Приложение 6. О нарушениях законодательства в ходе ведения уголовного дела № 812036 Следственным комитетом РФ

По состоянию на 13.07.2013 г., когда во Владивостоке, на слёте КПЕ под Нижним Новгородом, в центральном офисе КПЕ в Москве и в домах некоторых активистов в С-Петербурге были произведены обыски, книга «Мёртвая вода» не входила Федеральный список экстремистских материалов. Вследствие этого обстоятельства следователь по особо важным делам следственного отдела управления по расследованию особо важных дел Кузьмина О.И., которая представила в Пресненский районный суд г. Москвы ходатайство о проведении обысков, совершила преступление против правосудия, предусмотренное статьёй 306 УК РФ «Заведомо ложный донос о совершении преступления»[479]. Это так, поскольку её ходатайство, уведомляет суд о совершении преступления (распространение книги «Мёртвая вода»), которого реально не было, поскольку на момент подачи ходатайства «Мёртвая вода» не включена в Федеральный список экстремистских материалов, вследствие чего её распространение не является преступлением. Так следователь по особо важным делам, попирает действующее законодательство и вводит суд в заблуждение о существе уголовного дела и обвинений, в нём выдвигаемых.

Для тех, кто считает, что проведение обысков — обязательные и юридически безупречные действия, обоснованные подозрением о том, что «Мёртвая вода» — экстремистский материал, поясняем особо. Юридически безупречная последовательность действий такова:

1. Внесение определённого материала в Федеральный список экстремистских материалов на основе судебного решения, вынесенного процессуально безупречно[480].

2. Только с момента внесения материала в Федеральный список и публикации обновлённого Списка на сайте Минюста возникают юридические основания для проведения каких-либо процессуальных действий в отношении фактов распространения внесённого в Список материала, которые имели место только после опубликования обновлённого Списка на сайте Минюста, а все предшествующие этому моменту факты распространения не могут быть поставлены в вину распространителям.

Кроме того это ходатайство создаёт предпосылки к совершению в последующем ещё одного преступления против правосудия, предусмотренного ст. 299, часть 2 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности»[481].

При этом действия следователя Кузьминой О.И. в связи распространением книги «Мёртвая вода», грубо попирают Конституцию РФ: ст. 54.2. «Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон». И кроме того (на будущее) ст. 54.1 Конституции РФ: «Закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет».

Соответственно Пресненский районный суд г. Москвы, в лице судьи Долгополова Д.В. при участии помощника Пресненского межрайонного прокурора г. Москвы Поповой А.В., давая санкцию на проведение обысков в связи с распространением книги «Мёртвая вода» и характеризуя эту деятельность как преступную, также совершает преступление против правосудия, предусмотренное ст. 305 УК РФ «Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта»[482].

То обстоятельство, что суд не заглянул в Федеральный перечень экстремистских материалов, чтобы убедиться в законности требований, выдвигаемых в ходатайстве следователем, юридически квалифицируется как преступная халатность — ст. 293, часть 1 УК РФ: «Халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе»[483]. За неё несут ответственность судья Долгополов Д.В. и помощник прокурора Попова О.В. Это — один из тех случаев, который подпадает под действие общеюридического принципа «незнание закона (состава Федерального списка экстремистских материалов на момент рассмотрения дела в суде) не освобождает от ответственности по нему».

Наряду с этим в Постановление Пресненского суда, по всей видимости, из ходатайства следователя перекочевал и неоднократно встречается термин «умысел» на совершение преступлений, предусмотренных ст. 282 УК РФ. Поскольку в силу изложенного выше преступления не было, то «умысел» на совершение преступления не доказан судом, что также является выражением преступной халатности судьи (ст. 293 УК РФ), повлекшей вынесения заведомо неправосудного судебного решения (ст. 305 УК РФ).

