие в том же районе, но обитающие в разных, как мы говорим, экологических нишах, не находят случая к взаимному скрещиванию. Ясно, что формы, живущие в разных районах и разделенные изоляционными барьерами, не могут скрещиваться между собой.
Наконец существуют так называемые психологические преграды. Животные в природе, относящиеся к разным видам, почти никогда не скрещиваются между собой, хотя в искусственных условиях животноводства такое скрещивание возможно. В эксперименте оказалось, что если мы тем или другим путем приведем к искусственной копуляции двух форм, относящихся к разным видам, то или вообще не произойдет оплодотворения, или зародыш погибнет в раннем периоде развития, или же такой межвидовой гибрид окажется бесплодным.
Как доказал одним из первых польский биолог Е. Годлевски младший, яички морской звезды при измененной реакции среды могут быть оплодотворены сперматозоидами представителей других групп иглокожих или даже других типов животных. Однако в этом случае хромосомы отца элиминируются и не принимают участия в развитии, только побуждая яйцеклетку к развитию. Если хромосомы принимают участие в развитии, то оно быстро заканчивается и зародыш гибнет.
Раньше считалось, например, что в искусственных условиях может возникнуть так называемый лепорид, то есть помесь зайца с кроликом. Однако оказалось, что как при естественном, так и искусственном осеменении лепориды никогда не развиваются, так как зародыши гибнут на ранних стадиях развития. Таким же отрицательным оказался результат попыток получить помеси между овцой и козой.
Однако иногда при межвидовом скрещивании образуется помесь, которая к тому же может отличаться большой живучестью и устойчивостью. Таким примером может служить мул. Но, как известно, мулы как правило бывают бесплодными. Иногда лишь второе поколение межвидовых гибридов оказывается бесплодным. С точки зрения эволюции совершенно ясно, что бесплодные гибриды не обладают никакой ценностью, так как не могут передавать своих генов дальше.
Естественный отбор, как известно, способствует сохранению и передаче следующим поколениям более полезных генотипов, одновременно уменьшая шансы сохранения и передачи менее полезных генотипов (Добржанский). Другими словами, естественный отбор ограничивает возникновение генотипов, обладающих небольшой или вообще не обладающих никакой ценностью. К последним в первую очередь относятся генотипы, возникшие в результате межвидового скрещивания.
Пользуясь аналогией С. Райта (S. Wrighta), Добржанский говорит о двух видах соединений или комплектов генов. Одни из них возможны и могут быть переданы следующим поколениям, другие неспособны к этому. Образно: первые можно было бы представить себе в виде вершин, другие в виде глубоких долин, отделяющих отдельные вершины. Райт (Wright) называет первые адаптационными вершинами, а вторые - адаптационными долинами. Каждая вершина по Добржанскому представляет совокупность особей, относящихся к одному виду. Отдельные вершины представляют отдельные виды. Долины представляют негативные результаты межвидовых скрещиваний. Геологом, который нарисовал этот горный пейзаж, является естественный отбор.
Теперь мы можем уже попытаться дать более точное определение вида, базируясь на генетике. Каждый вид имеет свой специальный генофонд. В результате того, что в природе как правило не существует межвидового скрещивания, не может происходить обмена генами между двумя разными видами. Не происходит взаимообмена генов, относящихся к генофондам разных видов. С этой точки зрения можно назвать вид генетически закрытой системой.
Чтобы точно отделить виды, следовало бы произвести генетический тест. Однако это не всегда возможно, а иногда совершенно невозможно, например, если речь идет о классификации ископаемых форм. Однако замечено, что существует далеко идущее согласие между результатами работы генетики и морфолога-систематика. Хороший знаток какой-то группы животных может на основании морфологического исследования разделить виды. Больше того, даже профан, хорошо знакомый чисто практически с родной фауной и флорой, приходит к выводам, в большой мере совпадающим с исканиями генетика и систаматика-морфолога.
Очень интересный пример приводит в связи с этим Добржанский. В тропическом лесу Бразилии растут рядом друг с другом сотни разных видов деревьев. Ботаники часто встречаются с трудностями при точном определении их, если деревья не цветут и не плодоносят. Зато туземцы могут легко назвать отдельные виды популярными названиями, не видя цветов и плодов, а лишь на основании общего вида дерева, а также запаха и вкуса коры и листьев. Интересно, что на десять разных видов, приведенных ботаниками, туземцы по крайней мере девять из них правильно определяют, как отдельные виды.