На основании текста Постановления суда о проведении обысков можно усмотреть преступную халатность (ст. 293 УК РФ) и в действиях следователя Кузьминой О.И. В тексте Постановления суда авторство в написании книги «Мёртвая вода» приписывается К.П. Петрову. Это даёт основания полагать, что следователь Кузьмина О.И. «Мёртвой воды» либо не видела, либо её не читала. Если бы она её открыла, то из первой же страницы предисловия узнала бы, что «Мёртвая вода» изначально — экспертиза научно-технического отчёта по научно-исследовательской работе “Разработка концепции стратегической стабильности и динамики развития сценариев возможного взаимодействия при условии сохранения паритета перспективных стратегий мировых держав на период до 2005 года”, выполненной в Институте США и Канады АН СССР в 1990 г. Экспертиза проводилась в первой половине 1991 г. на факультете прикладной математики — процессов управления Ленинградского государственного университета под научным руководством член-корреспондента АН СССР В.И. Зубова. К.П. Петров в это время проходил службу в военно-космических войсках СССР и не имел никакого отношения к факультету прикладной ни тогда, ни позднее.

Кроме того книга «Мёртвая вода» уже рассматривалась на предмет наличия в ней экстремизма в судебном порядке в Усть-Коксе в 2009 г. (в составе находившейся на DVD-дисках «Нарко» и «Петров» Информационной базы ВП СССР[484]). Тогда была проведена экспертиза, назначенную судом Усть-Коксинского района республики Алтай. По результатам этой экспертизы, не обнаружившей в представленных материалах никакого экстремизма, истец (прокуратура РФ) свой иск отозвал, в связи с чем дело было закрыто. Это решение никто не обжаловал в установленные законом сроки. Поэтому в соответствии со ст. 29 УПК РФ «Преюдиция»[485] вообще нет оснований для возбуждения уголовного дела № 812036 во всех его аспектах, затрагивающих распространение книги «Мёртвая вода». Кроме того Истец (Прокуратура РФ), один раз отозвавший иск, не имеет права второй раз подавать иск по тому же самому вопросу (тому же самому предмету спора) по тому же основанию (предположительное наличие в книге элементов экстремизма и/или разжигания межнациональной или межконфессиональной ненависти и вражды) в соответствии со ст. 61 и 220 ГПК РФ. Т.е. всё, что связано с «Мёртвой водой» и её распространением, из состава обвинений в уголовном деле № 812036 должно быть исключено.

Из текста Постановления Пресненского суда на разрешение проведения обысков в связи с распространением «Мёртвой воды» можно понять, что следователь представил в суд и некие экспертные заключения в отношении «Мёртвой воды»[486]. Это обстоятельство в совокупности с отмеченной ранее халатностью следователя и другими правонарушениями, даёт основания заподозрить, что ведение уголовного дела № 812036 осуществляется преступным сообществом, что является составом преступления, предусмотренного статьёй 210 УК РФ «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)»[487]. И экспертные заключения, на основе которых Пресненский суд выдал постановления на проведение обысков — заведомо ложные экспертные заключения, что является составом преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ. В связи с тем, что «Мёртвая вода» изначально — отчёт по научно-исследовательской работе, возникает сомнение в профессионализме следователя, поскольку привлечённые им эксперты — профессиональные филологи — в работе, посвященной широкому кругу вопросов, а не только лингвистике, не могут судить в ней ни о чём, кроме орфографических ошибок и литературного стиля: они профессионально несостоятельны и некомпетентны в вопросах общей биологии, биологии биоценозов, социологии, сопоставительного религиоведения, политологии, экономики, теории алгоритмов, теории управления и её приложений к решению разного рода задач и взаимосвязей всех этих научных дисциплин друг с другом.

Изъятие в ходе обысков книг, не внесённых в Федеральный список экстремистских материалов, — незаконное присвоение чужого имущества (ст. 182, пункты 12, 13) — грабёж, совершенный группой лиц (ст. 161, часть 3, пункт «а» УК РФ[488]) или разбой (ст. 162, часть 4 УК РФ[489]) — в зависимости от обстоятельств.

Изъятие компьютеров может быть мотивировано необходимостью проведения следственных действий при сборе доказательной базы, однако при условии, что постановление на проведение обыска и изъятие тех или иных объектов — законно, чего нет в данном случае. Вследствие этого обстоятельства это тоже грабёж или разбой в зависимости от обстоятельств, которому возможно сопутствует уничтожение и порча чужого имущества (ст. 167 УК РФ).

Особенно издевательски выглядит последняя фраза Постановления о проведении обыска: «Постановление может быть обжаловано в Московский городской суд в течение десяти суток со дня вынесения». — Спрашивается: Как оно могло быть обжаловано, если о его вынесении не уведомили тех, у кого проводился обыск? Кроме того, обыски были проведены до истечения срока обжалования.